Она бойко шагала по одной из московских улиц, свернув за угол дома, и оказалась во дворе. На вид ей было не больше семи. Короткое белое платье делало ее внешность более простой и хрупкой девчушки. Худые ноги ее, искусанные комарами и расчесанными до неузнаваемости, казалось, парили над асфальтом. Легкость в ее движениях и непосредственная детская радость, которую только можно видеть в лице счастливого ребенка не могла не приносить восторг увидевшего ее. Она бежала первой. В ее тонкой руке под палящим солнцем был спрятан пломбир. Сливочный. Нежный. Ее любимый. За ней толпою так же резво мчалась стая таких же веселых и счастливых ребятишек. У каждого, из которых, в руке было по мороженному. Было время, когда детская, еще неосознанная, но крепкая дружба носила «дворовый» характер. Дружба всем двором. Всем двором играть в одну игру. Всем двором собираться и ходить в кинотеатр на воскресный детский сеанс. Всем двором делиться радостями и впечатлениями. Всем двором переживать чью-либо неудачу. Всем двором думать, что вот оно счастье быть детьми…
Девочка остановилась. Там, у ее подъезда стояла ее мама. Сердце девочки ускоренно заколотилось, и радостная улыбка сошла с ее губ. Она замедлила шаг и стала подходить к подъезду. «Только бы она не стала сейчас сердиться» - подумала девочка, «Только бы все случилось дома…» Под словом «все» понималось многое, но верить в это ей очень не хотелось. Набраться храбрости, подойти ближе, встать напротив строгого выражения лица материи ждать. Затем подчиниться ей и, видимо пойти домой. С такими мыслями она подошла ближе и остановилась. Страх не позволял идти дальше. Ноги как будто не слушались, и она почувствовала холодок, пробежавший по спине.
- Мама, ты меня отпустила с ребятами за мороженым. Сама дала нам с Катей по 15 копеек… - начала оправдываться девочка, показывая маме мороженое, которое уже начало таять.
Женщина, изрядно подвыпившая, подлетела к девочке и ударом своей ладони выбила из рук мороженое. Оно подлетело вверх и шмякнулось на асфальт, растекаясь белыми ручейками. У девочки на лице появились слезы.
- Где ты была? – грубым, чуть хриплым голосом заголосила женщина, словно не слышала то, что было сказано маленькой девочкой.
- Мамочка, не ругайся…
Девочка оглянулась назад. Стайка ребятишек, бежавшей за ней от самого метро, где был ларек с мороженым, стояли сейчас позади нее и молча наблюдали за происходящим.
- Можно, я еще немного погуляю? – позволила себя спросить тихим голосом дочка.
«Страшно идти домой. Она злая. Наверное у них опять что-то с отчимом произошло. Боженька, помоги мне, пожалуйста, сделай так, чтоб я не пошла сейчас домой и мама разрешила мне погулять.»
Ее немая мольба и просьба о том, чтоб погулять проигнорировалось женщиной и с небрежной жестокостью она схватила ее за платье, словно орлица, и потащила по лестнице домой. Девочка покорно шла за ней. И когда дверь в подъезд захлопнулась, ребятишки разбежались по двору доедать мороженое.
А пломбир так и остался растекаться на раскаленном асфальте.