Так уж повелось в этом лесу, что любую звериную провинность рассматривали сообща. Прямо посередине лесной полянки стояли огромные, проржавевшие от времени весы. Весы, помогающие принять важные решения. Но, видимо, фея этого леса была очень доброй феей, и странным образом запрограммировала весы, потому что они всегда склонялись в сторону добра.
Правая чаша весов символизировала прощение. Звери подходили к ней не спеша, открыто. Целый день желающие принять участие в суде, несли на правую чашу весов свои такие веские граммы. Белочки приносили шишки, и аккуратно опускали их в чашу. По одной на каждую. Львицы, тигры, ягуары совершали своеобразный обряд, принося на весы по куску драгоценной кости. Барсуки и еноты тянули обломки веток, а олени приносили на рогах чудесные плоды. Правая чаша почти всегда была полна, звери собирались в кружок на поляне и вальяжно обсуждали последние новости.
Лев никогда не принимал участие во взвешивании добрых и злых дел судимого. Не львиное это дело! Царь зверей не должен опускаться до разборок. Он зорко следил за происходящим, и умилялся, когда зайцы несли в чашу морковку, не смотря на то, что судили волка за разбойное нападение. Волк сидел поодаль и смотрел на весы, четко показывающие расположение к нему всего лесного зверья. Волка судили часто. То рыкнул не там, то съел не того. Но не могут же волки питаться шишками! Когда лев съедал очередную зверюшку, никто и не думал его судить. Это ж лев! А волк чем хуже?
Желтые волчьи глаза пристально следили за лесными жителями… Вон зайцы… не дураки, принесли свои морковки… Хорошо, не трону их с месяц… Но у зайцев вовсе не инстинкт самосохранения – добрые они просто, сердечные… Далеко волку до понимания понятия всепрощения…
Но наступала ночь, и возле весов начиналась новая игра, похожая на свистопляску злых духов. Выползали из под земли змеи, и, в ожидании предстоящей казни, которая уже в мыслях так упоительна, клали в левую чашу весов свои змеиные яйца, готовые пожертвовать даже ими ради пикантного зрелища…
Выходили из своих нор кроты, боящиеся солнечного света. Они так хотели принять участие в судьбоносных решениях! Ведь их голос так важен для всего леса! Ведь они частичка этого мира! И щедро сыпали в чашу весов зерно из собственных закромов…Только почему-то тоже попадая в левую… Может быть, не нарочно? Просто кроты слепы от природы, а искать нужную чашу весов недосуг. Главное внести свою лепту, чтобы знали, что они тут были!!! Что их зерна тоже имеют значение!!! А чаша весов, да бог с ней! Это ли самое важное? Совсем с другой целью прибегали мыши… Сплошной серой массой они заполняли полянку, живым ковром, несущим в себе напряжение… Мыши всегда выбирали левую чашу весов. Казнить! Нельзя помиловать! Даже когда судили их сородичей. Что возьмешь с мышей? Количество мозга в мышиных головках обратно пропорционально количеству всего мышиного населения на планете.
Иногда, прячась за вековыми стволами, являлась лиса. Она не любила света. Не потому, что боялась осуждения, а так, на всякий случай. Сам волк-то уж поди заснул, не видит, кто положит пенек поувесистей… А то вдруг выкрутится в очередной раз, да мстить начнет… Он не лев, который выше дрязг, он просто зверь, со своими сильными и слабыми сторонами, одна из которых – не тронь меня и я не трону! Поэтому уж лучше ночью, в темноте, так безопаснее и надежней…
Никогда весы не склонились в левую сторону. Десятилетия, века… Какой же смысл устраивать подобные судилища, спросите вы…
Не зря змеи и мыши, даже приснившись во сне, всегда предвещают беду… Не спроста лису называют плутовкой. Не просто так кроты символизируют собой слепоту, граничащую с безразличием. А весы? Так они нужны для того, чтобы знать, что добро все равно победит. И лев, который может одной лишь своей мощной лапой качнуть стрелку совсем в другую сторону, предпочитает промолчать, ибо есть те, кто с удовольствием скажет его мнение, хоть днем, хоть ночью… Но самый главный урок выносили после судилища те, кто провинился… Это урок о том, что добро всегда приходит открыто, а зло ищет другие пути… Ведь волк может стать другом зайца, если заяц положил на весы добра свою последнюю морковку…Вовсе не потому, что боится, а потому, что в свете солнца сострадание идет под руку с прощением, а прощение – есть та самая мера добра, которая в любом сердце может расцвести удивительным садом, похожим на райский…