Брюзжит, пускает слюни, матерится
старик на лавке в парке городском.
Ему противны радостные лица
и детский смех задорный и живой.
Ему не интересно наше время
в звучанье непонятных чуждых фраз.
Устал старик, прожив три поколения
и две войны пронесший на плечах.
И каждый день с утра приходит гостем
он в этот парк, садится на скамью.
Ворчит, кряхтит, перемывает кости
политикам, жене, родне и даже псу.
А пес бездомный и побитый жизнью
внимает молча матерным речам
и смотрит жалобно на старика, дивИтся,
склоняя морду набок не спеша.
Я пару раз присаживался рядом.
Сидел, курил, внимал простым речам.
Пса колбасой кормил
и этот пес мохнатый
добрел, менялся на моих глазах.
Но старика, похоже, не тревожат
ни пес, ни сердобольный я.
Он сам в себе на лавке под березой
всё, что ему осталось, всё, что дала Судьба.