Ты сам увидишь и поймешь,
что Караван бесспорно вечен...
(Пауль Бэг)
«…Движение Каравана сопровождается непрерывным воем запряжённых в повозки демонов…»
«…Дорога Каравана представляет собой очень древнюю гигантскую змею, ползущую с Юга на Север и кусающую свой хвост глубоко под землёй…»
«…Сонмище Драконов ползёт по дороге не менее двух дней. Многие Драконы летают… Другие заглатывают камни и изрыгают огонь…»
«…Прохождение Каравана по Дороге Каравана лишь с Юга на Север считаю выдумкой и бессмыслицей…»
«…Я, смиренный монах, сам безлунными ночами неоднократно наблюдал передвижение Караванов как с Юга на Север, так и в обратную сторону…»
(Извлечения из исследовательских трудов о Караване.)
Когда Гук проснулся, Мао всё ещё сидел в своём кресле. Пока ученик приглядывался, спит ли Мао и дышит ли, учитель поднял руку и указал вглубь коридора. Гук кивнул, запалил фонарь и отправился совершать моцион.
Миновав бассейн с водой, Гук уселся над дренажным каналом и немного поразмышлял о возможной правоте Мао в плане подпитки подземного озера каким-то скрытым родником. Вода здесь всегда была свежая, уровень её почти не менялся, а мутные потоки, низвергающиеся с потолка, во время дождя, не портили воду бассейна надолго.
Немного приоткрыв шлюз, Гук хорошенько промыл дренажный канал и заодно умылся над маленьким водопадом. В этом своём требовании, как понимал Гук, Мао тоже был прав: и в том, что чистота – залог здоровья, и в том, что понос развлекает только в самом начале. Да и отсутствие вони в подземелье являлось немаловажным.
Вернувшись к Мао, Гук размочил в воде несколько сухарей и, отрезав приличный кусок окорока, позавтракал. Честная попытка чтения “Демонологии” не удалась, и он с жалостью уставился на култышки ног Мао.
– Сегодня занятий у тебя не будет, – неожиданно, не открывая глаз, сообщил Мао. – Настоятель объявил выходной день.
– Чего так? – удивился Гук.
– К Обители подходит Караван, и Настоятель понимает, что ученики всё равно сбегут с занятий. Тебе, Гук, тоже следует посмотреть, но лучше будет, если ты пойдёшь не на стену, а в каземат. Брат Вик совсем свихнулся и ищет нас по всей Обители. Ты один найдёшь каземат? Я метки на стенах оставлял…
Гук с энтузиазмом кивнул и принялся собираться. Кроме фонаря Гук прихватил с собой флягу с водой и кость со значительным куском мяса, потому что не имел понятия, сколько продлится ожидание.
Вопроса, смотреть на Караван или нет, для Гука не существовало. Учеником Мао он стал в Западном монастыре далеко в стороне от Дороги Каравана. Да и само паломничество они совершали по западным землям королевства, а на Дорогу вышли недалеко от Гроста. Дорога потрясла Гука: тёмно-серая лента, шириной более трёх пятёрок шагов, простиралась на Юг и на Север за пределы видимости. Чуть упругая поверхность её, напоминающая очень толстую и хорошо выделанную кожу, тёплая на ощупь и не несущая ничьих следов, пробуждала в Гуке какой-то глубинный страх. Когда он поведал о своих ощущениях Мао, тот одобрительно кивнул:
– Крестьяне вообще боятся подходить к Дороге – думают, что она живая. Да что там крестьяне! Королевские воины предпочитают пыль просёлков.
– А она живая? – осторожно спросил Гук.
– Не думаю. Никого Дорога ещё не съела, а идти по ней много удобнее. Особенно в дождь. И если ты, Гук, воткнёшь в неё нож, то очень скоро не сможешь найти даже следа воздействия лезвия. Караван и тот не оставляет следов на Дороге…
Гук, естественно, Дорогу тайком поковырял, но лишь убедился в правоте Мао.
Конечно, по настоянию учителя он много читал о Дороге и Караване. Однако читать книги с картинками и видеть действо самому – две вещи сильно различные.
Тем более что, скажем, о скорости хода Каравана наиболее авторитетные авторы книг имели каждый своё мнение: один клялся, что Караван летит по Дороге со скоростью стрелы, другой писал, будто бы “караван идёт медленно, но неотвратимо”, третий так закапывался в эпитетах и определениях, что явно терял связь с самим объектом исследования. О породе животных, составляющих Караван, разночтений практически не было – все, как один, исследователи заявляли, что это Драконы, и тут же начинали противоречить друг другу по поводу числа животных, идущих по Дороге Каравана. Конечно, имелись и такие писатели, которые просто и без особых затей перечисляли имена демонов, входящих в Караван.
Много позже Гук понял простую истину: чтобы писать книгу, совершенно необязательно находиться на месте событий и даже опрашивать очевидцев. Неотвратимо, подобно идущему Каравану, по мере вымирания свидетелей любой бред, вмятый в страницы, медленно становится истиной.
Перед тем, как отправиться к внешней стене, Гук задал Мао вопрос:
– Мао! А как ты узнал об отмене занятий?
– От демона, – коротко бросил Мао, и у Гука появилась тема для размышлений на пути к каземату.
“Неужели это сделал я?!” – с удивлением и ужасом подумал Гук, разглядывая в прорезь окна площадку над Дорогой. Место, где располагался отряд напавших на Обитель, представляло собой ужасную мешанину обломков повозок, палаток и, наверняка, людей… Гук даже порадовался про себя, что на таком расстоянии не видит мелких подробностей. Например, тех, которые наблюдали бродившие по разрушенному лагерю наёмники, что-то ищущие среди останков. С десяток воинов расположились вдоль козырька над пропастью и мрачно смотрели в сторону монахов и учеников на гребне стены, периодически заглядывая вниз на Дорогу.
Когда амбразура каземата под усилиями Гука принялась выпячивать каменные губы, наёмники шарахнулись от обрыва и разбежались под весёлое улюлюканье и победные крики монахов. Памятуя уроки Мао, Гук постарался устроиться с удобствами, но оставаясь незаметным снаружи. Теперь Дорога была перед ним, как на ладони, а стоило вытянуть шею, и Гук хорошо видел опору подъёмного моста и далёкий поворот.
Ждать пришлось долго. Гук успел перекусить, подремать, солнце добралось до зенита, и лишь тогда где-то вдали раздался низкий рёв. Монахи на стене загомонили, но слышно их было плохо – Гук лишь разобрал по обрывкам фраз, что Караван на подходе и вот-вот покажется из-за поворота. Но это он понимал и сам. Предельно вытянув шею, Гук вперился в даль, чтобы не пропустить чего-либо: вдруг Караван действительно «движется словно стрела»?
Из-за скалы на Юге вынырнули три всадника и понеслись к Обители во весь опор. Именно они выдували из огромных рогов этот сотрясающий до самых костей звук. Ни на мгновение не задержавшись у Обители, серой тенью они промчались мимо и исчезли за ведущим к Порогу поворотом Дороги. Гук, было, расстроился, что плохо разглядел “лошадей”, но рано – к его удовольствию, под громкие крики монахов, по Дороге со стороны Гроста уже неслись в ряд ещё пять удивительных наездников. Эти были вооружены копьями, но облачением в точности повторяли первых трёх: широкие плащи, кольчуга, шаровары, сапоги – всё серое, в тон окраске их животных. Животных ли?.. Безволосые тела, несоразмерно длинные конечности, движения, словно у насекомых, и несуразная конусная голова на короткой шее.
Уже глядя вслед удалявшейся группе, Гук отметил, что несмотря на комичность движений “лошади” несут своих наездников ровно, без тряски. Да и морды их запросто могли быть вовсе не конусными, как воронка без дудочки, – Гук хорошо рассмотрел – это были железные намордники в мелких дырочках. Головы самих наездников украшали очень похожие шлемы, а вот лица, как показалось Гуку, скрывались под масками.
– Драконы!!! – взвыли монахи над Гуком.
Он развернулся, высунул голову в амбразуру и приоткрыл рот от удивления – из-за поворота серой лентой змеился Караван. И составляли его, без всякого сомнения, огромные Драконы. Двигались они с каким-то странным шуршанием, конечно же, медленнее стрелы, но ничуть не уступая в скорости головному отряду всадников.
Драконы шли нос-в-хвост. Наблюдая мельтешение множества когтистых лап, Гук совсем было отчаялся определить число Драконов в Караване, но догадался считать платформы-домики, несущиеся мимо на спинах гигантов. Он насчитал четыре пятёрки, когда серая лента внезапно прервалась, и Гук с замиранием сердца увидел, что последний Дракон плавно замедлил бег и остановился прямо напротив опускающегося моста Обители.
Внешний вид Дракона больше всего напоминал короткохвостую горную ящерицу. Правда, размеры и восемь лап вместо четырёх сильно противоречили такому сравнению. Так как ширина Дороги в любом её месте превышала три пятёрки шагов, а когтистые лапы чудовища едва ли не упирались в края серого полотна, Гук определил длину от морды до кончика хвоста в три по пять пятёрок шагов. Спину Дракона разглядеть не представлялось возможности из-за деревянной платформы, тянущейся от могучей шеи до самого крестца. Каким образом платформа крепилась к спине, Гук не понял, а вот почему ящер вдруг подался назад и немного в сторону – догадался сразу. От головы Дракона, схваченной железными полосами, тянулись несколько верёвок к караванщику, восседающему в маленькой будке прямо над гребнями шеи.
Дракон поднял голову и вдруг… Замычал! Его оглушающее протяжное “Му-у-у!”, конечно, не шло ни в какое сравнение с мычанием коровы, но вызвало улыбку у Гука и оживление среди братьев-монахов.
Часть стены “домика” медленно откинулась в сторону ворот монастыря, обнажила внутренности помещения, больше всего похожего на склад, и образовала мостик на платформу. На каменные плиты опоры моста Обители сошли двое, закутанные в серые одежды, и к ним моментально подбежал брат Вик, угодливо протягивая свиток пергамента. Свиток принял и развернул караванщик, на котором сияла золотая маска. Второй, как определил Гук по конусному шлему, являлся охранником Каравана, но отличался от других белой маской.
Внимательно просмотрев пергамент, золотолицый взмахнул рукой, и из глубины платформы выдвинулось бревно с закреплённой на конце сетью. Сеть опустилась прямо на настил моста, и монахи, опасливо косясь на Дракона, высвободили из ячей пару бочонков и несколько ящиков, тут же закатив на их место три большие бочки. Бревно втянулось, унося свой груз, и вернулось с пустой сетью.
Пока шла погрузка, Гук перенёс внимание на группу в арьергарде Каравана. Семеро всадников, неотличимых от тех, что скакали впереди, в масках темной меди, невозмутимо ожидали продолжения пути. Животные под ними, как более нетерпеливые, пе- реступали стройными ногами, скребли дорогу когтями, но, послушные воле всадников, не двигались с места. Теперь-то Гук разглядел, что ноги этих скакунов венчали длиннющие, не менее локтя, чёрные когти, по два на каждой конечности.
Долго разглядывать диковинных пришельцев Гуку не привелось – караванщики в масках взошли на платформу, откидная дверь поднялась и встала на место, а Дракон замычал, приподнялся и зашелестел когтями всех восьми лап по Дороге. Едва миновав Обитель, Дракон набрал скорость ушедшего вперёд Каравана. Семь всадников арьергарда, неотступно двигаясь за ним, скрылись за поворотом.
Гук подождал немного в надежде на ещё какие-нибудь события, но мост подняли, монахи покинули стену, и стало ясно – Караван прошёл. Теперь он придёт к Обители только через год.
Запалив свечу в фонаре, Гук привёл в действие механизм, закрывающий амбразуру, и отправился в обратный путь. Настроение у него почему-то испортилось и, сколько Гук не пытался понять причину этого, ничего путного в голову не приходило. По каким-то своим соображениям Мао никогда не рассказывал о Караване, но теперь Гук надеялся, что учитель дополнит наблюдения из амбразуры. Он же был в Северном монастыре, а значит, Караван видел не один раз. Потому сегодня и не пошёл смотреть…
Добравшись до тыльной части винного подвала, Гук обнаружил, что его учитель мирно посапывает в своём кресле. Восседающий в пентаграмме Агифар приложил палец к губам, и в голове Гука прозвучало: “Мао спит. Ну, как Караван? Понравился?”