Вспомнилось, как лет двадцать пять назад назад, загорелые, тонкие, еще не обремененные детьми, мы с женой возвращались на самолете из Сочи – это было наше первое путешествие на юг. Третьим в ряду сидел еврей лет пятидесяти из Омска и рассказывал об игорном бизнесе, который он развивает в городе. Сосед был в приподнятом настроении и очевидно доволен своим финансовым успехом, пророча бизнесу великое будущее. На подлете начались странности. Несколько раз в салон выходила стюардесса и делала объявления о времени предполагаемой посадки. Информация неизменно будила всякого рода толки, поскольку сильно отличалась от расчетной. Пока зрели вопросы, стюардесса успевала скрыться. Наконец, она появилась и попыталась внести ясность: де, объявляла время прибытия по Гринвичу. По салону прокатился нервный смешок. Мужик прервал свою вдохновенную повесть и впал в задумчивость.
С первого захода сесть не удалось, и самолет стал нарезать круги над городом. Все вжались в кресла. Наш сосед вдруг начал поскуливать: «Вам хорошо, вы вместе, вам умирать не страшно будет». На самом деле нам было страшно, но все-таки, я чувствовал определенную справедливость его слов, зажимая голову жены у себя под мышкой.
Все-таки, с третьего захода нам удалось приземлиться, и было плевать на то, какое сейчас время по Гринвичу.
Автобус к трапу подан не был. Мы шли по аэродрому, рядом семенил наш попутчик и что-то беспрерывно болтал. Неожиданно он запнулся, и чуть было не упал. Он с удивлением посмотрел под ноги – левая ступня оказалась разбита в кровь об огромный нелепый камень, невесть откуда взявшийся посреди закатанного в асфальт поля.
Мы простились с соседом – нам предстоял еще один перелет до Иркутска, и поспешили в туалет. Там уже выстроилась длинная очередь из пассажиров нашего рейса. Все-таки, медвежья болезнь существует, скажу я вам.
Помню, как выйдя на улицу, чтобы отдышаться и набраться мужества для заключительного броска, я стоял, курил сигарету и глядя на снующий в аквариуме порта народ испытывал странное чувство: мне казалось, что так, должно быть, мертвые смотрят на живых с того света.