***
Хрупкость мира вёснами видней.
Прозрачней чернота ночная.
В ней дремлет на цепочке дней
Вселенная ручная.
И дремлет всё:
Катки и молотилки,
Дома, трамваи, что стоят в затылки,
Скамья, политики - им снится сук берёзовый,
Небрежно спит на спинке лифчик розовый,
Спят георгины, лилии, мимозы.
Инфаркты, миокарды и неврозы,
Ковры, роддомы, башенные краны,
Спят зеркала, в пустыне спят вараны,
В дворцах храпят гаремы и тираны,
И стадо спит, и дремлют пастухи,
А ты не спишь -
Читаешь ты стихи!
А ты не спишь.
Шуршит слегка бумага.
В глазах блестит, точнее , плачет влага.
По-детски сжат и обескровлен рот.
Ребёнок спит и рядом дремлет кот.
Вот - хрупкость мира!
Грустная, прости.
Я не могу, – а смог бы? – увести
Тебя из плена здешней пустоты,
Из одиночества, в котором тлеешь ты,
Из келий сих , из этих стен обойных,
Из пикников до одури запойных,
Из грязных лап, из их липучей дрожи,
Из мерзких слов и помыслов и, может
Быть,из мыслей о петлЕ…
Кому и в рай, а нам - кипеть в котле.
Да, хрупок мир, но эта хрупкость, видно,
Несоразмерна с хрупкостью души.
Влюблённых - тьмы! Но счАстливых не видно,
И рай тот пуст и ветхи шалаши.
Ночь.
Чернота стекает с крыш, спеша
Облапить почву.
Блестят глаза – вот так хрустит душа.
Уходит жизнь побуквенно, построчно.
Недели так. А всмотришься: века
Ты ждёшь любви, как телефонного звонка…
"Покоя нет, покой Вам только снится!"
Рассвет в окне. Крестом маячит птица.
Всё через зад. И смяты судьбы наши.
Обрывки снов, как хохмы в "Ералаше".
Костры любви. Сожжённые мостЫ.
Кругом холмы, кругом одни кресты….
Куда-нибудь от этих страшных пугал,
Куда-нибудь забиться б в дальний угол!
Но лучше б в щель - и лучше! – в половую,
Туда обратно - в позу в ту кривую,
Туда обратно - в космос этот влажный,
В мир чистый, нежный, тёплый - непродажный!…..
Ты скажешь: бред!
Наверное. Прости.
Из этих зим, а главное, - из лет
Мне не тебя - себя не увести…
Да,
Хрупкость мира вёснами видней,
Прозрачней чернота ночная.
В ней плачет на цепОчке дней
Вселенная ручная.
_________________
1996.
Осенний Лес.