Ли старательно скрипела пером. За окном повисла темнота. Ветер стучался об открытую где-то дверь, и она хлопала ею. Зато в комнате мертвецом висел полумрак, на столе настольная лампа нервно блестя старинной бронзой создавала интимную к написанию мимуаров обстановку. Поэтому душа нашей Ли сегодня была переполнена вчерашними детскими воспоминания, а голова хотя была ещё в поиске, но в трепетном ожидании музы большой Писательницы уже слегка побаливала, а волосы куда-то отлипли.
Ли любила своих читателей и не давала им передохнуть, постоянно делая им смешно. Она всегда пропагандировала свой здоровый и благородный эффект нормальной человеческой любви и ненависти к врагам человечества - гомосексуалистам, лесбиянкам и педофилам.
Ли задумалась. Вспоминалось про жизнь всё, с самого начала, с того детского сада Союза писателей. О, у неё уже тогда, в детстве, вылился гнев, когда узнала от Светки из старшей группы, что детей находят вовсе не в капусте. А стыдно даже сказать - где! Но тогда она ещё не понимала, чего она не понимает. Не то, что сейчас. Но, стоя однажды в пионерском лагере Союза писателей на пионерской линейке она впервые поняла, что, стоящие вокруг пионерские писатели, в своей основной массе - козлы мужского и женского рода. Естественно, этим своим наблюдениям Ли усиленно пыталась придать своё полное безразличие. Это тогда, в детстве! А уж когда она, будучи действительным Членом СП, попала в ряды сайта прозаистов, вот тогда уж узнала всё. Ей открылось на конец истинное лицо современной литературы - по головная сексуальная озабоченность масс. Словно марсиане с Луны свалились! Поток этой грязной информации заполнил юные глаза и ноздри читающей эту прозу, Ли. Правда иногда там, на прозе, виднелись были писатели, писающие про современную действительность.
Ли вздохнула и продолжала свой бестселлер о педофилах-милиционерах, о котах-гестарбайтерах, о сервизах московских вокзалов, о глазах, быстро бегающих за хорошо одетыми людьми, о тех, кого живя среди нас, надо опосаться, о дерущей молодёжи, о Гилярском, который никому оказывается не нужен, о шёлковом неподвижном и чистом заливе, бьющем о берег зелёного островка, об ошибках, которые может исправить любой коллектор.
Волосы на её одухотворённой головке прилипли обратно к голове и к ресничкам. Тело её крутило, точно она молоденькая берёзка.
- Хорошо, что и у меня появились новые читатели. Более тонко чувствующие. Они даже отмечали, что и я тонкий человек, - подумала Ли. В груди что-то приятно защикотило и она заснула.