Разодрана, покорежена, истерзана, искромсана, вспорота городом. Падаю, взвизгнув, выдохнув, молча. В зрачке пляшет отражение. Нетерпеливые птицы возмущенно верещат за рамами. Пахнет сыростью, чужой пылью и грязью. Как же захлестывает ненависть. Само ощущение выше и шире, чем я. Ползет неспеша - торопиться-то некуда! - медленно обволакивает и волочит по мостовой. Зудят нервы. Тело выгибается, как будто в бешеной пляске от электрического тока. Ветер несет мелкую морось. Сплевываю на асфальт. Неприятная горечь во рту.
Здравствуй, мой город.
Складываю из бумаги лошадку. Белую, с пятиугольной головой. Приятно протащить ее боком по перилам моста, вытереть хвостом витринное стекло. Испачкать белую лошадиную шкурку. Злоба - тугая, пульсирующая. Такая, что жаль так скоро разделаться с ней, смяв тупое оригами. Снова плевок, короткие вдохи. Душно. Ветер с Залива несет грязные тучи, взъерошенные, толстые.
Здесь даже дышать тяжело. Голова постоянно в тумане. Пульсирует что-то, выдергивает землю из-под ног.
Куда-то исчезла легкость и ощущение "лететь!". Наверное, тут не хватает чего-то, что было совсем недавно не здесь.
Тяжело. Неизбывно. Тоскливо и отрешенно.
Уверенный росчерк руки. Самоприговор без бумаги и чернил. Играй теперь кубиком Рубика на одной ладони. Собирай головоломку, держа руки за спиной. Смотри сквозь кирпичную стену. Пытайся докричаться, хоть знаешь - тебя не услышат.
Главное - делай хоть что-то. Только бы не остановиться, только бы не прекратить деятельность...
Дышать, дышать, забывая, для чего. Потому что если задуматься - сразу расхочется.
А сейчас нельзя давать себе такой слабости. Позже. Но не сейчас.
Кто-то во мне шепчет что-то про грехи. Да, тяжело на сердце, но и не могу отвернуться. Не умею спиной. В полный рост, лицом, теснее и ближе - только так.
Дождь холодный, промокает одежда. Романтики никакой. Только сожаление о том, что зонт остался забытым в метро. Людей смыло с улиц. В небе - прореха меж облаков. Дождь все льет, тело начинает крупно дрожать. Размокшая от воды лошадка падает из руки на мостовую, ее тут же подхватывает поток воды и уносит куда-то вдоль решетки набережной.
- Вернись... - тихо шепчу. Или думаю. Не знаю, что из этого вернее.
- Не надо было делать мне больно... - шепчет откуда-то бумажная лошадь.
В подворотне чуть теплее. И хотя бы дождь не льет. Только вот темновато.