Огромную желтую Сахару доверху засыпали раскаленным песком. Кто это сделал и зачем – неизвестно, но так уж вышло… Теперь там жарко и одиноко. Живут там существа немногочисленные, но чрезвычайно сухие и гордые:
- Вот какая у нас обширная квартирка, и отопление отличное!
И ведь не поспоришь – правы…
Туда-то и попало семечко Кактуса, унесенное ветром неведомо откуда.
Необыкновенный был Кактус – исключительно колючий: иголки сплошь покрывали его тело, лишь на макушке оставалась зеленая лысинка. Он выпустил иглы не со зла, просто родился таким. Он, должно быть, был единственный в мире.
Обитатели пустыни обрадовались случаю поиздеваться. Ражий детина Саксаул смеялся над его малым ростом, Кактус с редкими иголками – над частыми шипами нашего Кактуса, а Верблюжья Колючка (которая была колючая и лысая одновременно, но имела самые длинные в мире корни) – над его короткими корешками. А все сахаровцы вместе хохотали над его лысинкой, которая уже превращалась в невысокий бугорок.
Доверчивый Кактус принимал всё близко к сердцу. Насмешки были такие злые, что будь у них руки, они разорвали бы беднягу на кусочки… С каждым днем шишка на его макушке увеличивалась, и вместе с ней разрастались насмешки – но Кактус начинал чувствовать, что в этом ростке кроется его счастье.
В одно прекрасное утро – когда солнце светило мягко, и прохладный песок освежал – Кактус стоял в прекрасном настроении, сам не зная почему. Проснулась Верблюжья Колючка, протерла глаза и уже заготовила Кактусу свежую пакость – да от удивления так и замерла с открытым ртом. И не напрасно.
На конце ростка Кактуса распустился необыкновенной красоты цветок. С каждой минутой он становился краше, и уже вся Сахара любовалась тем, кого вчера считала уродом!
К вечеру цветок высох, но жители пустыни уже научились думать.
Лето 1984
(Мне было 13 лет. Позднее текст подправлен)