Высоко повисло небо , слепяще-яркое, белое с мутно голубой поволокой.
На размыто сером песке расплывается, как нагретый шоколад, мазанный грязно-белый известковый домик.
Внутри домика старая широкая кровать, умываальник с эмалированным, покрытым ржавыми пятнами тазом, потрескавшиеся стены , шаткий плетеный стул. Все.
Вместо двери -- сухая ненагревающаяся циновка, края которой вместе с косяком формируют на полу остро-яркие солнечные клинки, почти сорикасающиеся с решетчатыми отсветами полузакрытых жалюзи.
Вся комната в прохладном сумраке, лишь смуглое тело женщины, лежащей на кровати, исполосовано солнечыми бликами, делающую ее похожей на таинственую световую зебру. Женщина лежит на животе, согнув правую ногу и руку, слегка приподняв гладкие полные бедра. Рядом с ней - глиняная миска с тяжелыми, полными густых сладких соков тропическими фруктами темно-бордового и густо желтого цвета. Смуглая экзотика гортанных имен - манго, папайя ...
Вошедший долго, несколько минут, смотрит на женщину. Душно... Он делает шаг к кровати и кладет широкую теплую ладонь на пролахдное полное плечо. Медленно поднимающиеся веки и спокойный, без улыбки взгляд. Глаза мягкие, цвета крепкого холодного чая. Он берет большое, шершавое полотенце, и они не спеша идут по тусклому, чуть обжигающему привычные подошвы песку.
До моря метров 300-400 . Редкие тусклые пальмы. Кругом все вымерло . Море спит. Взявшись за руки, они медленно входят в воду. Вода очти теплая , и чувствуется лишь постепенно поднмающаяся вверх по телу ее кромка, чуть прохладная. Она стремительно охватывает подошвы и пальцы ног , чуть медленне поднимается по икрам, и , наконец, достигает груди.
Они ложатся на воду и плывут чуть в стороны , постепенно удаляясь , пока не теряют друг друга из вида.
1996 (?)
* * *