-Ты не хочешь прогуляться? - голос сестры вернул меня из какого-то дремотного полузабытья. И не спала, а как - будто даже что-то снилось. Лениво, расслабленно потягиваюсь и рывком переворачиваюсь с живота на спину. Сквозь сомкнутые ресницы пробивается яркий солнечный свет. Чуть приоткрываю один глаз. На фоне солнца фигура сестры кажется черным силуэтом. Как будто вырезанная из дерева изящная статуэтка. Из восточных и африканских стран привозят туристы такие сувениры. В память о своих странствиях-путешествиях..
-Эй, сеструня, ты меня слышишь? Так ты идешь со мной или нет?- она шутливо пощелкала перед моим лицом пальцами..Мотаю головой, мол, нет, не хочу.
-Ну, как знаешь..А я пойду, поброжу..Не заскучаешь? - зашуршала, осыпаясь, галька. Сестра набросила на плечи ветровку, и побрела вдоль берега. Я смотрю вслед удаляющейся тонкой фигурке и тревога опять возвращается. Сколько уже говорено-переговорено, сколько ситуаций разыграно впрок и « про запас», но.. неясность заставляет вновь и вновь искать ответ на сакраментально-банальное «Что делать?»..Ситуация проста и сложна одновременно. Её дочь, и моя любимая племянница влюбилась и взбунтовалась..Настойчиво и надрывно отстаивает своё право любить и ломать себе жизнь..Влюбилась глупо и как-то странно. Общеизвестно, что «любовь зла-полюбишь и козла», но.. Нельзя любви быть настолько злой.. Вот в данной ситуации я, наверное, охотнее смирилась бы с…ну с кем угодно..,чем с объектом « единственной и вечной» любви. Туповато-нахальный детина, эдакий «бычок», задержавшийся развитием в криминально-отвязных 90-х годах, старше нашу девчушку на 13 лет.. Но не это главное. Главное-его настырность любой ценой решить свои жилищные и финансовые проблемы. Решить не по-мужски, а за счет наивных молоденьких дурочек, вернее их родителей. Этим летом его липкий взгляд «альфонса» остановился на племяннице. А та, ошеломленная натиском, безудержными признаниями в любви, уверениями, что вся его прошлая жизнь была лишь прелюдией встречи в с ней-вдруг «поплыла». Учеба, перспективная работа-все побоку, все на жертвенный алтарь чувств. Вот и не спит ночами, тает плотью и тлеет душой сестра. Невозможно, абсурдно было бы смириться с желанием такой родной, такой красивой нашей девочки быть рядом с тем, кто цинично и расчетливо плетет, как паук, сети из лживых слов, дешевых клятв, смешных претензий. Но и невероятно трудно объяснить влюбленной девчушке то - что не хочет видеть и понимать она, и что так явно, с уверенной неприкрытой наглостью демонстрируется нам (мол, а никуда вам не деться: и примите, и полюбите). Всё это лишает покоя и сил. Вот и меряет быстрыми шагами прибрежную полосу сестра, да и я лежу внешне спокойно и расслабленно, но в голове роятся бесчисленные, порой изначально наивные идеи, заведомо провальные планы и надежда на то, что племяшка очнется, одумается, поймет, рассмотрит. И разочаруется, и..Размышления прервали приближающиеся шаги. Не открывая глаз, поворачиваю голову на звук шагов и улыбаюсь.
-Ну, как водичка? Может, еще раз окунемся и домой?…Тишина.
-Ты слышишь меня? Что делаем: купаемся или уже уходим?.. - В ответ простуженно-хрипловатый басок, слегка картавя:
-Слышу. Но мне можно только на берегу быть, в море нельзя.- Открываю глаза и вижу: малыш..лет трех-четырех..абсолютно голенький. Наверное, нет ничего удивительного в этом, если бы не понимание, что мы-на диком пляже недалеко от Ялты. И что уже середина октября. И что лишь невероятно теплая погода и прогревшееся почти до самого дна жарким летом море, позволяют нам нежиться под послеобеденным солнцем и изредка бросаться в волны. Рассматриваю стоящую передо мной фигурку. Да, на вид примерно года четыре. Крепенький такой мужичок. Светловолосый и темноглазый. Бровки белесые, реснички - длинные, загнутые вверх, с золотистыми выгоревшими кончиками. Невероятное обаяние уже сейчас, а лет эдак через * - надцать.. Представляю, сколько девичьих голов будет вскружено-заверчено этим мальчишечкой. Улыбнувшись своим мыслям, я вдруг замечаю, что и сама стала объектом пристального созерцания. Серьезные глазенки внимательно рассматривают меня, и вдруг, вероятно, в унисон каким-то своим мыслям и умозаключениям, малыш вдруг сурово сдвинул бровки. Сопит..и молчит.
-Ты как здесь оказался, а?,-решаю нарушить затянувшееся молчание. В ответ-сердитое сопение. Непонятная реакция..Опять делаю попытку разговорить своего случайного компаньона.
-Малыш, ау! Ты почему молчишь? - В ответ-опять тишина, нарушаемая лишь шорохом волн и шелестом осыпающейся гальки под ногами этого молчуна. Молчит..смотрит исподлобья, ковыряет пальчиками ноги камушки. Стараясь скрыть недоумение, делаю следующую попытку:
-Ну хорошо..не хочешь говорить-не нужно. Будем молчать, да, Серёжа? - Вопросительный взгляд и возмущение в голосе:
-А я не Сережа! Я Димка!,-Ну вот, уже хотя бы что-то. Протягиваю руку.
-Давай знакомиться?- Моя рука на несколько секунд зависает в воздухе, и когда я уже готова убрать ее, вдруг теплая и слегка липкая ладошка пожимает мою ладонь. Я улыбаюсь, и вдруг такая теплая, доверчивая и лукавая улыбка в ответ, что ловлю себя на абсолютно безумной мысли: я знаю, что если бы у меня был сын - он был бы таким же, ну, или очень похожим на моего случайного собеседника. Но это лишь глупые мечты, которым не суждено сбыться. Вздохнув, отгоняю грустные мысли и подтягиваю к себе лежащий в отдалении рюкзачок. Роюсь в нем под внимательным взглядом малыша, и достаю краснощекое, сочное яблоко. Оно теплое, нагрето солнцем. Протягиваю своему пляжному знакомцу. Цепкие пальчики тянутся к яблоку, но тут же, как будто чего - то испугавшись, прячутся за спину. Спрашиваю:
-Что, ты разве не любишь яблоки?
-Да нет..люблю, но мама говорит, что у чужих ничего брать нельзя. Ну вот, и не поспоришь ведь. Сама то же самое втолковывала дочери. В замешательстве верчу яблоко, не зная, как поступить. Вижу, что и Димка озадачен. И вдруг, схватив яблоко, поворачивается и бежит, бросив через плечо:
- Я сейчас! Я быстро! - Бежит, немного неловко, но торопливо. Провожаю его взглядом и вдалеке вижу компанию в отдыхающих, к которой спешит фигурка маленького человечка. Наверное, советоваться побежал..Как же легко было в детстве. Столкнет жизнь с чем-то непонятным, можно подбежать к маме или отцу, рассказать-расспросить. И - сделать по-своему! Воспоминания детства окутывают душу каким-то невесомым и теплым облаком. Так уютно. Спокойно. Улыбаюсь. Вдруг почему - то вспомнилось. Мне года три, или чуть больше. Смешная девчушка. Крепенькая, черноглазая, волосы кудряшками, платье белое, в черный горошек и шляпка-панамка. Куда-то идем с родителями. Помню, что меня поочередно, то мама, то папа, крепко держат за руку. Мне это не нравится..Я же достаточно взрослая! Игрушки сама убираю, и вообще.. Столько интересно вокруг, а я - «мимо праздника». Бунт нарастает. Робкая попытка выдернуть потную ладошку из жесткой отцовской руки. В ответ отец крепче сжимает мою руку. Та-а-ак..не получилось. Ну что, гуляем дальше. Вот отец отходит к киоску, где продают сладкую воду с пузырьками. Меня, как переходящее красное знамя, торжественно передают маме. Мамина рука не такая, как отцовская. Она прохладная и нежная, но держит не менее крепко. Да чтож такое-то, а? Скоро возвращаться домой, а я так и болтаюсь, как..как..а, вот как проходящая мимо собачка на поводке. Послушно, правильно и чинно. Ну уж нет! Осторожненько пытаюсь «вывинтить» свою руку из маминой руки. Чуточку.. еще немножко..еще..!И в самый последний момент, когда свобода близка как никогда, мама опять перехватывает пальцами мою ладонь. Еще крепче. И безнадежнее. Горько и тяжело вздыхаю. Не сбежать.. Но тут вдруг мама замечает, что один из моих башмачков расстегнулся, и тонкий ремешок с пряжкой тащится по асфальту, нежно позвякивая застежкой. Она приседает на корточки, выпускает мою руку, и тянется ко мне. Я мгновенно, почуяв долгожданную свободу, срываюсь с места, несусь вперед по тротуару, и..падаю. Плашмя. Подлый башмачный ремешок предал меня..Больно,но не столько от сбитых коленей и содранных ладошек..Больно от обиды. Ко мне подбегает какой-то дяденька, которого я секунду назад обогнала в своем полете-падении. Сначала подбирает слетевшую с моей головы панамку и отряхивает её о колено. Нахлобучивает панаму мне на голову, затем подхватывает под мышки меня, но.. Я, уже оторванная от земли, в воздухе, принимаю позу плавающего лягушонка, то есть и руки, и ноги - врастопырку, и начинаю возмущаться: «Отпусти-и-и-и-и-и! Положи на место-о-о-о-о!» Озадаченный таким поворотом событий, мужчина послушно кладет меня туда, откуда поднял. Через секунду я вдруг опять оказываюсь оторванной от земли - это подоспела испуганная мама. Да что же это такое..! «Сама!...Я сама!!»,- уже в отчаянии кричу я, но меня никто не слушает. Мамины глаза с тревогой оглядывают меня, руки отряхивают от пыли платьице и осторожно оглаживают колени, сбитые в кровь. «Воробышек мой, доченька.. Как же ты так, а?.. тебе больно? Сильно ушиблась? Давай подую, и все пройдет..» Воробышку хочется плакать. Болят колени, на которые легонько дует мама. Болят ладошки, на которые я старательно дую сама. Краем глаза замечаю спешащего к нам папу. «Да-а-а.., -думаю я, - папа дуть не будет..»И точно.. .. Отец снимает с моей головы надетую задом - наперед панамку, отряхивает от пыли. Но пыль глубоко въелась в белоснежную ткань, и отец, скомкав панаму, отдает её маме. Смотрит на меня с высоты своей взрослости. Я молчу. «Ну что, добегалась? Посмотри, на что ты похожа? Платье грязное, колени содраны..руки-тоже. Что теперь, а?» В отцовских глазах плещется и тревога, и жалость. И раздражение. Вот оно-то и толкает меня на очередную глупость. Глубоко вздохнув, со всхлипом, я решительно ложусь..на то же место, откуда меня только что подняли. На секунду замираю распластанной. Кряхтя и страдальчески морщась от саднящей боли в ранках, поднимаюсь. «Я сама!.. Сама! Видишь?!», - уже не сдерживая слез, выкрикиваю в лицо ошеломленному отцу и испуганной маме. Потом устало и обреченно протягиваю пыльные ручонки обоим. Мама, порывисто нагнувшись, целует меня в растрепанную макушку. Папа берет меня на руки, внимательно смотрит в глаза. И вдруг улыбается: «Ну, идем домой? Или еще побегаешь? Лоб- то еще целый, да и нос не поцарапала. Как домой идти? Непорядок!» А я, понимая, что гроза прошла, с облегчением, сквозь судорожные всхлипывания бормочу: «Завтра..завтра еще опять придем. В другом платье..И в других сандаликах..»
-Вот! Смотри, что я принес!,-прямо передо мной возникает мой пляжный знакомый. Запыхавшийся, с растрепанными волосенками, розовощекий, как ангелочек с картин Рафаэля. Маленький человек. Не мой сын
-Мама сказала, что если угощают, нужно сказать спасибо и чем-то угостить вразмен!
-Как угостить?,-смеюсь. - Взамен, да?,-уточняю.
-Ну да!,-улыбается мне Димка и протягивает сжатый кулачок. Разжимаются по-детски пухлые пальчики, и я вижу на липкой детской ладошке несколько горошин подтаявшего драже с арахисом. Ну что поделать, «вразмен» - дело святое! Придерживая ручонку, осторожно беру губами угощение. Малыш смеется.
-Щекотно ты ешь! Как наша Аська. И тут же поясняет, что Аська-это кошка, она живет с ними уже очень давно. Сначала у родителей завелась Аська, а потом уже и он-Димка. Мы сидим рядышком, бросаем камни в воду, смеемся, болтаем о кошках и о море, о том, какие конфеты любит Димка, и как зовут мою дочь. Звук шагов заставляет нас повернуться, и я вижу сестру. Она подходит к нам, присаживается на край циновки, подмигивает малышу. Мой собеседник смущенно замолкает, немного неуклюже поднимается, и говорит: «Ну..пошел я..Пора мне уже..Завтра приду..» Мне грустно. Завтра?.. Завтра я уезжаю. Завтра я последний раз увижу, как встает солнце над морем. И говорю:
-Нет, Дим. Завтра мы не встретимся. Я уезжаю. Так что, давай ладошку, и-до встречи. - Пожимаю протянутую мне детскую ручонку, шутливо трясу её.
-А ты камушков насобирала?
-Ой..нет..забыла..,-честно признаюсь я
-Ну как же?,-Димка удивлен. - Всегда надо с собой увозить камушки и море в бутылочке. Ну..или хотя бы камушки..Тогда ты долго будешь помнить море, и вернешься к нему!,-по-взрослому поучает он меня. И тут же, отбежав несколько шагов к линии прибоя, зачерпывает ручонкой пригоршню мокрой гальки и протягивает мне. Я подставляю ладонь, он осторожно высыпает мне на руку морские камни. Я крепко сжимаю ладонь, ощутив кожей мокрую прохладу . А малыш, довольно улыбнувшись, торопливо бежит к своим. Остановившись на полпути, поворачивается, машет мне ручонкой и что-то кричит. Но я не слышу.. Шумит море. Машу рукой в ответ. Почему-то очень грустно. Поворачиваюсь к сестре.
-Что это за юный блондин, а?,-подмигивает мне она. Лицо раскраснелось от морского ветра, глаза уже не так безнадежно грустны. -Стоило тебя на полчаса саму оставить, так полюбуйтесь, она уже успела закрутить курортный роман!, - продолжает веселиться сестра, шутливо боднув меня головой в плечо.
-А что? Годы проходят, красота-тоже..Нечего будет в старости и вспомнить!,-охотно подыгрываю я ей. А так-смотри, как романтично: море..пляж..он-молодой и красивый блондин..я -..ну..я тоже очень еще ничего, ближе к вечеру..бываю..иногда..,-продолжаю дурачиться.- Он нашел меня на пустынном берегу..Он говорил со мной.. Он дарил мне подарки..,-повертела кулачком с зажатой в руке галькой перед сестрой, - Да! подарки-камни..почти драгоценные! А еще кормил меня конфетами..из ладони.., -произношу нараспев, томным голосом с видом роковой соблазнительницы, облизав край губ нарочито чувственно и многозначительно подмигиваю. Сестра прыснула и, уткнувшись лицом в ладони, смеется.
-Слушай, леди-вамп местного разлива, - сквозь смех, - да ты же совсем не тем в жизни занимаешься!! Ты же такие деньжищи сможешь зарабатывать написанием женских романов, типа «Страсть на сеновале» или «Роковая измена в подъезде»! Слово за слово, торопясь и перебивая друг дружку, мы сочиняем всякие смешные и глупые небылицы. Отсмеявшись, замолкаем. Молчим долго. Каждая о своем. Я разжимаю ладонь, задумчиво перебираю камушки и вдруг..Не может быть! Маленький, изъеденный морем камень. Неужели «куриный бог»? Точно..Показываю сестре, для верности, как в детстве, проверяем: смотрим на солнце через камень. Так и есть: одна большая дырочка..и несколько мелких, через которые проходят тонкие лучики уползающего за горизонт солнца. Есть детская примета: тому, кто найдет «куриного бога» - обязательно улыбнется счастье! Этот камень может исполнить желание. Одно желание - точно, а дальше-уж как повезет. Загадываю желание, сжимая в руке талисман. Я очень хочу, чтобы наша девочка была счастливой. Пусть будет так! И пусть будут здоровы и счастливы все наши родные люди.. А если останется «лишнее» желание, то..можно, чтобы была счастлива и я? А если можно, то пусть еще не раз я увижу море.. ладно? И еще хотела попросить, чтобы..* но тут же осеклась и рассмеялась такой своей ненасытности - торгуюсь с судьбой, требуя счастье «под заказ», оптом! Чувствую, как камень согревается моим теплом, и становится живым. Верю, что хотя бы одно желание, но непременно исполнится. А как может быть иначе? Это ведь подарок ангела. Пляжного ангела по имени Димка.
Солнце медленно сползает в море. Пора прощаться с морем. Сегодня наш последний вечер перед отъездом. Еще нужно собрать вещи в дорогу. Еще нужно успеть забежать к друзьям. И нужно набраться сил. Нам предстоит бороться с обстоятельствами, с жизнью, да и с судьбой. Уговаривая и вразумляя нашу девочку. Но не удерживая. Потому что помню еще из детства-невозможно удержать.. Чем крепче держишь-тем сильнее рывок, тем яростнее и отчаяннее будет сопротивление. Поэтому набираемся силы моря, мудрости гор, гибкости виноградной лозы, устойчивости кипариса и терпения. Ангельского. Я знаю, что каждый набивает шишки сам. Падает сам. И поднимается сам. Главное, чтобы всегда было, кому подуть на сбитые колени и..раны в душе. А они будут. Это неизбежно.. От ран - не убережешь, да иногда набитые шишки при всей своей болезненности полезны. Но от сломанной судьбы - нужно уберечь. И мы еще поборемся. Не привыкать!
В горах темнеет быстро. Мы медленно бредем домой. В кармане рюкзака с шуршанием перекатываются камешки. Я беру сестру за руку. Она легонько пожимает мою ладонь. И вдруг становится тепло и спокойно на душе. Как в детстве. И почему-то очень верится в « неминуемое» счастье. Наверное, потому, что мою руку греет тепло родного человека, а в другой руке я сжимаю маленький, дырчато-шершавый камень. «Куриный божок». Подарок Пляжного ангела.