Она лежала в глубокой чаше, наполненной багровым горячим вином. Вино испарялось, сочилось сквозь поры, густыми струями вливалось в голову. Отчего внутри становилось тяжело и душно. Пот стекал по гладкому телу рубиновыми каплями. Дышать было трудно, под густым липким слоем билось сердце.
Зелёные глаза открылись снова, освободившись от мутной пелены. Сухие губы шепнули:
Нет…
и рука поползла к сердцу. От движения покрывало, дрожа, поползло вниз. Но не было даже мягкого ветерка, чтобы ласкать это тонкое тихое тело. Она тихо вздохнула. Уже не первый раз. Она часто вздыхала так, робко, поддаваясь минутной слабости. Но слабость тотчас ушла, уступив место неясной печали.
Откуда? Откуда эта печаль?
- вспоминала Она. Но глупая память исчезла куда-то, оставив место догадкам и грусти.
Она так и не вспомнила…
Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р!
- звонил будильник
Она улыбнулась неясной улыбкой. Потом вдруг вся засветилась зачем-то и ласково накрыла его рукой. Он замолчал и обиженно-громко затикал. Она пожала плечами, извиняясь, и погладила его. Он тикал по-прежнему.
Ворчун!
- бросила Она ему и вскочила с постели. Тихо на цыпочках, стесняясь собственной наготы, пошла в ванную. Вышла оттуда Она уже бодрая и готовая. Быстро выпила чай и подошла к двери.
Самым страшным для Неё было – каждый раз стоять перед дверью, долго держась за ручку. Но вот, набрав в лёгкие воздуха, Она с размаха нырнула в холодный мир, нечаянно громко хлопнув дверью.
Спускавшаяся бабка, недовольно бормоча, оглянулась на Неё.
- Здравствуйте, - испуганно бросила Она и, пробежав по лестнице, буквально вывалилась из дверей. Выпала, потому что поскользнулась внизу и больно ушибла колено. Соседский мальчишка довольно рассмеялся, развлечённый падением. Она подошла к остановке и долго мёрзла, колено саднило. Наконец, за замёрзшим стеклом замелькали тёмные окна серых домов. Её долго ругали. Она «не проходила в средину», «не выходила оттуда», «давила», «наваливалась» и привычно слушала всё, не разбирая, однако, ничего.
И вот Она добралась. Она, конечно, опоздало. Она слушала ругань гардеробщицы и вахтёрши, технички и слесаря пока добралась до своего места. Поздоровалась. Ей покивали головой, не отрываясь от разговоров. Всё было как всегда. Красивая секретарша чуть заметно фыркнула, обходя Её стол. Она смотрела в бумаги и старалась меньше глядеть по сторонам.
В обед Она, как всегда, встала в конец длинной очереди и опять пришла позже всех. В комнате было душно, и Она вышла в коридор. Тут, как назло, появился этот тип. Она видела его несколько раз и старалась обходить стороной. Он смотрел на Неё, как смотрит голодный на кусок торта, упавший в грязь. Сегодня он подошёл к ней и, ухмыляясь, стал что-то говорить. Он приближался. Она испугалась и, обогнув его, быстро пошла к кабинету. Перед дверью Она оглянулась: в конце коридора стояла красивая секретарша, она всё видела и смеялась. Тот тип вошёл в другую дверь, как ни в чём не бывало.
Она покраснела и пошла к своему месту.
Долго тянулся день, но и он кончился.
Она пошла домой. Вечером все устали, и Её уже никто не ругал. Но всё равно было грустно и обидно.
Почему?
- Она не знала.
В самом деле: Почему?
Дома, усталая, не ужинав, Она легла в постель и долго плакала. Потом сама вдруг забыла всё и забылась.
Она снова вспомнила! Как она могла забыть? Да, теперь всё снова было перед глазами.
Она снова видела этот дивный город. Он был не такой как всегда. Он никогда не был одинаковым, но сейчас он был совсем другим. Она шла по улице. Её здесь все знали, и все любили. Люди любовались Ею, стройной девушкой с гибкой фигурой и нежным взглядом. Да, Она была здесь другая, но Она была та же.
И всё-таки Она не понимала, почему здесь всё так по-новому.
Так она долго шла. Люди сочувственно оглядывались Ей вслед и решительно спешили куда-то. Она шла вперёд и не понимала. Наконец Она увидела их. Они тоже изменились, но все узнали друг друга. Это был тот тип и красивая секретарша. Они также презрительно посмотрели на Неё, вдруг обнявшись, легли посредине Чистой Площади и стали заниматься любовью. Они делали это не из любви друг к другу, а из ненависти к Ней. Они знали, что Она хотела любить, но не могла. Наверное Она, скорее, боялась, но им было всё равно. Они издевались над Ней.
Она удивилась и испугалась:
Зачем они здесь?
Они засмеялись. Она бросилась бежать. Она бежала, пока не встретила людей. Их было много, очень много. Она даже не знала, что их здесь столько. Все стояли перед Дворцом Магистра. И кричали:
- Она непорочна!
Она ничего не понимала, но чувствовала, что это касается Её. Магистр стоял хмурый. Ему донесли на Неё. Он должен был решать.
- Тихо, - громко сказал Он.
- Непорочных людей нет, - вздохнув, объявил он.
- Есть! – хором выдохнули люди и снова умолкли.
- Есть? – переспросил Он, потом, помолчав, промолвил: - Горе вам, люди. Тот, кто порочен, да изойдёт своей кровью. А коли, кто непорочен будет среди нас, тот пусть возьмёт этот перстень и бросит в кровь нашу. Тогда мы вновь родимся. Мы родимся чистыми.
С этими словами Он снял с руки перстень и положил его на край кафедры, потом сошёл вниз и встал со всеми. Люди долго не могли понять, что Он сделал. Но вдруг с разных сторон послышались крики. Люди хлынули с площади потоками в улицы, но и там ужасная кара настигала их. Это было страшное зрелище: кровь мелкой росой проступала через кожу, собиралась в капли и вот уже ручьями текла по людям. С криками ужаса носились они, ослепнув, по улицам. На Её изумлённых глазах несколько человек превратились в лужи крови. Они растворялись в этом густом красном месиве, не успевая сделать и пары шагов.
Она ещё не до конца поняла всё происходящее и вдруг, увидев пятна крови на своей одежде, побежала тоже. Она долго кричала, рвала на себе одежду. Безумный страх охватил Её. Она не помнила себя и не знала, что делать. Прошло много времени. Она почувствовала, что снова стала погружаться в чашу с вином. Только теперь Она знала, что Её окружает не тёмное густое вино, а алая дымящаяся кровь. Ей было уже всё равно. Уже тяжёлый туман заполнял Её голову.
Как:
р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р…
- раздалось издалека, из-за сна.
Она очнулась и уже не слышала звона. Вскочила на ноги. Теперь Она знала, что делать. Она уверенно шла вперёд, и бушующий поток грешной крови людей, зло шипя, отступал перед каждым Её шагом.
Вот знакомые дома, вот широкие улицы, вот Площадь Магистра, вот его Дворец. Тихо, на цыпочках Она подошла к кафедре, взяла перстень и, что-то пошептав над ним, бросила в красную бурлящую бездну.
Она долго смотрела в эту бездну. От перенапряжения рассудок Её помутился, и Она упала без чувств.
А очнулась Она от прикосновения. Первое, что увидела – это ласковый взгляд Магистра, по морщинам на щеках которого катились слёзы. Он заметил нежный румянец на Её щеках, дрогнувшие ресницы и закричал:
- Она жива!
Дикий крик радости, веселья и восторга вырвался у людей почти одновременно. Они кричали, пели, плакали от счастья. Потом подняли Её на руки и понесли по городу. Город снова был другим, но другим он был, потому что Она осталась здесь.
- Как? - Спросите вы. Но я не смогу вам ответить. Просто она первый раз не проснулась. Вот и всё.
Вы ещё можете спросить: - А что стало с тем типом и красивой секретаршей?
Этого я тоже не знаю. Но, говорят, на Чистой Площади появился Красный Фонтан, и некоторые утверждают, что в его бурлящих водах иногда можно ясно увидеть пару, занимающуюся любовью. Но кто вам поручится, что это не россказни озабоченных граждан.
Вот, пожалуй, и всё о Городе Живой Крови.
Вам решать для себя, что здесь сон, а что явь.
Где-то 1990-1991г.
Егор Черепанов