Мы сидели втроем в прокуренном помещении не самого дешевого кафе в центре города. Не самое вкусное пиво пузырилось в бокалах, а мы лениво разговаривали о поездках, друзьях и разных мелочах. Наш общий заработок в месяц составлял около 60 тысяч. И каждый тратил свою зарплату не самым интересным способом. Я – на косметику, еду и алкоголь. Не самый верный способ чувствовать себя лучше. Никто не копил деньги на полет в космос, никто не ставил целью уехать далеко-далеко, чтобы быть счастливее. А мы сидели и курили, а пиво исчезало из бокалов.
Озираясь по сторонам, мы замечали в посетителях серые тона и складки жира на животах. Мы не хотим быть такими в возрасте 40 лет, – думалось каждому. Когда внутрь заведения вошла тучная нескладная женщина с обесцвеченными волосами, в вишневом облегающем платье, я мысленно содрогнулась и отвела взгляд в сторону. В воздухе пахло жареным мясом. Я заговорила о будущем. Но никто не знал, что сказать, никто не знал, каким оно будет. И в тот самый момент вошла она. Милая щупленькая старушка с букетами васильков. Она несмело присела за наш столик, заранее спросив разрешения. Мы немного притихли.
Через две минуты к столику подошла официантка и принесла ей чай в красивой керамической кружке. Поправив платочек на голове, старушка сделала несколько глотков и обхватила кружку ладонями, будто замерзла. Хотя на улице начало июня. И мы пили холодное пиво, не самое лучшее. Разговоры снова и снова разгорались вокруг денег и окружающих людей. В окнах мелькали скины, хадкорщики, пьяницы, тусовщики, девочки на шпильках и мальчики в кедах, совсем юные. И вся жизнь – прошлая, настоящая и будущая, мелькала в этих окнах.
Через некоторое время, когда пиво приближалось ко дну бокала, возле нашего столика возникла та самая женщина-туча в нелепом вишневом платье. С полной тарелкой и серьезным лицом. В тарелке было очень много еды: пюре, жареные окорочка, салат. Она поставила ее напротив старушки и сказала «Я хочу вас угостить, кушайте, дай вам бог здоровья». И сразу ушла. Старушка даже не успела ничего сказать. Она проводила кормилицу благодарным взглядом и жадно накинулась на еду. И было видно, что старушка не впервые здесь пьет чай, и не впервой ее угощают таким способом. Но она явно в тот день впервые видела в своей тарелке еду. А мы впервые за весь вечер замолчали на минуту. Все опустили глаза, впились в самое дно бокалов и наверное прожгли бы в полу дырку, пока не заговорила Вика. «Даже и сказать тут нечего». Мы допили пиво. Когда по очереди вставали из-за стола, старушка уже закончила трапезу и собирала в салфетку остатки ужина. Я не могла посмотреть ей в глаза и поспешила уйти. Хотелось обнять ее и дать немножечко денег. Но мы направились в другое кафе, пить пиво и говорить о мелочах. Не самый лучший вечер.