Отвезла меня как-то Оля на Финский залив - воздухом подышать.
Отвезла на машине, на несколько дней в дом отдыха какой-то… где-то за Зеленогорском, за Рощино… куда-то туда…
А, так как я - домосед обречённый и котов, когда мы уедем воздухом дышать, кормить будет некому, то мы и котов с собой забрали.
Котов двое - кот Лаперуза и кошка Маруся...
Я для них специальные ошейники купил - такие кошачьи ошейники - чтобы и гулять с ними по природе, и, чтобы не убежали они, домашние, куда нипоподя… А то ж, убегут - ищи их потом, волнуйся и переживай… А не хочется… волноваться и переживать за них-то…
И я, собственно говоря, об одном случае, который с нами во время общей прогулки случился…
Между домом отдыха и Финским заливом - перелесочек небольшой…
Пошли мы гулять... с котами на ошейничках рикреплённых - решили сходить на Залив посмотреть.
Прошли по дорожке перелесочек… Там к заливу дорожка через канаву какую-то проходит, то есть, вниз опускается… Канава… или ручей, может быть, болотистый такой - грязь, короче… По грязи этой доски кое-где набросаны, камни, кирпичики - чтобы по ним ноги не замочить…
Я, через канаву-то эту, Лаперузу на руки взял…
Они, коты, к квартире привыкшие, балдеют от природы и запахов всяких…
Дома-то друг от дружки отдельно всё больше… Дома - самостоятельные, мол…
Маруська, она полюбопытнее, похулиганистее Лаперузы и всё забежать куда-нибудь норовит - поразведывать неизведанное… А Лаперуза основательно принюхивается ко всему - охотницким шагом к земле прижимается.
Маруська забежит куда… потом глядь - Лаперузы-то нет рядом… ну, она и опять возвращается и за него прячется - ну, чисто, женского полу особь…
А Лаперуза всё принюхивается основательно, осматривается с осторожностью - координально осматривается, постигает окружающую действительность основательно.
Так вот...
Взял я, чтобы через канаву-то перейти, Лаперузу на руки - я с Лаперузой иду, а Оля с Марусей - а когда грязь перешли, я его на землю отпустил. Там, из канавы-то, дорожка чуть вверх идёт - мне Залив видно, а Лаперузе - нет… И наверху песок пляжный начинается - для Лаперузы новость. Он по песку ещё не ходил…
Выходит Лаперуза по песочку, наблюдая его основательно… ну, по-своему, по-исследовательски наблюдая… Что, мол, это за субстанция такая неустойчивая, зыбкая, по которой ходить можно…
Идёт он по песочку, осмысливая происходящее осматривая песочек этот и обнюхивая его…
Потом поднимает голову и… видит Финский Залив во всей его шири…
Застывает… как-то вытянувшись весь… приподнявшись на лапках своих…
Потом его задница каким-то странным образом опускается над песком…
Он не садится на песок - именно, что задница его одиноко над песком опускается…
И, не сводя взгляда с шири Финского Залива, Лаперуза обкакивается…
Знаешь, коты, они, чтобы покакать, пописать ли… они должны обычно поскрести лапкой - место себе приготовить… Потом понюхать своё, то, что вышло, и опять лапкой, чтобы зарыть это всё - в природе это у котов…
А тут ни того, ни другого - ни до, ни после - никаких поскрёбываний, никаких зарываний… Он даже внимания не обратил - шири такой никогда не видел до сих пор…
Поднял свою задницу и пошёл к Заливу на вытянутых от удивления ногах…
Я-то это к чему так долго тебе рассказываю… А к тому, что завидую я Лаперузе и удовольствию его…
Это ж так здорово!
Представляешь?
Это ж особенность особенная - увидеть что-то новое и удивиться так, что всё старое и ненужное выйдет из тебя и останется где-то в прошлом… А ты и не вспомнишь об этом ненужном, что в прошлом оставил, потому что это всё - дерьмо…
А ты идёшь навстречу чуду…
А всё, что оставил - о том и вспоминать не надо…
Ведь если не оставишь это… если не забудешь о дерьме всяком - чуду в тебя не поместиться будет…
А чудо - его в себя взять надо, потому что без чуда…
Без чуда жизнь разве?
Ты извини меня, чудо моё, что я так длинно обо всём, об этом…