- Береснев Алексей!
- Да вот он! Пройти никак не может!
Щупленький высокий паренек маргинального вида локтями пытается прорваться сквозь быдлические инертности провинциального пролетариата. Однако последние, в силу изрядного алкогольного опьянения, концептуально не воспринимают Лешика как апперцепциАнальную квинтэссенцию. Как следствие всей этой процессии, военком не в состоянии ощутить присутствие Лёшика, что затрудняет проведение переклички.
Ситуацию ухудшает плотный молочный туман. Сигаретный дым из моего рта, кажется, лишь немного сотрясает эту плотную завесу, а потом плавно растворяется в белизне летнего утра… Бесконечно красиво…
- Вяземский Сергей! – донеслось из тумана. Маленький, лысый, скукоженый призывник с перевешивающей самого представителя защитников родины сумкой на левом плече голливудской от водки походкой направился в туман. Розенталь милостивый! А это и вправду красиво! Новоиспеченный солдатик остановился у входа в военкомат, обернулся, и с на минуту отрезвелой улыбкой и немного ошарашенным взглядом махнул, как Гагарин, правой рукой народным массам на прощанье и шагнул за плотную дымовую завесу входных дверей.
- Алексий, твою парадигму! Ты можешь хоть что-то в этой жизни сделать красиво?! – не выдержал я.
Лёшика накрыло очередной волной соцреалистического дискурса. Слева от меня о страшная очкастая (нет, ну я тоже ношу очки… но себя я очкастым назвать не могу) жена-малолетка плачет прямо в стекла очков, таким образом, чтобы ей вообще ничего не было видно… Во имя Смирницкого! Неужели никто не замечает сей красоты туманного утра?
Тем временем коллокация с провинциалами становилась все невыносимее. Уже давно докуренная мною сигарета томилась в левой руке и ждала секунды встречи с урной. Но таковых вокруг не было. В правом дальнем углу начался народный мордобой. Блюстители закона тут же передвинулись в нашу сторону, чтобы избежать прямого столкновения с нарушителями общественного порядка и коллегиально отвернулись в противоположенную сторону.
- Береснев Алексей! – повторил строгий голос из тумана.
- Да вот же он! Перед Вами! Помогите ему пройти! – послышался похмельный голос матери Лешика. Она тоже плакала, но продолжала пытаться смотреть на своего сына. Всю эту ночь, пока ее обожаемый отпрыск отчаянно напоследок совокуплялся со своей ненаглядной женой, несчастная мама пыталась убедить себя, что у парубка все будет хорошо там в армии. Я сидел и молча выслушивал ее вариации на тему «Все у моего Лешика будет хорошо». Мне, конечно, было все равно, что она там говорит. Я знал, что ей тяжело, а блокировать себя от окружающих я научился давно.
Правда, в голове все равно не укладывалось… Это сколько надо было Лешику у Родины занять, чтобы потом целых два года отдавать? Я, конечно, знаю, что Лешка любит брать в долг, но не до такой же степени!
Тем временем, наш лысенький полубледный паренек прорвался через плотную заставу провожающих и с тем же полупотерянным взглядом, как и предыдущий парнишка, отправился в неизведанное…
Я бросил сигарету на асфальт. Ассимиляция…