Рассказчик Марко
В глубинах Азии - монголы управляют, свободных стран осталось – единицы.
В закрытом городе, где тысячи драконов – парят под облаками словно птицы,
Усталый император размышляет, о судьбах мира и значимости традиций.
Его имперский взгляд блуждал по красным фонарям бумажным,
По глянцу шёлка, на одеждах слуг, по лицам их задумчиво-подобострастным.
Вот во дворе какой-то шум и тут же встрепенулась стража,
Великий благородный муж, к балкону подошёл неспешно,
Внизу, пред входом разрешенья ждал, чтобы войти и обратиться,
Слуга, разведчик и гонец, что возвратился с миссией успешной.
Достойный быстрого приёма, он торопился новостями поделиться.
Великий муж, с трудом скрывает нетерпенье, знак страже подал хан,
И в тронный зал, сейчас же поспешил спуститься, где чай уж подан.
За круглый, маленький, монгольский стол прилёг он, ожидая гостя.
Едыль - слуга надёжный, честный, служил владыке много лет подряд,
Он с порученьями, для западных границ, гонцов отважных возглавлял отряд.
***
Гонец в поклоне к хану подобрался и по велению, присел он с краю,
Подал учтиво драгоценный дар, от братьев младших - Хубилаю,
Тех братьев, что империей владели, близ дальних западных её границ -
Кипчакским бесконечным полем и великой Индией, пустынной Согдианой.
Ларец резной слоновой белой кости, живой наполнен и слепящей красотой.
В ларце рубины бадахшанских копий, из Индии зелёный изумруд,
Три броши золотых, тончайшей византийской филиграни,
Стекло и бисер – сказочных цветов, Венеции – поклон, далёкой.
Дары приняв, великий Хубилай, внимал известиям с подвластных территорий.
Как орды крепнут, отдаляясь, и как огромен, мир становится монгольский.
Раздоры южных ханств, арабов усиленье, религиозная жестокая борьба,
Всё требует вниманья и учёта, владыки мира - тяжела всегда работа!
Едыль спокойно повествует - о нравах гордых внуков Чингисхана,
О войнах и тяжёлых распрях, о непокорстве городов Турфана,
Купцов известных замыслы и ход, загруженных товаром - караванов.
***
- Услышал я, великий Хубилай, что вот уж год, как движутся к тебе –
Купцы, что были прежде у тебя, в прославленной столице,
Венеции сыны, которых ты в Европу отправлял, к «апостолу» – послами.
Уж избран новый «Папа» христиан, которого два года долгих ждали.
С купцами – братьями, от папского престола - адептов веры христианской дали.
Такая новость Хана взволновала, он ждал не сказочных даров заморских,
Не рассуждений, о спасении загробном, а масла из простой лампады,
Что пребывала в главном храме - над могилой, на месте величайших мук.
Владыка просвещённый, для познанья мира и расширяя жизни круг,
Нуждался в масле, он для таинства - секретных алхимических наук.
- Что, с ними ли святыня? – Хубилай поднялся над столом, суставы разминая,
- Я слышал, - отвечал Едыль, - Везут они тебе подарок долгожданный,
Но долог путь их и опасности кругом, с товарами по южной шёлковой дороге,
Через Кашгар, оазисы степные, пустыню страшную, Небесных гор отроги,
Ведут свой караван степенно – Никола и Матвей, что к обещаньям - строги.
***
- Ещё одна деталь, - Едыль продолжил, - С венецианскими купцами,
Мальчишка следует, Николы сын - достойный продолжатель дел,
Но суть, в другом - идёт молва, что отрок тот великим даром наделён,
Всё подмечать и суть изложить наблюдений, в своих рассказах он силён!
И языками многими владеет, арабов учит вязь, и письмена уйгуров знает он.
- Известен тот талант, что свойственный купцам, - был Хубилай доволен.
- Пусть следуют они своей дорогой, ты же отправишься навстречу каравану,
Чтобы облегчить путь его и защитить от всяческих напастей, святыню сохранить!
Купцов, доставить всех, чтобы могли они талантами своими - мне и империи служить!
Едыль ответил, - Я уже в дороге, дары доставим, а купцы и мальчик – будут жить!
Гонец, с отрядом конников надёжных, растаял в утреннем сыром тумане,
За сорок дней, рассчитывая встретить караван - кашгарским долгим трактом.
Когда гонец один - летит он скакуном, и в «ямах»* лишь коней усталых подменяет,
Отрядом двигаться сложнее, каждый знает, тем более неспешны караваны.
Медлительно купцов передвиженье, им рады все – народы, города и страны!
***
Никола и Матвей, и Марко, к востоку мира сильно не спешили.
Дары несли они и масло – Хубилаю, и два миссионера с ними были,
Но главным делом их была торговля всё же, на рынках распродать своё,
И закупить – чужое, потом разведать, где всё это лучше сбыть,
Остаться с прибылью, и снова, что-нибудь купить!
Так продвигались, от столицы до столицы, от ханства – к ханству,
Два купца - из клана Поло, а с ними мальчик, что внимал усиленно всему.
Когда купцы приходят в город, это праздник! Правитель в радости, ликует двор!
Застолье славное и от купцов подарки, и долгий длится интересный разговор!
Купец – в чести, когда сказать умеет, что повидал, какие чудеса – фантазиям простор!
Отец – Николо, покорял народ рассказом, но сын превосходил, талантами – отца.
Он видел мир открытыми глазами, и был богат сноровками купца!
Запомнил быстро тюркские наречья, торговый – персов, выучил язык,
Истории, на рынке, что подслушал, красиво пересказывать привык.
Всё мог словами ёмкими поведать – бег скакуна, людские страсти, тигра рык!
***
Путями странными, коммерческих хождений, Николо с Марко и Матвей,
Достигли города, в долине гор Небесных, с товарами из славной Бухары.
Кувшины медные, из хлопка ткани, цветные мягкие персидские ковры.
Раскинули на рынке, пред горами, где снег белеет на вершинах в летний зной.
На склонах лес из стройных елей, речка рядом, с прозрачною, стремительной водой,
После пустынь согдийских раскалённых, блаженство наступило и покой.
Талгар – тот град, правитель в нём достойный Абиш, храня обычай вековой,
Душевно, с честью караван встречает, байгу* устроив, и богатый той*!
Забиты десять жертвенных баранов, котлы кипят с душистою шурпой,
Кумыс пьянящий пенится в пиалах, лепёшек свежих аромат густой!
Запел поэт мелодию степную, восславил древний род и доблестного хана,
Купцов благодарил, за их товары, за подношенья храму и правителю дары.
Николо и Матвей спокойно отдыхали, а Марко вспоминал Далмации* напевы,
И звуки мандолинных струн, казались, так похожи - на мелодичную игру домбры.
Хотя все от купцов рассказов ожидали, не смели прерывать поэта до поры.
***
Настало время долгих разговоров, о житии святых и нравах дальних стран,
О чудесах, и об апостольском престоле, о быте европейских христиан.
Купцы с охотой на вопросы отвечали, дивились сами местным чудесам,
Им шкуры барсов снежных подарили, каракуль нежный, мягкий - словно шёлк.
За всё хозяев отблагодарили - купцы, познавшие гостеприимства долг.
Рассказы Марко всех особенно пленили, про Бухару, про статных лошадей,
Про суфиев, что голыми - бродили, и кое-что из странных их идей.
Заметил кто-то, что рассказчик слишком молод, не знает он ни жизни, ни людей!
Ответил Марко всем, легко, изящно, разумно и не подбирая долго слова:
- Насытит вас не время, что в чайхане сидите, а съеденная вами чашка плова!*
Он притчу рассказал, из мудростей суфийских, о похожденьях хитрого хаджи*,
Доволен был правитель Абиш, развеселились старцы все, и знатные мужи.
Так, много дней беседы проходили, в Талгаре, на базаре шла торговля.
Готовились купцы к походу на Кашгар и спада талых вод на речках ждали,
Скупали тонкорунный весь каракуль, из кожи сёдла, утварь, пёстрые чии*,
***
В один из дней, когда уж караван в дорогу собирался, уложены в тюки меха,
И мягкая кошма*, которой юрту покрывают – надёжный дом степного пастуха.
В Талгаре, с шумом появился - отряд Едыля, в поисках купца.
- Владыки воля – следовать в столицу, купцов желают видеть – Марко и отца!
А сохранить святыню, что в подарок, везут купцы – забота для гонца!
Степенно караван из города уходит, опять в степи ночёвки – под луной,
Идут-бредут верблюды по дороге, за ними - кони, мулы, своею чередой.
С тюками и корзинами на спинах, измученные - долгою тропой.
На речке Иль - большая переправа, богов индийских там рисунки на камнях,
Опасность есть товарам всем промокнуть, вода верблюду подбирается под пах!
Кабан шуршит в разливе – камышами, и грозный тигра рык пугает поутру!
Крутой подъём, опять - пустыня, бархан поёт, и скорпионы под камнями,
Варан извилисто торопится куда-то и скарабей свой шарик катит днями.
Суровый путь, оазисы не скоро, маячат в дымке горы вдалеке,
Блеск от костра, и зарево заката на маленькой, извилистой реке.
***
Луна блестит, пророчат звёздные узоры, меняются ландшафты и народ.
Турфан уж позади, пустыни, гор отроги, наш караван не прерывает ход.
Вот первые заставы Поднебесной, поля, посёлки, города и храмы.
И по холмам драконом извиваясь, струится силуэт большой стены.
Все рады оказать вниманье, служить купцам, далёкой западной страны.
Движенье – жизнь, а плавное движенье – путь к здоровью!
Страна древнейших государств, здесь долг и мудрость правят над любовью.
В дороге - Марко нравы наблюдает и Поднебесной – сложный, познаёт язык.
Уж третий год они с отцом кочуют по странам Азии, совсем не напрямик,
Как нить, связующая дальние культуры, чтобы когда-нибудь - единства дух возник!
Вот, наконец, закончились дороги, на этой стороне, ведущие - не в Рим!
Империи огромной центр малый, небесный купол и страна под ним.
Недалеко от древнего Пекина, раскинулась столица - Клеменфу*.
Здесь всё не так, тут плата – чашка риса*, монахи – воины и знают все кун-фу!
На улицах здесь ласковые гейши, на рикшах едут, кушают – дофу*.
***
Дворец владыки роскошью пугает, купцов встречает славный Хубилай,
Великий муж подарками доволен, достойный пир, - на весь столичный край!
Николо с Марко и Матвей - в почёте, от тяжёлых странствий отдыхают,
С учёными людьми ведут беседы, о чудесах и странах – правды не скрывают.
Рассказывают всё, что повидали, о чём когда-то слышали, что просто знают.
Настало время хану Хубилаю прислушаться к рассказам Марко
Владыка, попивая чай – бодрящий душу, внимал речам, и представлял всё ярко.
Через слова, увидел он - бескрайние просторы, бег табунов, весеннею порой,
Великих гор – безмолвное сиянье, пустынь больших - невыносимый зной.
Походы армий, проповеди в храмах, проделки дервишей и яблонь цвет – весной!
Не думал Хубилай, что младший Поло, его сумеет разговором поразить,
И повелел он – трём купцам остаться, и при дворе империи служить!
Удел простых – великим подчиняться, здесь воля императора – закон!
Исполнили купцы правителя желанье, и отложили возвращенье до времён,
Остались, в Поднебесной наблюдая, где есть какой прирост, и где, какой урон.
***
Семнадцать долгих лет служили Хубилаю, венецианские достойные купцы,
Ходили на войну, на юг с войсками, послами были в Индии и южных странах.
От них правитель новости своих провинций – правдиво и подробно узнавал,
Делились Поло знаньями и по военной части, какие, кто изобретенья применял.
Великий хан делами был доволен, и Марко – губернатором однажды назначал!*
Шли годы, Марко был в чести, но вот тоска по дому, всё сильней тревожит,
И в Поднебесной вина хороши, и женщины, с цветами в волосах и мягкой кожей,
Но всё же, вдруг невыносимо хочется домой, туда, где юности знакомые ландшафты,
Туда, где люди так понятны и близки, где вкусы пищи так известны и приятны.
Родные звуки там и музыка, и пенье птиц, и шелест волн, и запахи так ароматны.
Настало время возвращения из странствий, купцы молили Хубилая об отставке.
Великий хан, такою просьбой недоволен, но всё же он способствует отправке.
С посольством важным, южными морями, на кораблях купцов он отпускает!
Четырнадцать – четырёхмачтовых судов, с товарами – купцам, за службу отдаёт,
И в дальний путь, с почётом отправляет.
***
Тяжёлый путь морской, опасностей полно, то штиль, то бури, то разбой!
Но риск великий – прибылью оправдан, без риска доблесть как нам проявить?
Рискнувшие для пользы – будут жить! И спасшиеся корабли заходят в порт,
Измотанные долгою дорогой, и моряки счастливые, швартуют деревянный борт,
Купцы подсчитывают сказочную прибыль, как заключительный игры-судьбы аккорд.
Послы с венецианскими купцами, до Персии, как могут, доплывают,
Невесту знатную - персидскому владыке, они, в сохранности, как нужно доставляют.
Правитель благодарный, купцов с товарами и ценными дарами провожает,
Снабдив, охранными, из золота – пайцзы*, на территории монголов, всякий знает,
Кто им владеет – властью наделён, и каждый встречный им, чем может – помогает!
И остаётся небольшая часть пути, до Византии - счётные ночёвки!
А там уж кораблями, знакомыми морями, к родным таким желанным берегам!
И в трюмах есть всё то, что ценно, прекрасный шёлк, нет счёта жемчугам,
Слоновьи бивни, камфорное масло и панцири огромных черепах!
Цветные камни, что порою ослепляют, кривые сабли, что порой внушают страх!
***
Венеция привычна к изобилию, товары далее идут по всей Европе.
Торговый дом, «от Поло» - процветает, стараются купцы - не упустить своё!
Царям – подарки, церкви – подношенья, торгуются артели за сырьё,
Товары постепенно раскупают, торговый мир и сладок и суров!
На рынке, всем известны украшенья, от азиатских и индийских мастеров.
В Венеции купцов достойных много, но Марко Поло будет жить в веках!
Уж шесть столетий нам известна книга, на разных европейских языках.
И уготовано судьбой ему остаться – рассказчиком, о жизни дальних стран.
В тюрьме, в Генуе, было много время, там Марко свою книгу диктовал,
Писателю из Пизы - Рустичелло, который всё подробно записал.
Конечно, есть у Марко искаженья, и вымыслы, а как без них творить!?
И было велико его стремленье, как можно больше фактов сообщить,
Но главное, о жизни и о нравах, ему прекрасно удаётся изложить.
Впервые – европейцам, рассказал он, о странах азиатских честно,
И об империи - от моря и до моря, об Индии, и тайнах Поднебесной!
Сплит. 2008 г.
…в «ямах»* - Ямы – небольшие поселения, где путники меняли лошадей, а в некоторых местах ездовых собак. Впервые система использована в империи Чингизхана. Отсюда пошёл ямской тракт.
…, байгу* - Байга (каз.) – праздничное состязание на лошадях, борьба за тушу барана.
… той* - Той (каз.) – праздничное застолье, пир.
…Далмации* - Считается, что Марко Поло родился и вырос на острове Корчул, Адриатическое побережье Хорватии.
… чашка плова!* - Автор имеет в виду суфийские притчи, известные, как анекдоты об Хаджи Насреддине.
… хаджи* - Хаджи Насреддин.
… чии* - Чии (каз.) – красочные циновки, созданные по технологии оплетения шерстяными нитями высушенных стеблей степного растения.
… кошма* - Кошма (каз.) – плотный войлок, служащий покрытием юрты и также, применяемый в её убранстве.
… Клеменфу* - По одной из версий, во время пребывания Марко Поло в Китае, Хубилай обосновался в новой столице – Клеменфу.
… чашка риса* - Имеются в виду серебряные китайские деньги в виде чашки риса.
…дофу*. – Дальневосточное блюдо, обычно лапша и овощи.
… назначал!* - Марко Поло пишет, что три года был губернатором провинции Янчжоу.
… пайцзы* - Золотой символ власти в монгольской империи.