В диком глухом лесу, где деревья от старости опускают свои кроны до самых корней, а пни крошатся от древности; где даже трава устала расти; где солнечный лучик пугается темноты; произошла одна грустная, но… счастливая история. Случилось так, что в этот жуткий лес забрел старый седой Лев…
Когда-то Лев был молод и силен, быстр и грациозен. На охоте не было зверя, равного ему в ловкости и хитрости. Самая красивая Львица была его единственной и верной подругой.
Маленькие львята, с веселым визгом: «Папа вернулся!», набрасывались на Льва, когда он возвращался с добычей. Они любили своего папу. А он?!. Лев был счастлив. Развалившись на мягкой травке он с наслаждением потягивался и урчал, чувствуя вокруг себя детскую возню. Самые смелые львята отважно нападали на него, пытаясь ухватить за ухо. Лев порыкивал на них, не столько, чтобы испугать, сколько просто «для порядка»... Иногда к нему приходило игривое настроение, и тогда, поймав и свалив львенка, Лев, опрокинув его на спинку, осторожно, с любовью покусывал за нежный животик свое дитя. А львенок, весело смеясь, отбивался задними лапками и Лев был безумно счастлив от этой возни и детских игр.
Когда Лев приносил антилопу, прайд с благодарностью собирался вокруг, чтобы дождаться, когда он разделит добычу. Лев чувствовал гордость и удовлетворение. Он был кормилец, Царь зверей, властелин. Его боятся, но и уважают. И любят. Любят за отвагу, справедливость и мужество.
Шло время. Лев взрослел, матерел, а потом и седина стала пробиваться на его морде сквозь усы. Пойманная антилопа уже не так радовала Льва. Да и чтобы поймать ее, Льву приходилось гнать добычу много миль. К концу охоты ему казалось, что это не он, Лев, преследует дичь, а антилопа гонится за ним. Домой Лев почти приползал. Как говорят, не только «без задних лап», но и «без хвоста». . .
А в прайде уже подрастали молодые и ловкие львы. Многие из них в серьез претендовали на трон Царя зверей. Но благодаря преданности и любви старой Львицы, ему удавалось удерживать Власть и править прайдом.
Однажды… то ли день не заладился, то ли «не с той лапы» встал, то ли антилопа не в меру шустрая попалась, но Лев не смог поймать! Ну не смог! Конечно, Львица не осудит, цыкнет на львят и они, поджав хвосты, лягут спать. Но лягут спать голодными! И сквозь сон львята будут ворчать и хныкать.
Домой не хотелось идти. Не столько от стыда, сколько от отчаяния и бессилия. Бесцельно пробродив по саванне, Лев поздно вернулся домой. Необычная тишина поразила его. Никого нет! Где?! Где все?..
Грозный рык потряс саванну. Это был зов, на который всегда откликался прайд! На этот раз он призывал тщетно, никто не пришел, не отозвался. Неизвестность еще больше напугала льва. Лучше бы он встретил врага лицом к лицу!
Потратив всю ночь на поиски только к утру Лев встретил несколько молодых львиц, которые и поведали ему, что случилось...
Охотники! Против них бессильны и зубы и когти!.. Взрослые львы разбежались, а малыши. . . Что, что случилось с Львицей? Что с львятами?
Львица, как любая мать, не могла бросить своих детей. Сначала ОНА пыталась увести львят. Потом - защитить. ЕЕ окровавленное тело Лев нашел в миле от логова. Нагнулся… Дыханья нет. Как хотелось ему в эту минуту почувствовать слабое колебание воздуха, увидеть легкое дрожание ресниц! Но. . .
Почему он так спокойно относился к смерти других львов? Одни умирали от старости, вторые - получив смертельные раны, третьи - просто от болезней. Но сейчас?! Сейчас пред ним лежало родное тело! Которое он любил, которое любило его... Как жить?! Как жить дальше??? Кто в ночи положит на его уставшие лапы свою родную голову? Кто вздохнет и прижмется к нему, когда грустно? Кто согреет теплом и нежностью? Кто? Кто? Кто!!!
Лев упал на бездыханное тело своей подруги. Слезы, скупые львиные слезы капля за каплей потекли по его седой морде. Царь зверей плачет! Да, плачет Царь. Он тоже может страдать, у него тоже есть сердце, он тоже умеет любить.
Пустота. Вокруг одна пустота. И мозг готов лопнуть от горя. Глаза вытечь слезами. И никто, никто! Не в силах облегчить эту боль.
По одному возвращались львы в логово. Но никто из прайда не смел потревожить в эти минуты Льва. Все грустили вместе с ним. Лежали невдалеке, но не осмеливались подойти. Смерть коснулась всех. Коснулась семьи. Погибла их мать, старшая подруга, та, которой подчинялись и не смели перечить.
Но один, наглый и злой лев недобро ворчал. Смотрите, мол, сородичи - Царь зверей, а плачет! Он просто неудачник! И плохой охотник! Лапы дрожат, когда он гонит антилопу. Прыжок не точный. Хватка слабая. Не нужен он нам!.. И он поднялся. И подошел. Подошел, чтобы заявить о своей молодой нахрапистой силе. О своем праве управлять прайдом. Подошел, прогнать того, кто все эти годы кормил весь прайд. Защищал и оберегал… И львы тоже стали роптать. Пришло время уступить Власть!
Лев не стал спорить, не принял бой. Ему было так плохо, что потеря Власти над прайдом, показалась ему таким пустяком, такой мелочью…
Лев устало поднялся. Его пасть раскрылась во все еще мощном рыке. Саванна задрожала, пенье птиц умолкло. И долгое эхо повторяло его протяжный прощальный зов. Львы примолкли. Все же ОН был настоящим Царем зверей! Судил по справедливости. Наказывал за проступки. И ВСЕГДА и ВСЕХ любил. Зверям стало стыдно за звериные законы. Но оспорить право на Власть?! И встать на защиту Льва никто не решился. И Лев ушел.
Он брел долго. Не разбирая дороги. Не видя звезд ночи. Не чувствуя нежности солнца. Не замечая ласки ветерка. Так он и забрел в тот ужасный лес...
Оглянувшись, Лев понял, что места ему не знакомы. Он прилег, чтобы отдохнуть. Но тут волна нового отчаяния и горя накатила на Льва. Он вспомнил каждый миг своей счастливой жизни. Все! Все! Все! А дальше? Одиночество! Пустота!
Он всегда жил отдавая, но ничего не беря взамен. А теперь? Кому он нужен? Себе? Он не привык жить для себя. Эта ни-ко-му-не-нуж-но-сть давили на него. Может быть, смерть – выход?
В отчаянии Лев стал бросаться на толстые вековые деревья, в надежде, что одно из них упадет и раздавит его. Деревья валились от ударов его лап, но были так стары и трухлявы, что долетев до земли они рассыпались на крошки. Скоро вокруг Льва образовалась целая поляна из мягкой душистой древесины, огражденная деревьями. И Лев подумал, что, пожалуй, получилось не плохое логово. Здесь можно будет и умереть. . . Лев лег и уснул.
Проснулся Лев от чувства сильного голода и. . . какого-то то ли писка, то ли скрипа... Он долго не мог понять, что это за звуки. Раньше Лев никогда таких звуков не слышал. Подумав, что этот звук издает какой-то мелкий зверь, Лев вспомнил, что не ел несколько дней. Вот и замечательно, решил он, разберусь, что это за зверь пищит, заодно и перекушу!
Лев отправился на звуки, которые вызывали в нем двойственные чувства. С одной стороны, это был писк просто маленького зверька, которого следовало поймать и съесть. С другой, каким-то шестым чувством Лев понимал, что этот жалобный писк – плачь. Зов о помощи, от которого начинало щемить сердце.
- И что мне за дело, голоден зверек или нет… Я сам хочу есть. Найду его и съем! - думал Лев, осторожно пробираясь сквозь чащу леса.
Неожиданно Лев увидел маленький трехцветный пушистый комочек с глазками бусинками. «Комочек» перебирал лапками на старом пне и жалобно мяукал...
- Кто это? Да, какая разница?! Любопытство здесь не уместно! – решил Лев. - Я голоден!
Последовал прыжок, пасть открылась. . . Но вместо того, чтобы проглотить добычу, уже в полете Лев резко захлопнул пасть и мягко приземлился на все четыре лапы перед пнем. Глаза Льва широко раскрылись от неожиданности. «Комочек» с острыми ушками, стоящими торчком, подбежал к нему и, поднявшись на задние лапки, бесстрашно потерся об его львиную морду?! Потом еще и еще раз! И что-то задребезжало, зазвенел. . .
- Что за странные звуки? Как зверек это делает?!
- М-р-р... Ф-р-р. . . М-р-р. . .Ф-р-р, - при этом «комочек» не переставал тереться о львиную морду...
- Ты кто? - спросил Лев.
- Я? Я – котенок, верней кошечка. Pussy cat. Так меня зовут - pussy cat. Можешь звать меня просто Пусси. Я жила там. . . Где много света, домов. . . в го-ро-де… Меня выкинули, - и она жалобно заплакала,
- Как ты здесь живешь? Такой большой и страшный лес! Что кушаешь? Здесь так трудно, что-то найти.
- Я ем травку. . . А вчера повезло – нашла дохлую мышку. Вкусно-о-о-о! А пить туда бегаю. . . Там ручей.
- Там? Ну, покажи мне, где можно напиться, – сказал Лев миролюбиво.
Кошечка быстро взгромоздилась Льву на гриву и, держась коготками за нее, смело мяукнула:
- Поехали!
У ручейка Лев напился, еще раз взглянул на кошечку и подумал, что есть-то тут нечего - шкурка, да косточки. Он подумал, что все не один будет. . . И предложил кошечке жить с ним.
Пока они добрались до логова Пусси, зарывшись в гриву Льва, заснула. За много дней скитаний по темному лесу первый раз она спала как ребенок. Да она и была ребенком – милым нежным и ласковым. У нее не было ничего, только имя и желание дарить нежность и ласку.
Добравшись до логова Лев осторожно опустил кошечку на землю, устроил между своих передних лап, бережно накрыл ее своей мордой и Пусси спала как в домике. Она чувствовала тепло, нежность и заботу огромного зверя, которого раньше никогда не видела. Даже в книжках. Во сне она «включила» свой мурлыкающий моторчик. . . И снова удивила Льва.
- И как ей, такой маленькой, удается издавать такие нежные волшебные звуки, от которых хочется ее обнять, защитить и согреть?! – подумал Лев, сам погружаясь в сон...
Утром Пусси проснулась от дурманящего ее розовый носик запаха. Опять еда снится…
- Мяу, как кушать хочется, - заплакала она, с трудом просыпаясь.
Но, открыв глаза, девочка увидела сидящего рядом с ней старого седого Льва. Со счастливой улыбкой на лице, Лев пододвинул кошечке кусок свежего, еще теплого мяса:
- Ешь, малышка!
Пусси даже подпрыгнула! Она старалась, она очень старалась не выглядеть безумно голодной и не есть с жадностью. . . Но проглотила кусок мяса жадно урча и растопырив лапы, боясь, что отнимут и не веря своему счастью.
Лев с умилением смотрел на свою новую маленькую подружку. Душа и сердце его наполнялись счастьем и любовью:
- Мне есть теперь, о ком заботиться. Я нужен, значит, я буду еще жить. Пусть я стар, но пока мне по силам прокормить и себя, и эту малышку!
- Серединка полная – краешки играют! - сказала Пусси и потерлась о морду Льва.
А потом начала гонять по траве сначала листочек, потом щепочку. Она так ловко управлялась с этими «игрушками» - подкидывала, переворачивалась, приседала, припадала к земле, догоняла щепочку, что Льву невольно захотелось принять в этом участие и он накрыл щепку лапой. Пусси накинулась на лапу Льва и стала ее кусать. Тогда он ловко перевернул кошечку на спину и ткнул своим носом в животик малышки. Пусси засмеялась и, ухватившись коготками за львиный нос, вскарабкалась на гриву. Здесь ему ее было не достать! Вдруг, среди копны шерсти кошечка увидела маленький подрагивающий треугольник. Мышка!? И, ловко набросившись, стала кусать львиное. . . ухо!
Вся эта возня забавляла и радовала Льва. Он вспомнил былые времена и. . . любовь, нежность и тепло накрыли его волной счастья. Да, он снова был счастлив!
Наступил вечер. Укладывая девочку спать между своих лап, Лев уткнулся в нее своим носом, пытаясь вдохнуть аромат этого уже любимого существа. Пусси повернулась и сказала:
- Лев, я тебя люблю! Вот так. . . - и вытянула лапкой свой хвостик.
- Я тоже тебя люблю,- сказал, улыбнувшись, Лев и вытянул лапой свой хвост с кисточкой.
- Ты любишь меня больше! – огорчилась Пусси и сказала, - Тогда я люблю тебя так, как вон та, самая большая сосна...
- А я, как дорога до ручья, где мы пьем воду!
Пусси не знала, что сказать, она была еще совсем маленькая. Но, засыпая, глядя в небо, она увидела дорогу из звезд. И понимая, что небо большое, больше леса, она сказала:
- А я люблю тебя, как вон та большая звездная дорога. . .
Она не знала, что это Млечный путь. . . Ведь она была еще совсем маленькая, эта крошечная девочка. Но с большим и добрым сердцем. Как самая большая и яркая в мире Звезда.
07 марта 2008г