Самое страшное неверие – это неверие в себя
Т.Карлейль
1
В полумраке, за столиком, на котором стояло пять бокалов с недопитым шампанским, пепельница, наполненная окурками, большая тарелка нарезанных фруктов, успевших потерять свой аппетитный вид, отчуждённо сидели двое, мужчина и женщина, каждый в своём мире мыслей. Андрей нервно возил по столу бокал, а Катя смотрела невидящим взглядом на танцующих людей переполнивших небольшой танцпол ночного клуба. Оба были весьма привлекательными, немного похожими друг на друга, тридцатилетними особами. Блондин с тонким, металлическим ободком на голове, не позволяющим прядям волос закрывать лицо мужчины и длинноволосая брюнетка с очаровательными крупными локонами. У обоих карие глаза, только у неё немного темнее и когда она сердилась их цвет, приобретал оттенок спелой чёрной смородины. У обоих пухлые губы, только у него была привычка их поджимать и от этого казалось, что они чуть тоньше. У обоих прекрасно слаженные фигуры и оба обладали превосходным чувством стиля в одежде. Их порой считали братом и сестрой, но в действительности они были мужчиной и женщиной, которые искренне любят друг друга.
Будто очнувшись от сна, женщина вздрогнула, когда рука официантки потянулась за пепельницей. Открыв меню, Катя ткнула пальцем в название коктейля.
- Только пусть виски будет больше.
- Конечно, - молоденькая девушка-официантка одарила женщину вежливой улыбкой.
Андрей, оставив в покое бокал, обескуражено посмотрел на Катю, но промолчал. Не замечая реакции сидящего рядом мужчины, женщина разглядывала свои руки. Руки, с длинными как у пианистки пальцами, с безупречным маникюром и алым лаком на миндалевидной формы ногтях. Вытащив тонкую сигарету, она небрежно бросила на стол пачку «Parliament».
- Может не стоит?! – гневно воскликнул Андрей.
На лице Кати появилась лишь едкая ухмылка и закурив, она сухо произнесла:
- Сигарета это свеча, зажжённая в честь дьявола, да? Видимо, не стоило мне её зажигать ежедневно с семнадцати лет.
Побледнев, Андрей нежно коснулся её руки.
- Милая, хочешь, уйдём домой?
Катя отрицательно покачала головой. Ей не хотелось уходить, ей так хотелось, чтобы громкая музыка, смех людей, бессмысленные, и всё же греющие душу, разговоры с друзьями заглушили мысли в её голове, стёрли, хотя бы на миг, воспоминания о сегодняшнем дне. Ей так хотелось забыть то неуютное кресло, в котором так и не удалось удобно сесть, ей так хотелось забыть тот усталый, сочувствующий и одновременно, хладнокровный взгляд. Но самоистязующе Катя возвращалась и возвращалась к дневным образам. Память, словно только что расписанный холст, ещё хранила все самые яркие краски произошедшего события. Вот, она опять сидит напротив пятидесяти семилетнего мужчины, облысевшего, немного полноватого, с мутно голубыми уставшими глазами, пытающегося что-то объяснить, но всё её внимание сконцентрировалась на движении его пухлых рук, ей казалось, что мужчина беззвучно аплодирует, и от этих немых оваций она сходила с ума. Вот, до неё опять долетает вопрос «Что же дальше будет?» заплаканной, выглядевшей неряшливо женщины, теребящей кольцо на безымянном пальце правой руки, заданный сдавленным голосом сидящему рядом, откинувшемуся на спинку стула и обречённо смотрящему в потолок мужчине. Что он ответил и ответил ли, Катя не услышала, она быстро шла по светлому, узкому коридору желая поскорей оказаться на улице и избавиться от едкого лекарственного запаха...
Официантка с неизменно вежливой улыбкой, поставившая на столик, заказанный коктейль, вновь заставила женщину вздрогнуть, вернув на время из омута собственных воспоминаний.
- Спасибо, – прошептала Катя.
- Ага! Пьянствуете и без нас! – весёлым, певучим голоском пролепетала Женя, пропуская к своим местам Костю и Юлю, - что-то вы какие-то сегодня хмурые?! Неужели поссорились?
Катя вздохнула и, попытавшись изобразить на лице беззаботную улыбку, обратилась к друзьям:
- Подняли высоко, высоко бокалы! У меня тост. За моё здоровье!
Андрей крепко прижал Катю к себе, уткнувшись лицом в её густые, шелковистые волосы.
Сейчас, женщина уже не улавливала на себе аромат больницы, от которого становилось дурно, но фраза, сказанная доктором «У вас рак молочной железы» ещё больше, нежели днём «прожигала» её нутро и даже объятия любимого мужчины не уменьшали отчаянья Кати.
2
Обладая замечательным воображением и сохранив детскую непосредственность, прислушиваясь к приближающимся шагам, Катя представляла себя узницей, запертой в мрачной, холодной башне. Она чувствовала приближение «вестника смерти», облачённого в белые одежды. Чувствовала его дыхание, слышала его «скрипучий» голос.
Катя закрыла на мгновение глаза и, уже вместо обычной двери, увидела огромную, железную дверь с массивным, ветхим, тронутым ржавчиной замком. За отварившейся дверью, увидела вместо кабинета врача, обветшалую темницу. Кресло, в которое она села, стало для неё орудием пытки. Ей казалось, что в него вколочены гвозди и их заострённые стержни впиваются в её плоть. Катя видела, сидящего напротив, судью инквизиции в белом халате, выносящего ей приговор и слова его были для женщины «ласкающими», еретика на костре, языками пламени.
Она вновь закрыла на мгновение глаза и, перед ней, уже вместо судьи, сидел обыкновенный доктор со знакомым ей усталым взглядом и пухлыми руками. Доктор, сообщивший, что курс химиотерапии должен начаться незамедлительно и что есть надежда обойтись без хирургического удаления части или всей железы.
- Все наши органы и ткани покрыты клетками, именуемыми эпителиальными, - начал пояснять доктор, - при заболевании раком нормальные эпителиальные клетки организма трансформируются в опухолевые клетки, которые начинают бесконтрольно размножаться, что и приводит к возникновению злокачественного новообразования. На сегодняшний день химиотерапия признана одним из наиболее эффективных способов борьбы с раком. Начнём лечение с помощью препаратов из группы винкалкалоидов, механизм их действия объясняется возможностью связывания белка тубулина, формирующего цитоскелет. Отсутствие цитоскелета нарушает правильную миграцию хромосом в процессе деления, что в итоге приводит клетку к гибели. Более того, злокачественные клетки более чувствительны к винкалкалоидам, чем здоровые клетки. Но, обязан вам сказать, что, воздействуя на раковые клетки, химиопрепараты воздействуют и на нормальные клетки человеческого организма. В результате, получая положительные эффекты химиотерапии, возникают побочные эффекты.
- Скажите, почему я? – с досадой в голосе спросила Катя.
- Я понимаю вас, в прошлый визит вам было не до моих объяснений… Дело в том, что в наше время, случаи злокачественной онкологической заболеваемости становятся всё чаще и чаще. Такой рост обусловлен ухудшением условий среды обитания человека, ухудшением образа жизни: в первую очередь неправильное питание, это и канцерогены в продуктах, и малое количество клетчатки в пище, конечно, курение, человек, курящий пачку сигарет в день, помимо огромного количества химических канцерогенов, фактически формирует двойную дозу облучения ежедневно. Опухоль чаще развивается у нерожавших женщин, перенесших много абортов. Имеет значение генетическая предрасположенность – рак молочной железы или опухоли половых органов у ближайших родственников.
Женщина опустила голову. Ей нравился дым сигарет, ей нравился быстрый ритм жизни и, подумать о здоровом питании не приходило в голову, ей нравилось быть деловой женщиной и, поэтому рождение детей она откладывала постоянно на будущее, она любила своих приёмных родителей, а генетических никогда не знала.
- Может быть это наследственность, - удручённо подметила Катя, - но всё же, почему я?
Доктор молчал, ему было невыносимо жаль эту женщину, смотрящую на него наивным взглядом «большого ребёнка».
- Никто не знает, почему кто-то умирает, когда, казалось бы, он только в самом начале своего пути, что он только ещё начинает познавать прелести этого мира, а кто-то доживает до глубокой старости. Не относитесь к своей болезни как к «наказанию небес». Соберитесь, настройтесь на борьбу, настройтесь на победу. Катя, у нас всё получится.
3
Если готовить себя к худшему,
то, скорее всего, оно произойдёт,
ибо Вы своими же мыслями
приготовили для него почву
«Всё получится, всё получится, всё получится», словно заклинание, твердила, не переставая, Катя. Твердила, но без веры. В глубине сознания, она постепенно уже хоронила себя.
Андрей молча вёл машину, он чувствовал, как напряжена Катя, слышал, что она что-то бормочет себе под нос, но боялся вымолвить хоть слово. Боялся посмотреть в глаза своей любимой женщине, боялся, что увидит там бессилие и обречённость. Но больше всего, Андрей боялся прочесть в Катиных глазах, что его помощь, его поддержка ей не нужна. Ему было нестерпимо от осознания, что Катя намерено, отстраняет его от себя, не желая разделить с ним своё несчастье. Обида за её недоверие, занозой сидела в его душе.
Затормозив перед светофором, горящим запрещающим движение светом, Андрей, ласково проведя рукой по волосам Кати, произнёс:
- Ангел мой, всё будет хорошо.
Сказанная им фраза, сделанный им жест, всё его поведение было для женщины «ушатом ключевой воды», ещё больше охлаждающим, ещё меньше греющим.
- Может у ангелов всё и хорошо, вот только у меня ничего хорошего не будет, - выпалила Катя. - Знаешь, что со мной сделает химиотерапия?! Меня постоянно будет тошнить, рвать. Моё тело, потеряет свои аппетитные формы, я стану не просто худой, я стану костлявой. Кожа, вместо оливкового оттенка приобретёт синий или даже зеленоватый, как у трупа. Я стану полуживым существом, с трясущимися руками, с болезненным блеском в глазах. Тебе так всегда нравилось гладить мои волосы, что же, не упускай последние мгновения, ведь они уже начинают выпадать волосок за волоском. Скоро, я стану носить какую-нибудь уродливую косынку. И во всех обращённых на себя взглядах, я буду замечать жалость! В твоих глазах я буду видеть жалость! Cтрах! Брезгливость!
Растравив себя своими же словами, рыдающая, женщина выскочила из стоявшей машины, а Андрей, не замечая зелёного света светофора, оставаясь равнодушным к звонким автомобильным гудкам и к нервным крикам водителей, смотрел вслед убегающей Кати. У него горели щёки, слова, услышанные от любимой женщины, стали пощёчинами для него.
Для Кати же чувства Андрея были не важны. Она бежала, не зная куда, не видя дороги, глаза застилали слёзы, в горле стоял ком. Сейчас для неё нет Андрея, нет прохожих удивлённо смотрящих, приостанавливающихся, оборачивающихся, принимающих её за сумасшедшую. Нет веры. Нет надежды. Нет любви. Есть только она, одинокая, умытая слезами, обласканная холодным ветром женщина, чей дух поник, атакованный безнадёжностью, скованный беспамятством. И только когда резкий запах мокрых листьев острым ножом проник в сознание, женщина очнулась от своего забытья. Огляделась и, всё показалось ей знакомым, приветливым, наполненным гармонией. Беглянка нашла своё убежище.
Дивный городской парк, этим холодным октябрьским днём, стал для Кати столь желанной отдушиной.
Она медленно брела к озеру по вымощенной камнями дорожке, держа в руках, расписанные красками осени, опавшие листья.
Осень всегда была Катиной любимицей. Женщина ещё в детстве была покорена осенними причудами и по-прежнему восхищалась сочетанием уже почти полностью оголённых веток деревьев, яркого ковра из красных, бурых, золотистых, жёлто-зелёных листьев и ещё продолжающих радовать своим цветением осенних цветков.
Катя бросила вверх листья и, кружась в воздухе, они вновь оказались на сырой земле.
«Когда же я была здесь в последний раз? Ах, да. Вспомнила, мы были вместе с Андреем. В тот жаркий июльский день, нас от зноя спасали ветвистые деревья парка. Мы сидели на кованой лавке, пили прохладную воду и, я смеялась над его глупыми, но милыми шутками. В тот день я точно знала, что с этим мужчиной я буду до конца своей жизни. Но жить я собиралась долго». Мрачные мысли вновь наполнили печалью её тёмные глаза. «Но куда от них скрыться?» Она не знала, ей оставалось только пожать плечами. Катя подошла к кромке воды и, наклонившись, опустила кончики пальцев в воду. «Холодная».
Солнце октября ярко светило, но уже не могло прогреть ледяной воды озера, не могла под его лучами и душа женщины отогреться. Всегда она считала себя сильной и поэтому теперь искренне удивлялась своей слабости.
Услышав за спиной заливистый смех ребёнка, Катя обернулась. Маленькая девочка в розовой курточке и забавной шапочке стояла рядом с седой женщиной. Они кормили серых, нахохлившихся уток, важно плавающих, но завидев крошки хлеба в воде жадно бросающихся к ним. Одна небольшая уточка, отделившись от стаи, подплыла к Кате и, казалась с любопытством, стала рассматривать женщину.
- Ну, что тебе надо? Хлеба?! У меня нет. Плыви обратно.
Но уточка продолжала пристально смотреть на Катю своими маленькими глазками-бусинками и, ей стало казаться, что у птицы вопрошающий взгляд, будто хочет знать, почему женщина здесь одна.
Катя вновь украдкой взглянула на весёлую девчушку и почувствовала невыносимую тоску души, почувствовала, как сердце её сжалось. Да, она могла бы гулять здесь со своими детьми и так же кормить уток. Да, много она упустила в своей жизни. «Но, я ведь не знала, что нет для меня больше завтра».
4
Тихо затворив за собой входную дверь, Катя вошла в квартиру. Хотя было темно, свет ей не хотелось включать. По памяти, женщина добралась до спальни и осторожно присела на край кровати. Андрей лежал на спине, но не спал.
- Знаешь, - обратилась Катя к мужчине, - я всё вспоминаю совет доктора, не относиться к болезни как к наказанию, но может так оно и есть?! Когда родители удочерили меня, было мне всего пять лет. Мало что сохранилось в моей памяти от детдомовской жизни. Да и не хотела я о ней помнить. Только когда родители умерли и сейчас… опять начала вспоминать. У меня ведь подруга была в детском доме с редким именем Регина. Мы с ней не разлей вода были,- Катя улыбнулась. - Наши кроватки стояли рядом и, нам нравилось разговаривать, закрывшись с головой одеялом, оставив маленькую щелку, чтобы видеть друг друга. Мы мечтали, что когда-нибудь, но очень, очень скоро к нам придут наши мама и папа. Мы узнаем их по доброй улыбке, ласковому взгляду и самое главное, от них будет пахнуть сладким печеньем. Мама и папа обнимут нас и скажут, что они так долго искали своих девочек, что им было так плохо без нас. Что теперь они никогда не расстанутся с нами. Что каждый день у нас будет праздник, вместо противный каши и супа, мы будем есть только шоколадные конфеты. Что теперь нам никогда не будет больше грустно и одиноко. Что теперь нас не будут пугать страшные чудовища под кроватью в темноте. Что нас никто и никогда больше не обидит. Мы мечтали, что, держа за руки своих родителей, мы будем идти по улице в нарядных платьицах, с яркими ленточками в косичках и все прохожие будут изумляться, «Какие у вас красивые дочки!». Почему-то мы были уверены, что у нас обеих будут одни и те же мама с папой. А когда одним солнечным весенним днём за мной пришли мои папа и мама, я действительно узнала их по добрым улыбкам, ласковым взглядам и вкусному запаху. Они действительно обняли меня и сказали, что они так долго искали меня, и как им было плохо без меня. А вот Регину, они не замечали. Помню, как она расплакалась и, как я пообещала ей, что скоро, очень, очень скоро мы вернёмся и заберём её. Хотя уже тогда мне не хотелось этого, уже в тот момент, я решила, что мама и папа будут только моими. Помню, что когда уходила вместе с родителями, я обернулась и взглянула в окно. В окне я увидела Регину, она улыбалась, махала мне рукой, но глаза ещё были припухлые от слёз. Это последний раз, когда я видела её. Из моих мыслей она исчезла окончательно, когда я пришла домой. Помню, как впервые вошла в свою комнату. Она мне показалась самым красивым, уютным, таким «тёплым» местом на всём белом свете! Помню, сразу заметила целую армию игрушек! Плюшевый мишка сидел в игрушечной коляске. Маленькое пианино стояло в углу комнаты. Красиво накрытый кофейный столик для кукол, что сидели на стульчиках. Многочисленные полки, заставленные книжками с чудесными картинками. Моя кровать, с мягкой периной, нежной простынёю, удобной подушкой и неколючим одеялом. Я была такой счастливой, что мне не было никакого дела до своего обещания данного Регине, я была слишком маленькой и весёлой. Андрей, а вдруг она ждала меня, ждала, что я приду с родителями и мы заберём её?! Андрей, а вдруг она навсегда потеряла веру в добро, людей?! Вдруг из-за меня у неё не сложилась жизнь?! Поэтому Бог наказывает меня теперь!
Сохранявший до этого молчания мужчина вспылил:
- Катя! Прекрати нести околесицу!
Женщина закрыла лицо руками.
- Андрей. Я так скучаю по родителям. Как мне было хорошо с ними. Как я любила наши прогулки по лесу, как я любила весёлые рассказы отца. Как мне не хватает их совета и поддержки. Андрей. Мы ведь по настоящему были дружной семьёй, забрав меня из детдома, они превратили мою жизнь в сказку. Андрей?! Может, это они хотят забрать меня к себе?!
Мужчина содрогнулся от этих слов. Он протянул руку и нежно дотронулся до спины женщины.
Всхлипывая, Катя прильнула к нему. Целуя его щёки, губы, глаза, стирая со своего лица слёзы, она просила мужчину о прощении:
- Андрей прости, прости меня! Я дура! Я ненавижу себя за трусость, за слова, сказанные тебе в машине, за своё поведение!
- Родная моя! Не надо просить у меня прощения. Ты только не сомневайся во мне, не прогоняй меня. Я буду всегда с тобой, слышишь?! Для меня, ты всегда будешь самой красивой, ты навсегда в моём сердце. Слышишь, навсегда. Ты только верь в себя, верь в меня, верь в нас.
5
Больничный коридор был украшен разноцветной мишурой и новогодними коллажами с ободряющими надписями. На небольшой искусственной ёлке висело множество самодельных снежинок из голубой бумаги и на каждой, были написаны разными подчерками пожелания на будущий год. Облокотившись на подоконник, Катя смотрела на пургу за окном. Злая усмешка, с которой она минуту назад выбросила в форточку свою снежинку с перечёркнутой на несколько раз надписью «жить и забыть, это чёртово место», до сих пор сохранилась на её лице. Женщине было противно находиться в больнице в праздничные дни, противны были люди вокруг, которые одаривали её ободряющими взглядами, противна была медсестра, которая торжественно вручила Кате с утра клочок голубой бумаги со словами: «Напишите ваше желание на следующий год, уверяю вас, оно сбудется!».
- Люблю зиму.
Катя обернулась, услышав раздавшийся голос за спиной.
- Что простите? – переспросила с раздражением она.
- Люблю зиму. - Мечтательно произнесла женщина.
Не понимая от чего, у Кати появилось чувство, что она знакома уже много лет со стоящей перед ней женщиной. Чувство доверия и желание раскрыться одолели Катю.
- Как вас зовут? Мне кажется, что я вас знаю.
Женщина пожала плечами.
- Надежда.
- Каким красивым и символичным именем вы обладаете. А я Екатерина Великая! – грозно выговорила Катя.
Две женщины в халатах, с завязанными косынками на головах и с заметной бледностью на лицах засмеялись.
Оконное стекло от внезапного порыва ветра задрожало, прервав искренний смех двух женщин и вернув одну из них в мир безрадостных мыслей.
- А я не люблю холодную зиму, мне милей зелень молодой листвы на деревьях, тепло летнего солнца и яркие краски осени. Я так хочу дожить хотя бы ещё до одной осени!
- Конечно, вы доживёте! Вы увидите ещё много раз приход этого времени года – уверенно воскликнула Надя.
- Как мне не достаёт вашей веры…
- Мы не должны сдаваться. Мы должны цепляться за жизнь! Я для себя решила, что болезнь не сломит меня, просто так я ей не дамся!
Надя нервно начала теребить кольцо на безымянном пальце правой руки.
- Я вспомнила вас! – выпалила Катя. – Я видела вас в больнице в тот день, когда узнала о своём диагнозе. Вы сидели рядом с мужчиной и ещё спросили у него «что же дальше будет?»
Надя сняла с пальца кольцо и положила его на подоконник.
- Это был мой муж. – Вглядываясь в темноту за окном, пояснила Надя. - Знаете, он тогда мне так и не ответил. Всё сидел и продолжал молчать. А потом, пришёл как-то с работы домой и заявил, что он тщедушен, что пусть я его буду винить, но он не может быть со мной рядом, что я должна понять его, он ещё молод, чтобы приковать себя к постели больной жены. Так Катя все брачные клятвы перестают иметь всякую ценность…
Сказанные Надеждой слова, были для женщины неожиданным открытием. Той, которая чувствовала любовь, заботу и крепкое мужское плечо трудно было полностью прочувствовать всю душевную боль, испытанную Надей.
Тихонько Катя прошептала:
- Мне недавно сделали предложение выйти замуж. Я отказалась. Не хочу этой жертвы. Мне порой кажется, что своей любовью ОН делает мне только хуже.
Пристально посмотрев на женщину, Надя произнесла:
- Катя, бывает, когда мне так тошно, одиноко, невыносимо! Близкий человек предал меня, заранее похоронил! И этим он разбудил во мне злость, придал сил, сам того не осознавая. За это, я ему благодарна. Но черпать силы и желание жить лучше в любви, нежели в злобе. Да, меня предали и сделали этим сильней, но я бы всё отдала, чтобы силу мне принесла любовь и вера. Катя, любовь, это тот источник, от которого не стоит отказываться.
Оконное стекло вновь задрожало и, взглянув на него, женщины заметили прилипшую к окну голубую снежинку со старательно зачёркнутой надписью.
6
Среди многочисленных бутыльков с лекарствами, изящный букет цветов выглядел чуждым, нелепым элементом на прикроватной тумбочке. Женщина, неподвижно сидящая около постели больной, спящей неспокойным сном, отогнала от себя мысль о сравнении благоуханного букета с траурным. Ожидая пробуждения похожей на беззащитного ребёнка, ослабленной болезнью женщины, уже несколько дней подряд почти не встающей с кровати, она пыталась взять себя в руки, но осознание того, что лечение её подруге не помогает и метастазирование прогрессирует, не давало душевного покоя.
Катя резко открыла глаза.
- Надя, – с искренней радостью прошептала она, - ты хорошо выглядишь сегодня.
Вымученно улыбнувшись, Надя из последних сил сдерживала слёзы.
- Только не смотри на меня так, – тихо попросила Катя, - ты всегда приободряла меня и видеть твой слезливый взгляд мне хочется сейчас меньше всего.
- Прости, не буду больше… А откуда этот букет? – с наигранной заинтересованностью спросила Надя.
- Подружка приходила. Надя, избавься от него, пожалуйста, он вызывает у меня неприятные чувства, словно меня уже хоронят.
Женщины услышали отварившуюся дверь и, в палату вошёл Андрей, угрюмый с немного припухлыми глазами от полубесонных ночей, проведённых у Катиной постели.
- Здравствуй Надя.
- Привет. Ладно, я пойду к себе в палату.
- Не забудь цветы, - прошептала Катя.
- Конечно.
- Женька приходила? – с недовольством произнёс Андрей. - Просил же не показываться здесь!
- Не сердись, я рада была увидеть её, ни смотря, ни на что. К тому же она держалась молодцом, старательно улыбалась и болтала всякие глупости. Правда притомила меня немного. Но, она ушла и я заснула. Знаешь, – задумчиво сказала Катя, - мне странный сон приснился. Я была врачом и говорила с тяжело больной пациенткой. Я внушала ей бодрость, старалась поднять настроение. Поясняла, что болезнь вот-вот отступит, что видны положительные результаты, а потом неожиданно, я стала этой пациенткой и, обратившись к врачу, произнесла, что болезнь убьёт меня. На этих словах я проснулась.
Печальные взгляды Андрея и Кати встретились.
- Я люблю тебя, - прошептала Катя.
Мужчина бережно взял руку женщины и прислонил к своему лицу, по его щекам текли слёзы, но прятать их, он не стал.
7
Человеку выпадают только те трудности,
которые он может преодолеть
Женщина шла уверенной походкой по ровной асфальтовой дороге, держа в руках ветку лилии, с роскошным белым бутоном, источающим дурманящий аромат. Её короткие волосы были красиво уложены, ловко нанесённый макияж подчёркивал всю привлекательность глаз, а тщательно подобранная одежда скрывала все недостатки фигуры.
Образ бывшего мужа вновь всплыл в её памяти. Его остолбеневший вид, когда на днях они встретились в супермаркете, его неудачная попытка спрятать взгляд и не смотреть на неё, всей душой презирающего его. Женщина скривилась, как она могла когда-то любить этого трусливого эгоиста?! Этот вопрос порой, ещё тревожил её разум.
Надя свернула с асфальтовой дороги на извилистую, протоптанную множеством ног дорожку. Среди молчаливых памятников и крестов, от которых веяло холодом, она увидела его, сидящего на маленькой, железной лавке, ссутулившегося, отрешённого мужчину.
Осторожно подойдя, женщина положила цветок на свежую могилу. Бледный, измученный Андрей взглянул на неё и его губы задрожали. Он смотрел вопрошающе и одновременно с мольбой о помощи в глазах, в надежде получить ответ, как же ему жить дальше.
Надя не знала, что сказать, что сделать для этого мужчины, которого постепенно пожирала тоска по навсегда покинутому его человеку. Человеку, так горячо им любимому, столь дорогому его сердцу.
Надя, просто, молча продолжала стоять между рыдающим мужчиной и памятником из чёрного мрамора, на котором был высечен образ привлекательной женщины с очаровательными крупными локонами и жизнерадостной улыбкой на лице.