Глава 10
Девушки повели Халафа за их дом, где с крутого обрыва открывался чудесный вид. Горы громоздились одна на другую, вздымая острые шпили в голубые небеса. Солнце заливало яркими лучами склоны.
Здесь, устроившись на нагретых солнцем валунах, девушки задремали. Халаф, впервые очутившийся на такой высоте, с интересом поглядывал вокруг. Дом Рика находился в самой верхней части города. Выше поднимались лишь отвесные скалы красноватого цвета, то там, то тут пересекаемые зелёными прожилками. Повернувшись в сторону крепости, мальчик мог видеть улицы, по которым сновали, казавшиеся отсюда маленькими, люди. Узкие улочки окружали господствовавшую надо всем крепость, чьи высокие башни и шпили отбрасывали длинные тени на город. На стенах крепости поблескивали шлемы стражников. От крепостных ворот шла широкая улица, к огромным городским воротам и высоким внешним стенам города. Природа сама позаботилась о защите Кардиса, построенного на обширной площадке, окружённой неприступными скалами. Древние строители города ещё больше укрепили его, возведя крепость и городские стены. Бездонная пропасть отрезала город от остальных гор со всех сторон. Лишь подъёмный мост у главных ворот служил связующим звеном между городом и дорогой, поднимавшейся из горной долины. По этой дороге в город, как увидел мальчик, вошла целая толпа оборванных, еле держащихся на ногах людей. Видимо, это были мирные жители, чьи жилища не пощадила война, и они пришли искать прибежища под сильной рукою наместника Дерека.
Мальчик не заметил, как минул целый час, и сестры, всё это время продремавшие, проснулись и собрались идти обратно в дом.
- Идём, - сказала Сонна, - верно, отец с матерью уже закончили свои тайные дела. – Тут она глупо захихикала.
- Фу, какая ты, - резко ответила ей Рива. – Как не стыдно так говорить о родителях.
- Много ты понимаешь. Вот у меня с Гиром тоже скоро начнутся такие тайны. А тебе, небось, и не снилось такое.
- Дура! – зло крикнула Рива. Упоминания о сестрином женихе всегда приводили её в ярость.
- Сама дура! – не замедлила с ответом Сонна и, задрав нос, повернулась и отправилась домой. Рива, тяжело вздохнула, поманила за собой мальчика и направилась следом за сестрой.
Войдя в дом, они увидели, что родители с довольными лицами сидят на лавке. Вынув из кармана кошелёк, Рик отсчитывал деньги, которые тут же исчезали в просторных карманах его жены. Оставив себе лишь несколько медных монет, старый воин сказал:
- Ну, вот, Миртл, этих денег тебе хватит надолго. Теперь, когда я уеду, ты не будешь нуждаться.
Лицо жены вытянулось.
- Уедешь? Куда?
- Этого я не могу тебе сказать. Куда велит Хранитель.
- Неужели нельзя оставить тебя дома? Ты ведь уже стар, мог бы и в крепости служить. Нечего таскаться неизвестно где.
- Ну, уж нет. Слушать, как вы тут день-деньской грызётесь? Увольте! – Сказать по правде, Хранитель уже предлагал ему остаться дома, если он пожелает, но стоило лишь седоусому воину представить, как он каждый день слушает брюзжание своей благоверной, как он тут же отказался от подобной мысли. Лучше уж путешествовать с Хранителем и принцессой.
Меж тем Миртл уже завелась. Она начала припоминать, что муж оставил её через неделю после свадьбы и заявился домой только после рождения старшей дочери, что и младшая дочь родилась в отсутствие отца, что он появлялся дома не чаще раза в год, каждый раз задерживаясь лишь на несколько дней. Постепенно выкрики её становились всё более гневными и истеричными. Поначалу Рик пытался успокоить жену, но та распалялась всё больше и больше. Наконец, не выдержав, он гневно выкрикнул:
- Да разве захочешь возвращаться домой, если ждут тебя там лишь вздорные, скандальные бабы?!
С этими словами он вскочил со скамьи, и, выругавшись, выбежал из дому. Халаф, с ужасом слушавший перепалку, выскочил следом за ним. За спиной его, в доме, раздавались рыдания, перемежаемые гневными выкриками. Старый воин взял мальчика за руку и быстрым шагом направился прочь из дому, бормоча под нос проклятия и поминая всех богов, каких знал. Он вспоминал тот день, когда привёл в дом молодую жену, которую взял по настоянию отца. Ему очень не нравилась Миртл, но его отец заставил его жениться на ней. В первый же вечер после свадьбы она устроила скандал из-за того, что комната их оказалась недостаточно просторной, что родители его занимали большую комнату в доме. Почти каждый день она жаловалась и пилила Рика. Через неделю он готов был бежать от жены на край света. Хорошо ещё, что в город прибыл Начальник стражи Лиссонесса, чтобы навербовать крепких, рослых горных мужчин в дворцовую охрану. Рик, тогда ещё совсем молодой парень, тут же отправился к нему и был принят на службу. С лёгким сердцем он покинул Миртл, которая на прощанье устроила ему дикий скандал, и с тех пор старался видеться с женой как можно реже. С одной стороны, ему было жаль её, ведь Миртл одной приходилось растить дочерей, но долго находиться с ней рядом он не мог. С годами характер её стал ещё хуже, и каждый его наезд домой заканчивался криками и взаимными упрёками.
Шагая по улицам родного города, старый воин постепенно остыл и обратил внимание, что Халаф, чью ручонку он крепко сжимал в своей большой ладони, еле поспевает за ним. Замедлив шаг, он негромко произнёс:
- Совсем я тебя загонял. Давай пойдём помедленней.
- А ты не будешь больше ругаться? – робко спросил мальчик.
- Нет, не буду. Да ты не пугайся. У нас всегда так.
- А почему?
- Да я и сам не знаю. Так уж вышло, что я всегда ругаюсь со своей женой. Ты не думай, она женщина неплохая, только очень легко выходит из себя.
- А мои родители никогда не ругались, - глаза мальчика грустно глянули в лицо Рика. В этих голубых глазёнках застыла боль. Сердце воина сжалось.
- Не грусти, - только и мог сказать он. Да и как утешить ребёнка, оставшегося без родителей в такое страшное время.
Они все шли и шли по улицам. Вечерние тени уже начали наползать на город, солнце вот-вот должно было скрыться за горами, погрузив Кардис в ночную тьму. На улицах народу почти не было, горожане готовились ко сну. Тут и там освещались в домах окна, за которыми семьи садились ужинать. Хозяева лавок закрывали на ночь окна деревянными ставнями. На рыночной площади почти не было покупателей, лишь торговцы, которые пожалели денег на гостиницу, устраивались спать под повозками, на сене. Оставшийся непроданным скот мирно жевал то же сено. Разносчики товаров со своими лотками всё ещё попадались, торопясь до наступления темнота продать оставшийся товар. У одного из них Рик купил горсть сластей для мальчика, горных орехов, вываренных в меду. Это излюбленное лакомство жителей Кардиса пришлось Халафу по вкусу, и, отложив часть орешков для Лисы, он с удовольствием принялся хрустеть сладкими шариками. Они уже подходили к крепости, как увидели, что стражники, пропустив последних путников в город, поднимают мост и запирают на ночь огромные городские ворота. Небольшая группа людей, прошедших сквозь ворота, медленно двигалась по улице, ведущей от городских ворот к воротам замка. Люди брели, еле передвигая ноги. Видно было, что они проделали дальний путь пешком. Одежда на них больше походила на лохмотья, грязные, покрытые пылью, с измождёнными лицами, они растерянно оглядывались по сторонам.
- Видать, беженцы, - сказал Рик. Они с Халафом остановились, чтобы пропустить путников, как вдруг из толпы к мальчику кинулась женщина, чьи босые израненные ноги оставляли кровавые отпечатки на камнях мостовой.
- Сынок, - вскрикнула она и, не добежав несколько шагов, рухнула прямо посреди улицы. Её спутники даже не остановились. Они лишь безучастно взглянули на упавшую, и продолжили свой путь.
- Мама? Мама! – мальчик кинулся к упавшей женщине. Рик, удивленно покачивая головой, последовал за ним. Халаф упал на колени и приподнял голову, вглядываясь в лицо. Бледное, исхудавшее, с бескровными искусанными губами, это, тем не менее, было лицо его любимой матушки. В темно-русых волосах её поблёскивали седые пряди, она выглядела очень измождённой.
- Это, действительно, твоя мать, Халаф? – спросил старый воин.
- Да, - дрожащим голосом ответил мальчик, затем посмотрел на него полными ужаса глазами и еле слышно спросил, - она умерла?
- Нет, нет, что ты. Посмотри, она дышит. Просто лишилась чувств от усталости. Давай, отнесём её в замок, а там будет видно.
Рик, словно пушинку, подхватил женщину на руки и зашагал к замковым воротам. Халаф поспешил следом, не отрывая от лица матери взгляда. Ему казалось, что стоит отвести глаза, и она исчезнет. Они торопливо прошли через ворота, которые уже тоже закрывались на ночь, и в сгущающихся сумерках пересекли внутренний двор. Немного подумав, Рик направился к южной башне, где, как он знал, остановилась принцесса. По дороге ему встретилась Ния и он шепнул девушке несколько слов, после которых та, с интересом взглянув на его ношу, кинулась к своей госпоже.
Воин внёс женщину в просторную комнату и опустил на широкую скамью, застеленную мягкой тканью. Халаф тут же пристроился рядом и взял мать за руку. Через несколько минут в комнату вошла принцесса, за ней следовали Ния и приставленная к ней в Кардисе пожилая служанка Анна.
- Рик, Ния сказала мне, что вы нашли мать детей.
- Верно, госпожа. По крайней мере, мальчик уверяет, что это она.
Дейдра склонилась над лежащей. Та лежала с закрытыми глазами. Ввалившиеся щёки, бледная кожа с прожилками, исхудавшие руки. Видно было, что женщина истощена до крайности. Одежда её, очень грязная, во многих местах была порвана, ступни босых ног кровоточили. Тем не менее, она дышала, грудь её слегка вздымалась в такт неглубокому дыханию. Окинув женщину внимательным взглядом, принцесса приказала:
- Анна, принеси горячей воды и полотенца. Ния, найди какую-нибудь одежду среди моих вещей. Служанки кинулись выполнять распоряжения. Затем принцесса велела Рику отправиться за Хранителем времени. В последнюю очередь она обратилась к Халафу:
- Халаф, я прошу тебя пойти к Лисе и побыть с сестрой, - увидев испуганный взгляд мальчика, она добавила, - Не бойся, с твоей матушкой всё будет хорошо. Я обещаю.
Мальчик неохотно поднялся и покинул комнату, поминутно оглядываясь. Тут Анна внесла большой таз с горячей водой и груду полотенец, а следом за ней вошла Ния с платьем. По приказу принцессы служанки сняли с женщины лохмотья. Принесли и зажгли несколько светильников, чтобы лучше было видно. Дейдра невольно вскрикнула: на груди, шее, животе и бёдрах женщины багровели кровоподтёки. Одно из рёбер явно было сломано. Осторожно обмыв тело несчастной, Анна плотно обвязала его полосами ткани под грудью, так, чтобы сломанное ребро было потно зажато. Затем её одели в длинное просторное платье и расчесали густые волосы.
- Принесите вина, - велела принцесса. Когда Анна вернулась кувшином красного вина, она сама разжала зубы женщины и влила в рот терпкую влагу. По телу раненой пробежала судорога. Она глубоко вздохнула и открыла огромные голубые глаза, осенённые пушистыми ресницами. В этот момент в комнату вошли Хранитель времени и наместник Кардиса. Поначалу женщина переводила взгляд с одного на другого, затем посмотрела на принцессу и еле слышно прошептала:
- Где я?
- Не беспокойся, ты в полной безопасности, в Кардисе, - негромко ответила ей принцесса.
- Где мой сын? Я видела его, или это был сон? Нет, боги не могут быть ко мне столь жестоки.
- Твой сын, действительно, здесь, - ответил ей Хранитель, - как и твоя дочь.
- Лиса? Она жива? Хвала богам! Но как?..
- Мы нашли их в доме твоих родственников и взяли с собой.
- Благодарю вас, - глаза женщины наполнились слезами. – Могу я увидеть их?
- Конечно, - ответила принцесса, - сейчас тебя перенесут в одну из спален и дети придут к тебе. Но скажи нам своё имя.
- Меня зовут Кира.
- Как оказалась ты здесь, в Кардисе? – с любопытством спросил Эван.
- Не стоит сейчас спрашивать её, - вмешалась принцесса. – Она, видно, очень устала, а разговор утомит её ещё больше.
- Нет, нет, я могу говорить, - воскликнула Кира. – Когда мы ехали по северному тракту, на нас напали варвары. Я вытолкнула детей из повозки, и они убежали в лес. Мужа моего тут же, на моих глазах зарубил один из варваров. Другой же, огрев меня кулаком по голове, перекинул через седло своей лошади и отвез в лагерь. Это был небольшой передовой отряд, который выслали на разведку.
- И что же дальше? – впервые подал голос наместник. Всё это время он не отводил взгляда от лица женщины.
- Дальше варвары перессорились между собой. Тот, что схватил меня, не позволял другим приблизиться ко мне. Тогда остальные сговорились и убили его, а потом, - она сглотнула и с трудом продолжила, - забавлялись со мной все по очереди, весь день и всю ночь.
Принцесса тихонько охнула, Хранитель нахмурился, а наместник побледнел и сжал кулаки. Кира меж тем продолжала безжизненным голосом.
- Так как я сопротивлялась, они всё время били меня, пока я не лишилась чувств. Когда я очнулась, вокруг меня никого не было. Они, видимо, решили, что я умерла. Тогда я пробралась к дому родственника, в надежде разыскать там детей, но вместо дома нашла лишь пепелище. Идти мне было некуда, и я снова выбралась на тракт. Там меня подобрали беженцы, которые хотели пробраться в Кардис. Я уже и не помню сейчас, как нам удалось проскользнуть мимо вражеских застав и добраться сюда. Почти всё время я была словно в тумане, и только когда увидела сына, будто очнулась.
Окончательно выбившаяся из сил женщина умолкла, глаза её закрылись, длинные ресницы отбрасывали густую тень на щёки. По щекам Дейдры катились слёзы, Эван и Дерек обменялись взглядами, полными горечи и боли. Сколько же ещё бед обрушится на жителей Цитара!
По приказу наместника двое дюжих слуг перенесли Киру в светлую комнату, где Анна удобно устроила её на мягких подушках, укутав в тёплое одеяло. Принцесса, убедившись, что всё сделано как надо, велела привести к матери детей. Халаф и Лиса робко вошли в комнату. Девочка неотрывно смотрела на лежащую на постели мать, затем с громким криком бросилась к кровати. Халаф приблизился осторожно. Увидев, что глаза матери открыты, он схватил её руку и прижал к губам. Всё время, пока находился с сестрой, бедный ребёнок ждал, что кто-нибудь войдёт и скажет, что мать умерла. Теперь же дети расплакались от облегчения и, обняв Киру руками, принялись что-то шептать ей сквозь слёзы. Та в ответ осыпала их поцелуями, не отводя взгляда от их лиц. Из глаз её катились слёзы, каких не было даже тогда, когда она рассказывала о своих злоключениях. Принцесса, не выдержав этой сцены, покинула спальню и вернулась в ту комнату, где они были прежде. Там она уселась за стол, стоявший посередине, и постаралась успокоиться. Наместник и Хранитель, видимо, тоже не выдержавшие душераздирающей картины, явились следом за ней. На столе всё ещё стоял кувшин с вином. Дерек велел принести бокалы и предложил вина своим гостям. Принцесса, обычно пившая лишь воду, с удовольствием пригубила терпкий напиток. Тело её сотрясала крупная дрожь. Мужчины выглядели не менее расстроенными. Наместник, осушив свой бокал, швырнул его на пол. Тонкий драгоценный сосуд разлетелся на мелкие осколки.
- Будь прокляты эти подлые твари! – гневно воскликнул он. – Ничего человеческого в них нет. Как можно было так издеваться? – он замолчал, на миг вспомнив ту боль, которую угадал за бесстрастным рассказом Киры.
- Хорошо ещё, что она осталась жива, и смогла встретиться со своими детьми, - негромко сказал Хранитель. Ему была понятна вспышка друга. Тот, находясь в Кардисе, и понятия не имел, что творили полчища врагов в Цитаре. Ему же пришлось навидаться всякого. Со сжавшимся сердцем он подумал, что и его жена, его Сати перед смертью могла подвергнуться подобным мукам. Отогнав от себя горькие мысли, он промолвил:
- Нужно решить теперь, что делать с этой несчастной женщиной и её детьми.
- Возможно, наместник позволит им остаться в крепости, ведь родных здесь, в Кардисе, у них нет, а взять с собой мы их не можем, - отозвалась принцесса.
- Конечно, пусть остаются, - Дерек ни минуты не сомневался. – В замке достаточно места, и они никому не помешают. – Он снова представил себе Киру. Её хрупкая красота затронула потаённые струны в сердце, казалось, навеки умолкшие после смерти жены и ребёнка. К тому же, он ощущал жалость к детям, на долю которых выпали столь жестокие испытания. Он подумал, что детские голоса в замке вовсе не будут лишними, и он постарается защитить эту семью от невзгод, которые несёт военное время.
Меж тем принцесса напомнила мужчинам, что уже наступила ночь, и они покинули южную башню, оставив девушку одну. Перед тем, как отправиться в постель, принцесса заглянула в комнату Киры и увидела, что мать и дети, утомлённые слезами и переживаниями, мирно спят. Халаф и Лиса обнимали мать с двух сторон, склонив свои головы её на грудь. Улыбнувшись сквозь вновь набежавшие на глаза слёзы, Дейдра отправилась в свои покои, где долго ещё не могла уснуть.