Ровно год прошел с того дня, когда мой учитель ушел в иные миры.
Ранним осенним утром, когда солнце поднималось над одинокой горой Тэххет, он подошел к моей кровати для того, чтобы попрощаться.
Я знала, что этот час должен был настать рано или поздно, но страстно желала его отдалить, что, впрочем, несмотря на все мои потуги, не удалось - за годы ученичества моя воля так и не превзошла волю сэра Мэллори, а он, если уж решил, ни за что не отойдет от намеченного пути.
Учитель оставил мне свой маленький домик в лесу, свои травы и старые книги. За год не изменилось ничего – люди, приходившие ко мне, даже не сразу понимали, чего не хватает в обители, пока я не обрывала их назойливые просьбы «сообразить какую-нибудь травку, чтобы вдовушка, живущая на краю деревни, вдруг воспылала неземной страстью».
Учителя просить об этом они не осмеливались – замолкали, лишь взглянув в ясные глаза цвета сосновой хвои. Рядом с ним как-то сами собой исчезали мысли обо всем земном, гасли порывы гнева, утихали печаль и боль, даже радость становилась возвышенно-тихой.
К женщинам-магам аж со самых времен Теованны Второй простой люд относился как к обычным деревенским ведьмам, полагая их годными лишь на зельеварство и заговоры от угревой сыпи. Ни то, ни другое лично мне, кстати, не давалось – чего нельзя было сказать о работе с энергиями стихий.
Учитель не раз обещал отправить меня в Итстоун – таинственную крепость, где проходили обучение самые великие маги наших времен. Впрочем, зная мою нелюбовь к порядку и дисциплине, которые, как известно, царят во всех подобных учреждениях, сэр Мэллори произносил свое обещание больше для острастки. Сам же он никогда не пытался ни ограничить, ни сдержать, ни наказать меня – для этого мой учитель был слишком мудр.
Возможно, и ушел он, не вытерпев моего несносного норова – мой наставник был как раз из тех людей, которым легче покинуть дом самому, чем выгнать нерадивую ученицу.
Перед уходом он, конечно же, сказал традиционную фразу посвящения: «Эри, ты превзошла своего учителя и готова к самостоятельной работе», и добавил уже от себя, «А мне пора уходить, ученица, меня ждут иные миры и иные земли».
Я хотела спросить, увидимся мы еще хоть раз, но учитель лишь улыбнулся, прочитав немой вопрос в моих глазах, развернулся и вышел из дома, осторожно прикрыв за собой дверь.
Хотелось плакать, но почему-то не получалось. Пришлось встать и походкой зомби (тех самых, о которых был последний рассказ сэра Мэллори) направиться во двор умываться. А затем меня подхватила череда будней, да так и не отпустила.
Оставалось еще столько книг, которые надо было прочитать, столько дел, которые надо было сделать для того, чтобы обеспечить безопасность деревни – в последнее время лес по ту сторону реки по ночам светился тускло-оранжевым светом, видимым лишь тем, кто обладает астральным зрением. Тревожное сияние служило знаком того, что духи деревьев беспокоятся, чувствуя приближение страшных времен.
Учитель часто говорил мне, что почти любое природное явление является знамением, несмотря на то, что ему можно подобрать и вполне научное объяснение. Он утверждал, что одно не исчерпывает другое и не противоречит ему - наука и Искусство тесно связаны между собой, поскольку являются сторонами одной и той же монеты.
Однажды ночью я проснулась от неожиданно наступившей тишины. Не слышно было ни мерного шума леса, ни тихого поскрипывания незапертой калитки, ни соловьиных трелей. Я вышла на порог, испугавшись неестественного молчания. Зловещий свет огромной красной луны, нависшей над самым горизонтом, вычерчивал огненную дорожку на водной глади, окрашивал беленые стены домов в кроваво-красные тона. Лес был бесцветен и практически мертв – казалось, кто-то выпил все жизненные соки из деревьев.
Ведомая страшным предчувствием, я выбежала со двора, оставив, кажется, незапертой калитку. Перепрыгнула-перелезла через забор соседнего дома, нырнула в темный сад, заглянула в чужое окно. Интуиция не обманула меня.
Тело соседа лежало прямо на полу – бессмысленный стеклянный взор был обращен к беленому потолку. Рядом с ним, полуоткрыв рот, в уголке которого засохла мутноватая струйка слюны, примостилась его жена. При падении на пол, она, видимо, разбила локоть – на полу виднелись несколько алых капель.
В рядом стоящих домах все оказалось так же – тела, лишенные духа и силы, расположились в разных позах на полу собственных комнат, во дворах или постелях. Я оббежала все дома до последнего, тая робкую надежду, но нигде глаза мои не заметили ни единого огонька жизни, а руки не почувствовали тепла.
На окраине деревни, в саду вдовушки, я упала под яблоню, судорожно царапая ногтями мягкую землю. Откуда-то из глубин моей души вырвался то ли крик одинокой чайки, то ли протяжный и скорбный волчий вой. Я каталась по земле, сжимая кулаки в бессильной ярости, выдирая пучки высокой зеленой травы.
Сэр Мэллори говорил мне, что каждый из миров обладает определенным запасом энергии, который иногда бывает весьма и весьма невелик. Именно эта жизненная сила обеспечивает существование всего сущего на планете. Когда энергия истощается, мир восстанавливает ее баланс за счет своих обитателей. После того, как все виды жизни прекращают свое существование, свежий и обновленный мир произведет на свет новых поселенцев. Простые люди называют это Концом Света, а маги – возрождением. При этом сами чародеи, берущие силу из пространства между мирами, оказываются неподвластны смерти. Как-то им сейчас в Итстоуне? Молятся ли они? Боятся ли? Ждут ли возрождения?
Не знаю, сколько времени прошло, пока моя истерика не сменилась тревожным судорожным забытьем, оцепенением, отупением. Время как бы перестало для меня существовать до той поры, когда боль от потери перешла в фазу глухой глубокой тоски, затаилась на дне души, медленно отравляя ее скорбью.
Делать в этом мире мне было больше нечего. Лишившись жизни, он потерял свой смысл.
Во время своего обучения мне пришлось пару раз попутешествовать между мирами, и каждый раз я готовилась к такому ответственному делу загодя. Без должного комплекта молитв, мантр и медитаций можно было попасть совершенно не туда, куда необходимо, а то и вовсе сгинуть в небытии.
На этот раз мне, в сущности, было все равно – чем бы ни закончилось мое путешествие, вернуться в свой мир мне было уже не суждено. Да и пара зелий, найденных в глубинах шкафа моего Учителя, сделали свое дело – наркотики придавали жажду активных действий, не отнимая при этом равнодушия к их цели.
Впрочем, цель, как таковая, у меня была. Как известно, в случае потери смысла существования, психика любого относительно нормального человека создает новые стремления. На этот раз я решила во что бы то ни стало найти Учителя, и почему-то была уверена в том, что это мне удастся, причем довольно скоро. Отдавшись на волю собственной интуиции и вспомнив уроки своего наставника, я попробовала представить себе место, где, предположительно, он может находиться.
Поиск предметов и людей на расстоянии никогда не был моей сильной стороной. Как и выход в коридоры между мирами. Однако на этот раз – без всяких ритуалов, мантр и мудр – привычная реальность довольно быстро начала покрываться зыбкой рябью, предвещая скорый выход в иномирье. После краткой потери сознания и головокружительного вращения среди лестниц, дверей и окон Дома Бытия, представляющего собой место, с помощью которого можно был попасть в любой из доступных миров, я оказалась на базарной площади одной из самых захудалых реальностей, славящейся техническим прогрессом и дурными нравами.
Мне казалось, что учителю нечего делать в этой дыре. Я подумала, что произошла, видимо, какая-то ошибка, но вскоре услышала знакомый голос:
- 400 рублей, всего 400 рублей за сеанс познания мира.
Люди на рынке смеялись, глядя на него, но были и те, кто сдавал деньги и просил записать свой телефон и имя в старой тетради.
Я хотела упасть на колени перед моим учителем, пропавшим и вновь обретенным, но какая-то неведомая сила удержала меня от этого шага. Вместо этого я произнесла пару простеньких заклятий, меняющих внешность, которые освоила еще в самом начале своего ученичества – сэр Мэллори называл их «маской». Подошла к лотку.
Человек по ту сторону прилавка подобострастно взглянул на меня мутно-зелеными глазами, в которых не светился огонь знания и Искусства.
- Прошу вас, девушка, присоединяйтесь к моему тренингу. Вы сможете управлять миром, а в конце занятий получите уникальные инструменты, созданные вашими руками и необходимые истинному творцу своей реальности.
Я развернулась и пошла прочь.
Учитель. Свет и чистота моего мира, былой идеал просветленных и желающих просвещения. Как низко пал ты, одурманенный жаждой денег и необходимостью выживать в странном мире, живущем по законам джунглей.
Я шла и смеялась, плюя в собственное отражение в грязно-зеленых лужах, покрытых радужной бензиновой пленкой.
Дойдя до ближайшей подворотни, достала ритуальный нож, с которым никогда не расставалась – учитель подарил мне его во время моего посвящения в маги. Плюнула на лезвие, протерла его рукавом, словно пытаясь, очистив, вернуть предмету его сакральный смысл. Воткнула нож в землю на пару минут, прочитала молитву, закатала рукава и перерезала себе вены.