А мы лелеем лысый одуванчик,
Что отпустил последний парашютик вдаль…
С земли его сорвал беспечный мальчик,
А держит муж, в глазах храня печаль…
В садах давно уж распустились розы,
Что манят нас кровавой красотой,
Хотя в душе трескучие морозы…
Мы греемся об одуванчик лишь рукой…
Но отпустить не хватит нам желанья,
Ведь видим мы, что это все, что есть…
Года пройдут, и улетят страданья,
Но будет нам увядших роз тогда несчесть…
Странно… Как-то все до безобразия просто… Нет никакого заговора… Никакой романтики, тайны, неестественности… Все неестественно обычно, неестественно банально, неестественно естественно… А я так долго думал об этом моменте… Как это все произойдет? Когда? Что мне нужно сделать до этого момента? Стоит ли мне этого боятся?
А сейчас… Даже некому рассказать, что это вовсе не страшно… И совсем не больно… Это просто естественно…
Странно… Даже головой пошевелить не могу… И только этот полуоблыселый одуванчик перед глазами… Вообще никакой романтики! Хоть бы на розу перед смертью посмотреть или на закат, рассвет, бушующее море… Неужели я достоин лишь только этого жалкого зрелища? Хотя… что я такого за свою жизнь сделал, чтобы желать большего? Я не выносил детей из пожираемых огнем зданий, я не писал стихов, я не защищал родины или дамы своего сердца от темных сил, я не стирал белых пятен на карте мира, я не открывал дальних галактик, я не дарил любимым людям всего того, чего они заслуживают… я даже налоги невовремя платил и не все… и из супермаркетов иногда воровал… Блин! Что я себя оправдываю! Натворил, конечно, по жизни делов… С чего я должен быть достоин лучшей смерти? Я же такой же, как все: мелочный, маленький червячок без головы, рук, ног и лишенный половых признаков, который капает и перемалывает непонятно что, непонятно когда и непонятно зачем лишь только потому, что так делают все…
Бессмысленную жизнь я прожил… Говорят, что перед смертью вся жизнь должна промелькнуть перед твоими глазами… Странно… У меня не мелькает… Может быть я не умру? Хотя уже все равно… Уверен, просмотри я сейчас свою жизнь от начала до конца, я бы не нашел в ней смысла… А зачем жить бессмысленную жизнь чуть дольше, если можно умереть сейчас? Мне еще несказанно повезло, что по жизни я встретил столько замечательных людей… А мои родители? За что они меня такого любили? Неблагодарная свинья! Как я мог на них повышать голос? А жена моя, дети? Да я вообще должен был на них всю жизнь молиться! Святые люди! А я? Что я?
И какое я имею право возмущаться на этот одуванчик? Да он даже красивее меня! Он ничего плохого в своей жизни не сделал! А я… Помню себя еще мальчиком… Невинным мальчиком, который самое страшное, что мог сделать – это написать в свои маленькие штанишки… или еще хуже! ИСПАЧКАТЬ ВСЮ КРОВАТКУ! А с тех пор времени то прошло всего ничего… А уже в жизни столько наворотил…
А этот одуванчик такой белый… пушистый…
Он посылает свои парашютики куда-то вдаль… И у меня уже не будет времени узнать куда они упадут… А ведь они где-то упадут, дадут корни и превратиться в такие же замечательные одуванчики… Или наоборот… никогда не продолжат свой род, и их больше никто не увидит… Может быть я первый и последний?
Так странно… Раньше меня даже не волновало, что одуванчик лысеют, а теперь… почему-то так хочется узнать куда упадет каждое зернышко… каждое белое, невесомое облачко моего попутчика в преисподнюю… И главное желание почему-то такое сильное словно ветер, что срывает крыши с домов… Неужели я так боюсь умереть?
Пожалуйста, милый цветочек, не отдавай свои парашютики, пока я еще живой… Это так больно! Я понимаю, что тебе совсем не до меня… я никогда раньше не обращал на вас внимания, и у тебя нет ни малейшей причины, чтобы мне симпатизировать, но может быть подождешь немного моей смерти? А потом делай, что хочешь… Каждый пушок на твоей голове как еще одно несбыточное желание, что селится где-то у меня в мозгу, а у меня этих желаний уже так много!
Позволь, я наслажусь твоей красотой… Твои парашютики так напоминают мне цвет молока моей матери! Нет, ты не подумай, что я помню, то молоко! Я не помню ни ее груди, ни вкуса, ни запаха … Ну а цвета я вообще никогда не видел! Но почему-то сейчас… я так отчетливо все это ощущаю! Если бы ты знал, как мне не хватало этого молока по жизни… Все было так спокойно, когда я мог насладиться этим божественным напитком… А потом жизнь изменилась… и так стало тяжело без теплоты и чистоты этого молока…
А ты помнишь свою маму? Помнишь ее молоко? А еще, помнишь тот скрип двери в твою комнату, когда мама приходила будить тебя в школу? Это была как песня на ветру… Помнишь ее нежные и теплые шаги по полу твоей комнаты? Все, наверное, ненавидели эти шаги… Кто любил просыпаться в школу? Но почему-то потом, когда они прекратились, их так стало не хватать… Скрип той заветной двери… и тех любимых шагов… просто растворился среди тысячи ненужных повседневных звуков… А ведь в них было столько любви…
Странно… Никогда не замечал, как вы, одуванчики, прекрасно пахните… Кто бы мог подумать, что белые одуванчики могут пахнуть? Но что-то есть в этом аромате… Он такой легкий, воздушный, изящный, неуловимый и в тоже время безумно сладкий… Как запах первой женщины… Никогда его не забуду… хотя помнить, конечно, осталось недолго…но… тот запах… Я помню он надолго остался в моей комнате… Я не мог выйти из комнаты три дня… я наслаждался только этим запахом… я им питался… я боялся вылезти из-под одеяла и потерять этот неземной аромат…
Потом как-то перестаешь замечать это сладостное ощущения… с годами запахи других женщин сливаются в какой-то безынтересный ком ощущений… но тот первый раз… навсегда остался самым трепетным излиянием эмоций…
Я помню, я срывал вас в детстве… Вы всегда были ярко-желто-ораньжевыми и вас всегда было много… Вы очень сочные внутри, но, почему-то, пустые… Я всегда думал, что раньше все это место было заполнено соком, и его кто-то выпил до меня… По-этому я всегда бросал вас на асфальт и растаптывал с досады… А потом, однажды, я встретил одну маленькую девочку, которая плела веночек из одуванчиков… Я смотрел на нее, как завороженный… Все это было так трогательно и красиво… Когда венок был закончен, она его надела и убежала… А я так надеялся, что девочка, все же взглянет на меня… но нет… она продолжала бежать, радуясь солнечному дню, а венок на ее голове был словно нимб у ангела… и казалось, что она вот-вот взлетит… но она почему-то упала… она упала, а прямо на нее ехала машина… большая, красивая, красная машина… я помню лишь нимб отлетающий от дороги, который из ярко-желтого превратился в красный… Может быть я скоро встречу ту девочку?
Теперь немного грустно… Но я рад, что делю последние минуты именно с тобой, а не с какой-нибудь банальной розой, или восходом солнца, которое одно для всех…
А еще, знаешь, что примечательно - я смотрю сейчас на тебя вверх ногами… Такое ощущение, что ты растешь прямо из зеленого неба, а под нами светло-голубая земля… Твои парашютики будто падают с небес, как посланники из рая, а потом возвращаются назад ввысь, сделав свой небольшой полукруг… Быть может и вправду с тобой уже на небе? Или мы все жизнь тут были, но просто не замечали?
И вправду… Чем не рай, эта наша с тобой земля? Пускай страданья, неприятности, боль… Но с тобой же всегда любимые люди! Среди этого повседневного хаоса и серости блестит такая красота! А почему я раньше так редко ее замечал? Почему я вечно был чем-то недоволен, нервничал, бесился? Я ведь был счастлив!
Так странно… Я слышал, что когда умирают, становится холодно… НО почему-то сейчас так неестественно тепло!
…Я отпущу – пройдут секунды счастья,
И розы станут лишь шипами на руке…
А боль останется – расплата мнимой страсти,
И вдруг захочется предаться Стикс реке…
И безразличие, сменяя жизни грезы,
Поселится в сердцах, сжимая кровь…
И вновь в душе трескучие морозы,
Но вдруг ты вспоминаешь ту любовь…
А одуванчик лысый, что согрет снегами,
Пускает корни, набирая красоту…
И вновь хватаемся мы за него руками,
И кажется вновь набираем высоту…
Но «Не срывать!» - рефреном сердце бьется…
И отводя глаза от яркости цветка,
Мой взгляд с твоим нечаянно столкнется…
И я пойму – в твоей руке моя рука.