Каралино Бугаз
Было где-то три часа ночи. Я лежала на подстилке посреди футбольного поля студенческого лагеря «Чайка» и смотрела на звезды. В этом году был сказочный звездопад. Столько желаний можно было загадать. Яркость и скорость падения космических тел слепила мне глаза, но не было мочи даже моргнуть. Мои усталые мысли диктовали моему сознанию одну и ту же фразу: «Как они могут?» Глазам стало слишком больно, а от дум голова стала тяжелеть. Я унеслась в мир образов, мир воспоминаний. Был полдень. Жаркое июльское солнце жгло мне лицо и плечи. Но я улыбалась, наслаждаясь пейзажем, нарисованным природой. Озеро, заросшее камышами, зелёные пушистые тополя, кустарники, растущие на песке, протоптанная меж высокой травою, дорога, а на фоне всего этого – море, лазурное, полное спокойствия, море и небо. Вот, какая картина открывалась с обрыва моего лагеря. Даже самый замкнутый городской человечишка не смог бы не оценить этого шедевра. Казалось, действительно работа мастера. И вдруг, я очнулась! Компашка, явно подвыпивших, студентов, направлялась к своему домику. Я подняла с песка подстилку и побежала к обрыву. Подбежав к самому краю, я впустила в себя порыв ветра, который приветствовал моё появление. Один момент. Я была счастлива. Но это счастье вмиг рассыпалось на большое количество кусочков, которые ничем уже нельзя было склеить. Убийцей моего счастья оказался звук строительных кранов, который нарушил покой девственной природы. Я стояла и смотрела в сторону «Альбатроса». Я смотрела на то, как люди губили ту красоту, которой мне приходилось восхищаться на протяжении пяти лет. На моих ресницах выступили едва заметные слёзы. Устало закрыв глаза, я позволила этим двум театральным слезинкам скатиться по моим щекам. Слава Богу, что была ночь, слава Богу, что я не могла ничего видеть! Но этот звук, как жестокий целитель, излечивший слепого, не желавшего видеть пороки, отобразил в моих мыслях эту ужасную картину. Серая, бесчувственная, наглая и, казалось, голодная высокоэтажка расположилась прямо под обрывом оздоровительных лагерей «Альбатроса» и «Бригантины». «Чайка» всё ещё отстаивала свою свободу, и в этот раз снова смогла увильнуть из жадных рук убийц прекрасного. Но действительно ли это было так? Когда бетонная дорога, прошедшая по берегу моря, разрубила и нанесла тяжёлые, непоправимые увечья тому пейзажу, который ласкал мой взор и душу ещё так недавно, всего год назад. Не было сил кричать, было уже слишком поздно. Тот, кто смог разделить мои душевные страдания, также устало роняли слёзы и молили небеса лишь об одном: «Поскорее бы всё это кончилось!» Ведь глядя на их деяния, во мне умирала надежда на светлое будущее нашего края. Она уже слишком изранена. Слишком сильно кровоточат раны, но она, глупая, всё ещё жадно глотает воздух, ни за что не желая, умирать.
З.ы. Автор фотографии Орислав Долгочуб