Для тебя, родной

       
       Вот смотрю я на тебя, читатель, и думаю. Знаешь, о чем думаю? Нет, не о тебе, ты немного не угадал. О том, что сейчас происходит в твоей голове. Ведь в ней что-то происходит, правда? Пытаюсь считать с твоего лица информацию, которая поможем мне понять ход твоих мыслей. Знаешь, мне так интересно знать твое мнение по поводу тех листков, которые ты сейчас держишь в своих руках. Да-да, этих самых. Все верно: шрифт «Таймс нью роман», 12, с интервалом. Да-да, я писал. И, между прочим, для тебя, родного, писал-то. А для кого мне еще писать-то? Для себя думаешь? Э, нет, друг ошибаешься. Для себя у меня другое – необходимость выговориться на бумаге, ая для тебя – все остальное. Я хочу так много сказать тебе, поделиться своими сомнениями, знаниями, находками. Хочу, чтобы ты, читая эти совершенно обычные листы офисной бумаги, на которых уместились мои дни, полные поисков и сомнений, бессонные ночи... да-да, эти самые, получил для себя что-то хорошее, полезное, нужное. То, что ты сейчас держишь в руках, для тебя пока ничего не значит – ты еще не знаешь, что там внутри, в тексте спрятано, какова будет начинка. А для меня в каждом предложении, слове, букве, абзаце скрыт смысл, который я хочу донести до тебя чистым, незапятнанным, (чтобы) сделать его для тебя таким же значимым, как и для меня. Для тебя, родной мой читатель.
Осознаешь ли ты, читающий сейчас мою книгу, какая ответственность лежит на тебе? Я в ответе за то, то написала и продолжаю писать. Ты в ответе за то, прочитал и продолжаешь читать. Ты – мой читатель и судья, в твоих руках мои мысли, опыт. Мне так важно знать твое мнение о том, что я пишу, что сейчас не могу сдержать нетерпение. Мы с тобой друг от друга зависим. Мы тесно связаны с тобой узами Слова. Потому что ты и я – одной крови. Но при всем при этом, знаешь, ни одной строчки я не написала с оглядкой на тебя: когда пишу, то у меня нет мысли спрогнозировать, что скажешь ты вот конкретно на эту мысль, этот абзац, это слово. Я хочу дать тебе так много из того, что знаю и чувствую сама, что не могу молчать.
       А когда все уже написано, мне остается только одно – ждать твоей реакции, самого волнующего и интересного для любого пишущего существа действа. Ждать, затаив дыхание, словно малыш, которого захватил вид огромного колеса обозрения, уведенного в первый раз в жизни. А реакция может быть любой, потому я никогда не знаю, (что?) чего от тебя ждать. Например сейчас: ты нахмурил брови, насторожился, замер – что это? То ли ты готов тут же сорваться на крик и возмущенно сказать: «Да что за ерунда такая!» и отбросить от себя листы (мое творчество!). То ли ты пытаешься вдуматься, ухватить самую суть, поэтому так серьезен и собран, весь погружен в листы (мое творчество!). Ты бываешь таким разным, ты – читающий эти листы. Иногда ты совершенно невозмутим и для меня это совершенно возмутительно! Я смотрю на тебя, смотрю, вглядываюсь, и мне не удается считать ничего с твоего спокойного лица, выражение которого и не думает меняться, приходить в движение. Ты спокоен, что в эту минуту творится в твоей душе, какие мысли появляются в твоей голове сейчас?...
       Читай, читай, родной, я не буду отвлекать тебя от этого, надеюсь, полезного и увлекательного занятия. Читай, потому что это твоя задача. Как моя – писать для тебя.
Читай, любимый читатель, и в этом прекрасном мире, самом прекрасном из всех, по-прежнему все будет хорошо.



9.11.2005 г. Ванда Клавцан