Не отрекаются любя

       
       «Подожди, куда ты пошел?» - «Я ухожу». Смотрю, как он собирает вещи. Ходит по квартире, рассматривает шкафы и полки так, словно в первый раз их увидел. Открывает двери секретера, смотрит на длинные, ровные ряды книг. Нахмурил брови, задумчиво глядя пальцами левой руки его полированную поверхность, словно раздумывая, что из них можно взять с собой, а что оставить мне. Да и думал ли он сейчас обо мне? Судя по виду – вряд ли. Но судить по его внешнему виду нельзя, сколько раз он скрывал свои бушующие страсти под внешним спокойным видом. Как он сам говорил – «холоден и беспристрастен»? – «Да, я такой». Прошел мимо, задев случайно меня рукой и даже не посмотрел. Разве когда-то раньше он мог прикоснуться ко мне спокойно, равнодушно, будто я – предмет мебели, никогда раньше. Раньше – никогда. Теперь мужчина, который до последнего момента, был безоговорочно, полностью мой, рассеянно бродит из комнаты в комнату, то и дело останавливаясь у какой-либо вещи. Собирает кое-что, методично и очень спокойно складывает в чемодан. Опять прошел мимо.
       «Послушай, давай поговорим. Ты не можешь просто так уйти.» - в ответ долгий удивленный взгляд серых глаз. «А кто меня удержит? Я решил и я уйду». Только сейчас начинаю понимать, что он не шутит, что он и правда уйдет. Просто наполнит вещами свой чемодан и уйдет. Но это невероятно! Это мой любимый мужчина, мы давно вместе, разве можно просто так уйти, нет, нет, нет! Начинаю терять свое хладнокровие – то, с которым я наблюдала начальный этап его сборов. Появляется предательская дрожь в голосе и готовность к слезам, еще немного и они обрушатся водопадом. Плакать нельзя, потом. Надо придумать способ оставить его здесь, со мною рядом, в доме, который так давно стал нашим. Наш дом. Сколько здесь было всего хорошего, радостного, нашего – поделенного на двоих.
       Чемодан постепенно заполняется… Вещи-вещи, за каждой стоит целая история. Например, вот эта маска африканского вождя, висящая над камином. Сейчас он задумчиво смотрит на нее и я знаю, о чем он думает. Он вспоминает. Это было год назад летом: мы под палящим солнцем, ощущая как от счастья как раз на уровне лопаток вырастают крылья. Это называется полет… Тогда мы и купили эту маску. Неужели сейчас он просто уйдет из этой квартиры – своего дома, из моей жизни – это невероятно, этого просто не может быть! А вся эта обстановка, уютная и сказочная, только потому так хороша, что мы вместе!
       «Но это же абсурд – то, что ты уходишь! Как можно взять и в одночасье просто уйти!» - «Абсурд – не абсурд, но вовсе не вдруг: решение зрело давно, да только ты кроме себя ничего не замечала». Снова проходит мимо, глядя на меня своими глазами, в которых читается усталость и … правда. Он всегда говорит правду, даже если причиняет боль. Слишком правдив. Но почему он столько молчал, Господи? А эти глаза, я люблю их больше всего на свете, также как и его душу… Я не могу без них жить. Эти глаза – серые, кажущиеся на вид холодными, словно два кусочка льда. А на деле… только для меня они бывают такими теплыми… Никто и никогда не мог меня так согреть. Никто и никогда. Но почему, черт возьми, от меня уходит мой любимый мужчина, в конце концов!
       «Послушай, скажи мне, почему ты уходишь, я должна знать. Я смогу исправиться. Ведь все решаемо. Возможно, ты просто устал и тебе нужно отдохнуть…» - «Не надо мне этих твоих речей. Я знаю, что ты сможешь убедить любого, но на меня это не действует. Я все решил». Это поразительно, я не помню его таким! Пусть так разговаривает со своими коллегами по работе, а со мной – пусть знает меру! Подхожу к нему и вырываю из рук плюшевого медведя, которого он подарил мне на день Святого Валентина и швыряю игрушку на диван. «Что ты о себе возомнил! Меня, да будет тебе известно, никто никогда не бросал. Я сама всегда уходила! Так что это не ты меня бросаешь, а я тебя. Уходи. Больше не удерживаю, свободен» - «Ах, вот оно как, - улыбается, - решила идти от противного, пожалуйста. Но я все равно уйду. Твоему самолюбию придется смириться. А ты меня, оказывается, удерживала? Надо же, я что-то не заметил. Ты, наверное, как обычно – подумала об этом, а сделать забыла?» - «Да пошел ты!», - швыряю в него ни в чем не повинного плюшевого медведя, который как раз попался под руку. «Пошел».Он ловит его и ставит игрушку туда, где она и должна быть – на полку. Самолюбие, гордость, называйте это, как знаете, но как он смеет так себя вести?! В конце концов мужчин на свете множество, и если этот не в состоянии оценить меня по достоинству, тогда я найду другого. Другой, другой, другой? Да зачем мне другой?! Я никого не люблю, кроме этого, никого не хочу, более того, не представляю рядом, какой другой может быть? А может это он нашел себе другую, потому и уходит?
       «Я все поняла наконец. И как мне сразу в голову это не пришло, это же самая простая причина. Скажи мне только, ты ее любишь?» Говорила я это все его спине – он в этот момент как раз склонился над этим ящиком Пандоры – своим злосчастным чемоданом. Резко обернулся и минуту внимательно изучал мое лицо с самым серьезным видом. Потом расхохотался: «Я не верю своим глазам – да ты ревнуешь! Тебе очень идет рассерженный вид. Другой нет и не было» - «Но тогда я совсем ничего не понимаю. Тогда почему ты отставляешь меня одну, черт бы тебя побрал»- «Так будет лучше для всех. В первую очередь – для тебя. Не пытай меня – все, что мог, я уже сказал. Я ухожу» - «Неужели ты меня больше не любишь?» - «Позволь не отвечать на этот вопрос» - «Ну уж нет. Ты бросаешь меня по одному тебе известной причине и даже не хочешь сказать любишь или нет» - «Я все сказал». Смотрю на него. Какой невероятно упрямый человек, как я люблю его за это. Подхожу, обнимаю, кладу голову на грудь. Трусь о нее подбородком как кошечка, я знаю, он это любит. «Решила испытать последнее средство, самое верное из всех» - улыбается, - «Не поможет, я ухожу» - «Пожалуйста, я прошу тебя. Останься». Слово «прошу» дается мне очень сложно, еле-еле выговариваю его, я не из тех, кто просит. Испытующе смотрит на мое лицо, останавливая взгляд на губах. Подошел, обнял. Нежно гладит по волосам, наклоняется ко мне… Я знаю, что он любит меня. Любит, любил и будет любить. Я закрываю глаза, обладая уверенным знанием, что сейчас он меня поцелует. Но нет. Он поцеловал меня в лоб, словно ребенка или любимую бабушку, тяжело вздохнул и отпустил объятья. «Я ухожу».
       Он прошел в прихожую, поставил чемодан на пол, стал одеваться. Все это правда. Он уходит. Мой любимый мужчина оставляет меня. Звук защелкиваемого чемодана до сих пор стоит у меня в ушах. Он резким движением захлопнул его, взял в руку. Встал, оглядел все в последний раз. И вот будто гость, зашедший ненадолго, собирается уйти. Будто этот дом не его, будто эта женщина, которая смотрит на него сейчас со слезами на глазах, в которых можно прочитать отчаянье и мольбу «Останься, родной», не его, чужая. Словно ни с ней он провел столько дней и ночей, делил печали и радости, мечты и мысли, постель и семейный бюджет. Но он неумолим – он уходит. И тысячи раз увиденная по телевизору сцена уходящего из дома мужчины, обретает неведомый ранее смысл, неведомую ранее боль. Перед ней самый близкий, самый родной на свете человек. Нет никого, кто был бы роднее и ближе. Но сейчас он уходит и что?
       И все. Терять больше нечего, я могу сказать ему все, забыв в конце концов про свое непомерное «эго», гордыню, характер. Второй возможности сказать ему это все, видимо, уже не будет, а я всю жизнь буду жалеть о том, что не сказала. Потому что он должен это знать, он имеет право. «Родной мой, сядь, пожалуйста, на минуту, я должна тебе кое-что сказать».Сел, смотрит вопросительно. «Ты только не перебивай меня, прошу тебя, выслушай. Ты – лучший мужчина в моей жизни. Самый замечательный и самый любимый. Моя вина в том, что я никогда тебе этого не говорила. Да что там – сама уж и не помню, когда говорила тебе, что люблю. Пусть не говорила, но я люблю тебя самой сильной любовью, на которую только способна. С той самой минуты, как встретила. Ты – единственный на свете, кто может называться моим мужем. Ты – настоящий мужчина и мне сказочно повезло встретить тебя на своем пути… Я не знаю, почему ты хочешь оставить меня, но я уважаю твое решение. Если так будет лучше для тебя, тогда иди, но помни, что на свете есть женщина, которая любит тебя больше всего на свете и ждет…». Он стремительно бросился ко мне и стал целовать залитое слезами лицо. Целовал бесконечно долго. Потом схватил чемодан и пулей вылетел из квартиры.
       Дверь захлопнулась. Я в квартире одна. Слезы, которые ручьем скатываются по щекам, даже не замечаю. В голове настойчиво вертится не весть откуда взявшаяся поэтическая строка «Проводила друга до передней. Постояла в золотой пыли…». Боль потери настолько велика, что других ощущений практически нет. Несколько минут ревела в коридоре на кресле, которое еще хранило его тепло. Потом доплелась до холодильника, достала холодный «Мартини» и стала пить прямо из бутылки. К черту условности, от меня только что ушел мужчина все моей жизни, какое значение может иметь все остальное? Его улыбка, его объятья, смех и вечное «да, моя любимая» - как я буду жить теперь без него? Для кого утром я буду готовить крепкий кофе, кого буду встречать вечером с работы… Как буду засыпать одна в нашей огромной кровати, такой холодной без него? Кто еще, зная обо мне все, будет любить и уважать, терпеть мои капризы и сложный характер, кто еще будет настолько терпеливым, любящим, понимающим? Как мне жить без него, Господи, скажи мне, как?
       И словно ответ Господа Бога на мольбу недавно брошенной любимым мужем женщины, входная дверь открылась. Не отмычкой, но родным ключом. На пороге возник муж, больше часа назад ушедший из моей жизни навсегда. На его лице запечатлелось все раскаянье, на которое он только был способен. Он улыбался. Чемодан полетел в угол, улыбка стала еще шире, а в руках возник огромный букет роз. Он упал на колени, раскрыл объятья и прошептал:»Любимая, прости. Я был таким дураком. Я тоже люблю тебя больше жизни и никогда тебя не оставлю. Иди ко мне». Меня не надо было долго уговаривать. «Я тебя прощаю, но ответь мне на один вопрос, почему ты решил уйти?» - «Хорошо, я отвечу. Ты была настолько поглощена собой, что я стал думать, что мешаю тебе. Думал, что ты даже не заметишь, если я уйду и вздохнешь с облегчением…» - «Значит, если бы я ничего не сказала, то ты бы не вернулся?» - «Нет» - «Задыхаясь, я крикнула: «Шутка. Все, что было. Уйдешь, я умру! Улыбнулся спокойно и жутко и сказал мне: «Не стой на ветру»…»



28.01.2006г. Ванда Клавцан