Espa;ola cuando besa, es que besa de verdad.*
Глава 14.
***
Уставшие Гонсало и Августина сидели дома перед телевизором и лениво наблюдали, как одни сплетни сменяют на экране другие. Когда начался репортаж о том, что журналисты преследуют фиолетовую убийцу, рука Гонсало, покоящаяся на коленке Августины поднялась и шлёпнула коленку больно-пребольно.
- Ты что, старый? Белены объелся?
- Да ты смотри! Совсем ничего не понимаешь, что ли? Это ж краля твоего сынка, фиолетовая-то.
- Ну и что?
- Как что? Она ж... Вы ж кого в семью берёте?У
- Так Пепу.
- Ага! А она предыдущего-то супружника... тогось! – Он демонстративно провёл рукой по горлу.
- Да я знаю, мне Луисми рассказывал. Они ж вместе тогда жили.
- Кто вместе?
- Так Луисми с Пепой! А муж-то её бывший в квартиру прорвался и ножом её пырнул... До смерти, правда, не зарезал, она ловче оказалась! Так ему, насильнику, и надо!
- Позор какой! И ты согласна на эту свадьбу?
- Да я-то что поделать могу?
- Ты же мать! Запрети!
- Ты в своём уме? Как я им что-то запретить могу?
- Ты мать или не мать?
- Хорошая свекровь кошелёк пошире раскрывает, а рот покрепче закрывает!**
- И ты хочешь, чтоб моя доченька общалась с этой вашей... фиолетовой?!
- Так по-родственному... Но не каждый же день!
- Был бы я его отцом, я б костьми лёг, а свадьбы этой не допустил!
- Конечно-конечно! Это ты со мной герой, а сам-то! На себя посмотри! Дочь-то тебя из собственной квартиры выгнала! Если б не я, где бы ты был? В доме престарелых? То-то! У других соринку...
- Много ты про меня знаешь. – И Гонсало скорбно поджал губы. Августине совсем не следовало знать о настоящем положении дел.
- Что, съел? Крыть-то нечем? Так и не лезь! Мой сын сам разберётся, на ком ему жениться! – Августина тоже не стала Гонсало рассказывать о звонке какой-то Аурелии, она Луисми потом, наедине спросит. А Гонсало как расскажешь что-нибудь, так и сама пожалеешь – обязательно против неё же и использует.
***
В дверь кабинета постучали, и Хема, не подумав, попросила войти... А у порога стоял Луис Мигель собственной персоной.
«Сгинь, нечистая сила!» - Хема в тайне перекрестилась, но Луис Мигель и не думал растворяться в сумраке. Стоял перед ней живой, а она-то понадеялась, что с дуру привиделось.
Он подошёл к столу, вальяжно растянулся в кресле для гостей, даже не сделал никакой попытки поцеловать её. Поймал, правда её руку на письменном столе, потянул её на себя для поцелуя. Стол больно врезался Хеме в живот, она скривилась – совершенно невольно.
- Лёгок на помине, вчера только о тебе думала.
- Правда? – он явно обрадовался. – А то не приду к тебе, ты даже и не позвонишь, а телефон новый мне не дала... Но я сегодня по делу. Понимаешь, я женюсь! – он радостно замолчал, изучая лицо Хемы.
Она вся подобралась – а он того и ждал. Вот как замечательно – ей не всё равно.
- И кто же счастливая избранница?
- Пепа. Помнишь, я тебе о ней рассказывал? Моя первая любовь.
- Не помню. – отрезала Хема. А сама прекрасно помнила о Пепе, разумеется. На ней, на Хеме жениться и не думал, а Пепа эта всегда стояла между ними... И что такого замечательного в этой Пепе, чего в Хеме Луис Мигель не нашёл?
- Ну почему, почему? Почему ты тогда не захотел на мне жениться? – Хема вдруг поняла, что задала этот давным-давно мучающий её вопрос вслух. Глаза её широко открылись от поглотившего её ужаса.
- Почему? – удивился Луис Мигель. – Не знаю...
Отступать было поздно, её понесло.
- Всё, всё было бы по-другому! Ты мне жизнь испортил, ты меня сломал...
- Хема, о чём ты говоришь? Ты же сама меня бросила и выскочила замуж!
- Тебе назло!
- Правда? А я так мучился, так переживал...
- Врёшь! Всё ты врёшь! Тебе было наплевать на меня! И сейчас наплевать... Я только не могу понять, зачем ты ко мне таскаешься?
Луис Мигель поднялся, повернул ключ, торчащий в замке.
- Зачем, зачем ты это делаешь?
- Чтобы нам никто не помешал, раз уж такая пляска пошла, давай выясним всё до конца.
- Да, мне нужно знать...
Луис Мигель уже стоял рядом с нею, мягко потянул на себя.
- Иди сюда, девочка, я тебя пожалею...
- Не надо меня жалеть! – она трепыхалась раненой птицей у него в объятиях.
- Неужели ты думаешь, что я тебя не любил? Любил, конечно любил! Ты у меня такая сладкая, нежная, так и хочется о тебе заботиться, защищать от всего мира. – его губы, иногда прерываясь на ласковые слова, уже путешествовали по её длинной шее, где-то за завитушками коротких растрёпанных по моде волос.
- Не надо... Тебе было всё равно... Если бы ты меня попросил, я бы не вышла... замуж...
- Я боялся испортить тебе жизнь... ведь я тебя старше... я твой учитель...
***
Людка уговорила Лидию сходить на выставку Модельяни и его современников. Во-первых, бесплатно, во-вторых, Лидия совсем странная стала, ходит туча-тучей, а что у неё на уме – не говорит. А Людке больно интересно – что там у Лидии с Луис Мигелем, продвигается ли дело к какому-нибудь счастливому финалу. А ещё очень хотелось похвастаться – Людка недавно с мужиком новым познакомилась. Сидела она на терраске, лакомилась мороженым. Сама красавица – вся в белом, а туфли и сумочка красные. Ещё на Людке была широкополая шляпа, она её купила, а выйти некуда. Сама ж не пойдёшь в приличное место – обязательно парой нужно, или хотя бы с подругой. А Лидию не дозовёшься – всё деньги считает. Людка её приглашать всё время тоже не может – так всё наследство прошляпишь. На подругу-то денег жалко! Так вот, сидит Людка на терраске в новой шляпе, а все на неё косятся, хотя никто подойти-познакомиться не осмеливается. А вдруг Людка отошьёт? Мужчина за столиком напротив с неё глаз просто не сводил, не косился, смотрел открыто, ловил её взгляд. Улыбался, когда Людка в его сторону поворачивалась. На солнце ему, наверное, жарко стало, он галстук расслабил и расстегнул пару пуговиц на рубашке. Людке хорошо были видны его чёрные ещё волосы, доходившие до самой шеи. Это хорошо, Людке нравились волосатые. Таких она считала настоящими мачо. И не старый. Конечно, лет пятьдесят ему уже было, но не восемьдесят и не сто. Со столетними Людка уже возиться не собиралась... И вот он пересел поближе, на теневую сторону. И Людку ему оттуда было проще наблюдать. Он заказал уже третий кофе со льдом. «Не пьющий» - порадовалась Людка и улыбнулась незнакомцу так, как только она умела: слега прикрыв глаза, чтобы было видно, какие у неё длинные нарощенные ресницы. Потом глаза снова открыла, широко, и уставилась на незнакомца. «Раз, два, три...» - посчитала про себя и снова отвернулась, мгновенно, однако, скосив глаза опять же в сторону незнакомца. Тот уже снимал пиджак. Достал сигару, какой-то маленький нож, или ножницы – Людка не разглядела хорошенько, она была занята гимнастикой для глаз – отрезал кусочек, прикурил от спички. «Надо же! Курит... Сигары... Дым противный» - она сморщила нос и снова принялась за подтаявшее мороженое. Официант в белой рубашке, чёрных брюках и белых кроссовках подошёл к незнакомцу и тот что-то тихо ему сказал. Официант кивнул и скрылся в недрах тёмного бара.
«Почему некоторые обувают кроссовки с чёрными брюками?» - недоумевала Людка, а потом скосила глаз, чтобы проверить, какие туфли у незнакомца. Исследуемый объект удовлетворил её требования: носки красиво сочетались с цветом обуви, и ремень был в тон – всё, как полагается. Официант вернулся с бутылкой шампанского: мол, вам от кавалера.
- Спасибо, я не пью! – отрезала Людка, но в сторону мужчины больше не смотрела. Минуты через две официант явился с новой вазочкой, наполненной разноцветными шариками мороженого. – Я больше не заказывала! – заартачилась Людка. Тогда мужчина поднялся, подошёл к её столику, посмотрел на свободный стул.
- Вы позволите?
- Я в барах не знакомлюсь! – предупредила Людка, хотя и улыбнулась.
- Я тоже! – согласился мужчина, но всё же присел на краешек стула. – Но, может, сделаем исключение? Вы такая... такая...
- Какая? – нагло поинтересовалась Людка.
- Воздушная, - нашёлся тот. – На вас так приятно смотреть...
Людка отметила, что он ей «выкает» - а это признак высшего уважения. А то все друг другу «тыкают», а этот, кажется, уловил утончённую Людкину натуру.
- Смотрите, бесплатно, - разрешила, хихикая.
- Вот моя визитка... Может, вы мне когда-нибудь позвоните?
- Я не звоню мужчинам.
- И телефона мне не дадите, - констатировал он. – И что же мне делать?
- В смысле?
- Как не дать вам исчезнуть? От шампанского отказались, от добавки – тоже. Сейчас встанете и уйдёте, потому что я вам надоем...
Он говорил именно то, что Людка всегда мечтала услышать. Она уже жалела, что строила из себя недотрогу, и не знала, как разрулить ситуацию.
- Вы правы, всего хорошего! – Людка поднялась и пошла по направлению к дверям бара, с сожалением, правда, чтобы заплатить и уйти.
Ей было совершенно необходимо посоветоваться с Лидией, звонить ли этому мужику, или нет. Они стояли у картины «Серый дом» Шагала.
- Смотри, прям избушка на курьих ножках! – Восхитилась Лидия.
- Да нет же здесь ножек... – Людке было всё равно, что там нарисовано. Хотелось выйти из зала, усесться на терраске, рассказать Лидии про принца в галстуке. – Слушай, а «Дипак» что означает?
- Какой дипак?
- Ну вон... ага? На заборе «дипак» написано...
- Так по-русски ж написано! «Дурак!»
- Ой, и вправду «дурак»...
- Совсем обыспанилась, по-русски уже не понимает! – укоряла Лидия.
- Да ну их, Модельяни и компанию! Такой обман, художники называются!
- Ты что, это же искусство!
- Ага, искусство. Мне краски дай, я получше нарисую! Пошли уж... Я тут с одним познакомилась, такой мужик... Вот только не знаю, звонить или нет... Он мне визитку оставил, вот! – она достала смятую картонку из кармана обтягивающих брюк.
- Дай взглянуть... Это ж Луис Мигель!
- А что, мало разных Луис Мигелей?
- Так и адрес наш... Ты чего? Моего поклонника отнимать собралась?
- Да я откуда знаю, что он твой? Подошёл, визитку дал... – у Людки окончательно испортилось настроение, и она уже жалела, что показала бумажку Лидии. Ну почему той должен достаться такой представительный мужчина, а ей, Людке, одни старикашки? – Ты же мне его никогда не показывала. Да ладно, забудь, я вот визитку выброшу в урну! Ага, видишь, выбросила... Что у меня, других не будет? Я себе и по-лучше найду...
- Во бабник, а? Своих мало... – И Лидию прорвало. Как на духу, поведала Людке про жемчужину, про серебряную цепочку, про фиолетовую гадину...
***
Августина была рада, что они с Луис Мигелем оказались наедине. Гонсало ушёл в магазин. Наконец-то можно с сыном поговорить. Вот только как начать?
- Луисми, а ты уверен, что хочешь на Пепе жениться?
- А почему бы и нет?
- А мне казалось, что у тебя была подружка-аптекарша... Она-то помоложе будет, и это... как бы тебе сказать... до меня слухи дошли...
- Мама, ты же знаешь, что Пепа ни в чём не виновата!
- Что ты, дорогой, я ж не об этом... Просто мне сказали, что у аптекарши ребёнок будет... Твой ребёнок.
- Кто сказал?
- Какая разница, кто! Ты же не оставишь меня без внуков? Тем более, что внук этот уже реально существует?
- Мама, о чём ты говоришь? Какой внук, какой ребёнок?
- Луисми, это ж кровиночка твоя...
- Мам, не лезь, ладно?
- Я не лезу, не лезу... Поступай как знаешь...
- Вот выдумаешь тоже, голову мне морочишь!
Августина промакнула глаза кружевным платочком.
- Неужели я никогда с внуком не познакомлюсь? Вот горе!
- Да что вы все, сговорились что ли? То Пепа, то ты... Оставь меня в покое!
- Так не правда разве?
- Враньё! Я её уже несколько месяцев не видел...
- Но это же не значит, что не правда... Мне наверняка не соврали... Ты бы сам проверил, а?
- Да чего проверять? И Пепа у меня...
- Господи, Пепа да Пепа... Я тебе о другом толкую! Наследник у тебя будет! А ты и слушать не хочешь! Я ведь тебя не так воспитывала, я хотела, чтоб ты серьёзным был, ответственным...
- А перед Пепой я не ответственный?
- Да и всё время по телевизору Пепу показывают, и семейку её... Что ты думаешь, я не знаю?
- Опять двадцать пять!
- Молчу, молчу... Но ты узнай, хороший мой, не пори с горяча...
- Я пошёл! Как не приду, всё какие-нибудь укоры, претензии... Глаза б мои тебя не видели!
- Луисми, не говори так... Я ж тебе добра желаю!
- Ты всегда прикрываешься добром! А сама жалишь, как гадюка!
- Ты как с матерью разговариваешь? Как ты смеешь!
- Да ну тебя, надоела!
- Конечно, мать ему надоела, мать ему мешает... – она слышала, как за сыном захлопнулась дверь. Подумав немного, набрала телефон, который ей продиктовала Аурора.
- Здравствуйте, Аурора, это Августина... Нам бы встретиться...
Продолжение следует...
* Когда испанка целует, она целует по-настоящему. (исп.) – слова из старинной песни, ставшие поговоркой.
** suegra, si quieres ser por tu nuera alabada, ten la bolsa bien abierta y la boca bien cerrada (исп.) – народная мудрость.