Под сенью всей вождей

Шели Шрайман
...Один из ведущих операторов советской официальной хроники Абрам Хавчин уже год как репатриировался в Израиль. Дверь открывает высокий седой мужчина - совсем не старик. Ему трудно дать 80 лет. Элегантно одет. Ничего от бесстрастных скучных хроникеров, лакировщиков действительности, какими я их себе представляла. То, что эти люди работали на будущее, может быть и не подозревая об этом, я поняла намного позже. Никакая английская и американская хроника из Страны Советов не могла донести до нас того духа, который присутствует в официальной отечественной хронике. Это сама держава-монстр, запертая на все запоры, смотрит на себя.

- Что сейчас происходит на "Центральной ордена Ленина и ордена Боевого Красного Знамени студии документальных
фильмов"?

- Она закрыта. Да, студия, которая запечатлевала всю историю -от Николая Второго до последних советских вождей, - прекратила свое существование. Архивы, конечно, остались... До появления телевидения наша студия была абсолютным монополистом - можете себе представить, какие архивы она собрала за несколько десятилетий... Мы выпускали четырнадцать журналов: "Новости дня", "По Советскому Союзу" и так далее, и так далее.

- За что вы получили первую Сталинскую премию?

- За фильм "Возрождение Сталинграда". Мне предложили наблюдать с камерой, как люди возвращаются в разрушенный город. Сталинград был страшно изувечен. Комиссия посчитала, что из всех фундаментов в городе только семь годятся для
восстановления зданий, остальные нужно закладывать заново. На улицах не было не только людей, но и вообще ничего живого - ни птиц, ни кошек, ни собак. Мне предложили обосноваться в подвале универмага, где находился штаб фельдмаршала Паулюса (и где его пленили). Первые дни я жил в мертвом городе абсолютно один, потом стали постепенно возвращаться жители. Помню, как снимал пожилую женщину, плакавшую на развалинах своего дома не оттого, что все разрушено, а оттого, что утюг, который она выгребла из-под руин, заржавел.

- Как вы попали в операторы правительственной хроники?

- Вначале я был ассистентом у Ивана Ивановича Белякова, который был приятелем начальника сталинской охраны генерал-лейтенанта Власика. Естественно, из-за этой дружбы у нас была монополия на съемки Сталина. Власик звонил домой Белякову, Беляков мне: "Сегодня в семь". Это означало, что предстоит съемка, связанная со Сталиным... Кроме этого, мы снимали
партийные съезды, всевозможные парады, партконференции, сессии Верховного совета. Кстати сказать, я сам однажды попал в кадр, когда снимали парад Победы и солдат, бросающих знамена, - моя постоянная точка была у Мавзолея.

- Как Сталин вел себя во время съемок?

- Он не любил сниматься. Мы с Иваном Ивановичем Беляковым всякий раз, когда нас вызывали, гадали - будет сегодня съемка или нет. Дело в том, что Сталин никогда не снимался дважды с одним и тем же политическим деятелем, приезжавшим в Москву. Вот как-то мы приехали в Кремль по случаю визита фельдмаршала Монтгомери и сразу решили, что на сей раз съемку не отменят - Монтгомери в Москве впервые. Так и случилось. Кончился обед, смотрим - официанты все несут со столов. Зовут нас. Заходим, видим - Монтгомери стоит в маршальской бекеше на собольем меху и в папахе, видно, подарили за обедом. А Монтгомери, как и Черчилль, невзирая на чин, предпочитал ходить в солдатской форме. Пришлось для съемки снять с фельдмаршала бекешу.
У меня было несколько курьезных ситуаций во время съемок Сталина. Однажды на какой-то партконференции он сидел в окружении военных, а фотограф снимал. Мой начальник, человек нервный, подбегает и шипит: "ВЫ почему не снимаете? Там же товарищ Сталин". Я ему: "Но это же статичная фотосъемка". А он: "Немедленно идите и снимайте!" Я поставил аппарат прямо перед Сталиным и начал крутить ручку. А Сталин вдруг мне: "Вы кто такой?" - "Кинооператор" - отвечаю. "Вижу, что кинооператор, - говорит Сталин, - но даже при моей абсолютной безграмотности в вашем деле я знаю, что кино - это искусство запечатлевать движение, а мы здесь сидим, как остолопы. Мало того, что нас фотограф мучает, так еще и вы здесь ручку крутите", - расхохотался, встал и пошел. У меня этот кадр сохранился случайно - монтажница в проявке обычно отрезает кусочек пленки, чтобы определить нужную выдержку. Это был именно фрагмент, когда Сталин меня высмеивал. Я его сохранил, а позднее сделал с него фотографию. Вот она. Видите - слева Жуков, справа - Ворошилов, сзади Москаленко виднеется, тот самый, что руководил расстрелом Берии.

А еще был случай на Потсдамской конференции - мы никак не могли поймать момент, чтобы снять Сталина без свиты. Сергей Аполлинарьевич Герасимов - замминистра кинематографии и руководитель нашей съемочной группы - дал мне задание подстеречь Сталина. Я выбрал место в кустах напротив двери его резиденции и стал выжидать. Прошло около часа, прежде чем появился Сталин. Он вышел с Власиком, подошел к лавровому деревцу, оторвал листик, растер в руках, понюхал и говорит Власику: "Слушай, а у немцев лавр хороший". И тут я начал заводить аппарат со страшным треском. Сталин пошел прямо на меня: "Что вы здесь делаете?" Я ему: "У нас такая ситуация, товарищ Сталин, что мы никак не можем снять вас одного. Мне дали задание подстеречь вас и снять во что бы то ни стало". -"И долго вы здесь сидите?" - "Больше часа". - "Ну что ж, задание надо выполнять. Тем более что вы больше часа сидели в кустах. Снимайте".

- Он придавал значение тому, как его показывают на экране?

- Да. Он первым просматривал всю хронику. Однажды он завернул
спецвыпуск только потому, что при подписании каких-то документов у него образовался второй подбородок и это попало в кадр. И еще был случай, когда он завернул целый фильм "День президента", о Михаиле Ивановиче Калинине. Мы снимали фильм и на даче, и во время приема (что было чистой липой, никаких приемов он никогда не вел).Сталину показали фильм, и он, видимо, рассудил - какой это такой президент? Жена девять лет сидит... И запретил показ фильма. Я знаю известного фотографа из ТАСС, который угодил в ссылку за то, что подмонтировал Сталина, стоящего на трибуне мавзолея, к фотографии с выборов. Дело в том, что Сталин голосовал одним из последних, из-за этого задерживался весь выпуск. Все бы сошло, если бы
американцы из "Ассошиэйтед пресс" не заметили подделку и не поспешили об этом сообщить. Разве они знали, чем это грозит
несчастному фотографу?

- А Берию вам приходилось снимать?

- Мы никогда специально не снимали никого из представителей НКВД. Если они и попадали в кадр, то в "массовке". Во время
похорон Горького, когда гроб с его телом был выставлен в Колонном зале, чины НКВД стояли неподалеку от моей съемочной точки и хохмили - настроение у них было совсем непохоронное.

- Какое впечатление производил на вас Берия?

- Очень неприятное. Во время Ялтинской конференции он присутствовал инкогнито, все были при деле, а он отирался возле нас. Рассказывал какие-то пошлые анекдоты, дешевые хохмы. А тут еще состоялся такой идиотский разговор. Герасимов говорит: "Мы в отчаянном положении, надо снять Сталина отдельно, и никак не получается". Берия в это время сидел с нами, держал в руках газету с какими-то тезисами
Сталина и его портретом (сталинские портреты печатались в каждом номере газеты по поводу и без повода). И вот Берия, услышав этот разговор, говорит Герасимову: "Слушай, а зачем тебе снимать Сталина отдельно? Вот возьми его портрет из газеты, смотри, какой он здесь красивый. Возьми и дай его".

- Берия не внушал вам страха?

- Нет. Он вел себя совершенно тихо. На него никто не обращал внимания. Мы только недоумевали: "Зачем его сюда взяли?
Для охраны? Но это же смешно - вокруг дворца двенадцать колец вооруженной до зубов охраны".

- А вообще в партийной верхушке вам попался хоть один умный и интеллигентный человек?

- Более-менее приятное впечатление производил Кириленко - наши дачи были по соседству. Он был таким рождественским
дедушкой из сказки. Все остальные были совершенно неинтересными и недалекими людьми.

- Какое впечатление производил Брежнев?

- Монтажистки - милейшие женщины - матерились, когда монтировали пленку с его выступлениями. Он часто путал листы и
говорил об этом прямо в микрофон. Кроме того, приходилось вырезать все его причмокивания - это был адский труд. Однажды
Брежнев выступал в гобеленовом зале Елисейского дворца - единственный раз без бумажки, - а мой ассистент Ваня Филатов вел съемку отечественной камерой, которая тарахтела, как трактор. В общем, когда Ваня запустил свой аппарат, было слышно только его. К Ване тут же подскочили два дюжих
молодца и ВЫНЕСЛИ, буквально вынесли его из зала.

- Вам приходилось снимать забавы вождей?

- Застолья - нет. А вот охоту в Завидово приходилось. Возили туда высоких гостей - Иосипа Броз Тито, Кекконена...

- Они что, все были охотниками?

- Вся премудрость заключалась в том, чтобы не подстрелили егеря, который гнал кабана в направлении вышки, на которой восседал высокий гость с ружьем.

- Что вы можете скзаать о Хрущеве?

- Он всегда "резал правду-матку", не понимая, что в глазах окружающих это выглядит полной ахинеей. Мне приходилось
снимать его "встречи" с интеллигенцией, в том числе и ту, когда он вызверился на Эрнста Неизвестного. Хрущев кричал, а Неизвестный стоял молча, только бледнел. Кстати, вы знаете, что за ботинок, которым Хрущев стучал по столу на сессии ООН, наша страна заплатила штраф - 25 тысяч долларов?

И вот еще какой эпизод, связанный с Хрущевым, мне запомнился. Когда встречали Гагарина, выстроили гигантское металлическое сооружение в три этажа, чтобы разместить всю прессу. Да только не рассчитали, что в какой-то момент все сместятся в одном направлении - туда, где по ковровой дорожке прошествует Гагарин. Вся эта пирамида едва не рухнула - ведь было на ней не меньше четырехсот человек!

Когда Хрущева поперли, в этой знаменитой съемке (помните, там еще у Гагарина расшнуровался ботинок?) сделали купюру. Гагарин шел к трибуне, на которой его ждал Никита с прихлебателями. И вот финал вырезали. Гагарин шел по дорожке и... никуда не приходил.

Такая же идиотская купюра была сделана в хронике церемонии закрытия зимней Олимпиады, проходившей в Америке. Все победители случайно оказались на фоне флага Южной Кореи, с которой у нас не было дипломатических отношений. Цензор это заметил, и... победители остались без наград, потому что эпизод награждения был вырезан.

- Купюр было много?

- Я бы сказал так: хроника состояла из одних купюр.

...Чтобы у читателя не создалось однобокого впечатления о творчестве Абрама Хавчина, хочу добавить, что ему приходилось снимать не только правительственных болванов. Он снимал и замечательные фильмы о балете с участием Галины Улановой и Майи Плисецкой. Снимал и Елену Образцову. И спортивные "звезды", и известные авиаконструкторы - Туполев, Яковлев, Лавочкин - тоже остались в отечественной хронике благодаря Абраму Хавчину.

Шели Шрайман, (из цикла "Мгновения, отвоеванные у вечности"), 1994-й год
На фото тот самый кадр, где Сталин высмеял Хавчина