Несколько лет назад, после длительного перерыва, вызванного дальними командировками, я вновь побывал на своей родине и, как водится, пообщался со старыми друзьями. А в их числе, недавно вышедшим в отставку полковником милиции Толей Пролыгиным.
Встретились мы с ним в одном из южных городов, расположенных у Северского Донца, где вместе служили в прежние годы, в кабинете председателя суда, тоже нашей старинной приятельницы.
После дружеских приветствий и обмена новостями, решили отметить встречу в узком кругу. И тут между хозяевами, для которых я теперь был гость из ближнего зарубежья, возник спор.
Лилия - так звали председателя, предлагала поехать в один из городских ресторанов, славящийся своей кухней, а Анатолий, хитро подмигивая и улыбаясь - за город, где по его словам, меня ждал сюрприз.
Все точки над «и» расставил появившийся в кабинете наш очередной приятель - врач Паша Кравцов, сразу же принявший сторону Анатолия.
Спустя несколько минут, сев в автомобили и выехав из города, мы понеслись по Бахмутскому шляху в сторону Северского Донца. Когда-то по нему из Азова на Сечь запорожцы возили соль, теперь же это была скоростная, обсаженная фруктовыми деревьями автострада.
- Уж не в Горское ли мы едем? - поинтересовалась сидящая рядом Лилия.
- Почти, - лаконично ответил Анатолий и обернулся ко мне.
- Интересно, узнаешь ли ты это место?
А ландшафт, между тем, впечатлял. По обе стороны от шляха, до самого горизонта волнами стелилась донецкая степь, перемежающаяся стоящими в золоте балками. И над всем этим раздольем, в бездонном небе парил ястреб.
Минут через двадцать автомобили замедлили ход и, съехав с Бахмутки, подрулили к шикарному мотелю, стоящему в живописной долине, по дну которой, в обрамлении плакучих ив, неспешно струился прозрачный ручей.
- Ну как, припоминаешь место ? - обратился ко мне Анатолий, когда мы вышли из машин.
Что-то здесь действительно было мне знакомо, но вот что именно, вспомнить я не мог.
- Совсем плохой в Москве стал, - изрек он, обращаясь к остальным,- а ну ка, - подойдем ближе.
Мы обошли мотель и, выйдя на пристроенную к нему обширную террасу, спустились по гранитным ступеням вниз.
Там, прямо из земли, бил обложенный замшелыми валунами родник, изливаясь серебристой струей в дубовую колоду.
И тут меня осенило.
- Да ведь это Козачья криница!
- Ну да,- заулыбались друзья,- именно она.
- А помнишь, что ты говорил, когда мы заезжали сюда попить воды?
- Помню. Придет время и найдется человек, который возродит ее.
- Ну, так вот. Твои слова сбылись. Сюда сейчас паломничество со всей округи.
И действительно, вверху, на трассе, то и дело останавливались большегрузные фуры и легковые автомобили, люди из которых спускались к кринице, пили ее живительную влагу, наполняли различного рода емкости и уносили с собой.
Выпили и мы, из поданных молоденькой официанткой стаканов. Вода была необычайно вкусной.
Затем вернулись на террасу и сели за один из столиков.
Пока друзья обсуждали между собой заказ, я закурил и погрузился в воспоминания. Играющая всеми красками ранней осени долина тогда была неприглядной. Она густо поросла старыми деревьями, верболозом и камышом. С трассы к ней вела едва заметная тропинка, и далеко не каждый мог найти старую козацкую криницу.
Как правило, это были местные старожилы, пастушки, да мы, когда бывали в Горском в связи с каким-нибудь криминальным происшествием.
А вода в кринице действительно была чудесной: после нее улучшалось настроение, прибавлялось сил и энергии. Одно время ее даже завозили в дежурные части нашей милиции.
- Ну, что задумался, «москаль», - шутливо ткнул меня в бок Паша, - чем угощаться будешь? И протянул меню.
Оно впечатляло обилием малороссийских блюд. Тут был и борщ по-киевски с пампушками, и гречневые запорожские галушки, всевозможные национальные мясные и рыбные блюда, а также сортов пять вареников. Впечатлял своим колоритом и перечень горячительных напитков.
Мы сделали подошедшей официантке заказ и, пока она накрывала на стол, Анатолий предложил мне осмотреть мотель. Он впечатлял оригинальностью архитектуры и качеством отделки. Все стилизовано под старину, из добротного кирпича, дерева и гранита. Внутри прохлада, и мягкий свет, льющийся сквозь витражи стрельчатых окон. Холл отделан светлым мрамором и обставлен кожаной мебелью. Бар с немногочисленными посетителями сверкает никелем, медью и сотнями бутылок с заморским питьем. Короче, все по высшему разряду.
В гостевом зале, где обедала компания туристов, судя по говору немцев, к нам подошел мужчина средних лет.
- Анатолий Андреевич, сколько лет, сколько зим - рад видеть живым и здоровым!
- И тебе не кашлять, - улыбнулся приятель.
- Какими судьбами у нас?
- Да вот, заехал со старым другом криницу проведать, а заодно и пообедать, кухня у тебя отменная.
- Что-то вас давно не видно в наших краях, - обратился ко мне незнакомец.
- А мы разве встречались?
- Было дело. Ну, отдыхайте, ребят я предупредил, обслужат по высшему разряду.
Когда мы вернулись на террасу, где уже был накрыт стол, я поинтересовался у Анатолия, кто этот человек.
- Хозяин. Мы с тобой его в свое время сажали за разбой. - Видно пошло на пользу.
Присутствующие рассмеялись, а когда я спросил, в чем дело, Толя пояснил.
- В начале девяностых он освободился и возглавил одну из бандитских группировок в Донецке. Работали на Москву. Затем часть «братков» отстреляли, остальных пересажали, а наш «крестник» отошел от дел и вернулся на родину. И, как видишь, стал преуспевающим коммерсантом.
Затем мы выпили за встречу и нашу криницу.
Наконец-то нашелся человек, который ее возродил. И не из праведников.