Печеная картошка. Пародия на рассказ Марины Ершово
Осень. Подмосковный поселок, что означает пятиэтажки, дачи, а между ними- свалка. Стоит запах листьев, цветов, а также содержимого свалки и костров, которые на ней разжигают бомжи. Дым костров придает воздушному пространству неповторимый аромат, вдохнув который так и хочется сказать:”Здесь русский дух, здесь Русью пахнет”.
Позвольте, причем здесь русский дух. На даче, ну очень известного кому надо профессора психологии Ризеншнауцер-Богдыханова, им и не пахло. Напротив, широкая веранда замысловатого дома напоминающего то ли модерн, то ли модернизм одновременно, полна веселых молодых людей спорящих о чем-то явно нерусском. Больше юных женщин (хотя возможно среди них еще остались и девушки), гораздо меньше мужчин. Все они горячо спорят, только не о прочитанной сегодня под аромат бомжовской свалки лекции “Фрейд, Юнг жизнь и смерть как один большой невроз”.
Хотя тема этой лекции близко касается большинства молодых людей. Все они успешные бизнесмены, и их бизнес настолько успешен, что тянет на пулю от конкурента-завистника, рейдерский захват, или, в лучшем случае, лет десять колонии по налоговым статьям. И поэтому им жизненно необходимо обучение на факультете дополнительного образования московского вуза, известного величиной своей платы за обучение.
Женская часть этой компании молодые бизнес-леди в основном официально незамужние. Их бизнес заключается в ношении черной костюмной пары с белым воротником, посещении фитнесс-салонов и модных тусовок. Но женщины, даже такие, все-таки остаются женщинами. Все они мечтают о любви и хотят секса, причем с умным и культурным мужчиной. В жизни, как известно, хороший секс да еще с умным и культурным- явление редко встречающееся.
Хотя здесь и есть несколько экземпляров подобных особей, не на них устремлены горячие женские глаза. Предмет обожания-хозяин дачи, уважаемый профессор психологии и философии, взглянув на которого ежу понятно, что когда-то при рождении его в лобик поцеловали Фрейд, Юнг, Гегель, и Кант, а позднее по затылку заехали своим полным собранием сочинений классики марксизма-ленинизма.
Две ноги, две руки одна голова, лицо с пронзительно горящими глазами. Когда профессор читает лекцию, он любит вытягивать вперед ноги в белых тапочках. Иногда во время лекции возникает ощущение, что профессор вот-вот протянет ноги навсегда.
Сегодня женщины особенно возбуждены, находясь на грани оргазма. Профессора посетил коллега с незалежной Украины, тоже красавец и умница с полным комплектам рук и ног, профессор Исаак Ужац. Он сегодня лекцию не читает. Его очередь завтра, как и дискуссия между профессорами, возможно, переходящая в мордобой.
Женщин омрачает одно. Профессор Ужац привез собой понятно кого. То ли аспирантку, то ли ученицу, в общем, стройную черноокую Оксану. Любовницу. И поэтому собравшихся бизнес-леди наряду с приближением ощущения оргазма охватило чувство зависти.
День докатился до вечера. Уже то там, то тут на улицах зажигаются огоньки. В поселке уже все пьяные, даже собаки, лай которых, переходящий в завывание раздается из-за каждого забора. Проехал роскошный “роллс-ройс”, развозящий самый ходовой товар местных фермеров- самогон свежей выгонки, так называемый “гусяк”. Из машины выползло нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся дородной краснолицей фермершей. Она поставила перед воротами профессорской дачи сорокалитровый бидон самогона.
К ней подошла украинская чарiвница Оксана, чего-то сказала. Затем девушка мастерски взвалила на плечи бидон и отнесла его на веранду. Открыв бидон и взяв алюминиевую кружку Оксана наполнила ее гусяком и залпом выпила. Женщина-фермерша смотрела на нее со слезами зависти: в нее уже больше не влезало.
На веранду пришел Ужац. Оксана молча курила папиросу. Профессор был настолько дистантным, что, не обращая внимания на Оксану, схватил кружку, налил самогона и стал пить одну за одной. Как будто в детстве не напился.
Но сорок литров “гусяка” скоро закончились и Оксана, наконец, смогла посмотреть Ужацу в глаза и сказать:” Исаак, Почему Вы меня не любите”.
Исаак, проглотив очередную кружку, посмотрел на Оксану, и героически напрягшись, вымолвил. “Достаточно, что мое тело любит вас по выходным. Когда лежит, бездыханное, под кроватью или на половичке перед дверью.” И уполз, икая, в темноту сада.
Оксана осталась на веранде в компании пустого сорокалитрового литрового бидона, напевая нечто классическое:”Ы-Ы-Гы-Гы Дывлюсь я на нiбо…”
Дверь на веранду скрипнула и даже открылась. В сад вышел хозяин, профессор Ризеншнауцер-Богдыханов. Взглянул он на Оксану, естественно, тепленьким взглядом, он пошел в огород копать картошку. Дело в том, что никакой другой закуски после наезда гостей в доме не осталось. Профессор копал картошку очень ловко, хотя по роду своей деятельности он был настолько далек от этого, что иногда полагал, что картошка растет на пальмах.
Оксана смотрела на него, а потом, не выдержав мучительного сосания под ложечкой, пошла помогать. Они выкопали всю картошку, а потом разожгли костер и стали ее тут же печь. Картошка пеклась, а профессор и Оксана смотрели друг на друга пронзительным взглядом. Настолько пронзительным, что даже не заметили, как в костре до угольков испеклась картошка, а также дача профессора.
-Я картошку не ем –сказал профессор
- Я после этого тоже-сердечно призналась Оксана
Через год, на новотстроенной даче, на веранде, вытянув прямые ноги, лежал в кресле профессор Ризеншнауцер-Богдыханов бритоголовый, бородатый и спокойный. Он диктовал какую-ту статью на английском языке в издающийся в Антарктиде альманах, посвященной шизофрении у пингвинов. С его слов на компьютере на китайском языке текст набирала Оксана. Она казалась еще более смуглой и чернобровой.
Пошел дождь. Оксана смачно плюнула на пол, повернулась к профессору и спросила:” Рабиндранат Кузьмич, я, конечно, сейчас, помру, но не могу больше…”
- Туалет в саду, в пяти метрах отсюда - отрешенно произнес профессор.
- Я не об этом. Почему Вы не хотите любить меня по настоящему?
Рабиндранат открыл глаза. Почесал, не сгибая ног, пятку и вымолвил:” Ты имеешь в виду секс. Я год ждал от тебя этого вопроса. Я не возбуждаюсь, когда нахожусь рядом с тобой и одновременно строю дачу и пишу академическую чушь. Ты отличная помощница, ученица и все остальное. Мне и этого хватит. А тебе, поди плохо? Cмотри как тебя обогатила поездка на симпозиум по античному психоанализу в Греции. Какую классную норковую шубу ты стороговала в Касторье. Моя жена нам это организовала, и еще организует”
“Попей виагры, старый козел”- подумала Оксана и продолжала набирать текст.
Дождь усилился, профессор заснул, и стало ясно, что здесь никакая виагра уже не поможет.