Почему в своё время я избрал фантастический жанр? Или, возможно, вернее спросить, при помощи каких рациональных доводов я обосновал для себя это решение?
Фантастика - жанр, в котором Содержание пока ещё иногда оказывается важнее Формы.
Жанр, в котором можно - пока ещё можно - сказать нечто новое. Или поднять наверх старую тему, которую ещё не успели замусолить за тысячелетия. Жанр, в котором социально-ситуационная окантовка, психологические отношения между персонажами и разнообразные стилистические изыски - не обязательно главное в сюжете.
Разумеется, эту возможность используют не всегда.
Многие авторы фэнтези - если не большинство из них - концентрируются именно на "психологических отношениях между персонажами" и "разнообразных стилистических изысках".
От произведений лучших из них читатель отрывается с ощущениями выжатого лимона, не осознавая, что эти изменения в его нервной системе были произведены при помощи довольно примитивных приёмов - примитивных по сути, а не по исполнению.
Не дающих ничего ни интеллекту, ни эрудиции.
Ни социуму.
Кстати, часто принято смеяться над сверхцелью, стоящей перед многими персонажами многих фантастических произведений: спасти мир - или вывести его на новый уровень существования.
Но, господа, это же естественно. Стремление к раскрытию сильных сторон жанра. Меня скорее удивляют те произведения, где герой, живущий в магическом или сверхтехнологическом мире, занимается всего лишь зарабатыванием денег или спасением собственной шкуры. Стоило писать произведение в жанре Фантастики для того, чтобы ставить перед героем подобные утилитарные цели?
Правда, приём "спасение мира" за тысячи фантастических романов был изрядно замусолен - и с каждым новым романом герою приходится спасать Мироздание всё более изощрённым образом.
Но почему бы писателям-фантастам не взяться за противоположную сторону медали - "выведение мира на новый уровень существования"?
В последние дни её эксплуатирует лишь Никитин и редкие одиночки.
И какое мне дело до того, в каком мире происходит расследование убийства: в нашем, в магическом или в высокотехнологичном?
Мне это может быть интересно лишь при условии, что впоследствии события примут больший масштаб. Или если само описание мира окажется необычайно интересным, наводящим на некоторые размышления или пробуждающим некоторые эмоции. При этом следует заметить, что у умного человека эмоции вызвать труднее, чем у глупого, в особенности если не числить в списке желаемых нами эмоций стремление немедленно закрыть книгу и забыть фамилию автора.
Написание фантастики без необычных идей или мироописания - хотя бы соответствующих формату произведения - это своего рода читерство.
Паразитирование на той прослойке людей, которые не одарены излишним интеллектом или покупают фантастику лишь от случая к случаю, благодаря чему на них действует завораживающе сам фантастический антураж.
Именно распространённость подобного рода читерства и служит одной из причин растущего неодобрения к Фантастике, в особенности среди лиц старшего поколения.
Думайте, на какую аудиторию вы ориентируетесь.
Иные причины распространённого неодобрения к Фантастике - причины менее возвышенного сорта - носят отчасти эскапический характер: с персонажем фантастического произведения некоторым труднее отождествлять себя, чем с персонажем реалистического детектива.
Чужая жизнь лучше, чем своя.
Чужих жизней - больше, в то время как своя - существует в единственном числе. Своя жизнь - безальтернативна.
Вас никогда, когда вы отводили взгляд от книжных страниц, не удивляло, что при этом вас каждый раз "выбрасывает" обратно в ту же самую реальность с теми же самыми проблемами? Меня - удивляло. При том, что Фантастика, с её подчёркнутым противопоставлением действительности, снижает до минимума риск перепутать пласты реальности.
А если книга, написанная в реалистическом жанре, даёт ещё и иллюзию возможности изменить свою частную жизнь - в большинстве случаев всего лишь иллюзию - то и вообще...
Концентрация внимания на подобных жанрах с возрастом объясняется, мне кажется, ещё и тем, что с течением времени человек всё меньше подсознательно верит, что с ним может произойти что-нибудь фантастическое. И всё меньше верит в свою готовность надлежаще отреагировать на это. По крайней мере, у себя я замечаю подобные симптомы, хотя пытаюсь их блокировать. Верить в идеальную романтическую любовь или в возможность личных разборок справедливого мстителя с мафией - в сущности не менее глупо, чем ожидать похищения инопланетянами. К тому же вера второго типа не приводит к смешению пластов реальности, когда человек в реальной действительности надеется на идеальную любовь или находку чемодана с миллионом долларов.
Но взглянем на ситуацию объективно.
Что нового можно сказать о людях, о взаимоотношениях между ними? Особенно если мы не Лев Толстой.
Разумеется, произведение не обязательно должно нести новую идею. Достаточно, если оно будет по-новому освещать хорошо забытую старую. Как фильм "Матрица" оживляет давно забытые в широких кругах дискуссии о пещере Платона. Некоторые темы, на мой взгляд, должны время от времени подниматься наверх, пребывая в топе. Честь и хвала тем, кто следит за этим.
Но тематика человеческих взаимоотношений недостаточно многовариантна, чтобы заглушить запах прелости. Поэтому произведение, выводящее их на первый план, по определению вторично. И по субъективным ощущениям вторично. Для меня. Для тех, кто успел прочесть достаточное их количество. Существует понятие "порога насыщаемости", и если в фантастической литературе этот порог постоянно поднимается в связи с появлением новых идей, то в "бытописательской" литературе высота его практически неизменна.
Комбинации отношений между существующими людьми обыграны.
Качественно новые люди на Земле смогут появиться лишь при использовании средств из арсенала фантастики - как научной, так и не очень.
Кроме того, то, что называют "настоящей жизнью", во многом скучно и само по себе. Мало кто из диктаторов, познавших "настоящую жизнь" до донышка и научившихся использовать её правила, по-настоящему счастлив.
А учёные, которые не разбираются в "настоящей жизни", благодаря чему их легко обводят вокруг пальца разнообразные жулики, а живут своей абстрактной наукой и философией, зачастую до смертного одра сохраняют оптимизм и живость мышления.