- Как тебя зовут?
Она снисходительно посмотрела в мою сторону. Ветер пронесся по многочисленным ветвям деревьев, и сверху на нас полетели светло-желтые листья.
- Эльга, - ответила она после небольшой паузы, словно предварительно что-то взвесив.
…мы стояли, опершись о высокие поручни изогнутого мостика и смотрели как внизу медленно течет узенькая речка. По обе ее стороны, протянувшись до самого поворота, выстроились пожелтевшие клены. Иногда за деревьями мелькали спешащие куда-то прохожие. На мосту же не было никого кроме нас двоих. Речка уносила все новые опадавшие листья в неизвестность, и мне почему-то было необыкновенно хорошо стоять здесь, рядом с этой девушкой, назвавшейся необычным именем и ощущать внутри какую-то прозрачную грусть.
- Снова и снова… - вдруг произнесла она едва слышно.
- Ты о чем? - спросил я.
Она обернулась ко мне.
- О циклах природы… все повторяется снова и снова. Каждый год….
Мне почему-то показалось, что за ее ответом скрывалось что-то еще, более личное и оставшееся невысказанным.
– Сколько тебе лет? – спросила она, оглядев меня сверху вниз.
- Почти сорок, - небрежно соврал я.
- А ты хорошо сохранился, - улыбнулась она.
- А тебе?
- Мне всего лишь девятнадцать.
Мы замолчали. Я украдкой рассматривал ее. Ей это, наверное, было привычно, но она деликатно делала вид, что ничего не замечает.
- Меня зовут Рюг, - решил я представиться, вспомнив о правилах хорошего тона… и назвав вслух первое пришедшее в голову имя.
Она кивнула в ответ.
- Будем знакомы Рюг, - серьезно сказала она. Впервые, я даже не рассмеялся, лишь кивнул ей в ответ.
Какое-то время мы молча стояли рядом. Дома меня уже ждали со школы, но уходить не хотелось. Стоять рядом с ней было очень приятно.
- Ты часто здесь бываешь? – спросил я после непродолжительного молчания.
- Не то чтобы часто, - сказала она помедлив. - Иногда прихожу сюда, особенно, когда мне бывает грустно… чуть загрущу - и вот, я уже здесь! Я считаю это место как бы своим убежищем, - добавила она.
- А почему тебе грустно? – спросил я, и тут же сам ощутил бестактность вопроса.
Она промолчала, и я, было, решил, что она уже не ответит. Но она все-таки ответила.
- Недавно мы расстались с одним человеком, - негромко произнесла она, - как-то нелепо все получилось, да еще эта осень…- говоря это, она смотрела прямо перед собой, видимо, еще раз переживая случившееся.
- Да, осень, конечно, не во время, - поддакнул я, не совсем представляя, что нужно говорить в таких случаях. Хотя при чем тут осень? Ну и дурак я!
Мы еще помолчали. Я чувствовал себя довольно неловко.
- Жизнь на Земле вообще полна неприятных неожиданностей и неожиданных неприятностей, - желая утешить ее, произнес наконец я, с интонациями умудренного годами обитателя совершенно неразумной планеты.
Она с улыбкой взглянула на меня.
– Наверное, так и есть, - согласилась она со мной, легко выходя из задумчивости.
- Да, - кивнул я, - например, пару дней назад я растянул ногу. До сих пор хромаю…
- Сочувствую, - сказала она серьезно.
- И вообще, знаешь, на самом деле весь наш мир несется с огромной скорость, посреди черной пустоты. И никто не знает, чем это может кончиться! Представь, что ты ведешь машину с закрытыми глазами, – пояснил я, чтобы она лучше поняла мою мысль. - Даже если ехать по пустыне, все равно рано или поздно что-нибудь случится.
- А может быть, произойдет что-то хорошее, например, машина, в конце концов, выедет к какому-нибудь оазису? - предположила Эльга, чуть подумав.
- Может быть, - согласился я, так как не хотел спорить с ней, но про себя подумал, что, на самом деле, такое слишком уж маловероятно. Не так уж много во вселенной оазисов! Да и как она себе это представляет?! Оазис в космическом масштабе!
Мы опять замолчали и стали смотреть вниз. Вода была довольно прозрачной, но дна речки все равно видно не было. Мне, впрочем, так нравилось даже больше. Ведь там, в глубине, могло скрываться все, что угодно, например, наши невидимые и потому странно исказившиеся отражения...
Подумав об этом, я тут же захотел задать Эльге еще один вопрос, но немного помедлил, боясь слишком ей надоесть.
- А ты знаешь, почему у людей глаза разного цвета? – наконец спросил я.
- Кажется, нет, - ответила она, немного подумав.
- Я тоже не знаю. Но может - для того чтобы мы могли иметь хоть что-то свое в этом постоянно меняющемся мире. Например, свой цвет.
Она посмотрела на меня своими карими глазами и опять улыбнулась.
Подул прохладный ветер, и на нас опять полетели желтые листья. Вокруг, уходя за все мыслимые границы простирался безнадежно огромный мир и все: эта планета, наступившая осень и наши одинокие фигурки, стоящие на мосту среди опадающих листьев, - в это короткое мгновение, вдруг показалось мне не более долговечным, чем какая-нибудь мошка, навеки застывшая в янтаре. Хотя, может быть, это не совсем удачное сравнение? Но, кажется, именно так я чувствовал себя в тот момент…
Мы провели на мосту еще минут пятнадцать, наблюдая за течением речки и болтая обо всем, что приходило в голову, а затем оказалось, что ей пора идти.
Она вернулась к своей, казавшейся мне волшебной, жизни, а я медленно пошел домой, снова и снова перебирая в памяти все произошедшее на мосту.
В тот день я, кажется, впервые открыл для себя, что кто-то стоящий рядом с тобой может заключать в себе целый неизведанный мир. Мир, который может казаться тебе невыразимо прекрасным и притягательным!..
Всю ту осень, каждый раз, возвращаясь домой со школы, я, сколько мог, задерживался на мосту, надеясь на еще одну случайную встречу. Но мы больше так и не встретились. Впрочем, я старался думать, что так вышло, потому что у нее все наладилось, включая отношения с осенью, и что она больше не грустит.
…когда мы расставались, я признался ей, что мне еще только одиннадцать, и, что зовут меня на самом деле не Рюг, а Дэйв. В ответ она сказала, что ей было очень приятно пообщаться со мной, взъерошила рукой мои волосы и улыбнулась в четвертый раз за время нашего короткого знакомства.
2004