Хрустальное око - рассказ из книги "Григориан Подмосковный и другие мистическо-юмористические рассказы на бытовые и философские темы"
Текст отличается от печатной версии, вышедшей в свет в 2012 г., и приводится в редакции 2017 г.
Полностью книжку в различных форматах можно получить на ресурсах ЛитРес и MyBook, она выложена там в бесплатном режиме.
На землю спустилась ночь. Деревня утонула в безлунном мраке. Ветер утих. В маленьком домике на окраине уже погас свет. Двор окутала тишина, и только из хлева время от времени слышались печальные вздохи коровы - словно это большое животное с добрыми глазами было погружено в размышления о чем-то благородном и возвышенном. Но ни во что подобное оно погружено не было. Корова стояла в стойле и пережевывала жвачку, тупо пялясь в темноту. В ее голове вовсе отсутствовали мысли, как и обычно.
Стоявшая рядом лошадь грязно-белого цвета по части мысли находилась впереди коровы, однако и у нее не нашлось бы, чем похвастаться. Теоретически, в лошадиной голове могли бы возникнуть какие-то размышления, но на практике возникали они редко. Вот и сейчас лошадь вдыхала влажными ноздрями теплый и немного затхлый воздух хлева и по ее могучему конскому телу растекалась нега ночного отдохновения, которая только усиливалась абсолютным штилем, царившем в ее сознании.
Вообще, окажись на этом дворе кто-нибудь с прибором для чтения мыслей, он застал бы почти полную тишину. Пожалуй, этой ночью в радиусе ста метров от дома мыслил только кобель по кличке Пират, но мысли его на поверку оказывались малоинтересными и весьма приземленными. За лавры мыслителя мог еще побороться огромный полосатый кот Бакс, но в это время он спал, выбрав одно из самых безопасных для кошки мест – перекрестие балок под потолком хлева. Бакс любил лежать там и наблюдать за коровой, мечтая внезапно обрушиться сверху, перегрызть ей горло и пожрать ее плоть, насладившись свежей говядиной. Однако, понимая, что не родился пумой, обычно он, помечтав так некоторое время, встряхивал ушами и шел ловить мышей и птиц. Сегодня же кот никуда не пошел, потому что получил от хозяев пайку сверх обычного и просто спал, растянувшись вдоль теплой деревянной балки.
В доме тоже стояла ментальная тишина. Там спали люди – два мертвецки пьяных человека. Им обоим было по 35 лет, их обоих звали Иванами. Первый Иван, хозяин дома, был субтильным мужичком небольшого роста. Второй – его друг – повыше и значительно потолще. Он обладал черными усами. На полу валялись четыре пустых поллитровых водочных бутылки и десятка полтора пивных, а люди спали на кроватях. Запах пота, нестиранных носков, табака и перегара смешивался с резким, словно лезвие ножа, запахом рыбы, которой они закусывали и объедки которой теперь валялись повсюду, что делало дух в комнате потяжелее, чем в хлеву.
В эту ночь жена Ивана ушла на ночное дежурство на ферму, где она работала скотницей, а дети остались у бабушки с дедушкой, поэтому друзьям никто не мог помешать отпраздновать удачное приобретение. Точнее, праздновали они не само приобретение, а удачную его продажу. А дело вот в чем.
Иван – хозяин дома, работал в совхозе трактористом. Надо сказать, способностей у него не было никаких и никогда. Образования тоже. Он окончил всего пять классов сельской школы и не смог поступить в сельскохозяйственный техникум, т.к. классов для этого требовалось хотя бы восемь. Тем не менее, каким-то образом сдав квалификационный минимум, он устроился работать на трактор. Но поскольку не имел способностей не только к наукам, но и вообще к любому делу сложнее, чем перекидывать вилами навоз или кормить свинью в сарае, то освоить управление непростой сельскохозяйственной техникой у него толком не получилось. Руководство совхоза, понимая, что пахаря из него не выйдет, отрядило его для перевозки различных грузов. Этот процесс получался у Ивана лучше. Он ездил на тракторе по всему району, перевозя в прицепе то одно, то другое – в чем случалась нужда. Работа проходила без происшествий, если не считать мелких инцидентов. Например, однажды, ближе к вечеру, бабка Маня упустила на дорогу годовалого быка, а как раз в это время Иван спешил домой, двигаясь на максимально возможной скорости. Будучи пьян более, чем в обычный день, он не сразу осознал, что перед ним фланирует бык. Бык тоже не сразу осознал, что на него несется трактор, а осознание возможных последствий у него вообще наступило гораздо позже. Зато, правда, засело накрепко.
Короче говоря, как это иногда бывает, они несколько раз метнулись туда-сюда, но каждый раз получалось так, что сворачивали в одну сторону. Расстояние сократилось за доли мгновения. В последний момент пьяный Иван сумел отвернуть от быка трактор, но болтающийся сзади прицеп, словно не желая упускать добычу, сильно вильнул и со всего хода деревянным бортом врубился в бычачье рыло, буквально сокрушив последнее. Никак не предполагавший такого поворота событий, бык рухнул на асфальт, в дополнение ободрав себе бок. В конечном итоге обошлось без жертв – в сухом остатке у Ивана оказались поломанные доски на переднем углу бортов прицепа, а бык лишился левого глаза и приобрел боевые шрамы вполовину хари. После этого он всю жизнь – пока его в двухлетнем возрасте не забили на колбасу, очень боялся тракторов. Иван же потом подумал: «надо было тормозить – да как-то в голову не пришло…»
Так вот, а в тот день, в вечер которого мы с вами уже погрузились, Иван вывозил стройматериалы с дальней фермы, расположенной почти в двадцати километрах от центральной усадьбы совхоза. Второго Ивана ему дали в помощь в качестве грузчика. Коллеги рассчитывали украсть часть стройматериалов по дороге и пропить их, но эта идея не увенчалась успехом, поскольку материалов оказалось не так много и перед погрузкой их пересчитали, так что незаметно отделить свою долю возможным не представилось. Зато им открылась другая перспектива. По дороге в райцентр они прознали, что местная ведьма – толстая баба лет сорока пяти, слывшая очень сильной целительницей – уезжает отдохнуть в Сочи. А так как жила она как раз недалеко от старой фермы, откуда друзья возили материалы, открывалась прекрасная возможность залезть в ее дом, что-нибудь стащить и в тот же день продать в райцентре на рынке или на вокзале, почти сразу избавившись, таким образом, от улик.
План сработал. Во время второго рейса на ферму, они загрузили прицеп стройматериалами, после чего работник фермы подписал им накладную и ушел обедать. Пользуясь отсутствием свидетелей, Иваны рванули по кустам к дому ведьмы, выбили стекла и влезли внутрь. Денег они не нашли, но похватали какие-то предметы старины да магические причиндалы и благополучно с ними скрылись.
С продажей тоже повезло. Буквально тридцать минут пошастав по райцентру они нашли какого-то сведущего в антиквариате отпускника из Питера, по виду похожего на университетского профессора, который с удовольствием купил старинные рамы, фигуры и все остальное барахло, заплатив почти пять тысяч рублей. Вот только большой хрустальный глаз на позолоченной цепочке почему-то покупать отказался наотрез. Тем не менее, все остались очень довольны – профессор тем, что за пять тысяч купил то, что стоило все восемьдесят, Иваны – тем, что получили такую сумму, хотя изначально рассчитывали рублей на пятьсот. Вообще-то оба Ивана терпеть не могли интеллигентов, но теперь они с удовольствием вспоминали этого седого мужчика. Хрустальный глаз они решили дальше не светить и продать позже, при случае. Затарившись в городе бухлом и закусью, они поехали к Ивану, в известный уже нам дом, отметить невероятно удачный день.
Приступая к трапезе, тот Иван, что с усами, сказал:
- Можно пить пиво по-японски – с суши, можно по-немецки – с колбасками. А я люблю по-русски – с водкой!
Процесс, что называется, пошел и, в конечном итоге друзья, выпив по литру водки и литра по четыре пива на рыло, устав от пьяных разговоров, прямо в одежде рухнули на кровати и блаженно восхрапели.
В эту ночь Ивану – хозяину дома, приснился странный сон. Точнее, снов снилось множество, но через все как будто проходила одна связующая нить. Сколько его ни носило по различным мирам сновидений, в итоге он рано или поздно оказывался рядом с лошадью, причем сзади. Далее следовал удар копытом невероятной силы. Эта ситуация повторялась за ночь неоднократно, но всякий раз после удара, куда бы тот не попадал – в нос, в челюсть, в солнечное сплетение, в грудь – Иван буквально физически ощущал, как испускает дух.
Вообще, первый Иван пребывал в уверенности, что ему сны не снятся. На самом деле они снились, но он никогда их не помнил. А вот сюжет с копытом ему почему-то запомнился. Проснувшись утром, часов в 10, Иван поделился этой информацией с другом. Но второй Иван только посмеялся и предложил скорее опохмелиться. Друзья незамедлительно налили по 50 грамм и запили остававшимся пивом. И телу, и душе сразу стало легче.
По мере того, как Иван вливался в состояние бодрствования, сон начинал казаться ему чем-то далеким, нереальным, будто нарисованным. А тут еще вернулась с работы жена и хотела начать ругаться по поводу устроенного бардака. Но хитрый Иван дал ей тысячу рублей из своего внезапного приработка и она, обрадовавшись, успокоилась.
Далее дни потекли своим чередом, с той лишь разницей, что вечерняя выпивка и закуска у Иванов стала куда щедрее. Но случайный барыш быстро иссяк и друзьям пришлось переходить на обычный режим возлияний. А хотелось продолжить в прежнем. Поэтому встал вопрос о том, чтобы продать хрустальный глаз и пробухать последнюю часть добычи.
Несмотря на то, что Иваны вместе квасили, они не доверяли друг другу, совершенно справедливо полагая, что если продавать хрустальный глаз пойдет только один из них, то он обязательно обманет своего товарища. Поэтому они решили вместе пойти и попытать счастья на базаре. Усатому Ивану пришла в голову здравая мысль попробовать продать глаз приезжим – либо цыганам, либо еще кому. Собственно, местным предлагать такую штуковину слишком опасно – племянник ведьмы обнаружил кражу на следующий день, т.к. она попросила его последить за домом, и сообщил в милицию. А в руководстве местной милиции работали большие друзья ведьмы, не раз получавшие помощь от ее чародейства. Потому на этот раз поиск воров велся не формально.
Правда, с ворами разобраться было сложно. Соседи ведьмы, заметив, что окно в ее доме разбито, тем же вечером влезли внутрь по следам Иванов и попятили из дому немалую часть того, что пролезало в окно. Если бы племянник хозяйки приехал несколько дней спустя, там бы вообще мало чего осталось. Так что ведьме еще, в каком-то смысле, повезло.
А наши Иваны, наконец, собрались и отправились на базар. Поехали они туда на телеге, запряженной уже упомянутой белой лошадью. Вообще-то у первого Ивана в гараже стоял мотоцикл с коляской, однако у него в очередной раз отобрали права за вождение в нетрезвом виде и срок наказания еще не истек. На лошадь же права не требовались, к тому же она обладала еще одним, поистине неоценимым преимуществом. Хотя великий русский баснописец Крылов и полагал, что на свете не существует животного глупее лошади, лошадь кое-чего соображала и из любого места находила дорогу домой сама. На практике это означало, что Иван спокойно мог напиться до любого состояния и рухнуть в отключке, распластавшись на полу телеги. Итог был всегда один – рано или поздно он открывал глаза и обнаруживал себя в собственном дворе.
Но в тот день Иван чувствовал себя не очень уютно. Подскакивая в тряской телеге на колдобинах, он смотрел перед собой на переваливающуюся лошадиную задницу и в его памяти как бы сами по себе всплывали эпизоды сна, в которых мышцы на точно такой же по форме части тела внезапно напрягались, после чего нога вздымалась и следовал сокрушительный удар копытом. А лошадь Ивана только что заново подковали... Снедаемый внутренним беспокойством, он ругался на свою лошадь и несколько раз бил ее, но она, дура, не понимала за что.
Несмотря на неприятные ощущения Ивана, до базара они добрались вполне благополучно. В субботний день там кишел народ. Толпы слонялись от прилавка к прилавку в поисках выгодных покупок. В воздухе перемешались тысячи всевозможных запахов, стоял возбужденный гул. Иван, положив хрустальный глаз в карман, каждую минуту проверял рукой его наличие, опасаясь воров-карманников. Вместе со своим другом он перемещался по базару, делая вид, что выбирает товары, а на самом деле, высматривал потенциальных покупателей.
В одном месте базар оказался особенно запружен. Здесь продавали дешевое свежее мясо. Народ толкался и Иван еще больше напрягся по поводу содержимого своего кармана. Он положил руку на карман и тут поток людей увлек его. В результате его вытеснили в заднюю часть рядов. Там какой-то бородатый мужик распрягал здоровенного мерина из фургона. В рядах было тесно, мерин нервничал и путался в сбруе. К тому же ветер приносил интенсивный запах свежего мяса, который привлекал ворон, но раздражал лошадь. Перетекавшие между рядами люди подтолкнули Ивана совсем близко к мерину. Увидев прямо перед собой здоровенную коричневую конскую задницу, Иван снова почувствовал себя неуютно. Он собрался поскорее отойти, но в этот момент мышцы на конской заднице напряглись и копыто с железной подковой со свистом понеслось в воздухе. Это раздраженный мерин решил со злости и в знак протеста что есть силы врубить по деревянному лотку, стоящему сзади.
Однако по лотку он не попал. Но, говоря словами Винни-пуха, не то, чтобы совсем не попал. Железное копыто с глухим ударом вошло в человеческую голову. Послышался звук падающего тела. Иван даже подумать ничего не успел – мимо него, буквально задевая его щетиной, стремительно пронеслась мышцатая лошадиная нога, поражая своей мощью. Отскочив, Иван машинально пощупал карман и похолодел – хрустанного глаза не было! «Украли!!! Сволочи!!!» - пронеслось у него в голове. Он стал оглядываться, пытаясь вычислить вора, и только тут заметил, что стоявший с ним рядом человек лежит на земле, его лицо разбито в хлам, а из ушей течет кровь. «А что это у него блестит?» - спросил кто-то из толпы, и Иван увидел свой хрустальный глаз, который, по всей видимости, только что стащил погибший и даже не успел спрятать в карман. Повинуясь первому импульсу, Иван едва не выхватил принадлежащее ему добро, но вовремя остановился – момент уже был упущен.
Ситуация раскручивалась стремительно. Откуда ни возьмись, распихивая зевак, появился майор милиции, являвшийся одним из руководителей местного РОВД. Быстро оценив произошедшее, он уловил взглядом блестящий хрустальный глаз и загребущей пятерней моментально сцапал его. «Наконец-то!» - выдавил майор, - «мы нашли его! Вот кто ограбил дом целительницы!». Несмотря на грозные слова, лицо милиционера светилось такой радостью, что казалось, он готов расцеловать покойного. «А что это такое? Что случилось? Кого нашли?» - посыпались вопросы из толпы.
Счастливый майор расщедрился на объяснения. «Недавно кто-то ограбил дом одного уважаемого человека, - начал он. – Украли разные вещи, но самой ценной из них был хрустальный глаз на позолоченной цепочке. Причем ценность его заключалась не столько в финансовой стоимости, сколько в духовной силе!». Услышав из уст майора нехарактерное для этого типа людей словосочетание «духовная сила» окружающие буквально затаили дыхание. В свою очередь, увидев, с какой жаждой народ слушает его слова, майор ощутил прилив чувства собственной значимости и гордо продолжил рассказ. «В древние времена, у одного из Библейских героев, царя Навуходоносора жили волшебные кони. Они обладали редкой выносливостью, но не это являлось их главным козырем. Лошади приносили удачу своим всадникам и, кроме того, имели колоссальное чутье. Они сами выбирали дорогу, которая всегда оказывалась верной. Всадники, предоставив свободу своим коням, могли пройти сквозь болото и не утонуть, могли обойти засады врага и найти самый безопасный путь домой. Все, связанное с этими лошадьми, хранилось в строжайшей тайне, поэтому даже в Библии про них ничего не написано. Однако сложилось так, что через пару столетий волшебные кони постепенно вымерли. А некоторых сожрали дикие народы, хавающие конину! Отдельные потомки этих дикарей живут и в нашей стране, - отвлекся майор, исподлобья посмотрев на стоявшего у лотка татарина. – Но, по преданию, жрецам удалось частично сохранить волшебную силу коней, переведя ее в специальные магические предметы. Эти предметы тоже приносили удачу, помогали выбрать наилучший путь, принять правильное решение, способствовали ясновидению. В числе таких предметов находился и хрустальный лошадиный глаз», - майор поднял хрустальный глаз на цепочке и показал толпе.
При внимательном рассмотрении стало ясно, что глаз действительно лошадиный, а не человеческий – об этом говорили и увеличенные размеры, и особенности формы. «Конечно, этот глаз не с библейских времен, но тоже старый. Это очень ценная вещь, которая до сих пор приносит пользу людям» - гордо подытожил майор.
Иваны стояли рядом в растерянности. С одной стороны, конечно хорошо, что теперь обвинения в краже из дома ведьмы будут повешены на этого парня, с другой – как жалко, что буквально из рук уплыла такая ценная вещь. Да еще это копыто… «Вот ведь как бывает, - подумал Иван. Приснится какая-нибудь фигня, а потом и наяву случается. Совпадение». Подумав так, Иван навсегда забыл об этом совпадении, так как с его точки зрения, более думать о нем не имело смысла. Он подошел к своему другу и они, понурив плечи, пошли прочь, испуганные произошедшим, а также расстроенные и возмущенные поведением вора, все-таки умудрившегося спионерить волшебный глаз.
Шедшие рядом люди говорили каждый о своем. «Да, сегодня наш поселок уменьшился на одного человека» - грустно сказала пожилая учительница истории, шедшая позади. А с другой стороны послышался возбужденный и радостный голос: «Слышишь Вань, свинья-то моя разрешилась наконец! Шесть поросят! Я уж думал, подохнет, старая она! Ан нет!» «Вот так, - в свою очередь подумал Иван. В чем-то население поселка уменьшилось, а в чем-то – и увеличилось…» - сделал он философское заключение и повернул к пивному ларьку.