Наша жизнь полна иллюзий. Самых разных – обобщенных и сугубо личных. Мне, например, иногда кажется, что я чертовски талантлив. Уже само это словосочетание – «чертовски талантлив» - вроде бы говорит о псевдоправдивости моих внутренних ощущений. Хотя, это еще как посмотреть.
Знаете, это точно, как с любовью, чувствами. Здесь все зависит от того, что мы собственно ищем: любви до гроба, или наслажденья на миг. С одной стороны – прогулки под луной, ужин, два билета в кино, вечер в парке; с другой – никаких авансов, сцен и уж тем более никакой семейной обязаловки, только чистая страсть и аритмия похотливой плоти.
В себе я очень долго не мог разобраться. В пятнадцать, как и многие другие подростки, я грезил пышногрудыми блондинками. Мне не нужны были чувства – я ощущал потребность лишь в сексе. Я жил в ожидании нелегального, оголтелого секса, секса до умопомрачения, который добавил бы в мою жизнь немного перца.
Секс ворвался в мою жизнь теплой июньской ночью. Я был в деревне у бабушки и праздновал окончание девятого класса: черное звездное небо, глухие переливы ночного леса, костер, нетрезвые друзья, девочки из местных… Тогда, помниться, я впервые попробовал алкоголь. Мне было дурно, и я чувствовал во рту привкус обжигающей желчи.
Сейчас я с трудом вспоминаю, с чего все началось. Ее звали, кажется, Оля, она была старше меня и совсем не походила на красавицу из гламурных журналов. У нее были большие глаза и грудь, а передержанные в перекиси волосы, ломались на концах.
Она заговорила первой: Олю заинтересовал мой говор. Тогда ей, сельской девчонке, казалось, что, если говоришь, то «гаварыш». Поэтому мое исключительно интеллигентное «г» приводило ее в восторг. Когда она смеялась, все ее тело вздрагивало, и полные губы обнажали кривизну передних зубов.
Я не скажу, что неразборчив в связях, но тогда мне было 15, моя девственность меня тяготила, к тому же я был пьян.
Разговаривали мы не долго. Я даже не заметил, как Оля взяла меня за руку и отвела в сторону. Потом я помню, как суетно расстегивал ширинку на джинсах. Ватные пальцы не слушались, и это смущало: щеки налились румянцем, во рту пересохло. Я был готов сгореть от стыда, и проклинал деревенский «сэм».
Оля все поняла. Она помогла мне избавиться от всего лишнего и сама сняла с себя одежду. Мы легли на холодную траву, и я почувствовал, как ее влажные губы неспешно изучают мое тело.
О том, что было дальше, говорить бесполезно. Кажется, я даже не заметил, как «это» произошло. Я не сопел, не орал, как в порно-фильмах, и даже слегка разочаровался. Мне-то казалось, что при настоящем сексе, когда есть мужчина и есть женщина, когда все по-настоящему, ощущения куда острее, нежели при тупом мастурбировании перед экраном телевизора. Я ошибался. Все тоже самое – ощущения, эмоции, даже постсексуальный синдром, когда хочется курить и спать, те же. Единственное отличие – мера ответственности. Имитация не гложет, она не требует отдачи. Здесь все просто: подрочил, и забыл. Секс с женщиной связан с определенными обязательствами. Ты не один, и твое похотливое желание подчинено не только тебе. К наслаждению стремятся двое и гармоничное взаимодействие между ними, и есть та грань, которая определяет успех.
В пятнадцать лет я не понимал этого в силу возраста. Оля не осозновала этого по причине своей врожденной мультиоргазмичности. По сути, ей было пофиг, что там и как происходит: нежен ли ты, или груб, страстен или похуестически холоден и неэмоционален. Она утопала в своем наслаждении, и плевать хотела на того, кто ей помогает его достичь. С таким же успехом, вы можете трахать бездомную алкоголичку: ей похер, что вы с ней сделаете. Главное – они обе знают, что будут за это вознаграждены: алкоголичка получит на выпивку, Оля – испытает оргазм. Между ними есть только одно отличие: для одной уже сам процесс награда, для другой – он лишь средство для достижения блаженства.
Утром у меня болела голова и мутило – давала о себе знать затянувшаяся до поздней ночи пьянка. Еще мне было стыдно – я не знал, как посмотреть Оле в глаза. Мне отчего-то казалось, что она всенепременно в меня влюблена, а я не могу ответить ей взаимностью. Это тревожное ожидание надвигавшейся драмы, когда я должен буду открыть Оле правду, не на шутку меня беспокоило. Я натужно искал варианты более мягких объяснений, но ничего лучше банального «прости, я виноват, я не люблю» в голову не шло.
Все оказалось проще. Оказалось, я обыкновенный глупый мальчишка, и совсем ничего не смыслю в женской психологии. Оля, конечно же, не была в меня влюблена. Более того, она даже не думала об этом. Вечером мы, в общем-то, очень мило пообщались, и, как показалось, поняли друг друга. На прощание она помахала мне ручкой, и я подумал, что – вот оно, беззаботное счастье.
Потом я выкурил сигарету, и, улыбнувшись заходящему солнцу, поплелся домой. Я шел, и понимал, что, возможно, больше никогда уже не буду ощущать такой легкости: я – мужчина, мне хорошо, и я никому ничего не должен.
Вся эта история помогла мне понять одно – женщины ничем не отличаются от нас, мужчин, им тоже нужен секс. Иногда им тоже хочется послать все на хрен, и просто трахнуться. Это нелинейное отношении к жизни и чувствам, подобно наркотику, когда все легко и не нужно никаких объяснений. Главное, во время определить грань и остановиться. Потому что тела рано или поздно склеиваются. Мечты сливаются и… не сбываются.