1
Апраксин Фёдор Николаевич, закуривая трубку, краем глаза наблюдал, как пальцы старого мага, переплетаясь, ощупывают чёрный с искорками шар на конце длинной трости.
– Итак, вы весьма своеобразно поняли условия договора! – провозгласил Оскар и бледно-серое лицо его приняло выражение посмертной маски фараона Хефрена. – Грош цена вашим способностям!
Его молодой собеседник невозмутимо раскуривал трубку.
«Щенок, – возмущённо думал старый маг, не терпевший табачного дыма. – Просто нахальный, дерзкий и… опасный щенок!»
– То есть? – откликнулся молодой человек.
– Как это «то есть»? Что значит «то есть»?.. – взорвался Оскар. – Она должна была ко мне на коленях приползти! На коленях, Фёдор Николаевич! И никак не иначе!
Фёдор Николаевич Апраксин со вкусом затянулся и выпустил дым через ноздри. Его отпущенная «для солидности» бородка окуталась синим дымом.
– О коленях в договоре, помнится, не было ни слова, – ответил он и посмотрел за правое плечо старика. – Она вас посетила. Она с трудом выслушала непристойные тирады, которыми вы её встретили. Она с гораздо большим усилием вновь покинула вас… Несмотря ни на что, она вас по-прежнему любит! Как и любила и раньше, и всегда. Остальное в ваших силах и... – твёрдо прибавил он, – будем откровенны!.. Давайте так: в дальнейшем абсолютно не моим собачьим делом будет в это вмешиваться.
Они сидели за столиком летнего кафе над обрывом реки. Перед ними остывали две нетронутые чашки кофе – с молоком у Оскара и двойным черным у Апраксина.
– Я пришёл сюда, для того, чтобы посмотреть вам в глаза!.. – гневно начал Оскар.
– Вы пришли сюда для того, чтобы оплатить работу, – возразил Апраксин и протянул руку к своей чашке. – Не так ли?
Старик перестал сверлить его взглядом, и устало опустил глаза.
– Видите ли... – примирительным тоном продолжал Апраксин, – Вспомните!.. вы сами учили меня когда-то. Нам иногда – бывает полезно забывать о наших способностях. Вспоминать, что мы тоже – люди… Думаете, я не вижу, в каком вы сейчас состоянии?
И с этими словами вновь посмотрел за правое плечо Оскара.
– Вы это бросьте, – прошептал Оскар. – Мальчишка. Вы осмеливаетесь меня учить? Вы пользуетесь тем, что когда-то взяли у меня. Вы сумели овладеть знанием, которого не сумел осилить я. Вам я поверил более чем самому себе...
– «Учитель, воспитай ученика...» – пожал плечами Апраксин и отхлебнул горячий кофе. Поморщился. Он любил кофе попрохладнее.
– И этому! – Оскар указал за своё правое плечо. – И этому вы тоже научились у меня!
– Никто не спорит, – вздохнул Апраксин. – Знаете, точнее… вам хорошо известно, что я не одобряю иных ваших методов. Но не уважать своего учителя – просто не могу… И все-таки! – продолжил он, сверкнув глазами. – И все-таки вы назначили эту встречу… и по какому-то иному поводу. Что вас мучает?
Лицо Оскара вновь приобрело вид посмертной маски фараона Хефрена. Губы спрямились в чёрточку. Он выпрямился, опираясь на трость с набалдашником из чёрного камня с золотыми прожилками.
– Прекратите лезть в мои мысли! – ответил он сухо. – Не вам судить, чего я опасаюсь и чего боюсь.
– И все-таки? – искренне улыбнулся Апраксин.
– Да, я принял решение, несмотря ни на что, заплатить вам за вашу работу, – Оскар выговаривал эту длинную фразу медленно, стараясь подбирать каждое слово. – Я... недорого продам вам старинную колоду Таро... из моей коллекции. Учтите, что аналогов ей в мире не существует. Возможно, она сродни той, о которой писал Вильямс... Я возлагаю надежду, что вы поймёте истинную стоимость этой вещи. Я отдам её вам... за весьма символическую цену.
И назвал эту цену – по курсу валют на текущий день.
Молодой маг принял из его рук темно-красный кожаный футляр с тисненым изображением головы Медузы Горгоны. Та же эмблема помещалась на рубашке каждой из карт. Он открыл странно холодную на ощупь колоду, осмотрел фигуры её персонажей, удивился...
Колода была, возможно, очень старой, не такой, что продают в магазинах. Хотя и выглядела как явный «новодел». Неизвестный мастер расписал карты вручную. Что удивительно, за многие столетия, (а может и тысячелетия), рисунки на медно-рыжем пергаменте ничуть не потёрлись и не выцвели. И странный темно-красный лак (скажите, кто, когда и как лакировал пергаменты?), от которого плоскость рисунка отсвечивала гладью глубокого, вишнево красного озера, не имел ни единой царапины.
И из этой глубины на него посмотрели…
Ему показалось, что Геркулес, что на рисунке двадцать третьего Аркана напрягал силы, борясь с двумя змеями, ободряюще подмигнул ему.
Хранительница Судеб с хрустальной сферою в руках, на карте Аркана двадцать четвертого – прищурилась строго: не беги от своей фортуны...
«Жалок трус, что хватается за жизнь лишь потому, что боится умереть», – изрёк, вздувая мышцы, Геркулес.
«Трабт ансалгт!» – на языке Запредельности прибавила Хранительница. Что значило:
«Будь верен лишь себе и – никому другому!»
Апраксин повертел карты так и этак. Быть может, эффект движения возникал за счёт освещения, за счёт угла падения луча света. Но как же речь, её модуляции? Сомнений быть не может: слова явственно слышались или же… сами собой возникали?
В то же время, изображения на картах удивили его странной гротесковостью, какой-то нарочитой кукольностью. Быть может, в этом сказалось влияние предыдущих хозяев? Вместо традиционных помпезных, порой иконописных стандартных образов перед ним предстали шутовские персонажи, почти что маски итальянского «театра буфф». Интересно, какими голосами заговорят они в работе? И будут ли помогать, или же вышучивать… и насколько трудным окажется их приручение?
«Тссс!» – качнувшись в сторону Оскара, поднесла к губам пальчик испуганная Жрица с рисунка второго Аркана. – «Дело непросто! Дело пахнет кровью…»
– И… как… они… вам? – со странной интонацией в голосе спросил Оскар. – Да, я забыл предупредить. Вы можете не тасовать их. Они как-то сами перемещаются в колоде. И всегда удивительно точны. Правда, многое зависит и от умения читающего…
2
А теперь, дорогой читатель, как говорит Танюша Калугина (о ней мы ещё расскажем): «Внимание! Парад Алле! Смя-артельный номер! Барь-рабаны!!!»
Известно ли вам, что такое карты Таро? Вы когда-нибудь встречали такие?
Буквально несколько слов и о них тоже!
На первый взгляд, они карты как карты. Шестерки, тузы, десятки. Короли, дамы с валетами... Но валетов почему-то два, пеший и конный...
Ба, а это что за публика?
Видите ли, в полной колоде Таро наши обычные карты, оказывается – всего лишь Младшие, а существуют ещё и Старшие – обычно числом двадцать две. Все они зовутся Арканами или Тайнами.
На рисунке первой из них поднимает жезл Маг. На рисунке второго – таится во тьме загадочная Жрица, хранящая Книгу Судеб. Вслед за ними появляются веселая Императрица в компании с туповатым Императором, благословляет путников восседающий на троне Жрец и выбирает невесту Возлюбленный...
Есть в Таро и страшные карты: Диавол, Смерть, коварная Луна и Башня, разрушаемая молнией…
Есть и карты добрые: Звезда, дарящая надежду, Солнце, где играют малыши, Сила, где отважная дева укрощает льва, схватив его за челюсти...
И всем перебегает дорогу вечный путешественник, цыган, воришка и непоседа Шут, что из львиных зубов отважно шагает в отверстую пасть крокодила.
Говорят, что изобрели их когда-то в Египте, при фараонах, и что заложена в них столь великая премудрость, что осилить её способен не каждый. Хотя, тем не менее, среди предсказателей и магов Таро – предмет обычный. Примерно как для нас сковорода или ботинки.
Говорят, что карты эти помогают хозяину лишь тогда, когда он принимается за работу с чистым сердцем и не подчинён иному желанию, кроме как помочь человеку найти выход из трудного положения.
Говорят, что если, принимаясь за дело, предсказатель прежде всего думает о награде за свои усилия – карты начинают безбожно врать и до отчаяния запутывают работу.
Говорят, что… много чего говорят, но об этом речь впереди.
3
В свой черёд, нам надо будет, разумеется, подробнее рассказать и о тех обстоятельствах, в силу которых колода Таро Горгоны досталась Оскару. Пока же, следует упомянуть о том, что старый маг, точно так, как сейчас Апраксин, трепетно вскрыл кожаный футляр, и…
Недоумённо покосилась в его сторону Хозяйка-Императрица. Качнулись весы в руках богини Правосудия. Лязгнули зубами огнеглазые псы, охраняющие дорогу на карте Луны... И Смерть, словно занудный дух-банши из ирландских сказок, истерически захохотала и погрозила длинным суставчатым пальцем...
Оскар понял. Карты таинственной колоды разыгрывали целые действия, как актёры на театральной сцене. В его руках оказался предмет, бесценный для любого, кто причастен к тайнам запредельных миров!
Но...
Постепенно, прочитывая карту за картой, он сделал ужасное открытие. Ни один из предыдущих владельцев этой колоды карт не умирал «своей» смертью, правда – если благоразумно не находил способа от неё избавиться. Карты нельзя было ни уничтожить, ни выбросить, ни потерять. Неуязвимые движущиеся фигурки возвращались к хозяину и мстили за своё унижение.
Подозрение Оскара перешло в безудержный страх, когда он вспомнил, каким путём пришло к нему Таро Горгоны…
Освободиться от проклятой колоды можно было только двумя способами. Их можно было либо продать, либо лишиться вследствие кражи.
Кто, когда и зачем изобрел сей роковой оракул? И от Бога он был или от врага человеческого? Это оставалось тайной, и жить с такой тайной было опасно...
Известно ли вам, кстати, что в старину иногда значило слово «колода»?
Означало оно, ни много, ни мало – гроб…
4
– Ну, это, положим, не Чарльз Вильямс, – не отрывая от карт увлечённого взгляда, бормотал Апраксин. – Помнится, он писал лишь о двадцати двух Старших картах, а здесь, как я понимаю, на две больше... Геркулес! Хранительница Судеб! Хм, как интересно!.. И где вы такие берёте?..
Он не любил торговаться. Инструмент предлагали хороший, а сказать по совести – бесценный.
– Я согласен, – сказал он в конце концов. – Я сумею найти эти деньги. Кое-что продам, займу, подзаработаю...
– А знаете, – лукаво прибавил он, что-то внезапно высмотрев в картах, – Вильямс был прав. Арканы не оживут в руках того, чья душа не освящена Чувством!
Оскар в свою очередь, не понимая намёка, с недоумением и надеждой следил, как его соперник вглядывается в Белую и Чёрную карты...
Эта тайна старому магу, по некоторым причинам, так и не была открыта. А смысл её был в том, что в случае продажи Таро Горгоны, прежний хозяин вместе с правом владения начисто терял талант прорицателя и мага, и превращался в самого заурядного и пустого шарлатана. И не могли ему помочь теперь ни обряды в честь греческого Гермеса, ни церемонии в честь египетского Тота, ни моления греко-египетскому Серапису.
И сулила отныне судьба Оскару помещать объявления в жёлтых газетёнках, и никогда, никогда впредь не ощущать на лице искусительного, зовущего вдаль ветерка новых знаний...
Ибо всё то, что знал и умел прежний их владелец, колода забирала в себя. А новый не доживал своего срока просто потому, что каждому из людей отмерено узнать в жизни ровно столько-то и столько-то, но никак не более.
Продать можно всё, что угодно... Но и под страхом смерти – остерегайтесь продавать своё предназначение!