Майрон вылез из спального мешка с вытаращенными глазами. Редкий случай – к завтраку проспал, сидит возле еды и не ест. Глаза уже не таращит, но выглядит странно.
– Ты часом не заболел? – спрашиваю нашего великого ботана.
– Нет... Прикинь, мне приснился сон про мир, в котором не было войны!
– Мне такие тоже снились. Ещё в Арройо приснилось, что в деревне живут только подростки-скауты, все ходят в коротких штанишках, каждое утро строятся и рапортуют о какой-то чепухе: кто как спал, кто кому во сне физиономию разрисовал или крысу в спальник подложил. А начальником у них тоже пацан, только постарше. И вот стою я перед строем и объясняю запутанно, как ночью оказался в палатке девочек и что там делал, а старшой требует, чтобы я подчинялся и не нарушал... Эй! Майрон, да ты не слушаешь! – сказал я погромче, а Майрон даже вздрогнул.
– А? Да, так вот... Очень яркий отчётливый сон и цветной. Я был студентом колледжа и жил... Не, ну ты прикинь! Я жил в комнате с ещё одним парнем, который постоянно валялся на кровати и слушал музыку в наушниках. А в комнате на полках книг до чёрта и радио есть. И оно работало! Я точно помню, что крутил настройку, а там музыки полно и постоянно толкуют о политике в странах, про которые уже десятки лет ничего не известно. Ты про Австралию что-нибудь знаешь? Глобус видел когда-нибудь? И снится мне, что я пришёл с учёбы, сел за стол, а на столе стоит наворочанный комп с какой-то хитроумной перифирией. Монитор похож на те, что у Ренеско в аптеке, только плоский и спрятан в крышку чемоданчика. А клавиатурка размещена в корпусе и я точно знал, что он один из самых крутых бытовых переносных компьютеров. Самый крутой в общежитии и в сто раз мощнее твоего ПИПа. И вот, сажусь я перед ним и вдруг понимаю, что не помню, как его включать, пароль не помню и что у него в башке не знаю! Круто, да? Понажимал там кое-что, а он включился и требует пароль. Я взял, да и ввёл своё имя, а он принял и показал мне картинку с голой бабой, а поверх ещё целых три десятка мелких картинок и две маленькие смешные рожицы. Подписано, что это осадок, а под другой рожицей, что это второй осадок. Что, думаю, за фигня такая? Навёл на него курсор и кликнул, а рожица потемнела и всё. Ну, я стал кликать опять и... Держись за землю, босс и радуйся, что сидишь! Стали показывать кинохронику про ту войну и как китайцы на канадцев напали. Ну, ты знаешь! Потом пошёл мультик про телевизор, который стоит в развалинах. До этого голос за кадром печальные байки травил про мир, который пропал от ядерного оружия и про воцарение хаоса и разрухи. У меня эта картинка и сейчас перед глазами стоит: развалины большого города, на полу комнаты с хламом стоит телевизор, показывает рекламу, а потом вырубается. И всё. Больше ничего не работает. А у комнаты нет стены и зритель видит руины прямо перед собой. Ни стены, ни окон... Я тогда вторую рожицу кликаю и опять показывают хроники про войну и сильно её ругают. Только поначалу был короткий сюжет про убежища с мультиком про Г.Э.К.К., про то, как выживать в Пустоши тем, кто вылез из убежища. Ну, это всё хренотень не интересная, а вот дальше... Показывают выход из убежища, включается открывашка, бронеплита отползает и... Угадай, кто ждёт на улице? Там, конечно, не улица. Пустыня там. Так кто? – раздухарился Майрон, аж глаза заблестели.
– Толпа мутантов с надроченными миниганами? И гули!
– Мимо, босс! Не угадал!
– Говорящие Когти Смерти в слюнявчиках и у каждого в лапе нож и вилка. Да?
– Да ну тебя! Я ж серьёзно! Напрягись, не тупи!
– Тогда Анклав! – отвечаю уже серьёзно.
– Он. Люди убежища стоят в проходе, их со спины освещает прожектор. Они думают, что их после десятилетий отсидки в безопасных недрах встречают с объятиями и цветами. А дальше знаешь, что было? Гвардейцы крошат всех из пулемёта. Конец истории...
– И всё?
– Да нет. Потом появляется заставка с рожей анклавовца в шлеме и выглядит он очень не добрым, а рядом таблица с загрузками, титрами и всякой фигнёй. Ну, я, конечно, загрузку ткнул. Ты ж понимаешь, что это я во сне сам же насохранял, а что и не знаю. Выскакивает таблица с десятью вариантами, из которых девять пустых. Кликаю сохранёнку и... – потянул он паузу и даже бровями подвигал для пущего драматизма.
– Майрон! Да не тяни ты брамина за яйца! Что там было?
– А там ТЫ и Я! А там МЫ! Только я собой управлять не смог. Хотел подойти к тебе и дать пинка в жопу, но получилось наоборот. Ты подошёл ко мне и дал в нюх, а я упал. Потом встал я и стрельнул в тебя из своего "нидлера" бронебойным картриджем. Ты пошатнулся, а я убежал в пещеру.
– А дальше?
– А всё. Я сэскейпился, выскочила табличка, я решил, что из пещеры поведу картинку к выходу, а это был выход из программы. Я повторил эскейп и вообще кино выключилось. Тут же открывается дверь, входит компания из трёх симпатичных девах в костюмах Евы и поздравляет меня с днём рождения. Говорят, что они мой подарок от босса. Мы мигом выперли другого парня с его наушниками, сдвинули кровати и плюхнулись туда все. И тут я проснулся.
– Соболезную. Облом на самом интересном месте! А если попробуешь дать мне пинка, одним подарком в нюх не отделаешься. Усёк, Майрон?
– Да чё ты бычишься?! Это ж сон! Мало ли чего там бывает, сам что ли дурацких не видал ни разу?
– Видал, видал... – махнул я рукой и вдруг вспомнил историю убежища предка, даже почувствовал, как шевельнулась тоска на сердце. – Ладно, пора собираться и поехали. Ты бы рожу-то хоть умыл, а то кентавров с летунами напугаешь! Они тут часто встречаются...
Я так и не сказал Майрону, что тоже видел почти такие же сны недавно. Только он в компьютере, который был очень похож на настоящий Г.Э.К.К., а ещё больше на чемоданчик Мура для Бишопа.
Так он в этом компьютере вёл себя, как последний придурок и я его пристрелил. Когда он в четвёртый раз подряд промазал и вместо гекконов всё попадал да попадал мне в спину и затылок, я... Ну, тот, который на экране, превратил его бластером в кучку праха.
Маленькая получилась кучка...