(На основании сна в ночь на Рождество, с 6 на 7 января 2006)
-Внимание! – Объявил голос громкоговорящей связи. – До отправки отряда на Землю осталось тридцать минут.
Роботы и сотрудники прорвали вход на отправной блок и забегали встречными потоками, как в муравейнике.
-Внимание службе безопасности! – Вновь заговорил голос громкоговорящей связи. – Блокировать вход на отправной блок! Всему персоналу соблюдать спокойствие! Всем, проникшим вне очереди, вернуться за ворота!
Но эти приказы никто не слушал. Сотрудники службы безопасности уже не выполняли свои функции. Больше половины из них сами собрались улетать. Все бегали в разные стороны. Роботы – для обслуживания станции и для последней проверки отправных капсул. Персонал – кто-то для сбора вещей и попытки отправится вне очереди, кто-то для того, чтобы подремонтировать станцию, чтобы она лучше вынесла перегрузки при отправке отряда на Землю.
Я стоял уже давно, обслуживая вход в транспортировочные капсулы. Раздумья терзали меня, я застёгивал скафандр и наблюдал, как помещаются в капсулы другие: закрыл шлем, встал ногами на дно капсулы, со дна поступает жидкий азот, и, вот, когда он скрывает астронавта с головой, герметично закрывается крышка капсулы, и капсула уходит вниз на свою длину. Следующий!
Я струсил. Я не хотел, чтобы меня охватил жидкий азот. Я думал, что сойду с ума от страха, глядя, как он охватывает мои ноги.
-Ты идёшь? – Спросил меня очередной астронавт. Я отрицательно покачал головой и ослабил застёжку ворота. Волосы намокли от пота.
Этот астронавт был последний. Вход в транспортировочный отсек закрылся и вереница капсул, ухнув, отошла от нашего корабля.
-На что это похоже? – Спросил я механика Сашу.
-Представь себе: здоровенная субмарина длиной 211 километров…
Я облегчённо вздохнул. Я остался. Никого не винили из тех, кто ушёл – это был их выбор. Станция уже в аварийном состоянии. Когда мы достигнем новой галактики – неизвестно. Мы, оставшиеся, либо погибнем, либо доживём до новых миров. А те, кто улетел, через 80 тысяч лет долетят до Земли в замороженном состоянии. И там их оживят, дав дожить остаток жизни.
С молодыми у стены, за которой находился левый реактор, работал с гаечным ключом шестидесятилетний механик Сергей Сергеевич, высокий худощавый мужчина.
Через три метра от стены в асфальте зияла дыра, четыре на четыре метра, куда сбрасывали отходы. Силовое поле сдерживало вакуум, и я мог без преград видеть бездну космоса, чёрную бездну с точками белых звёзд. Никто на неё не обращал внимания, и все ходили близко к краю – выучка была уже настолько сильная, что все очень аккуратно ходили и не сваливались в неё. В одном месте асфальт прогнулся и крошился.
-Эй, малый! – Крикнул Сергеич. – Спустись на нижний ярус по обшивке.
Я сел и осторожно покатился. Парусиновая обшивка прогнулась, и я покатился быстрее. Я схватился, когда мои ноги зависли над пропастью. Но я не запаниковал – я был уверен, что держусь крепко и в бездну не сорвусь. Я аккуратно перенёс ноги на бетонку нижнего яруса, и встал, держась за парусину. Сергеевич улыбнулся и кинул мне степлер. Я его поймал.
-Давай, малой, скрепляй обшивку там, где расходится!
Я улыбнулся и принялся за работу. Мне показалось, что Сергеевич мне подмигнул. Он зауважал меня за то, что я остался. Я думаю, он не ожидал от меня подобного поступка, он думал, что я уйду, видя в моих глазах слабость. Теперь я начал становится мужчиной. И во мне начала крепнуть уверенность, что с таким механиком, как Сергеич, наша станция будет держаться, и что мы скоро достигнем нашей цели. Нашей новой планеты, новой жизни. Что в один прекрасный день мы сойдём на твёрдую поверхность с корабля.
07 – 18.01.2006