Короткая вечность

       
       Как раз ко времени угасания вечеринки, бегло потрахавшись с пьяной новой знакомой в ванной чужой неопознанной квартиры (куда я попал абсолютно случайно) - меня посетила, столь не характерная для меня в подобной ситуации, трезвая мысль, гласящая: "Пора отсюда валить…". Не торопливо, всё ещё не выйдя из роли страстных уединившихся любовников, бросая друг на друга, жаркие полные томления взгляды, мы подобрали и нацепили на себя фрагменты скинутой и разбросанной впопыхах одежды. Застегнувшись, поцеловавшись, обменявшись координатами,- я и пьяная новая знакомая - потихонечку, украдкой, словно воры или пресытившиеся, не известно какого рода-племени, твари - отдёрнув затвор шпингалета - выбрались из ванной и растворились в чаду толпы укуренно-пьяных людей наполняющих чужую квартиру.
       В хаосе пьяного веселья, она отыскала своего парня и повисла на его шее. Я же, явившийся из неведомых глубин совершенно одиноким - риторически осознав грустную душераздирающую мысль о вселенском одиночестве, понял: прощаться здесь не с кем. И, следуя указаниям внутреннего голоса, очутился: сначала в коридоре, затем в подъезде, а уж после, посредствам лифта и парадной – среди ночного мегаполиса.
       Феерия случайного приключения и покинутого в самый разгар, увы, чуждого праздника - угасающим одиноким салютом - сгинуло в молчаливых глубинах прошлого.
       После дождя, улица дышала разнообразным электричеством отражённым и играющим во всевозможных стёклах, лужах, асфальте. Не успел я сделать и трёх шагов, напоив прокуренные лёгкие ароматом ночного благоуханья, как, откуда ни возьмись… – ОНА!.. (Она! Та, о которой, когда-то, я думал всегда, начиная о чём-нибудь думать. Она…. Та... Которой бредил по ночам, мучаясь от бессонницы. В которую был влюблён так, что иногда, забывал, где нахожусь и как сюда попал,- воспроизводя в уме её образ. Она… та, к которой, пять долгих, но пролетевших, как одно мгновение, лет, я не решался подойти и заговорить.).
       Она шла в огнях ночного города, над чем-то задумавшись где-то глубоко, внутри себя. Шла по мокрому асфальту: "цок-цок…". Неторопливо, вскользь, воздушно. Покоем веяло от её плавных движений…
       Шесть лет, я не видел её, и вот – ОНА (!), слегка пьяная, идёт куда-то. Проходит всего лишь в метре от меня. Ничуть не изменившаяся. Разве, только, слегка пополневшая в бёдрах, что, в общем-то, её никак не портит, а наоборот – придаёт сексуальности, женственности и грации. Как же её?.. Лена? Нет! М-марина? Нет! На "Д"… Д-Д-Д… Даша? Дана? Ди-на? Дина!!! Дина.
       - Дина!
       Она остановилась, обернулась. Я подлетел к ней:
       - Привет, Дина.
       - Привет…,- не уверенно отвечала она. Её взгляд отражал ночные огни, меня и лёгкое удивление.
       Она меня не узнала. Ну, ещё бы. Я прекрасно прочувствовал возившееся у неё внутри. Порой, и со мной здороваются непонятные люди, жмут мне руку, а я их вроде бы откуда-то знаю, а вроде – вижу впервые.
       - Дина, я с тобой учился. Чумов, помнишь?
       - Чумов? Чумов. Ах, да, Чумов, Андрей, поэт.
       - Нет, Михаил.
       - Да, Михаил. Здравствуй, Чумов.
       - Привет…
       Приблизительно – так. Разговор пошёл. Как говорят в простонародье: "зацепились языками". Я проводил её до дома, где мы нашли себя только под утро (Она пригласила "на чай", впоследствии оказавшейся - утренним кофе…). В какой-то момент, окружающий мир померк для нас. Разговаривали, разговаривали. Её голосок, словно пёрышко, едва касаясь кожи, приятно щекотал моё тело, внутренности, всё существо. Много вспоминали. Обсуждали общих знакомых: кто кем стал, и о ком ничего не известно. Внезапно, потрахались. Приняли душ, позавтракали, и, после обещаний связаться по "мылу" и набросать на мобилы sms-ки, а так же, обязательно встретиться ещё и официально,- я покинул её дом, отправился прямиком на работу, куда, уже безнадёжно опаздывал…
       Меня жёг огонь. Счастливое пламя бесилось внутри. Вновь, как когда-то, я заболел ей. Я думал о ней всё время. Только о ней. По сто раз за минуту. Эти мысли щекотали, грели, и, были безумно приятны. И, я, вынужденно констатировал себе: я – маленький, испорченный цивилизацией человек, состоящий из совокупности привычек, ряда мутаций и комплексов – влюбился. Я очутился в странном и дивном месте - в обычном мире, который выглядит совсем иначе, если смотреть на него через любовную призму. Я отдавал себе отчёт, что безнадёжно погряз и увяз. Я был полон ей, и это меня совсем не угнетало. Она. Она, она и она,- кругом, везде, всюду. Только она. Это произошло со мной снова, опять, в очередной внеочередной раз. Жизнь – время повтора – так выходит…
       На следующий день (накануне, получив на мыло её письмо, полное откровений и желаний), я отправился к ней с утра, хотя и был приглашён только к вечеру. Просто, мне не сиделось на месте. Просто, член стоял при первой же мысли, тени мысли о ней. А о ней я думал каждую секунду, всё время. Её образ всплывал во мне трепетом распускающегося цветка.
       Измученный за ночь не прекращающейся эрекцией, утром я направился к ней, запланировав, по дороге доделать пару дел: пройти собеседование в одном рекламном агентстве на соискание вакансии "копирайтера", заскочить на работу, и, успеть в банк, снять деньги. В голове не существовало ни одной яркой и ясной программы действий – царили и кружились хаос и неразбериха подёрнутая полупрозрачной пеленой образа Дины. Дина!..
       Теперь мы – любовники. Несколько лет назад я не мог и мечтать о подобном, а теперь – такова реальность. Фантастика! Долбанная научная фантастика. Дина… Она разведена. Я тоже, успел пожить семейной рутиной. Жизнь свела наши пути. Две тропы влились в шоссе, ведущее в горизонт. Жизнь испытывала, проверяла, закаляла нас, и мы заслужили такой трогательный подарок. Она всё же свела наши судьбы. Мы – любовники! И, сегодня, всю ночь проведём вдвоём, в её постели. В постели маленькой очаровательной Дины.
       Если вдуматься отстранённо, совершенно ясно – любовь – безумие. Я СЕГОДНЯ ПРОВЕДУ НОЧЬ В ПОСТЕЛИ ДИНЫ…
       Когда случается со мной влюблённость, я не замечаю окружающего мира с его событиями и течениями. Я игнорирую всё, сочусь через него, пребывая далеко, в своём собственном мирке, не замечаю женщин, вожделенно мечтая только об объекте своей страсти. Думая романтично, похотливо, рифмуя всё и вся, пытаясь скрыть от любопытных глаз окружающих предательски подставляющую эрекцию.
       Дина…. Я её идеализирую, мистифицирую, зациклено воспроизвожу. Я спешу к ней. Я боготворю её образ. Жду, ожидаю, сгораю от нетерпения, в предвкушении встречи. Я лечу к ней. Лю-бо-вь. Опять, любовь трясёт вокруг меня сиськами – бабочками, трётся о моё сердце вожделенной мандой, опьяняюще входит в мозг и разглаживает извилины, оставив только одну – с информацией о ней…
       И, я под кайфом. И я безумен. Не могу мыслить. Срываюсь и падаю в кратер оживающего вулкана. Плюх! Варюсь в лаве. Кожа обуглилась, выстрелили глаза, органы, мышцы, ткани – расплавились, скелет вспыхнул и растворился в огненной лаве. Всё что от меня осталось – мысль, одна единственная мысль, мысль о ней… Дина… Диана…
       День тянулся медленно. Ни одна черепаха не сравнится по медлительности, с которой для меня ползло время этого дня. Трудно было на чём-нибудь сосредоточиться. Я провалил собеседование, выставив себя тупым. Побывал на работе, где каждый заметил мою болезнь, и не постеснялся отпустить пару пошловатых шуточек, которые я пропустил мимо ушей. В банке, снимая деньги, я тормозил как дряхлый сто шестьдесят шестой пентиум. Наверняка, служащие думали: " Вот, ещё один отморозок – торчок…". Мне же не было дела до всего, я пребывал в ином измерении. И, разверзлись земли, упали небеса и выкипели воды,- пришло долгожданное время,- я обнаружил себя на пороге её квартиры!
       Открывай, Дина! Открывай, моя маленькая, утопи меня в бездне глаз, обволоки меня своим безупречным, обаятельным телом. Подари мне, мертвецу, жизнь,- я нажимаю кнопку звонка. Он – дребезжит… сладко, едко, не терпеливо. Я звоню в твою дверь, Дина! Я тут. Она встречает меня на пороге, и я чувствую, что угодил в рай. Я плавно погружаюсь, впускаю его в себя, и я – парообразен. Я – "за" нетерпеливые объятия! Но, Дина – отстраняет. Ладошкой, кокетливо упирается мне в грудь: "…не так быстро, подожди…". Всё правильно, милая, конечно, надо потерпеть, выпить вина, поставить цветы в вазу, зажечь свечи…. Я готов терпеть сколько угодно. Ради тебя я готов вынести всё, всё отдать. Я люблю тебя. И всегда буду любить. До окончания времён, вечно…

       Вечность продлилась час, сменилась разочарованием, а утром, стёрлась и память о ней. Куда же делась такая яркая любовь? Да и как вообще, смогло обратиться в прах, рассыпаться пеплом, выгореть такое сильное чувство? Да проще простого. Дина оказалась фригидной!.. То есть, ну я, конечно, понимаю: у женщин на первом месте – чувства и всё такое, но я же – не женщина! И, "чувства", для меня, не только абстрактное, но и вполне низменное, плотское понятие.
       Любовь испарилась и улетучилась – сразу, едва лишь, после двадцати минут трудов: поцелуев, ласк, посасываний и покусываний, сладких лобзаний безудержной страсти,- я ввёл в её сухое влагалище изнемогающий от нетерпения член. Дрожь пробежала по моей душе, стадо из миллионов букашек пронеслось по внутренней стороне моей кожи, по всему телу,- с лица Дины стёрлась милая нежность. Её тело лежало подо мной бесчувственным бревном, а голос её прошептал вульгарное и пошлое: "Ладно, только, кончай побыстрее…",- и это всё – при свечах, с вином, цветами и лобызаньями?! Моя любовь умерла. А что же, Дина? Я трудился над её телом, а Дину – словно окатили ледяной водой,- это напоминало мастурбацию, только вместо руки использовалась Динина штучка…
       Я, конечно, понимаю, чувства, для женщины важнее. Но не до такой же степени! Я кончал без удовольствия. Мне не верилось, что такая, сверхъестественная любовь, может так взять и исчезнуть, пропасть, безвозвратно уйти в никуда. И я, сопротивлялся её уходу. Я отчаянно старался: гладил, целовал, щекотал, лизал…,- не помогло. Может, я любил слишком сильно, и чувство лопнуло как перетянутая гитарная струна? БАХ – и – нет! Дина стала мне не интересна и не нужна. Чужой человек.
       "Дина…",- попробовал я воспроизвести её имя в уме, и, прислушался: никакой отдачи,- беспристрастием и гулкой пустотой отозвалось во мне её имя.
       Чтобы удостовериться в смерти чувства, я трахнул Дину опять, без настроения, ритмично, спортивно, равнодушно. Всё ещё не веря себе, я позволил и третий раз одарить её недра своим семенем. Это – подвело финальную черту: пустота! Я полетел вниз. Бездна разочарования заполнила вены. Меня пропитала апатия. Я утратил всякий интерес к этому человеку. Всплыли все её недостатки, которых раньше я не замечал: лёгкий целлюлит подёрнул ляжки, слегка обвисла грудь, рыжие кудряшки на лобке. Дина оказалась совсем не красавицей. Не красива, глупа и скучна. Я, почувствовал себя обманутым, отвернулся и уснул.
       Утром, Дина принесла мне капучино в постель. Пока я принимал душ, она приготовила завтрак. Я ел её омлет молча. Она не понимала в чём дело.
       - Что с тобой случилось?- спросила она.
       - Дина…, прости…, ты мне противна – ответил я.
       - Уходи - спокойно сказала она.
       Я ушёл. Больше мы не виделись.















        © А. Шумилин