3.
Ольга бравировала перед Светланой. На самом деле ей было неловко идти к взрослому мужику на свидание, да ещё, как намекала Светлана, возможно, придётся ему отдаться. Одно дело заниматься любовью со сверстниками, а совсем другое – с уже солидным мужиком, да ещё твоим преподавателем. В её сексуальном опыте очень мало было взрослых мужчин, а уж преподавателей – совсем ни одного, и она, немного опасалась дальнейших событий. Но отступать было уже поздно и вот, в назначенное время, Ольга робко постучала в слегка приоткрытую дверь указанной комнаты.
- Да, да, войдите, - послышался мягкий баритон из – за двери.
Ольга неуверенно открыла дверь и остановилась на пороге.
Комната была по площади такая же, как и их комната. Около стены стоял шкаф, нижняя часть которого была закрыта дверцами, а в верхней части были полки с какими – то книгами. В углу притулился топчан, застланный казённым одеялом, около окна помещался стол, за столом сидел преподаватель информатики с газетой в руках.
Это был мужчина, лет сорока, явно любящий хорошо поесть, но мало двигающийся. Об этом говорила его грузная фигура и довольно – таки приличный живот, сильно упирающийся в край стола. Он оторвался от газеты и поднял на вошедшую свои большие, слегка на выкате, как у рыбы глаза.
За эти глаза, многие старшекурсницы между собой его так и звали: «Рыба».
- А, Кошкина, - обрадовано проговорил «Рыба», - прикрой дверь и проходи.
Ольга прикрыла дверь, автоматический замок сразу защелкнулся, отрезав ей пути к отступлению и бегству. Ольга в нерешительности подошла к столу.
- Хорошо, что пришла, присаживайся, - кивком головы, указал «Рыба» на свободный стул и отложил газету в сторону, - я уже думал, что ты не придёшь.
Ольга осторожно присела на край свободного стула стоящего у стола, с опаской ожидая продолжения этой встречи. Она уже была не рада, что сама напросилась, но отступать было некуда, да и дверь она своими собственными руками захлопнула на замок.
- Так чем же я могу тебе помочь? - как бы продолжил начатый днём в своём кабинете разговор «Рыба».
- Мне очень трудно учиться после сельской школы, - начала тихо говорить Ольга, давно заученный текст, - у нас математику вёл учитель физкультуры, а информатики совсем не было, мне нужна Ваша помощь и покровительство.
- Что ж, раз ты так просишь, то конечно можно помочь, но за всё расплачиваться надо, - многозначительно сказал «Рыба».
- Я знаю, но у меня нет денег.
- Ты уже взрослая и знаешь, что можно и без денег расплатиться.
- Да, я согласна, - немного помедлив, робко, тихим голосам, ответила Ольга.
- Вот и отлично, - мягко сказал «Рыба» и положил свою ладонь на сильно сжатые кулачки Ольги, - но какие у тебя руки холодные. Ты что, замёрзла?
- Да, есть немного.
- Зато, наверно, сердце горячее.
- Не знаю, наверно.
- Так может, выпьем немного вина, для согревания?
Ольга промолчала, а «Рыба» встал из – за стола, подошёл к шкафу, открыл нижнюю дверцу и достал два фужера и бутылку красного вина.
Всё это он поставил на стол, затем снова полез в нижнее отделение шкафа и достал коробку конфет, положив её то же на стол.
После такого символичного сервирования стола, «Рыба» открыл коробку конфет, откупорил бутылку и наполнил бокалы вином. Один бокал он протянул Ольге, а другой взял сам.
- Давай выпьем за наше плодотворное сотрудничество, - предложил «Рыба».
- Виталий Владимирович, может не надо, - нерешительно проговорила Ольга.
- Надо, тебе надо немного согреться и расслабиться, а то вон как скованно сидишь, - уверенным тоном проговорил «Рыба».
- Ну, если только согреться, - смущенно сказала Ольга.
Они выпили. Ольга сделала несколько глотков вина, оказавшимся довольно приятным на вкус. Вначале её рот и горло ощутили лёгкая сладость и терпкость этого напитка, а затем по телу пробежала волна приятной теплоты. Она взяла из коробки конфету и откусила кусочек, терпкость вина заглушилась сладостью конфеты, и ощущения во рту стали значительно приятнее.
Голова немного закружилась, но настроение намного улучшилось и Ольга, перестала себя корить за необдуманный приход на это свидание. Ей даже, стало интересно участвовать в этой импровизированной вечеринке. Она с любопытством шаловливого ребёнка, стала ожидать развитие дальнейших событий, с лёгкой тревогой и возрастающим желанием и нетерпением стала дожидаться продолжения ухаживаний препода.
«Рыба» налил в фужеры себе и ей ещё вина.
- У тебя сегодня прекрасно наложен макияж и сейчас ты похожа на обворожительную фотомодель с глянцевой обложки журнала мод. Давай выпьем за твою юную красоту, что бы ты оставалась такой же очаровательной и прекрасной всю свою жизнь.
Они выпили и Ольга, уже согрелась, и почти полностью освоилась в этой не совсем привычной для неё обстановке. Её больше не пугало двусмысленность своего положения, а хотелось продолжения.
- Да, - продолжил восхищаться её красотой «Рыба», - ты прирождённая фотомодель. Тебя кто – нибудь говорил об этом?
- Нет, не говорил.
- Если хочешь, я могу тебя сфотографировать, правда я предпочитаю фотографировать обнаженные женские тела, от них веет первобытной красотой и естественным изяществом.
- Да что Вы, Виталий Владимирович, я никогда не фотографировалась голой.
- Не бойся, это совсем не страшно, наоборот, фотография подчеркивает красоту обнаженного тела. Вот посмотри, у меня есть несколько снимков.
Преподаватель достал из своего стола почку фотографий и протянул их Ольге.
Все фотографии были не цветными, а черно – белыми.
- У – у – у, снимки не цветные? – разочарованно сказала Ольга.
- Я специально делаю черно – белые фотографии, - ответил «Рыба».
- Почему, - удивилась она.
- Черно – белые фотографии позволяют сделать акцент на фигуре сфотографированного, на его позе. Его изяществе. Смотрящий фотографии не распыляет своё внимание на макияж, маникюр с педикюром, не отвлекается разглядыванием цветного интерьера. Черно – белые фотографии позволяют увидеть человеческое тело в своём естестве, близком к природе – матушке.
- Может быть, но мне больше нравятся цветные фотки, - сказала Ольга и принялась рассматривать фотографии.
На фотоснимках были запечатлены обнаженные девичьи фигуры в различных позах.
Вот фотография полностью обнаженной девушки в позе Венеры Таврической, гордо позирующей перед фотокамерой, как бы хвастаясь своей ослепительной наготой, кокетливо прикрывая курчавый пушок волос между ногами, своей раскрытой ладонью. Ей хвастаться было чем: распушенные до плеч темные волосы, красиво обрамляли её слегка вытянутое, повёрнутое в пол – оборота приятное лицо.
Её точёные маленькие грудки, словно сделанные из мрамора, задорно торчали, призывно маня своей соблазнительной наготой. Плоский живот и округлые бёдра придавали очарование и грациозность её фигуре, подчёркивая всю красоту и очарование молодого женского тела.
На другой фотографии изображена была обнаженная девушка в позе царевны Данаи, как – будто сошедшая с картины главы венецианской школы Тициана.
Она возлежала на ложе в томном ожидании своего возлюбленного Зевса, который вот – вот должен был сойти к ней в виде золотого дождя. Девушка была хороша собой, и её обнаженная фигура источала призыв и ожидание мужских ласок.
Ольга в смущении смотрела на всех этих голых баб, некоторых из которых она лично знала, но потом, она пришла к выводу, что её голое тело ни сколько не хуже их тел, а возможно в некоторых случаях, даже и лучше.
Ей захотелось самой попозировать обнаженной перед фотоаппаратом, но она стеснялась своего тайного порыва. Как бы читая её мысли «Рыба» слегка обнял её за плечи и сказал:
- Посмотри, разве не прекрасны их обнаженные тела, но твоё тело должно получиться на фотографии ещё прекрасней многих из них, давай попробуем.
С этими словами он снял с неё свитер, обнажив её тело по пояс.
- Смотри, какие у тебя очаровательные груди, они девственно чисты и невинны, они прекрасны в своей наготе. Грех прятать их под свитером и нельзя не восхищаться ими.
Он налил ещё вина и предложил выпить за её очаровательное тело и прекрасную фигуру.
Они выпили, и у Ольги на душе, стало совсем светло и хорошо. Голова немного кружилась, но это придавало особый шарм всему происходящему вокруг.
У неё появилась, какая – то разухабистая смелость, всё стало казаться не реальным и призрачным, как в каком – то фантастическом сне.
- Тебя обязательно надо сфотографировать обнаженной, у тебя прекрасная фигура, соответствующая всем древнегреческим стандартам.
- Мне очень неловко, - неуверенно проговорила Ольга, мысленно сопротивляясь, из последних сил, предстоящему позированию, но все её робкие попытки, были тщетны.
- Не бойся, я тебя не съем. Снимай джинсы.
Ольга немного помедлила, а затем с большой неохотой стала стаскивать с себя свои потрёпанные джинсы и всё остальное, обнажая оставшуюся часть своего тела, на которое в сильном восхищении взирал «Рыба».
- Смотри, какая ты прекрасная без всех этих тряпок, покрывавших твоё восхитительное тело. Ты сама не подозреваешь, насколько ты хороша.
«Рыба» подошёл к шкафу, вынул оттуда фотоаппарат и стал фотографировать Ольгу в различных позах: то стоя, то сидя.
Вскоре Ольге самой понравилось позировать и она, вообразив себя знаменитой фотомоделью, с большим наслаждением стала показывать своё молодое обнаженное тело перед фотокамерой.
- Приляг на топчан, - предложил «Рыба», - я хочу, заснять тебя лежащей.
Ольга боком легла на топчан, «Рыба» сделал несколько фотоснимков.
- Почему ты не бреешь волосы у себя на лобке? - вдруг спросил он.
- Мне они нравятся, - машинально ответила Ольга.
- Но это ж не гигиенично, да и не всех твоих партнёров может это устраивать.
- Кому не нравится, пусть те и не смотрят, и не подходят ко мне - обиженно, сквозь зубы процедила Ольга.
Затем «Рыба» отложил фотоаппарат на стол, подошёл к лежащей Ольге,
наклонился над ней и страстно поцеловал её в губы.
Ольга представила себе, как сейчас эта большая жирная туша навалится на её хрупкое, беззащитное тело, она физически ощутила давящую тяжесть, и ей стало страшно. Её глаза расширились от предвкушения этой ужасной сцены, во рту всё пересохло.
Заметив неприязнь к своим действиям, со стороны Ольги, но не поняв их истинную причину, «Рыба» отстранился от неё и, помедлив немного, сказал:
- Ты меня боишься?
- Нет, но неудобно всё же и как – то не ловко, ведь вы мой преподаватель.
- Вот я и хочу тебя научить всему, чему тебя не научили ни в школе, ни у нас.
- Но для меня это не привычно и ново. Я к этому ещё не готова.
- Что ж я тебя торопить не буду, я вижу, ты пока меня не хочешь. Как захочешь – придёшь, а сейчас одевайся.
Он с большим разочарованием выпрямился, отошел к столу и присел на стул.
Ольга удивлённо стала одеваться. Она не ожидала такой нерешительности и покладистости с его стороны.
Она мысленно хотела ещё немного построить из себя недотрогу, а затем, как бы нехотя, отдаться ему. Такое быстрое отступление сильно поразило её, но решив, что всё, что не делается, всё к лучшему, больше не стала обсуждать эту тему.
Ольга быстро надела на себя все свои вещи и вышла из комнаты, оставив «Рыбу» одного.
Придя к себе в комнату, Ольга застала Светлану, сладко спящую на своей кровати. Ольга не стала её будить, а присела на стул, около стола и задумалась.
Обычно пацаны, всегда, как мухи, крутящиеся вокруг неё, воспринимали за счастье поцеловать её, а уж провести с ней интимную ночь, для них было верхом наслаждения и блаженства. Здесь же взрослый мужик пригласил её к себе, фактически раздел её догола, напоил, что бы она расслабилась, но вступать с ней в интимную близость не захотел. В чём причина? Ольга никак не могла этого понять. Для неё это было необычно, дико и непонятно.
- Что, подруга, - послышался сонный голос Светы, - уже пришла? Как твои любовные похождения?
- Странный он какой – то, - ответила Ольга.
Ольга рассказала Светлане все свои похождения в комнате у «Рыбы», ещё раз переживая и удивляясь случившемуся.
- Может он голубой, - предположила Светлана.
- Да нет, - возразила Ольга, - мне старшекурсницы рассказывали, что он нормальный мужик, многие из них, после того, как переспали с ним, были от него без ума.
- Значит, настроение было не то, – резюмировала Светлана, - вот ещё раз к нему сходишь и там разберёшься.
- Нет уж, - сказала Ольга, - я больше к нему ни ногой. Может у него сдвиг, какой, по фазе, ещё сделает чего плохого мне, а я потом всю жизнь буду страдать.
- И это правильно, ну их, всех этих мужиков к лешему: им не рожать, сунут, вынут, да бежать. У них любовь, а нам потом мучиться, рожать, да детей воспитывать.
- Это, сто пудов, так.
- Вот – вот, они так и норовят нам что – нибудь засунуть в какую – нибудь дырку и довольные этим, а потом, хоть трава не расти.
- Сто пудов. Просто счастливы, как слоны, после купания.
- Давай лучше поедим, а то у меня в животе кишки прилипли к позвоночнику, и начинают бравурный марш играть.
- Давай, - согласилась Ольга и начала помогать Светлане, собирать ужин.
С остальными главами можно ознакомиться купив книгу в интернет-магазинах,или посетив сайт книги https://ridero.ru/books/ispytanie_lyubovyu/