Картина "У окна" моего друга художника-модерниста Хуана Гийермо Гарсеса Сигаса, Гранада, Испания, размещена с его разрешения: http://www.artistasdelatierra.com/artistas/J.Garces
Дембильнувшись из армии, я сразу встретился со товарищами по двору и моим лучшим другом Серегой. Всеобщая радость встречи, похлопывание по плечам, хождение в гости, мягкая домашняя кровать, а не палатки, домашняя пища без отрыжки керосином после бутербродного «сливочного» масла в армии… Я, намаявшись в десантных войсках, последние полгода был на целине, жил в военно-полевых условиях, где носки примерзали к стелькам сапог, а питьевую воду в ведре поутру приходилось разбивать кружкой, но даже там хоть немного пришел в себя от армейских скудных харчей и мы немного покуролесили. Однажды так напились самогона, что угнали ночью колхозный грузовик и уехали кататься по степи. Да перевернулись… Слава Богу все остались целехоньки. У пьяных - свой ангел-хранитель! Проблемы начались потом, каждый из нас указывал разное направление возвращения домой… Видать, все сильно ушиблись головой… Да и какие дороги в степи? В России – одни направления…
Мой друг Серега, в отличие от меня, закончившего цирковую студию акробатики, занимался вольной борьбой, был атлетически сложен и настоящий мачо, всегда искал секс, как молодой, сильный мужик. Раньше он работал в школе преподавателем труда, да бросил эту работу за которую платили копейки, хотя там у него отбою не было от поклонниц-учительниц и ушел работать в такси. Работая там, он завязал много всяких нужных знакомств и в его распоряжении всегда были: новенькая машина Волга, приличные карманные деньги, красивые шмотки, любое мясо в холодильнике, балыки, икра… В ванной - импортная чешская сантехника – потолок мечты тех времен; в квартире: современный дорогой стереомагнтофон «Юпитер» с колонками, цветной телевизор, импортная мебель и, самое главное – это была отдельная 2-х комнатная квартира с раздельными комнатами. Такого изобилия дефицита, как у Сереги, я нигде не видел, только в сталинской книге «О вкусной и здоровой пище» В общем, по тем временам, он жил в достатке, в котором не жили даже люди занимающие гораздо более высокий социальный статус, что вызывало у многих порой здоровую зависть и лишний гонор у Сереги… Быстро забылось, как он черный хлеб ел с квасом и ходил работать по ночам, разгружая вагоны… Испытания души человека бывают не только бедность, но и изобилием!
Я, после ВДВ, пошел работать в ПТУ мастером на свои копейки и всегда искал, где бы подработать, что слямзить с завода на вынос, или какую поделку сделать на заказ. Таких, как я мастеров, в ПТУ было еще пару моих корешей и мы дали зарок покрывать друг друга во всем… Частенько прогуливали работу, стремясь на напоенные хмельными запахами вербы и разнотравья пляжи в Гидропарке в удушливую летнюю киевскую жару в июле, чтобы испытать блаженную изумрудную прохладу красавца Борисфена-Днепра, познакомиться с девчонками, поиграть в пляжный футбол, волейбол, покрутить фляки и сальто на песке, построить акробатические пирамиды под восхищенные взгляды киевских красавиц и завистливые взоры их мужской половины или поржать иногда, когда наш общий друг Юджин давил амбициозных доморощенных борцов на пляже под общиее хихиканье зрителей, превращая их в слюнявый песочный торт… Он был профи, чего нельзя было и предположить, глядя на его худощавую фигуру… Домой потом еле приползали, устав от отдыха…
Зато следующий ненавистный рабочий день у меня начинался с циркового представления.
С утра меня ловил начальника ПТУ и сразу лез ко мне с дурацким вопросом:
- Александр Иванович! А где это вы вчера были?
- Как где? – делаю морду лопатой – на работе!
- Я вас не видел!
- И я вас не видел!
- Вы должны быть на рабочем месте!
- А где мое рабочее место, укажите? – ехидно спрашиваю начальника, кабинета у меня не было отродясь в ПТУ...
Секундное замешательство начальника и - задний ход:
- А кто вас видел, кто может подтвердить, что вы были на работе?
- Петров и Сидоренко! Пригласите их и спросите! – вот в них я был уверен на все с 200% и они никогда меня не подводили, как и я - их.
Начальник только мог плюнуть со зла:
- Знаю я, что ваши коллеги скажут! Я их уже спрашивал…-
И порой мог жалобно потом взвыть:
– Слава Богу, что у меня таких как ты, Александр Иванович – один! Но зато какой демагог! А то бы я давно инфаркт получил с вами – и уходил, не оглядываясь, что-то бормоча себе под нос со злобой.
Так мы и гуляли по два дополнительных дня, всего имея 4 выходных в неделю … И, начальник это понимая, ничего не мог сделать, коль мы покрывали друг друга, всегда имея двух свидетелей выхода на работу!
По воскресеньям играли в футбол у Юджина в спортзале и однажды это кончилось тем, что я забыв дома кеды, поиграл в зале босиком, а когда после игры глянул на свои стопы, то ошалел - на ногах были сплошные водянки... Все ахали и охали, но ничем помочь не могли и я твердо решил не идти завтра на работу и взять больничный. Что вызвало дружный смех у моих друзей. Это еще более меня разозлило и я поспорил с ними на бутылку коньяка, что возьму больничный. Побились об заклад.
Меня в поликлинике знали, как облупленного и особо не верили, приходилось то с двумя градусниками подмышками приходить с набитой заранее температурой; то стоять в стойке на кистях перед заплывом в кабинет, чтобы у меня поднялось давление и рожа покраснела; то, запаковавшись по уши в куртку, бегать вверх-вних по лестнице, поднимая давление и температуру; то нюхать стиральный порошок - сопли летели во все стороны, когда чихал без перерыва в кабинете и врачи брезгливо старались скорее отпустить "заразного"... Однажды мне так приспичило срочно взять больничный, что я прийдя без своих градусников - стал усиленно медитировать на правую подмышку, поднимая температуру. За полчаса, которые я томился в гадючнике с больными, я сдуру перестарался и нагнал аж 38,2 градуса. Старая полковая лошадь-врачиха, которая ставила клизмы солдатам еще при Кутузове, есссвенно мне не поверила, потрогав мой холодный лоб и поставила мне градусник под левую подмышку. А я же на нее не работал! В общем, удалось мне поднять там температуру до 37 и не более, что страшно обрадовало ветеринаршу с желтыми лошадиными прокуренными зубами с фронта, где били Мамая... Я стал спорить и утверждать, что градусник неисправен, тогда она поставила два градусника под обе подмышки, а я ж - пропустил одну, под которую нагнал ранее температуру. Получилось под первой 37,3 и под второй 37, 8.
- Вот видите, градусник неисправен - начал я заморачивать полость черепа врачихе, где у людей обычно есть мозги, а не высохшая субстанция...
Врачиха опять мне поставила градусники, получилась вообще другая картина и когда я повторил, что градусник поломан, она обреченно спросила:
- Который?
В общем дала больничный, но к ней я больше решил не ходить. Я очень не любил такую медитацию, после нее - день ходишь больной.
В этот раз дежурил новый врач и я с ним поговорив о футболе и шансах на чемпионство Динамо, показал свои стопы.
- Где ж ты так, а? - с жалостью спросил врач увидев на стопах огромные волдыри.
- Да вчера в футбол играл за сборную завода. Бутсы жали так, что глаза болят! Я их вывихнул, когда был через себя... - начал я валять ваньку, видя нормального врача.
Тот только сокрушенно вздохнул и долго рассматривал мои стопы... Начав выписывать больничный, вдруг надолго задумался...
- О чем, вы доктор, так думаете?
- Да вот впервые в практике встретил такую травму и думаю, как правильно написать диагноз! – сокрушенно сказал он и махнув на все, вдруг дал больничный.
Когда я показал друзьям формулировку в больничном - все ржали минут 5 и с удовольствием выставили коньяк.
Диагноз звучал так: "Обширные потертости области стоп"
Начальник училища даже лично перезванивал в поликлинику, не поверив мне, что такой диагноз существует в природе.
- Ну ты, Александр Иванович прости, но я такого еще никогда за свои 59 лет не читал! - всплеснул руками начальничек. – А каков ты демагог и работничек с левой резьбой – я уже давно знаю – прогундосил он.
В скором времени мне эта работа надоела и я взял одно из первых свидетельств о частном предпринимательстве, пройдя невыносимые муки регистрации. Таких, как я, заранее ненавидели власти. В чем меня только не обвиняли на заседаниях райисполкома! Одно из первых обвинений было то, что я тунеядец, т.к. я нигде к тому времени вот уже год не работал. Но я в наглую заявил в их откормленные рыла боровов у корыта власти, что я домохозяин!
- Можно жене быть домохозяйкой?
- Да!
- А у меня жена работает. А я – домохозяин, сижу с ребенком…
- А почему - вы не работаете, вот уже год?!
- А работать - не даете именно вы! И, если надо - я буду жаловаться в Москву! Горбачев сказал что социализм - это строй цивилизованных кооператоров!
На что мне с ненавистью ответили словами из фильма "Зеленый фургон", незабвенного Бронислава Брондукова, гения второго плана кинематографа:
- Ти дывы, грамотный какой! А шо ж то будет, товарышу начальник, якщо уси грамотные будут и писать, а?
Вас не будет - подумал я, но не ляпнул, иначе мне патента еще год не видать бы!
Потом от меня начали требовать будку, «как Союзпечать», мой эскиз не утверждали. Но когда я предложил им зимой посидеть в стеклянной будке на морозе, борзые чинуши заявили, что моя сапожная будка должна быть «типа киоска Союзпечать». На что я нагло ответил, что она и есть «типа»… Потом пытались сорвать с меня взятку, да что с голого мужика взять? Только голую бабу! В общем, открыл я шикарную двухкомнатную сапожную будку у себя в тенечке во дворе под каштанами в киевском дворике художника Поленова, самолично любовно сделав ее из сибирской лиственницы и начал свою частную предпринимательскую деятельность.
Появились свои клиенты и клиентки. С некоторыми я работал плотнее, чем сапожник, порой забивая им не только гвозди в сапоги и еще кое-что в нуждающиеся в профилактике части тела! К сожалению на всем нравились мои условия для близкого общения. Как мне сказал одна приличная и сексуальная стервочка:
- Саша, ты классный, не растраченный парень, да в твоей будке я все время боюсь сесть: то ли на сапожное шило, то ли в клей нейрит, который склеит намертво мои ягодицы, то ли наступить на гвозди… А стоя, даже в глубоком наклоне - мне неинтересно - я люблю сидя сверху попрыгать!
А ягодицы у нее были настоящие ягодки! Жалко было такие терять! Эх, в лес по ягодицы!
Вот и пришлось просить Серегу, чтобы он дал ключи от квартиры. После некоторых уговоров, Серега выдал ключи и проинструктировал как открывать и закрывать двери. чтоб соседи не видели.
И вот, беру я свою кралю под белы рученьки, сажаю в тачку, подъезжаю к парадному и торжественно веду на красиво обставленную хату, на дефицитное тогда шампанское и вкусную снедь, на велюровый раскладной югославский диван, отдав Сереге кучу заработанных кровавыми мозолями, денег за накрытую поляну. Серега ведь, все что доставал, то по блату с наценкой, но гораздо меньшей, чем на черном рынке. Проблема еще была в те времена и в том, что даже имея деньги, найти нужного человека для приобретения дефицитов было практически невозможно во времена соцмаразма. Нужны были связи! Или эти деньги назывались красиво: «Отложенный спрос» Но я, молодой парень в соку, атлет, десантник, закончивший в свое время цирковую школу, всегда рассказывал анекдот про цирк своим девчонкам:
- Разве это клоун? Это же член! Вот мой член – это клоун! - и отложить фрейдовские заморочки не мог. Мне хотелось ежедневно женщину так, что утром ноги мерзли. А если кто не знает как это, объясняю, член стоял под утро так, что стаскивал с пяток одеяло! И он не понимает "отложенный спрос"
Подвожу я свою Наташу к Серегиному дому, завожу в парадное, открываю двери в квартирку и чую: кто-то есть в доме. А кто? Ясно, что не жена, Серега был холостой. Ладно, аккуратно раздеваю Наташку в прихожей, веду в другую комнату и прошу подождать, переживая чтобы она не закапризничала. Захожу в другу комнату и вижу картину Рембранта "Маха обнаженная": на диване неглиже лежит классная, с прекрасно вылепленными формами бедрастая девчонка, слегка прикрытая простынкой в интересной месте, уронив грудь 4 номера на знаменитый и вожделенный мной велюровый диван … Такую, если ее поставить в коленно-локтевую позу, сзади, из-за красивый и спелых персиков бедер, видно не будет... Классика! Я аж вспотел сразу... Развалясь, за журнальным столиком, в кресле полулежит выпивший Серега, стол уставлен дефицитным мускатным шампанским, дорогой снедью, на хате разбросаны увядшие цветы для запаху, по пустым бутылкам и немытым тарелкам с огрызками видно, что гуляют уже давно… Я расстроенно говорю Сереге:
- Мы ж договорились?
- Санёк! Ты бы мог уйти от такой женщины, как моя? – лыбится Серега
- Нет! Как мачо заявляю со всей ответственность! - и ловлю на себе сексуально-скрытый заинтересованный взгляд девчонки Сергея…
- Вот и я уже третьи сутки не могу. Ну, ты меня понимаешь? – с этим словами поднимается и, подмигивая, выходит, мягко выталкивая меня в коридор:
- Слышь Санёк, есть же вторая комната… Чего тебе надо? А как покувыркаешься, да тока погромче, чтоб моя слышала – приходи в неглиже в мою комнату, посидим поговорим. Да, девушка твоя пусть тоже будет топлесс… Усекаешь? – и хитро подмигивает…
- Лады! – в принципе, мы уже не раз с ним делили, к вящему удовольствию и с согласия противоположного пола, одну женщину на двоих… Труднее потом было, они частенько наседали и требовали продолжения! Но не все понимали, что отдаются любви не только они, а и мы - им, и нам простое лежание под нами было просто недостаточно и скушно...
Но, тут интереснее вариант наклевывался…
Вернулся я в комнату с легкой неуверенностью, где меня ждала Наташа, но там меня ждал сюрприз – она уже лежала в расстеленной постели под одеялом и радостно улыбалась. Не из стеснительных оказалась, как она мне потом сказала:
- А я подумала: а чего я сюда пришла? И страха нет, что сяду на шило... – подколола она.
В общем, устроили мы в свое удовольствие шоу с криками, охами, ахами и долбежкой кровати в перегородку между комнатами, да так, что штукатурка посыпалась с перегородки и даже выдолбили в стенке ямку спинкой кровати, расшатанной цунами любви. Через некоторое время, измочалившись и изрядно устав, мы полежали с пяток минут, а потом я предложил Наташе:
- Пошли в соседнюю комнату, выпьем шампанского.
На удивление, Наташа запросто согласилась, что я даже немного взревновал, но самую малость, потом сказав себе: Ну, не жениться же я на ней собрался!
Все сделали, как просил Серега. Зашли, присели за столик, я – замотавшись полотенцем, которое потом «случайно» сползло, Наташка – только в узёхоньких трусиках, щеголяя своими великолепными стоячей грудью, налили шампанского в хрустальные фужеры, я пролив немного шампанского Наташе на грудь,начал со смаком облизывать ее соски... Потом выпили и тут Серега,восхищенный нашими действиями, начал приставать к своей девушке при нас. Для нас уставших от изнурительного секса, это был просто цирк, мы уже не обращали внимания, занятые своей беседой. Но его девушка начала судорожно натягивать на себя простыню, стыдливо прикрываясь, Серега, войдя в раж и в девчонку, начал простыню сдергивать… Та, посопротивлявшись, поняв безнадежность своих усилий, выскочила в коридор и закрылась в ванной. Серега выбежал за ней и начал осатанело дырбанить в двери и требовать их открыть:
- Ольга, открой! Ты же знаешь меня, я выломаю двери!
Это меня обломало в конец. Я вообще к таким вещам, как насилие, отношусь крайне отрицательно, считая всех насильников неполноценными. Ну что, ума и сексапильности не хватает, чтобы получить все по любви, согласию и полноценно? Бабы - они ж тоже люди и тоже хотят! Скока их бродит неудовлетворенных мужьями и воет по ночам от мастурбаций! А какой интерес при насилии? Тогда есть смысл купить большую отбивную на базаре и насиловать мясо в дырку!
Мы встали, оделись и ушли, оставив Серегу в расстроенных чувствах у парадного подъезда закрытой двери ванной, грызущего от злости наличники двери.
После, встретившись, я его круто вычитал:
- Серега! Ну зачем ты так? Ты же знаешь, я не терплю насилия, уважительно отношусь к сексу, но только ко взаимному удовольствию и согласию! Секс - это же искусство между любовью и ****ством, а не борьба! И, к тому же, я чту Уголовный Кодекс, а не читаю, как нам завещал великий Остап Сулейман Берта Мария Бендер Бей…
Серега молчал все время, пока я его вычитывал, лыбясь.
- Ну какого хрена ты лыбишься? Или я не прав?!
- Прав!
- Так какого ты…?!
Серега, помолчав, ответил, слегка заикаясь:
- А т-т-ты знаешь, что Зигмунд Фрейд г-г-говорил, что человеком движет либидо?
- Ну, не пудри мне мозги, философ-таксист! Один великий еврей сказал, что у людей плохо оттого, что у них не в порядке с мозгами – Маркс; другой величайший сказал, что у людей плохо оттого, что у них не в порядке с душой – Христос; другой ущербный сказал, что у людей плохо оттого, что у них не в порядке между ног – твой любимый Фрейд; следующий великий еврей успокоил всех, сказав что все относительно - Энштейн!
- Так вот. Когда вы ушли – Ольга вышла из ванной и буквально набросилась на меня и изнасиловала, как в первый раз в своей жизни, жарко шепча мне на ухо еще в коридоре:
- Я всегда хотела ЭТО ВМЕСТЕ попробовать! Да стеснялась…
- А я потом ее долбил около часу и уже голова начала кружиться, но я сказал себе: Не сдамся! Пусть она первая сдастся! Через продолжительное время она меня сбросила меня на пол и мне, расплавленно-лежачему на прохладном полу в полуобморочном состоянии нестояния, сказала, глядя сверху вниз:
- Вот ты бы меня так каждый день! Ты разбудил во мне зверя! Хочу много и сразу и всех!!!
- А я только ужаснулся ее желанию! - жалобно проныл измочаленный Серега, вызвав у меня злорадство за мой недогулянный интимный вечер с Наташкой, на что я только обескуражено брякнул:
- Прав был твой чертов Фрейд!
Зато потом у нас было интересное продолжение вчетвером и я с лихвой вернул недополученное! Наташка оказалась художником-экспериментатором в сексе и изрядно нас всех вдохновила, она даже сознание теряла во время мультиоргазма, чем нас вначале напугала, но потом объяснила нам недотёпам:
- Есть талант художника, скульптора, композитора... А у меня есть ТАЛАНТ ЖЕНЩИНЫ, как у Таис Афинской! К тому же я преподаватель музыки и мне доступны тонкие вибрации, не только инфракрасные тона кундалини... Однако не каждый пол дубовый в состоянии это вытащить из глубин моего фрейдистского ****ского подсознания, т.к. я частенько нарывалась на недоумение в глазах партнера или, хуже того, осуждение. Потому я глубоко законспирирована в своих секс чувствах и могу оторваться только на стороне...
Ну, впрямь "Яма" Куприна!
В чем мы с ней все безоговорочно согласились и беззастенчиво воспользовались так, что сами потом с недоуменным бессилием смотрели друг на друга и ржали:
- Неужели нам уже не хочется?!
Но только стоило вспомнить фантазии и ноты музыкантши, положенные на наши 4 тела и игру в 8 рук, как хотелось вскоре опять двигать рояль в кустах...
Таких, как она, мы с Серегой можем пересчитать только по пальцам одной руки на нас двоих!
Но это уже - глубоко интимное.