Через месяц - и не больше - кончится война!..

 
Написано в соавторстве со СТАНИСЛАВОМ ДИМОВЫМ.


«ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ - И НЕ БОЛЬШЕ -
       КОНЧИТСЯ ВОЙНА !»


Сергей помог жене усадить в машину сыновей. Мотор неуверенно зашумел, затих, снова взвыл. «17 день второй Ливанской войны»,- заговорило радио мужским голосом,- прямое попадание… раненых… убиты… наземная операция…» Сергей выключил звук. Трасса была пуста. Словно город вымер. Словно во всем мире не осталось никого. Машина неслась. Обгоняя ночь, обгоняя сирены, летящие где-то ракеты. Машина неслась, и было в ней так тихо, как никогда… Мальчишки, их неугомонные мальчишки, все трое, сидели, сбившись в один комок, вцепившись друг в дружку дрожащими руками. Сергей посмотрел в зеркало на жену, она прижимала к себе их младшенького. Четырёхмесячный Даник моргал удивлёнными, перепуганными глазёнками, вгрызаясь беззубым ртом в мамину грудь.

.......

Восьмой день войны. Ещё недавно она была далеко… за цветным экраном. Болью отзывалась в сердце очередными сводками о погибших и раненых, пугала сиреной и призывами грозного голоса сойти в бомбоубежище. Она, война, была далеко. Чьей-то болью. Чьим-то страхом. Чьей-то немыслимой потерей. Той ночью Она внезапно вошла в их дом. Ворвалась взрывной волной, затрещала стёклами. Дети, вскочив с кровати, окружили встревоженных родителей:

- Это катюши?!! Это они?!! …

Сергей не успел ответить, как раздался новый взрыв. И схватив детей, они с женой помчались на первый этаж дома. Выстроили мебель кругом, постелили матрасы у бетонной стены. Действовали быстро, молча. Словно сговорились об этом заранее. Дети помогали, как могли, не проронив ни слова. Потом сидели молча, обнявшись.

-А катюша может долететь до нашего дома? - зазвенел голосок Мишаньки.

- Нет, сынок, нет!- улыбнулась Света,- Этот дом строил наш папа, он не боится никаких ракет! Знаешь, какой он прочный...

Сергей смотрел на жену. Она улыбалась, рассказывала что-то, а он вспоминал, как строили они вместе этот дом. Как помогала она во всём. А потом превратила его в настоящий сад. Ухаживала за каждым цветком с трепетной любовью. Как ждали они первенца. Как на третьем месяце внезапно потеряли его... И снова счастье – дочь растёт в животике, стучится, общается с родителями… И снова выкидыш. В считанные секунды промелькнуло столько мгновений и счастливых, и полных отчаяния. Вот сидят они со Светой при свечах здесь, вот так же на полу, обнявшись.

- Может, усыновим?- спросила тихо. И он обнял её крепче:

- Я не решался спросить тебя об этом…

Эли. Кудрявый Эличка. Маленький ангелочек забегал по дому. Наполнил его новым светом и новым счастьем! А через месяц Света снова забеременела и ещё через восемь с половиной родила Мишку. А потом, через два года на аттракционе гуляли они с двумя сыновьями. А рядом игрались дети из детского дома. Эличка удивлённо смотрел на таких похожих, почти на одно лицо, ребят. Дети бродили рядом в сопровождении воспитателей. Серёжа, увлечённый беседой с двухлетним, всего несколько дней назад впервые заговорившим, Мишанькой, посмотрел на жену. Малыш в синих модных джинсах с жёлтой кепкой на голове протягивал ей цветочек. Она взяла его, улыбнулась, спросила что-то, и малыш убежал. Потом он ещё долго ходил кругами. Рвал цветы и подносил Свете, смотрел несколько секунд косыми глазами, заговорчески улыбаясь, и снова убегал. Когда детей стали уводить в автобус, Света помахала вслед удаляющемуся мальчику и посмотрела на Сергея. В глазах её был вопрос, на который оба знали уже ответ. Так в их семье появился Давидик.

Новая волна взрыва вырвала Сергея из солнечного весеннего дня. Давидик вцепился в его руку, и он взял мальчика на колени.

- Мы вместе. А значит мы сильные, кто не согласен?

Мальчишки переглянулись и впервые улыбнулись.

- Элька, ты за главного. Следи, чтоб все оставались внизу, - Сергей поцеловал сына в лоб и вышел со Светой в кухню.

- Всё будет хорошо. Мы обязательно что-нибудь придумаем, - он сжимал в руках ей похолодевшие ладони. Света задрожала, едва сдерживая слёзы, прижалась к нему.

Сирена стихла, и дети, уставшие от скитаний по комнате, вздрагиваний от каждого взрыва, визга маленького Даника, наконец, уснули. Ненадолго. Новая сирена вырвала их из сна, в котором всё было по-прежнему, спокойно, весело, надёжно. Так, как не будет уже никогда. Новая реальность гудела пронзительным оглушающим воем. От неё не скрыться, не проснуться, не вырваться, как из страшного- страшного ночного кошмара, когда мама обнимет тебя, нежно убаюкивая, и ты поймёшь, что всё ужасное закончилось.

Сергей пошёл на кухню принести детям сок.
Света снова включила телевизор. И Сергей услышал крик жены. Когда выбежал в салон, увидел её, упавшую на колени у экрана. Давидик бегал вокруг Светы и кричал, хлопая в ладоши:

- Лена ! Лена! Мама Лена!

На экране была фотография няни Давидика, которая водила его в специальный садик, а потом забирала оттуда, и они шли гулять, учились читать, многому учились... Давидик звал её мама Лена. Всех, кого он любил, он называл мамой. Бывшую воспитательницу, Свету и Лену. И любви в его крохотном сердечке хватало на всех. И заботы тоже. Маме Свете он помогал в уборке по дому. Игрался с маленьким Даником. А маме Лене готовил чай и бутерброд с сыром. Только завидит её в окне – бежит к чайнику, чтоб не успел остыть и горячий чтоб был в меру, как Лена любит. И масло на хлеб мазал ровно столько, сколько она ему, и сыра кусочек выбирал покрасивее.

- Мама Лена! Лена!- кричал, хлопая Свету по плечу, не понимая, почему она не разделяет с ним радость! Ведь его любимую Лену показывают по телевизору!

- Это ошибка! Нет! - Света бросилась к телефону. – Она должна была уже быть в дороге, она никогда не опаздывала… Это кто-то другой… это ошибка, - пальцы быстро набирали номер.

- Светик, дорогой мой, перестань,- Сергей обнял жену, и она расплакалась, впервые, во весь голос.

Дети перепугались, бросились к ним, хватаясь за мамину юбку. Элик тихо смотрел испуганными глазами то на отца, то на мать. А младшие голосили, заливаясь слезами. Особенно Давидик. Вдруг он забегал по квартире:

- Где мама Лена? Почему не пришла? Когда придёт?

Света улыбнулась, утирая слёзы, обняла малыша, поцеловала, снова обняла.

- Мама Лена уехала, милый… она придёт… обязательно… но не скоро..

- Нет,- вырвался Дивидик, - Нет! Она не могла уехать! Нет!

Он долго спорил. А все дети, даже Даник затихли, слушая его срывающийся тонкий голосок. Потом он стоял у окна. Потом ходил греть чай. Наливал его в чашку. Старательно делал бутерброд и сидел у стола, дожидаясь Лену.

Так прошло несколько дней. Сирены. Взрывы, казалось у самого дома. Дети не спали ночами. С каждой сиреной начинали жалобно завывать, кутаясь в одеяла.

Утром после очередного взрыва Света прошептала Сергею.

- Серёж, надо идти в бомбоубежище. Может там спокойнее будет…

Сергей согласился с женой, не хотел пугать сомнениями. До бомбоубежища ведь дорога и не малая… Но в доме тоже оставаться было опасно. Они стали собираться. Старшенький Эличка был настоящим помощником. Вместе с Давидиком они собирали тёплые вещи для себя и малышей. А потом, когда нужно было идти, вдруг остановился у самых дверей и заплакал. Никому не удавалось его успокоить, даже Дивидику, который корчил ему рожи. Раньше он так всегда смешил своих братьев. А тут ничего не получалось! Эли убежал в салон и, закутавшись в одеяло, сел на пол. Он раскачивался из стороны в сторону и скулил.

- Мы не успеем... а если ракета... а если...

 И они остались. А через час передали по телевизору о том, что мужчина, их сосед, вышел из бомбоубежища, чтоб принести из дому теплое одеяло для своей маленькой дочурки. Его разорвало прямым попаданием тут же, на месте.

Так прошли ещё три дня. Утром все помогали Давидику готовить для Лены завтрак. Потом играли в уже забытые игры… до новых сирен. Потом пытались спать. Потому что ночами никто заснуть не мог, как будто именно ночью происходило самое страшное… Все сидели, обнявшись, и слушали, как соседи пели всей семьей. И тихо подпевали им, раскачиваясь:

"Рио-рита, рио - рита
Вертится фокстрот..."

 Сначала Сергей со Светой, а потом и дети, перекрикивая друг друга:

«Через месяц - и не больше -
Кончится война!»



На пятый день после смерти Лены, Света позвонила в очередной раз на её сотовый телефон. Ответила соседка по съёмной квартире. Услышав голос Светы, зарыдала в трубку протяжно, громко, отчаянно:

- Светик! Леночка!!... она на балконе.. кофе пила.. на балконе.. к вам собиралась.. Я с дочкой.. в сад.. вышла только.. у дома ещё.. летит.. огромное.. и прямо.. я.. она.. там.. голова.. голова её.. у ног.. моих НОГ!!!!!!!!!!!!! Дочка... Лизка моя... в больнице.. не разговаривает.. о стенки бьётся...

Света покачнулась. Серёжа подхватил её и посадил на кровать. Дети подбежали к ней, громче всех кричал Давидик.

- Мама Света! Мама Света!!

А на следующее утро он отдал ей приготовленный бутерброд. Света обнимала его крепко и незаметно вытирала слёзы.

Очередная ночь. Очередная сирена. Ракета попала в соседний дом. Взрыв оглушил. Окна, посуда разлетелись по комнате. Дети впервые не издали ни звука. Они стояли поражённые и смотрели на стёкла, разбросанные вокруг.

- Всё! Мы едем! - встал Сергей,- в Хайфу, - посмотрел на жену,- Кто хотел побывать в Лунопарке?

       Дети переглянулись, и страх на мгновенье стёрся с их лиц мимолётной усталой улыбкой.

- Кто первый соберётся, получит приз!- подмигнул Сергей, и все молча забегали по квартире.

.......

 Машина мчалась. Трасса была пуста. Словно город вымер. Словно во всем мире не осталось никого. Машина неслась. Обгоняя ночь, обгоняя сирены, летящие где-то ракеты… Они ещё не знали тогда, что в Хайфе скоро будут звучать такие же сирены, что их ждут там уже разрушенные дома, а в глазах прохожих такой знакомый страх и боль… Машина летела. Казалось, взмывая над раскалённой землёй. А Сергей молился. Молча молился Богу. И верил, что ОН его услышит. Он молился не за себя. За Светку и за мальчишек. Молился и просил прощения, что вспоминал о Нём лишь в минуты, когда нуждался в помощи. Сергей молился, и ему казалось, что особый Свет вдруг осветил их путь на этой пустой ночной трассе. А значит, он довезёт их. Обязательно довезёт!

Иерусалим, 2008