Шел первомайский снег и парад трудящихся.
За падающими крупными хлопьями снега, смутно угадывались трибуны и очертания больших руководителей.
Снег, не успев толком растаять, покрывал землю скользкой гололедной коркой.
В Громкоговорителях почти разборчиво звучала музыка и лозунги диктора.
Первыми, под барабанный бой, зелено-черно-пятнистыми карэ, раздвигая пелену непогоды, прошли военные, оставив за собой вспаханный подбитыми сапогами свежее выложенный асфальт.
За ними следом, колоны трудящихся медленно скользили перед суровым взором стоящих на трибунах.
Демонстранты, на ходу, пытались колыхать заледеневшие транспаранты и флаги, изображая игру ветра.
Радостно-сдавленные крики Ура-а-а-а, плавно трансформировались в А-а-а-а-а, твою...
Водители, управляя своими увешанными щитами авто, непрерывно поминали маму, папу, бога, погоду, пытаясь не задавить скользящих во всех направлениях людей с флагами.
Ветераны, увешанные орденами, стойко держали свои ряды. Чувствовалась старая закалка. Они шли четко: не выпуская из рук флаги, печатая шаг, прихлебывая валерьянку.
Грязно-белым визгливо-хохочущим пятном прокатились перед трибунами школьники и учащиеся средних специальных заведений.
Лавирую между свежих колдобин и заледеневшего асфальта скользнули представители интеллигенции, будущий цвет нации-студенты вузов.
Весна вступила в свои права...