1. Предпосылкой моих размышлений является понятие «правового государства», коей себя провозгласила Россия в 1993 г. (ч.1 ст. 1 Конституции РФ), опирающееся на фундаментальное понятие «свободы воли» человека. В данной работе мне хотелось бы рассматривать свободу воли человека в привязке к религии, т.к. в этой сфере подавление свободы личности происходит чаще всего.
2. Отправной точкой дискуссии должно являться определение/толкование понятия «правовое государство». Конституция РФ не дает определения этому термину. Однако из сущности Конституции РФ подразумевается, что правовое государство – это тип государства, в котором функционирует режим конституционного правления, существует развитая и непротиворечивая правовая система и эффективная судебная власть, вместе с реальным разделением властей с их эффективным взаимодействием и взаимным контролем, с развитым социальным контролем политики и власти. Общее демократическое устройство системы власти и политики правового государства органически связано с его правовыми установками. При этом в основу правового государства заложено равенство власти, гражданина, общества и права, их правовое равенство перед законом. Также хочу дать определение «светского государства», поскольку понятие «правовое государство», на мой взгляд, уместно рассматривать в связке с понятием «светское государство». Конституция РФ, ст. 14: ч. 1 - «Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной»; ч. 2 – «Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом». В широком смысле светское государство есть такое государство, в котором религия (любая) не носит характер «политической» тотальности и обязательности (явной или завуалированной). При этом религиозные организации отделены от государственных аппарата, ресурсов и власти. От этих понятий отличается понятие «культурообразующая религия». Культурообразующими религиями, на мой взгляд, в России являются христианство (православие как одна из ветвей христианства в более «узком» понимании), ислам и славянское язычество (в различных вариантах). Культурообразующая религия не должна рассматриваться как априори правильная и определяющая духовное воспитание и развитие человека. Она лишь есть ценность, образующая ту или иную культуру взглядов и поведения людей в том или ином государстве (если угодно, вопрос «веры», а не «приоритета») => вопрос свободы человека является ключевым в выборе религии и не может быть ничем обусловлен (условно), кроме как этой свободой: выбирать и брать на себя ответственность за свой выбор.
3. Следует дать определение «свободы воли/выбора» человека, а также «свободы личности». Свобода личности есть способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, а также способность осуществлять выбор. Свобода воли несколько иное понятие - философская категория, обозначающая проблему обусловленности человеческой воли. В данной работе оба этих термина используются синонимично с определением, которое выделено жирным шрифтом, если не указывается иное.
4. Введем предпосылку «свобода воли человека ущемляется» => на примере религии ущемление носит характер доминирования той или иной конфессии, выражающееся в подавлении моей религиозной свободы выбирать ту или иную религию. При этом у меня складывается впечатление, что некоторыми представителями православия осуществляется попытка навязать (или принудить) сделать свой выбор в пользу православия => попытка определить «за меня», обойдя мою свободу выбора, мою религиозную принадлежность есть нарушение этой свободы => выбор, который я делаю, уже не есть свободный, а обусловлен внешним «давлением» (явным или завуалированным). В государстве, называющим себя «правовым» (ставящее во главу угла власть закона, основанного на демократических принципах), и государство, и религиозные организации, являющиеся частью гражданского общества, обязаны считаться с моей свободой и уважать мой тот или иной выбор, в не зависимости от его ценности, даже если этот выбор приведет меня к преступлению (осуждение «преступления» как зло, но не осуждение моей свободы выбора). Аналогия с библейским утверждением о том, что Бог уважает мой выбор в пользу зла, но осуждает само зло как следствие моей свободы (упрощенно: «причина-следствие»). В этом заключается истинная свобода – способность выбирать из всех возможных (предоставленных) вариантов и путей, предложенных мне на выбор, уважать мой выбор, но наказывать меня, если мой выбор приводит к злу. Поэтому в своих размышлениях я ввожу два понятия: «выбор» и «последствия выбора». «Выбор» свят и уважителен, а «последствия выбора» могут приводить либо к добру, либо к злу. Таким образом, выбор для меня есть некая абстракция-ценность: абстракция потому, что ее нельзя описать категориями добра или зла (например, аналогия с ножом – можно ли сказать, что нож это зло или добро?); ценность потому, что дана Богом, которая определяет (во многом) меня как личность.
5. Мой выбор на практике может быть обусловлен рядом причин (культура, семья, нация, логика, закон и пр.), которые вследствии своей свободы выбора я волен принять или отвергнуть. Но: история знает много примеров, когда появлялись личности, не согласные с истинностью этих причин/предпосылок моего выбора (начиная с христианского Бога и заканчивая современными политиками, богословами и др.). Но: в правовом государстве существует ряд причин-аксиом, которые должны приниматься человеком как обусловливающие причины моего поведения: ценность жизни человека, общества и государства (более подробно см. ниже). Тем не менее, я волен (свободен) выбирать, принимать мне эти причины-аксиомы за ценности, обуславливающие мое мировоззрение, или принять другие (например, ценности государственного устройства некоторых исламских государств). Опять выбор => я прихожу к выводу, что это вопрос авторитета . Поэтому я не могу считать авторитетным то государство, которое подавляет мой выбор. Применительно к религии (не касаясь вопроса истины) справедливым будет также являться то, что я не могу считать авторитетной ту или иную религию (конфессию), которая подавляет мой выбор. В противном случае имеет место авторитаризм.
В данном ракурсе возникает интересная проблема: возможно ли принуждение, если принуждение ведет к добру и благу и обеспечивает человека познанием истины? В принципе, на мой взгляд, утилитаризм может быть обоснован в исключительных случаях (например, контртеррористическая деятельность спецслужб: имеет место подавление последствия выбора террориста в угоду общегосударственным целям). Однако применительно к религии данные принцип практически не уместен, если вектор принуждения исходит от религии. Однако принуждение со стороны государства в угоду общегосударственным целям вполне допустимо (вспомним некоторые деструктивные секты [секта Виссариона, Белое братство, Свидетели Иеговы, нео-протестанты и пр.], деятельность которых подавляется на корню тем или иным государством, в том числе и Россией). Однако пресекается не свобода воли человека, а, как было сказано выше, последствия моего свободного выбора . Другая проблема: где граница данной свободы, и существует ли данная граница вообще? На данный вопрос четкого ответа у меня нет. Но я склоняюсь к тому, что свобода по определению ценность ничем не ограниченная. Однако нужно сделать вывод о том, что здесь допустим утилитаризм, а именно ограничение свободы во благо человека и общества. Поэтому лозунг «свобода, ограниченная Конституцией», я считаю наиболее оптимальным и приемлемым с точки зрения максимального предоставления естественной свободы человеку не в ущерб другим свободам других людей. Данные идеи не являются для меня догмой, а, скорее, «рабочей гипотезой», описывающей то или иное явление.
Предпосылка «должен» в правовом государстве сменяется предпосылкой «имеешь право». В этом суть правового строя – «разрешено все то, что не запрещено законом». Этот лозунг является фундаментальным императивом демократического государства. Этот лозунг является также выражением воли большинства, который в итоге вылился в Конституцию 1993 года. Согласно Конституции верховным носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. Т.о. мы добровольно ограничили свою свободу рамками Конституции во благо общества и человека. Это есть осознанный шаг нашего народа на пути к благополучию и процветанию. В противном случае ничем не ограниченная свобода вылилась бы в анархию и хаос. Применительно к религии произошло такое же ограничение ее свободы во благо общества и государства. Зачем это нужно? Ответ: Россия – многоконфессиональная страна, поэтому ограничение всех религиозных институтов вполне обоснованный шаг на пути к религиозной стабильности. Однако, в обход этих принципов, некоторые представители религии (в основном представители православия) пытаются снять с себя эти ограничения, притом не вполне законными средствами. Данная попытка только лишь подрывает основы конституционного строя России. Т.о. мы пришили к коллизии двух проявлений одной ценности: «свобода не ограниченная» ; «свобода ограниченная». В итоге выбор между этими двумя путями опять лежит в сфере свободной воли человека. Однако в рамках правового государства подобный выбор приведет человека к нескольким следствиям:
А. человек делает выбор в пользу «свободы не ограниченной» => попытка подорвать основы конституционного строя (условно), бунтарство против порядка, избранного большинством, несогласие с мнением закона и общества => общество в лице государства применяет к нарушителю (условно) меры государственного принуждения. Эти предпосылки, безусловно, строятся на заведомой справедливости большинства. Только тогда возможно нравственное обоснование государственного принуждения человека. Однако, предположим, большинство ошибается (например, в свет выходит противоречащий Конституции РФ закон). Кто-то не соглашается, и начинает активную борьбу (т.е. реализует свою свободу воли) с мнением большинства. Имеет ли право общество в лице государства применить меры государственного принуждения к нарушителю? Формально может. Однако человек в данном случае совершает практически подвиг: реализуя свободу воли, зная последствия своего выбора, осознанно принимает правила игры, возможно даже рискуя своей свободой и жизнью. От того, добивается ли он своих целей или нет, зависит то, кем он будет в глазах общества: либо «нарушителем», либо «новатором/героем». При этом в данной модели, на мой взгляд, полностью сохраняется свобода воли бунтаря, но при том, если он делает все осознанно.
Применительно к религии мне кажется, что в России появилось уж слишком много бунтарей. Причем их бунтарство, на мой взгляд, заведомо является несправедливым (применительно к представителям православия и некоторых других конфессий). Прикрываясь под маркой «большинства», эти бунтари/представители православия, тем не менее, попирают это самое мнение большинства в лице Конституции РФ. Происходит своеобразная манипуляция мнением большинства: «да, написано то так, но понимать нужно иначе». Данная манипуляция практически проявляется в виде ловкой подмены понятий. При этом страдает как само православие, так и представители других религиозных организаций.
Православие умело использует психологию толпы. Утверждая, что оно (православие) и есть большинство (что ущербно в силу п.2 [см. выше]), на правах большинства православие имеет право ограничивать свободу воли человека, указывать с помощью императивов (часто с помощью государственных) его пути развития. Каким образом происходит манипуляция народом? Публичные молитвы представителей власти с православными, вкрапление религии в государственную службу, лозунги «православие – культурообразующая религия в России», смешение светского образования с ОПУ (основами православного учения) (!), информационная привилегия СМИ представителям православия и пр. Разумеется, данные примерами являются сильнейшими конфликтогенами, которые могут привести к непредсказуемым последствиям. Пристройка сверху православия над другими религиозными организациями противоречит Конституции РФ и логике правового государства. В условиях демократического поля оптимальный диалог и развитие религиозных организаций строятся по горизонтали. В реалии я вижу жесткий централизм и вертикаль: православие стоит на верхушке пирамиды (несмотря на то, что этой пирамиды быть вообще не должно). Однако данное поведение также является реализацией свободы воли представителями православия. Они приняли правила игры. Однако за нарушения правил государство не предпринимает никаких мер, хотя обязано их применять…
Б. Человек делает выбор в пользу «свободы ограниченной» => согласие с принципом «разрешено все то, что не запрещено законом», отсутствие правового нигилизма, соблюдение закона и др. социальных императивных норм в рамках правового государства => отсутствие конфликта между личностью как свободным индивидом и государством как регулятора человеческой свободы. Данный путь наиболее оптимален, как для человека, так и для общества, с точки зрения сохранения интересов обеих сторон. В идеале это называется правопорядком: отсутствие конфликтной ситуации между личностью и государством, ведение диалога на равных позициях с использованием закона. Т.е., в правовом государстве, при таком пути развития, отношения между личностью и государством строятся на взаимовыгодных условиях и уступках – человек ограничивает свою свободу в обмен на защиту его интересов со стороны государства, а государство создает ограничения в виде законодательных императивов в целях максимального достижения тех целей, которые перед ним поставила противная сторона, т.е. человек, ограничивающий свою свободу.
Однако сложилась следующая ситуация: некоторый личности, выбрав путь Б., через некоторое время начинают привносить в данный путь элементы пути А. С точки зрения логики правового государства и договоренности между государством и личностью это является нарушением условий договора. Волен ли индивид расторгнуть в одностороннем порядке договор? Разумеется, что волен. Однако государство в данном случае вынуждено играть по правилам пути А. Именно вынуждено, т.к. произошла конфликтная ситуация. Тем не менее, свобода индивида сохраняется как ценность (в рамках правового государства). Мне кажется, что некоторые представители православия пошли как раз по такому пути развития. Однако до сих пор им удается сдерживать государство от применения к ним государственных императивов, т.е. происходит манипуляция государством в угоду прагматическим целям данных людей. Можно сколько угодно говорить о том, что цель оправдывает средства, что подобные поступки только приводят к благу и т.п., но, тем не менее, общество в лице государства и закона думает иначе, несмотря на то, что этим представителям удалось на некоторое время ослепить государство.
Интересно отметить то, что конфликтная ситуация в рамках реализации пути А. приводит к революциям и гражданским войнам. Т.о. можно сказать, что революция может являться непосредственным следствием желания человека сменить один ограничитель своей свободы на другой, более предпочтительный. При этом постулируется, что ограничение свободы допустимо только в рамках государственности.
6. Религия как одна из причин/предпосылок моего выбора, лежит (должна лежать) в сфере моей свободной воли. Т.е. я волен выбирать, какая религиозная ценность будет обусловливать мое мировоззрение. Правовое государство не должно мешать мне выбирать, но вольно предоставить в качестве выбора тот или иной путь (например: «ты можешь украсть, но твой выбор будет причиной наложения на тебя наказания»). В силу ряда причин-аксиом некоторый выбор будет априори неправильным. Но я это знаю => выбор в пользу зла и добра (далее опять вопрос «авторитета»). Попытка подавить мою свободу есть уже нарушение моего права выбирать и брать ответственность за свой выбор.
В этом ключе возникает интересная проблема: допустимо ли суживание рамок свободы человека правовым государством? Например, в качестве основного средства наказания преступника является лишение свободы на определенный срок. Данная ситуация является как раз ярчайшим примером тех исключительных случаев, когда государством допускается ограничение свободы человека в общегосударственном масштабе. При этом согласно уголовному праву «наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемы к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства» . Интересно следующее положение: «Уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека» . Также хочу процитировать следующие фундаментальную норму: «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений» . Т.о. наказание не преследует цель реализации принципа талиона, а является естественной реакцией общества и государства на преступное деяние индивида, при этом тюрьма является социальной больницей преступника, цель которой устранить социальное зло в индивиде, а также предупредить новые преступления. В вопросах предупреждения особую роль играет устрашение последующим наказанием – т.е. возможностью государства ограничить свободу личности или наложить на нее более мягкое наказание. В древности устрашения добивались реализацией принципа талиона, устраивали публичные казни и пр. В настоящее время подобное устрашение в правовом государстве стало цивилизованнее (я не касаюсь вопроса эффективности), т.к. в качестве объекта наказания выступают человеческие ценности в рамках правового государства. Смертная казнь в данном ракурсе не может служить способом наказания, т.к. идет в разрез с вышеприведенными статьями. Смертная казнь включает в себя одно лишь устрашение, но не исправление осужденного. Поэтому отказ России от применения смертной казни вполне обоснован.
Т.о. свободный выбор индивида в условиях правового государства может привести к обоснованному наложению наказания, в том числе и в виде лишения свободы. Упростив, можно сказать, что таковы правила игры правового государства, которые мы избрали в качестве доминанта над человеком.
Однако часто тот или иной выбор «навязывается/внушается» человеку (реклама, эффект 25 кадра и пр.). В плане религии навязывание носит характер некоего приоритета (грубо – рекламы с неким социальным эффектом 25 кадра), выражающееся в подавлении и угнетении (явно или завуалировано) той или иной религии => сужение выбора до нескольких единиц. Вследствии того, что я выбрал то, что «не приветствуется» (подавляется), я становлюсь социальным изгоем, «получеловеком» (упрощенно), т.е. не таким, как «мы» (проблема «Я»-«Мы»). Т.о., это уже есть нарушение естественной свободы человека и юридической/социальной свободы религии. В данном случае нарушается законодательство как причина-аксиома (по сути - императив) для правового государства. Грубо – я уважаю свободу выбора представителей той или иной религии «подавлять», но, в силу того, что я выбрал сторону добра и принципы правового государства, я решаю (свободен) бороться с данным подавлением. Тем не менее, подавление это следствие той же свободы (ценности), которая в некоторых случаях может привести к анархии. Помимо государства, принципы правового государства также нарушают и некоторые религиозные организации (например, православие на том основании, что оно является «культурообразующей» религией. Данная предпосылка является некорректной в силу п.2 [см. выше]). Но это ущербно и противозаконно => нарушает целостность свободы выбора человека в правовом государстве.
Начинается игра, но игра не по правилам правового государства. Подменив фундаментальные понятия, мне предлагают действовать в соответствии с данными видоизмененными принципами, которые выдаются за истинные нормы правового государства. В данном ракурсе возникает серьезная проблема как общегосударственного масштаба (т.е. попытка изменения демократических ценностей), так и в рамках личности (которая не соглашается с подобной подменой). Выход из сложившейся ситуации – принудительно ввергнуть в рамки правового поля зачинщиков этих подмен, но не сопротивляющуюся личность. В противном случае наступает социальный кризис – наложение наказания на не виновного индивида.
7. До каких пределов возможно ограничение человеческой свободы? Существуют ли незыблемые каноны личности, которые не могут быть ограничены ни при каких обстоятельствах? Гл. 2 Конституции РФ отвечает на эти вопросы – это права и свободы человека и гражданина. Однако среди данных прав существуют как «абсолюты», т.е. права и свободы, не могущие быть ограниченными, так и каноны, ограничение которых в исключительнейших случаях допускается на основании закона.
Нужно особо подчеркнуть данные абсолюты – каноны человеческого естества, не могущие умаляться ни при каких условиях. Это право на жизнь (ст. 20 Конституции РФ); право на достоинство личности (ст. 21 Конституции РФ); право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ст. 23 Конституции РФ); запрет на собирание, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия (ст. 24 Конституции РФ); свобода совести и свобода вероисповедания (ст. 28 Конституции РФ); право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34 Конституции РФ); право каждого на жилище (запрет на произвольное лишение жилища) (ст. 40 Конституции РФ); юридические гарантии индивида при рассмотрении его дела судом (ст. 46-54 Конституции РФ). Данный перечень прав исчерпывающий и не подлежит ограничению, ни при каких условиях. Этот постулат декларируется ч. 3 ст. 56 Конституции РФ: «не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (часть 1), 24, 28, 34 (часть 1), 40 (часть 1), 46-54 Конституции РФ». На самом деле это фундаментальнейший постулат человеческой свободы в правовом государстве. Фактически признается незыблемость и неприкосновенность основных ценностей правового государства, в основах которых лежит свобода воли человека! Обратите внимание, что среди данных принципов имеется принцип «свободы совести и вероисповедания». Есть над чем задуматься: ведь если даже этот принцип не подлежит ограничению и подавлению в условиях чрезвычайного положения со стороны государства (например, в условиях войны), то, тем более, этот принцип не должен подавляться в мирное время…
8. В силу принятия правил игры правового государства я делаю выбор защищать и отстаивать принципы правового государства. Одним из принципов (фундаментальным) является дача государством равной возможности для развития той или иной религии, а также отделения религии от государства. Но, провозгласив эти принципы, государство их не всегда беспрекословно соблюдает, хотя взяло на себя обязательство эти принципы соблюдать. Т.о. может произойти разделение понятий: правовое государство становится только лишь идеалом и действительностью в теории, а на практике это суть его антипод (условно) => происходит разделение теории и практики, идеи и реализации этой идеи («причины и следствия»). Выход из сложившейся ситуации: либо поменять конституционный строй, который будет соответствовать существующему порядку, либо стать в действительности правовым государством, как это записано в Конституции. Последнего варианта я и придерживаюсь.