Мне сказали, что я кого-то убил!
Пинком скинули с кровати, заломили руки. В одних только трусах поволокли по лестнице, периодически заставляя ускориться ударами резиновой дубинки…
После, жуткие избиения уже в «приемнике». И не менее садистские в СИЗО.
В общем, благодаря стараниям сотрудников правоохранительных органов, суд я «пропустил» - изрядно накачанный болеутоляющим. Лишь только в камере, когда бросившие меня на нары руки, парой точных ударов, вернули мне способность ощущать боль, я стал приходить в себя. Вспомнил долгие допросы. Седого следователя вспомнил, который с не скрываемым отвращеньем выбивал мне зубы со словами – «А она ведь мать!»…
Долгие дни мимолетных бодрствований и тяжелых бессознательных «трансов», я не мог для себя обозначить – где именно нахожусь. Рывками приходя в себя и тут же проваливаясь в ватную темень, я иногда слышал грустную песню о зэке и его старой матери. Периодически видел яркую белую фигуру, с появлением которой приходил глубокий спокойный сон. И всегда, если получалось осознанно открыть глаза, встречал небритую лопоухую физиономию, витающую под потолком…
С одним из одинаковых рассветов, ко мне вернулось желание жить. Я сначала сел, затем медленно раскрыл глаза. И видимо смирившийся разум, не выдал мне совершенно никаких эмоций относительно представшего предо мной мирка: Малюсенькая серая к низу и выбеленная к потолку комнатушка с двумя койками, на одной из которых сидел я, а на другой спал лопоухий худощавый паренек, обладатель невероятно знакомой внешности. Алюминиевый прикрученный к полу столик у стенки и зарешеченное отверстие под потолком, в которое проникали первые лучи раннего солнца.
Уже к завтраку я узнал, что ушастого соседа по камере зовут Денис, несправедливо осужденный за убийства (за сколько именно он не сказал). Что я – самый скучный из всех его бывших соседей по камере, потому как полтора месяца он со мной разговаривал, а я ему не отвечал, а только балдел под его песенки… . Что ему –Денису лазарет не впервой, так как он что-то умеет имитировать (эпилепсию что ли?).
В целом, если б не суетливые монологи Дениса, будь он например обычным средним человеком, на получение такого количества информации уходили бы недели расспросов. Он выдавал все и сразу. Из чего к вечеру сложилась целая картина:
Я был осужден и приговорен к двадцати годам за умышленное убийство женщины, оставившей после себя двух сироток… вину не признал, сопротивление оказывал! Собственно за это оказался в лазарете! Но совсем скоро меня переведут в тюрьму.
Еду нам с Денисом подавали через окошко в двери. Поэтому никого другого за целый день я так и не увидел. С командой «отбой», погас свет, а вместе с ним угомонился и сосед, наконец-то дав мне возможность задуматься…
Мысли сбивались и путались. Я даже подскакивал к двери желая завопить о невиновности! Но вот память начистую отказывалась открыть мне события происходившие раньше сегодняшнего утра…
Единственная женщина, рисовавшаяся в памяти, это соседка Нюрка (кстати с двумя детьми, только вот про мужа не знаю есть ли, нет!). Но с ней я практически и не знаком. И делить мне с ней нечего, будь мы хоть любовниками… . И не в моем вкусе.
Усталость свалила меня, оборвав тяжкие раздумья.
Утром, возбужденный «грядущими событиями» Денис, вытряс из меня кошмар сновидений. Он сказал, что ко мне сегодня кто-то прейдет и для меня это очень важно!
После очередной кормежки, дверь распахнулась и в комнату вошли двое в гражданском. Но вместо ожидаемого – «Мордой в пол!», (я живо представлял себе картинку виденную мной по телевизору – стоящий на коленях зэк уткнувшийся лбом в пол с задранными к верху руками), меня попросили привести себя в порядок и проследовать за ними…
Сердце бешено колотилось. В голове возник невероятный бардак. Мне хотелось заговорить с сопровождающими меня людьми. Спросить о себе и своей судьбе или хотя бы узнать кто ОНИ такие… Но я себя поборол. Рано или поздно, само - собой все откроется!
Миновав несколько дверей из дорогой(!) древесины, я и мои молчаливые спутники, оказались в широком просторном кабинете с мягким креслом и кушеткой (как у психоаналитиков).
На кресле, словно на троне восседал растрепанный молодой человек примерно моего возраста, одетый в белый медицинский халат. Он явно чему-то радуясь аж раскраснелся и покрылся испариной – силясь спрятать не уместную улыбку.
Я обернулся на конвоиров и обнаружил, что и те не выглядели особенно серьезно. Буквально пожирая меня взглядом, они изредка толкали друг-друга локтями, указывая на меня головой, как на диковинное животное.
Странное веселье закончилось, когда видимо чего-то от меня не дождавшись, меня усадили на кушетку. И молодой доктор подошедший ко мне, с серьезным видом заговорил:
- На счет три, - у него был невероятно глубокий голос. – Вы закроете глаза! – пауза – На счет пять, вы обретете память последних трех дней… РАЗ…, - я хотел было возразить, но лишь ощутил, как воздух становится плотнее. – ДВА… ТРИ… - я как будто упал в горячую ванну! Мне не хватало воздуха! – ЧЕТЫРЕ… ПЯТЬ!
Звон разбитого стекла и взорвавшегося парового котла – именно так бы я охарактеризовал слово «ПЯТЬ» обухом ударившего меня по какой-то внутренней части сознанья.
Я резко сел, часто задышав, замахал руками силясь вырваться из облепившей меня ваты(?)… и все вдруг закончилось. Осталась тишина и три озадаченных лица.
Я всматривался в эти лица, жестикулируя обессилевшими руками. Во мне кипели эмоции – забивая способность к речи… так и не найдя подходящих слов, я просто разрыдался. А все присутствующие кинулись меня успокаивать.
Много было сказано в тот день, еще больше законспектировано, но одно – усвоилось надолго! НЕ ИГРУШКИ ВСЕ ЭТО! Особенно серенькая книжечка оставшаяся на полу кабинета:
«Нейро Лингвистическое Программирование. Практический Гипноз.»…