Глава пятая.
Август выдался тёплый, а для Ольги и Владимира так совсем горячий. Саше нужно было учиться. Документов у неё не было никаких. Свидетельство о рождении осталось дома в Кадыме. Страхового медицинского свидетельства не было никогда.
(А Саше обязательно нужно было пройти медицинское обследование после того, что с ней случилось и после той бездомной и грязной жизни на улице).
Прописать или, как стало модно плевать через губу чиновникам от регистрации - зарегистрировать по месту жительства было не возможно без документов. Опекунство оформлять было ещё сложнее. Хорошо, что Сергей оставил им денег. И теперь деньги текли полноводной рекой на уговоры чиновников, и они (чиновники) после получения денег в конверте с открытой душой шли навстречу «пожеланиям трудящихся» и делали соответствующие бумаги с доброжелательной улыбкой на устах.
Деньги – основная движущая сила, шевелящая чиновников в РеФе. Да ещё .......- премьер со своим дефолтом здорово помог – рубль резко обесценился, доллары и рублёвые вклады, которые были рассованы народом по частным банкам, естественно этому самому народу не выдавались по причине банкротства частных банков (но вот банкиры, депутаты ............... ..............), а доллары, рассованные по чулкам или в стеклянных банках, стали расти в цене. И с шести рублей за один доллар при премьере Черномырдине, стали давать тридцать при премьере ...............
(Потом после дефолта он стал доверенным лицом ....... Вот так надо! ...... Главное денежку продефилировать правильно и вовремя. Ну, прям сказка, про Буратину).
Как бы там не было трудно, но к первому сентября Сашу собирали уже в школу.
За год бродяжничества по «гостеприимной» Москве она пропустила год, но Ольга не хотела отправлять девочку второй раз в шестой класс, она договорилась с директором школы, что её возьмут в седьмой, но с условием, что она по основным школьным предметам догонит своих сверстников по классу к Новому Году.
Ольга была готова круглосуточно заниматься с девочкой и одну проблему таким образом решили. Ольга и Владимир не рассказывали никому, в том числе и директору школы, как Саша попала к ним. Объясняли любопытным, что эта девочка их дальняя родственница, у которой погибли родители. Саше тоже было говорено, что не нужно никому рассказывать правду и даже близким подругам, которые у неё должны скоро появиться. А лучше - все, что было с ней, просто забыть и полностью вычеркнуть из памяти. Володя сочинил ей новую биографию, девочка её вызубрила и на этом они и порешили.
Саша была послушной, не капризной, не обидчивой и не злопамятной.
У неё была прекрасная память, но тем не менее зло, причинённое ей, она забывала быстро. И на вроде их зятя - Сергея была немногословной и спокойной. Она никогда ничего не просила, а уж тем более не требовала. Радовалась, совсем искренне, всему тому, что ей покупали и дарили. Ей было приятно делать разные подарки, потому что она была благодарным человечком. Поэтому, наверно и беспризорники, с которыми она год шлялась по Московским подворотням и подвалам, не обижали её. Она не конфликтовала ни с кем. И, если уж и нужно было кому-то помочь в этой гнилой российской жизни, так это именно ей.
Учиться Саше было тяжело. Она была способной и с хорошей памятью, но когда училась в своей школе её успехи были посредственные, потому что школа, как и вся страна, переживала грандиозный чёрный разлом. Учились с пятого на десятое, учебная программа менялась на ходу, а история России (а может СССР, а может ещё чего -то не понятного не только учителям, но и тем, кто составлял программы учебные, и даже, скорее всего тем, кто творил чёрный разлом в стране) так совсем непонятно какая – каждый раз новая.
За обучение в этой школе её приёмные родители платили «чёрным налом», то есть денежки в конвертике и конкретному лицу. Зато подбор учителей был "получше" – пообразованней и пограмотней.
(И работали они не страх или совесть, а за конкретные материальные ценности. Но со временем любовь к ценностям приведёт к тому, что про совесть совсем будет забыто, а чтобы количество материальных ценностей всё время росло, на уроках будет чисто формальное преподавание, а основное – после основных занятий. А если родители хотят, чтобы их чада получили достойное образование, нужно заниматься отдельно, на дополнительных занятиях. А ещё через какой то небольшой промежуток времени тех учеников, родители которых отказываются от дополнительных занятий, будут на уроках прессинговать и ставить неудовлетворительные оценки. Для того, чтобы заставить родителей брать для ребят дополнительные уроки и, именно, у преподавателей этой школы. Другие репетиторы будут не признаваться, и обязательно будет найден крючочек, на который посадят таки ученика.
А в обычных районных Московских школах преподавателей катастрофически не хватало, директора и заведующий учебной частью изворачивались как могли, чтобы хоть немного повысить заработную плату своим учителям, потому что зарплата их была нищенской и, меняя часы уроков, хоть что преподать детям. Расписание уроков менялись со скоростью увольнения учителей из школы, то есть почти через полгода, а коё где и "побыстрее". Учителей английского языка практически не было, потому что, просто, на репетиторстве, они зарабатывали в несколько раз больше, чем, проводя в школе по целым дням. А знание английского языка становилось необходимым элементом подготовки специалиста любого профиля.
Рабочими стало работать не престижно, не выгодно и негде. Профессиональная школа канула в лету вместе с Советским Союзом. А – У. Где же ты, куда ушла? Стало грустно без тебя. Престижными профессиями становились профессия путаны, это для девочек (в основном, но были и мальчики), а для мальчиков профессия киллер – очень престижная профессия, особенно в таком государстве, как .... Потому что – "Что посеешь, то и пожнёшь". Ох как аукнется, ох как начнут пожинать горе деятели – руководители и их близкие, и не только они к сожалению, плоды от ими же посеянного – «доброго, светлого и вечного», когда друзья - беспризорники Саши подрастут. Тюрьму на Матросской тишине придётся не только резко увеличивать, но и строить в спешном порядке новые. Пять миллионов, даже по слабым прикидкам, обоснуют себе эти новые места общежития.
Но, как не увеличивай и не борись (хотя кому бороться то), а новый виток беспредела обязательно раскрутится. .........................................
***********
Школа, где училась Саша, считалась престижной, родители деток – обеспеченными. И не важно учащаяся Саша, друзей хороших и надёжных не приобрела. Но труды Ольги (да ещё специально нанятого репетитора английского языка) и Володи, он тоже занимался с Сашей, не сгинули в болотной тине душевного безразличия. И девочка к Новому Году всё таки выкарабкалась на тройки. Но это были такие тройки, которые стоили пятёрок для очень многих учеников её возраста.
Они получали письма от Сергея и от Катюши, которая не могла писать на русском и писала на английском языке. Но этот опыт был тоже хорош для Саши – она проходила дополнительную практику по английскому языку. Память у неё была прекрасная, слов выучила много, говорить не умела – мало практики, но читать навострилась довольно прилично для неё, да и для взрослых членов семьи тоже, которые давно всё, что знали, забыли. А тут живые письма от, теперь уже родных, ей людей.
Сергей никогда и ничего не поминал в письмах про Сашину беду. Знал, что в случае чего, в первую очередь начнут поднимать его связи и письма могут попасть в нехорошие руки. Поэтому он тоже, на время, вычеркнул из памяти ту мерзость, которая была сотворена с Сашей. Но только на время. Сергей, в отличие от Саши, не умел прощать и память у него была не хуже, чем у неё. Но поднимать суету до поры до времени было не нужно. Да и чем меньше суеты в таких делах, тем оно надёжней.
Он ещё не был готов нанести удар. Только проводил подготовительную работу и зачищал хвосты с докторской диссертацией, с Австралийским гражданством и с дочерью. Вопрос с дочерью пожалуй был самым сложным.
Ann, после той последней встречи, не шла с Сергеем на дружеский контакт – они больше не общались. Его это немного обидело, но он точно знал, что так им обоим будет лучше. На работе отношения остались с ней нормальные, как и были, но она перестала куда либо звать его с собой. С Катюшей, как и прежде, дружила. Дружба только крепла. Но вот на Сергея перестала смотреть как на перспективного мужа. Тот, совершенно незнакомый Сергей, её откровенно пугал.
Можно много, очень много раз говорить халва, халва, халва, но от этого во рту слаще не будет. Так и с любовью Ann – «его не надо любить, его не надо любить», но серьёзное чувство, если оно серьёзное, не пострадает нисколечко от повторений азбучных истин, через которые прошли миллиарды человек до неё и столько же, если не больше, пройдут после неё.
Но тянуть с решением Сашиной проблемы Сергей не хотел, потому что опасался, что через какое то время девочка не сможет их (насильников – ублюдков) узнать совсем. А этот момент был самым основным – нельзя было допустить ошибку, из-за которой погибнут невиновные люди. (Хотя, какие там невиновные. Там каждый в подобных коптяжных посёлках за что то должен ответить. Но эти проблемы уже не его. Пускай высшие силы решают их).
Поэтому Сергей решил провести карательную акцию в Новогодние каникулы. Подстраховать на работе его должна была Ann, которая пока ни сном, ни духом…
После занятий со студентами Сергей совершенно неожиданно нагрянул к ней в гости. Его визит был действительно неожиданным – он ни к кому сам не приходил без необходимости, а к ней никогда совсем.
Она только что вышла из душа и была в халате, который был едва завязан поясом. Если бы в гости пришёл кто-нибудь другой, но только не Сергей, она бы даже особого внимания не обратила на то, что почти раздета. А тут она себя почувствовала совершенно голой и начала судорожно застёгивать халат, покраснев при этом.
Сергей извинился за визит без приглашения и попросил разрешение переговорить о проблеме, которая его сейчас волновала больше всего – о дочери.
Он собирался лететь в Москву на каникулы и хотел бы, чтобы Ann присмотрела за Катюшей.
Глаза Anne расширились, а брови уползли на верх. Она поняла зачем едет Сергей в Россию. Она ждала этого отъезда с ужасом, хотя даже себе не хотела признаться в этом. Халва не сработала – во рту стало горько, а сердце опустилось вниз и естественно хозяйка вслед за ним опустилась на диван, уже не обращая внимание на халат, полы которого разъехались, обнажив её красивые загорелые ноги. Сергей отвернулся, чтобы его не заподозрила в подглядывании. Но ей было явно не до кокетства.
Сергей окончательно понял, что девушка любит его и ему стало её жалко. Он присел рядом с ней на диван и взял её руки в свои. Ann заплакала тихонечко, отвернувшись. Сергей поднёс её ладони к своим губам и едва – едва подул на её пальцы, потирая при этом её ладони друг о друга. Потом прикоснулся к ним губами.
Если бы Сергей проделал подобное с ней раньше, то она сейчас же бросилась бы ему на шею, но вот именно сейчас она не могла пошевелиться от горькой обиды на него и на себя, и на то, что он уезжает туда, а её бросает здесь и неизвестно -
встретятся ли ещё они когда-либо в этом мире.
И она горько плакала, не вынимая своих пальцев из его рук. Потом повернула своё заплаканное лицо к нему и страдальчески с обидой посмотрела, как бы говоря – «если бы ты любил, то не стал бы рисковать своей жизнью, а успокоил свой мятущийся дух у неё на груди. Всё равно изменить совершённого уже не возможно. Надо научится прощать и любить», имея ввиду сразу две болячки, терзающие его душу – Галю и Сашу.
Сергей понял её, но в ответ только мило улыбнулся, встал подошёл к бару, достал два бокала и налил какой то дряни, которая первой подвернулась под руку и так же улыбаясь, подал ей один стакан.
Она улыбнулась в ответ, но так жалко и кисло, что Сергей укоризненно покачал головой, говоря этим, что не стоит так сильно расстраиваться.
Собственно говорить было не о чем – они и так превосходно поняли друг друга.
Катюша будет под защитой этой замечательной женщины. А, если вдруг, с ним что то случится, то она возьмёт заботу о ней на себя.
Он ещё перед разговором с Ann сходил к нотариусу и составил завещание на её имя, в котором те деньги, которые у него накопились, после его не появления в течении трёх месяцев у нотариуса, должны были быть переданы ей. Юридический вопрос был таким образом исчерпан. В том же завещании он оговорил, что опекуном своей дочери он назначает Ann. И сейчас он ей об этом говорил.
Ann всё же не выдержала и кинулась ему на шею. Сергей обнял её и стал шептать ласковые слова на русском языке, которых она не понимала, но их интонация была такая убаюкивающая, что Ann стала успокаиваться.
И тут она решилась – «Если нам, вдруг, не суждено будет больше увидеться, то я хочу зачать от тебя ребёнка и сейчас…» К столь неожиданному повороту событий Сергей явно не был готов и его загорелое лицо покрылось красной краской, которая сумела пробиться и через загар. Но Ann так настойчиво потащила его за руку к дивану, что ему не оставалось ничего другого, как последовать за ней - не будет же он упираться, выворачивая ей руку.
Он так давно не занимался ни с какой женщиной любовью, что сидел на диване и не знал с чего начинать. Но тут его, к его немалому облегчению, перестали спрашивать и ему оставалось только подчиняться.
После столь долгого воздержания и психологической импотенции, поначалу у него ничего не получалось. Но через некоторое время упорной борьбы Ann за своё будущее потомство, природа взяла своё и Anne узнала какие, бывают настоящие мужчины из России. После этого вечера у неё ещё несколько дней побаливал низ живота. Но теперь она поняла, почему её так сильно всегда тянуло к Сергею.
**********
Катюша мирно гоняла по школьному двору с друзьями, периодически заглядывая домой в ожидании отца, который вот - вот должен вернуться, чтобы они куда-нибудь отправились пообедать. Отец пришёл довольно поздно и с Ann. Катюша обрадовалась её появлению вместе с отцом, потому что она видела - какая то кошка пробежала между ними и они совсем не разговаривали.
Все вместе они отправились в ресторанчик в центр города, где уже готовились к Рождеству. Городок весь был в праздничных свечах и гирляндах. Все тут друг друга знали и не мало удивились появлению Сергея с Ann. Сергей стал уже угрюмой примечательностью этого городка за столь не большой срок своего пребывания здесь.
Но, в общем то, всем было наплевать по большому счёту, кто с кем приходит на праздник. Народ в подавляющем большинстве интересовался развлечениями в преддверии Нового Года. Закупались подарки всех всем, договаривались о встрече праздника кто где, кто то уже веселился и из местного пивного ресторана доносились пьяненькие голоса. Но ни разу Сергей здесь не увидел пьяную драку. Все развлекались так, чтобы не мешать окружающим.
Они зашли в ресторанчик и заказали себе салаты, антрекоты и воду. Катюша, глядя на отца и Ann начинала понимать, что между ними что то сегодня не так как обычно.
Ann как то предупредительно и ласково перекладывает отцу мясо на тарелку из своей, чего раньше даже не пыталась делать, иногда мимолётно, невзначай проводила по его руке своими пальцами, что тоже не укладывалось в обычную схему их поведения и общения между собой. Катюша начала присматриваться к своему отцу и заметила, что он тоже не совсем обычно разговаривает с Anne, да и с ней тоже. Что то явно происходило. Но что Катюша так и не могла понять. Но будучи свободной в общении с отцом, да и с Ann, она прямо поинтересовалось, что происходит. На что отец мило улыбнулся и ничего не ответил, а Ann тоже улыбнулась и сказала, что это прощальный ужин перед отъездом отца в Россию. Катюша обалдело посмотрела на отца, как бы спрашивая, почему так вдруг и так сразу, когда идут ещё занятия и у него в университете и у неё в школе. И почему он не берёт её с собой, ведь она тоже хочет увидеться с бабушкой и дедушкой и познакомиться с Сашей.
Отец соврал ей сказав, что это служебная командировка, а с ней, до его возвращения побудет Ann. Видя, как вдруг резко погрустнела Ann. Катюша поняла, что они что то не договаривают и эта поездка не совсем обычная командировка. Тем более, что никогда отец не рассказывал о своих делах, которые остались в Москве. Значит эти дела возникли неожиданно и по видимому из писем от родных. Она пытала отца некоторое время ещё и поняв, что он всё равно ничего не расскажет, переключилась на Ann. Но её подруга тоже ничего не рассказала, сославшись на незнание дел её отца в Москве.
В душе девочки после этого разговора остался какой то осадок. Ни отец, ни Ann никогда ничего не скрывали от неё. А сейчас она почувствовала, что они от неё что то скрывают и ей стало обидно.
Когда они возвращались домой, то молчали все, но по разным причинам. Сергей – думал о том, как его дочь будет жить без него, если то, что он задумал пойдёт по совершенно другому сценарию, а не по тому который он просчитывал. Получит ли она новое гражданство без него, поможет ли ей его неожиданная любовница, а если родится ребёнок, то и жена? И, как Катюша воспримет эти известия о женитьбе отца и о рождение малыша, когда его карательная миссия завершится, если конечно завершится благополучно.
Мыслей о том, что ему не следовало бы брать на себя миссию Творца, у него в голове как то не возникало. Человеку дан выбор – человек принимает на себя что то, что ему совсем не положено по Заповедям, но за это решение он обязательно несёт ответственность, и нечего кивать на Всевышнего с его безмерной любовью к человеку и в надежде, что любой грех он простит.
«Сомнительно это как то» – думал Сергей – «А так, как он не может напрямую воздействовать на материальное, поскольку изначально он Дух, то следовательно он через такого же Сергея будет наказывать тех ублюдков, что само по себе очень даже справедливо. На государство, особенно на то, что есть в РеФе, рассчитывать как то не приходится – уж больно много примеров отрицательных на его памяти осталось, пока он там жил. А следовательно, по большому счёту Сергей и есть десница Божия для тех «уродов» и меч карающий в его длани. А посему, не стоит особенно переживать о том, что я по заповеди Божьей не возлюбил тех троих своих «братьев» во Христе. Ну вот как то не любы мне они. А скорее даже и наоборот. Прощаются же грехи тем, кто убивал врагов во славу Отечества, то есть воинов и не на одной войне.
А этих троих моих разлюбезных «братцев» даже и за врагов считать то грех – это поросячьи вы****ки и из за них не стоит Господу сильно на меня обижаться и уж дюже сильно наказывать. Убивать того же поросёнка на мясо как то более греховно, чем этих троих».
Вот такие успокаивающую злые мысли гуляли в голове Сергея, пока они топали к себе домой.
Катюша, вечно живая и непоседливая, молчала от обиды на взрослых, которые не стали рассказывать ей причины отъезда её отца. Отец – всегда правдивый и честный во всём и со всеми, вдруг с ней - с дочерью, закрылся на глухо. А это его молчание – просто обычная ложь, но в другой формальной упаковке.
Насупившись, и не глядя ни на кого из них, она плелась за ними, не подходя ближе. Все попытки взять девочку за руку она отвергала категорически. Ann попыталась обнять свою маленькую подругу, но и тут она вывернулась, не прощая Anne неправды.
Но самые грустные мысли были у Ann. У Сергея была цель, он готов был действовать и эта его готовность не даёт ему задуматься о чём то другом. Самая острая проблема – Катюша, с помощью Ann решилась, а всё остальное его не очень беспокоило.
Но для неё, которая его любила, а теперь должна была ждать, как те самые русские женщины, которые отправляли на страшную войну своих мужей в разные годы дикой истории России с мыслями – «Вернутся, не вернутся, покалеченные и изуродованные или судьба пощадит и муж вернётся живой и здоровый». Не одной стране в мире с такой длинной историей, как в России, не приходилось столько раз воевать и стоять на краю пропасти полного уничтожения, как и сейчас в нынешней, новой истории России.
Она с тоской думала о том, что вот только нашла того, которого так долго ждала, только первый раз она испытала истинное наслаждение от любви, а теперь вынуждена опять остаться одна и ждать и неизвестно чего ждать. Сергей ехал не на прогулку в Москву, а воевать. А если ты хочешь убить, то верь и знай, что есть точно такой же желающий оторвать и тебе голову.
Так в полном молчание они дошли до дома. Сергей ушёл укладывать спать дочку. Не разговаривая и дома с отцом, Катюша умылась и легла спать. “Утро вечера мудрее” – думал Сергей в надежде, что утром она проснётся опять жизнерадостной и счастливой.
Спать ему не хотелось. Он сел за компьютер и начал заказывать билет на Москву. Его шеф был далеко в Сиднее и Сергей решил проблемы объяснений с шефом оставить на потом, тем более что начинались каникулы, а если он не вернётся назад, то и объяснять будет нечего и незачем. Аспиранты должны были появиться только в конце января нового года. Но, на всякий случай, Сергей написал просьбу предоставить отпуск по семейным обстоятельствам. И эту записку он оставил на столе. Ещё никогда в своей жизни Сергей так безответственно не поступал. Но обстоятельства заставляли его скрывать любой свой шаг, чтобы поменьше «следить». Но билеты это уже «следы», которые может быть тоже придётся прикрывать каким-нибудь «фиговым листом» - например медицинской справкой задним числом о болезни кого-нибудь из родичей. Тем более, что такую справку можно было купить почти официально на приёме у врача, а особенно в коммерческих медицинских заведениях. И ещё тем более, что болячки у людей в возрасте, который был у тёщи с тестем, можно было не придумывать – они завсегда находились, если немного покопаться в здоровье.
Время было за пол – ночь, но не спалось. Сергей вышел в сад и подошёл к дому Ann. Окна её спальни светились и Сергей постучал в стекло. Грустное лицо молодой женщины показалось в освещённом квадрате, она узнала Сергея и открыла входную дверь. Сергей вошёл и прошёл в холл. Она вошла вслед за ним и остановилась в дверях, выжидающе и грустно глядя на Сергея. Сергей пригласил её присесть рядом с ним. Она подошла и села, зябко поведя плечами, хотя холодно совсем не было, скорее наоборот. Сергей приобнял её за плечи и она прижалась к нему.
Не глядя на неё он начал говорить –«Я не хочу, чтобы ты считала меня нелюдимым и холодным человеком. Раньше я не был таким, каким стал сейчас. И поездка в Россию связана именно с тем, что происходило в России, когда мы там жили. Трагедия с Сашей послужила лишь командой на старт. И я стартую, чтобы вернуть хоть какие то долги тем, кто разрушил мою жизнь и сделал меня таким.
Я родился в семье обычных рабочих людей, учился в нормальной школе, потом в университете. Я был счастлив. Потом я встретил Галю – мою будущею жену. Мы любили друг друга и поженились. Однажды она заболела, серьёзно заболела и нужно было лечится. Лечение – основное лечение было в смене климата. В СССР было место, где она подлечивалась, а потом могла год прожить нормально в холодном и мокром Московском климате. В начале нашей совместной жизни мы оба совершили ошибку, которая привела к рождению Катюши. Жена любила меня и поэтому не хотела, чтобы я промучился с больной женой всю совместную жизнь с ней. И чтобы я её бросил она зачала ребёнка не от меня, а со мной порвала отношения. Я не понял её и дал ей возможность совершить эту ошибку. Родилась Катюша, которая стала моей дочерью, но биологический отец у неё другой. Поэтому наверно она такая красивая девочка, совершенно на меня не похожая – кровь чужого племени. От смешанных браков всегда родятся красивые дети.
Потом бездушные политиканы, ради собственных амбиций, развалили страну и то место, куда Галя ездила лечиться стало не доступным, потому что это было уже другое государство, которое своих то граждан выпихивало из страны – граждан другой национальности. И нашей совместной мечтой стала Австралия, где нормальная человеческая жизнь и хороший тёплый климат, который очень подходил для Гали. Но пока я изыскивал возможность выехать из той страны сюда, Галя умерла. Я не умею забывать и прощать. Я помню о чёрном разломе моей Родины, я всегда помню жену и её смерть, в которой виноваты и те, кто разломал нашу страну и нашу жизнь. Изменить ничего нельзя, можно только мстить, но и мстить тоже, в общем то, неизвестно кому и как. Может со временем горе утраты сгладилось бы и я стал нормальным человеком, который смог бы кого-нибудь полюбить, например тебя – ты хорошая, умная, красивая, заботливая, но во мне всё выгорело до тла внутри, я внутри весь в пепле, в холодном сером пепле, который наверное уже не сможет превратится в плодородную почву, на которой взрастёт новое чувство любви.
А те трое, которые изнасиловали Сашу – они из этих бездушных сыновей князя Тьмы. Всё, что во мне осталось, только ненависть, жгучая, нестерпимая, всепоглощающая, не дающая думать и дышать. Белая раскалённая ненависть и красная, жгучая ярость.
Я плохой муж, но если ты родишь, я женюсь на тебе. При условии конечно, если вернусь живым оттуда и если ты согласишься стать моей женой, зная какой я на самом деле. Ребёнок не должен родиться без отца, а расти тем более.
Если я не вернусь то, когда Катюша вырастет, ты расскажешь ей всю правду о её рождение, о матери и обо мне. Каждый человек должен знать о себе всю правду. Даже, если она горькая или кислая. Это право человека. Но только тогда, когда Катюше будет двадцать один год».
Сергей замолчал. Ann тоже молчала, пытаясь подавить озноб по коже. В своей жизни она первый раз встретила такого человека, который сейчас, как чёрная роза, раскрылся перед ней. Такой красоты, именно чёрной красоты, она ещё не видела.
Чёрная роза была очень красива, но жгуче чёрная и с огромными ядовитыми шипами.
Чёрная роза раскрыла бутон,
Болью и горем наполнен был он.
Жгучая ненависть корни питала,
Слёзы, как влага её орошала.
Запах её никого не ласкает,
Чёрной красой чужой взор восхищает.
Но подходить к ней опасно всегда -
Чёрных колючек вокруг неё Тьма.
Сок ядовитый по жилам течёт,
Смерть обещает тому, кто сорвёт
Можно, лишь, издали ей любоваться,
Не тронув рукою, к ней прикасаться.
Чёрная роза тоски и печали.
Где то стихи мы об этом читали.
Видим впервые и дрожь холодит –
Сквозь красоту смерть нам в очи глядит.
Девушку трясло от холода, который бегал по её коже, как бегают лошади по ипподрому. Сергей прижал трясущуюся девушку за плечи к себе, но его тепло не согревало и не спасало от нервного озноба.
Так они просидели до рассвета. Сергей встал, подошёл к бару налил пол бокала виски, дал ей выпить. Потом сходил принёс одеяло и подушку, положил рядом с ней на диван и ушёл. Всё, что он должен был сказать ей, он сказал. Теперь надо собираться уезжать, пока дочь не проснулась.