Предупреждаю сразу: вам не следует читать эту миниатюрку, если вы не любите рассказов о реальной любви и не любите "соплей". Вытравливание бывшего любимого человека из сердца начинается...
Я смотрела на удаляющийся из моей жизни тонкий мужской силуэт – как странно, он был таким худым, и, когда я обнимала его, казалось, что он вот-вот переломится пополам… Я смотрела ему вслед, а сердце не хотело верить, что больше не будет ничего.
Не будет ничего, кроме боли. Наша жизнь была похожа на ураган – такой же сумасшедший, чокнутый, странный. И я чувствовала себя беспомощной в вихре чувств,охвативших меня, когда ты появился в моей жизни.
Я любила смотреть, как твои тонкие пальцы перебирают струны гитары. Я просто сидела у тебя в ногах, а ты никогда не смотрел на меня – ты не смотришь в глаза своим слушателям, ведь твои глаза – зеркало души. Ты хотел, чтобы все думали, что они голубые, но они серые. Серо-зеленые. Как мои…
Было время, когда мы тонули в глазах друг друга.
Ты стоял позади меня, когда я печатала новую миниатюрку на ноутбуке, а потом обнимал меня, и я чувствовала, как пальцы, что еще десять минут целовали струны гитары, перебирают мои волосы, замирают, снова перебирают, пропуская пряди.
Если бы я умела рисовать так же хорошо, как писать рассказы, я бы нарисовала тебя. Я бы нарисовала тебя таким, каким ты бывал, когда смотрел задумчиво в окно, теребя в руках сигарету. Ты словно бы хотел увидеть что-то в темноте улицы, но никогда не говорил, что…
Я бы нарисовала тебя… Но я не умею. Хотя, может быть, тогда бы у меня осталось хоть что-то о тебе.
Я помню тепло твоих пальцев, что несмело взяли меня в первый раз за руку, помню, как ты покраснел, когда я спросила тебя: «А я тебе нравлюсь?». Помню, как ты смущался и не знал, что ответить на мои вопросы, и поэтому мы с тобой просто прерывисто шептали друг другу, что все будет хорошо, обязательно, обязательно.
Ты был для меня и светом, и тьмой, и страстью, и нежностью, и ночным небом, и солнцем, и всем на свете…
Я любила тебя.
Я замирала, слыша твое «Люблю..»
Ты говорил, что никогда не покинешь меня – и ты не лгал поначалу, но потом это стало привычкой. Я не знаю, кто из нас первым бросил этот камень, первым начал разрушать отношения, которые мы долго и упорно строили. Я не знаю, кто первый совершил ошибку и, вместо того, чтобы исправить ее, начал рушить любовь дальше…
Знаешь, я помню, как водила пальцами по твоей татуировке Иисуса на плече и шептала, что никого еще не пускала к себе так близко… Знаешь, я помню, как ты в мой день рождения осыпал меня цветами. Моими любимыми розами, пусть банальными и пустыми, но прекрасными. Бархатными и без шипов… Я помню ощущение твоих рук вокруг моей талии на концерте Ари Койвунена, и твой шепот: «Если ангелы умеют звать кого-то, то мой ангел уже позвал меня…». Я помню, как мы с тобой заблудились в городе, и пришли домой лишь в два часа ночи, и я злилась от того, что я такая дура и не смогла найти дорогу, а ты гладил меня по голове и целовал.
Я любила слушать, как ты поешь.
Я любила твой хриплый голос, так не вяжущийся с твоей почти девичьей внешностью.
Я любила снимать с твоей головы шляпу только чтобы поцеловать тебя.
Сейчас я вытравливаю тебя из своей души, своего сердца, своих мыслей. Сейчас я вырываю из себя клещами надежду, что все еще можно вернуть.
Твои глаза до сих пор преследуют меня. Они снятся мне. Я натыкаюсь на них даже просто зайдя в Интернет. Я пытаюсь дать себе понять, что все кончено, но сама ищу встречи с тобой…
«Я люблю только тебя..».
Нет, я не скучаю. Просто замирает дыхание при мысли о тебе. Просто воздуха почему-то не хватает… Я слышу твое имя – и внутри что-то превращается в бешеный стук. Просто мир начинает меркнуть перед глазами.
And I ain't missin' you at all
Since you've been gone... Away
I ain't missin' you
No matter what I might say…
Нет, я не скучаю…
- Т-с-с, тихо, моя девочка… - Голубые на тот момент глаза улыбались.
Ты совершенно другой. Ты не поддавался моему понимаю… Стройная фигура в немыслимых шмотках самого ненавистного мною цвета – только ты можешь носить белые в горошек куртки с таким видом, будто это королевская мантия. Вечно спутанные светлые волосы. Ты – свет, ты его воплощение… Ты – задорный луч солнца, лунный камень в оправе белого золота, ты не поддаешься пониманию, ты читал меня как открытую книгу – а я тебя читать не могла… Эльфийская рукопись, таинственная и притягательная.
Я швырялась в тебя осенними листьями, а ты хватал меня на руки и кружил по парку. От этого у меня в животе сладко замирало, а голова кружилась.
Воздух между нами словно бы всегда трещал электричеством. Бил зарядами по голове…
Пальцы скользили по коже, оставляя горячие следы. Губы легонько целовали мою шею. Ошибки на экране повторялись все чаще и чаще.
Я любила тебя…
Но все кончилось, разбилось в один миг. Все замерло, и мир прекратил свое существование, когда ты сказал, что любишь ее. Что чувств больше нет.
Ты сказал много ранящих слов. Это было безумием, настоящим безумием, и я так хотела, чтобы ты не уходил, но ничего не могла сделать…
Ни-че-го.
Ты убил меня и оставил лежать на полу. Я захлебывалась рыданиями. Я должна была быть сильной, но ты ушел – и унес мою силу с собой…
Мне не для кого было жить…
One way ticket to the hell...
…Сейчас рядом со мной есть человек, который любит меня. Он любит и не ждет ничего взамен. Он ожидает, когда я смогу полюбить его.
Спасибо тебе…
«Я знаю, что твой цвет волос недостаточно красный для меня… Но я согласен и на такой».
One way ticket to the hell...and back...