Я вошла в бар. Здесь было даже уютно. Она сидела у стойки, подперев голову ладонью. Я узнала ее сразу, по особенному пустому взгляду, с которым я так часто встречаюсь. Только бы успеть!
Я села рядом с ней. Что-то заказала. Она, по-моему, вообще не заметила моего появления. Я положила ладонь на ее руку.
Серый. Серый везде. Он исчезает, и она чувствует ненависть его к ней. Она оборачивается, но все вокруг проклинают ее. У нее нет будущего, и одна дорога из всех манит ее. И она готова в любой момент прострелить себе голову.
Она резко убрала ладонь. Я еле успела послать образ – что-то из детства, благополучно забытого – солнце, небо, качели, смех, счастливое головокружение. Все кажется просто и понятно. Она сама еще не взрослая, что-то в ней должно отозваться.
Она вздрогнула. Я начала говорить – слова не имели значения, а вот тембр и голос – огромное.
- Все в порядке, все хорошо. Скажи мне, что с тобой, я помогу…
Она мучительно хотела выговориться. Но ее поле отторжения не могло ей этого позволить, и это еще больше ранило ее. Я взяла ее за плечо – она обмякла.
Розы… розовый сад. Песня. Она бежит между розовыми кустами, и запах, как ей кажется, переносит ее в волшебную страну, где нет боли, и где все любят друг друга. И где-то, на краешке сознания, она видит фею. Мне тогда было шесть, и меня взяли в розовый парник, где у маминой коллеги работал муж. Одно из счастливых воспоминаний.
Получилось. Она начала говорить. Тихо сперва, почти несвязанно, перескакивая с одного события на другое, потом все громче и громче. Она сама не понимала, что делает: раскрывает всю себя перед совершенно незнакомой девушкой, которую она даже не разглядела толком.
Я ее не слушала. Я и так знала про нее почти все. Слова не важны, важно то, что прячется внутри нее, что поглощает ее желание жить, толкает к пропасти.
А она говорила и говорила, срываясь на слезы. Я обняла ее. У нее началась истерика. Она вспоминала, снова переживала то, отголоски чего вели ее последнее время. Я не могла ей помочь. Я анализировала ее подсознание, искала комок боли, который так прочно засел в ней. Я шептала что-то успокоительное, гладила ее по голове. Похоже, сегодня мне досталась роль матери.
Так. Вот он… сгусток ненависти к себе, выпестованной, взлелеянной за много лет. В скольких же из нас тоже растет такая опухоль, чтобы от какой-нибудь ерунды расцвести и убить! Она поссорилась со своим парнем, поругалась с родителями и завалила зачет в институте – обычные неприятные мелочи, из которых складываются черные полосы человеческой жизни. Но это тварь внутри нее воспользовалась ими, выросла, и теперь душит ее. И я не могла это уничтожить, пока она сама этого не захочет!
Девочка, девочка. Ну, как же так? Почему вы носите боль в своем сердце, почему не можете открыться другим? Твоя беда – внутреннее одиночество. Не бойся любви.
Я знала, что делать. В свою очередь открылась я. Я направила на нее всю любовь, весь свет, которые были во мне. Не убудет. Я вызывала перед глазами ощущения любви и заботы, я показала ей, как люблю ее, как ее любят другие, какого это, когда тебя любят. И у меня получилось! В ней проснулась искра воли к жизни. Радость, пусть она вспомнит и радость тоже.
Теперь мне досталась роль хирурга. Впрочем, куда им, оперирующим тело. Здесь были гораздо более тонкие границы и материи. Я вычленила Тварь. Осторожно связала порванные ниточки – прости, девочка, чем-то надо платить. Вот она. Ненависть, мне словно пахнуло в лицо ненавистью. Я посмотрела на нее – и под моим взглядом она начала корчиться, бледнеть, уменьшаться. Наконец она совсем исчезла. Я вздохнула. Это каждый раз сложно.
Она подняла голову. В ее глазах светилось что-то новое. Сколько же лет ты носила это в себе, девочка? И сколько еще живет таких мальчиков и девочек, которым я помочь не могу? Но здесь мое дело закончено. Она посмотрела мне в глаза. Вздрогнула.
Она огляделась. Только что здесь было странная девушка, они разговаривали. Но где она?
Она чувствовала себя так, как будто только что выбралась из катакомб и увидела солнечный свет. Она уже не понимала, как она могла всерьез готовиться к самоубийству. И она чувствовала, что та девушка со странными, небывалыми серебряными глазами как-то ей помогла. Но была ли эта девушка? Она огляделась еще раз – и увидела бокал с тоником, стоящий рядом с соседним креслом. К нему не притронулись. Ей не померещилось? Кто она была такая?
Она вышла из бара. Она жила тут, в соседнем доме. Солнце сверкнуло на крыше высотного здания. И вдруг откуда-то, в сердце мегаполиса, ей почудился запах роз. Она увидела юношу с букетом, ждущего у ее подъезда. Это был ее парень. Он пришел мириться. «Волшебная страна рядом» - подумала она – «это наш мир, это любовь людей друг к другу! Почему я раньше этого не понимала?»
Я улыбнулась. Хоть кто-то может быть счастлив. Может быть, когда-нибудь мы больше не понадобимся? Как бы мне этого хотелось. Но пока у меня очень много дел…