ПРЕАМБУЛА
Каждый из нас, хоть раз в жизни, ходил «по-маленькому»…. В смысле – писял. Этой нехитрою процедурой каждый занимался не раз, и многие с нею уже свыклись, считая её чем-то обыденным и привычным…. Между тем, это далеко нет так. Приведённые ниже примеры – наглядно покажут вам, что эта, казалось бы, стандартное действо, таит в себе массу новизны, авантюризма и даже опасности….
Покопавшись в глубинах памяти, я извлёк несколько историй, неопровержимо доказывающих, что многим гражданам приходилось платить ту или иную цену – за испускание данной субстанции. Порой – немалую… Итак, поехали
1
Этой притче было суждено стать первою. Потому, что она – одна из самых ранних…. Отроческая…. Как горьковские – «Мои университеты». И – столь же горькая. И тоже – посвящена борьбе с проклятым сельским самодержавием.
* * *
…Эта драматичная история произошла в маленькой деревушке Плеханово, близ Тюмени.
Мои родители благополучно покинули суровое Заполярье, с его вечной и извечной мерзлотой, и решили поселиться поближе к цивилизованным – по крайней мере, в климатическом смысле – районам матушки-России.
И пока они копались в выборе будущего места проживания, меня пристроили в сельскую школу. Как раз – в этой пресловутой деревне Плеханово. Не буду долго вдаваться в перипетии сельской адаптации, лишь замечу, что одну радикальную новацию, в устройство деревенского быта, я всё же внёс. Правда, она так и не прижилась среди моих консервативных односельчан.
В пажеском корпусе, тьфу, ты…в деревенской школе, где мне выпало учиться, в самом углу, стоял допотопный умывальник, с чиркающим и брякающим стерженьком изнутри…. Само же умывальное сооружение напоминало громоздкую цилиндрическую тумбу, внутри которой помещалось ведро с отходами. Такие зиккураты и сейчас можно встретить, но только на антикварных дачах.
Сам же школьный туалет, в виде обветшалого сарая, находился на завьюженной улице, и он был абсолютно незащищен от ветров и катаклизмов. То есть, ударь по Плеханову небольшой ураганчик, и сортир непременно б развалился, похоронив под собою – десятки писяющих, и какающих единиц.
Такое положение дел – меня, естественно, не устраивало. И вот я, семилетний мальчуган, предпринял публичную акцию протеста. Понимая масштабы растущего в стране простатита, я, на глазах у десятка одноклассников, вынул из громоздкого умывальника большое оцинкованное ведро, и, публично, под восторженные вздохи присутствующих – пописял в него! Прямо в школьном коридоре!
Меня, естественно, тут же заложили. Сознательные деревенские школьники, бежали к директорскому кабинету, сбивая друг друга с ног. Сельская ментальность, знаете ли…. Всё-таки неистребим в нашем народе, дух красного информатора Павлика Морозова….
К чести зажиточных кулаков-педагогов, они меня не гоняли с ножиками – по глухим тюменским лесам. Мне приказали вынести злополучное ведро во двор, на морозное крыльцо, и там почистить его как следует снегом.
Своё инквизиторское решение педагоги мотивировали тем, что я, своим вольнолюбивым поступком, нанес непоправимый моральный удар – как по учебному процессу, так и по репутации деревни Плеханово в целом.
…Я елозил набранным в варежки снегом, по металлической глади ведра, и горько думал о судьбах бедных российских реформаторов. Выстоять мне помог исконно сибирский дух – как моральный, так и физический… Что при чистке ведра, на морозе, качество немаловажное! С тех пор – я при свидетелях не писяю.
Итак, первая цена – выговор, плюс чистка казённого ведра!
2
Притча вторая. Она также произошла на необъятных просторах матушки-Сибири.
Для игры в футбол, сало, и прочие, наши ребята облюбовали соседний детский сад с романтическим названием «Буратино». Мы, с моим долговязым товарищем по кличке Понт, были также приглашены туда, но явились с большим опозданием. За это нас не допустили до игры, предложив обождать до перерыва.
Горькая обида захлестнула нас. Стоять, вот так – по-блоковски, «под насыпью, во рву некошеном», и с завистью взирать на своих, гоняющих мяч товарищей? Что может быть досаднее?
Обида сама просилась из нас наружу. Общеизвестно, что раздражение выходит из человека в различных формах… И вот мы с Понтом решили от нашей обиды избавиться. Например, взять да и пописять. Воспользоваться такой формой изливания обиды. Раз уж такую форму, она, в тот момент, в нас приняла.
И мы сделали то, что ежеминутно делают в таких случаях миллионы наших сограждан – отправились к ближайшему забору. Встав за верандой, и укрывшись от посторонних глаз, мы, вдумчиво и неторопливо – стали писять. На поношенный детсадовский забор.
* * *
А там, за этим забором, между прочим, шла неслабая ругань. Участвовали в склоке, судя по голосам, двое – мужчина и женщина. И, вопреки классической традиции, солировал в этой партии мужчина. Впрочем, отчасти это объяснялось тем, что у женщины был сильный башкирский или татарский акцент. А восточные женщины, как известно, в силу исторических причин – более уступчивы.
Мужчина громко ругался матом, и угрожал изредка возражавшей ему женщине. Он злобно говорил ей, что бросит её, заберет свои чемоданы, и уедет к какой-то Валентине, в Тобольск.
Тогда всё имущество люди возили в чемоданах, и слово «чемодан» – было нарицательным – в супружеских и любовных конфликтах. Фраза: «Собирай свой чемодан!» в переводе на современный бытовой язык, означала: «Я тебя больше не люблю!». Или: «Ты мне уже надоел!»
Нас такое неджентльменское поведение мужчины сильно разочаровало… И мы, не сговариваясь, разом направили свои горячие струи – сквозь имеющуюся в заборе щель – точно по направлению мужского голоса…. Как главного, солирующего в дуэте оратора.
Так, в темноте, на звук – охотятся подводные лодки, летучие мыши, кошки… и прочие представители фауны. Вот и мы – тоже выстрелили на звук!
3
Вначале наступила непостижимая, немая тишина. Потом послушалось тоскливое гуцульское: «Ой!.. О-о-о-й!»
А, уже спустя мгновение, громко прозвучала более оптимистичная реплика: «Ой, ****ь!»…. Далее заклокотала громкая тирада из преимущественно русских слов. Приводить их здесь, можно сказать, на территории детского сада, я просто не решусь. Ограничимся вступительным словом….
Затем послышались оглушительные и частые хлопки по забору. И кисти чьих-то мозолистых рук заметались, забегали над его верхним краем. Судя по всему, кто-то собирался влезть к нам, сюда.
Знакомство с энтузиастом заборного альпинизма не входило в наши планы. И мы быстренько побежали в противоположную сторону, между красочными фанерными машинками и аляповатыми детскими горками.
Наши, играющие в футбол товарищи, на секунду отвлеклись от игры, и с недоумением проводили нас взглядами: «Куда ж эти скучающие идиоты понеслись?» Но как выяснилось чуть позднее, идиотами-то были – вовсе не мы!
Вылетая через одну из калиток детского сада, мы, напоследок, обернулись и с ужасом увидели, что наш неистовый скалолаз вовсю штурмует крепостную стену, а его красная рожа сверкает над ватерлиниею забора. Еще минута, и он, перевалив свою тушу, будет иметь счастливую возможность познакомиться с нашими долгоиграющими товарищами. Да и они – ощутят неслыханную радость – познать глубокий духовный мир этого человека. Ни за что, ни про что – обоссанного нами. Может быть, кстати, и члена ВЛКСМ!
Мы, к сожалению, уже никак не могли воспрепятствовать этому процессу интеграции…. Даже, если б нам этого захотелось!
* * *
Как нам позднее рассказывали приятели-футболисты – интеграция началась быстро… И происходила она в весьма энергичном стиле.
Брачный шантажист, лихо преодолев детсадовский забор, сразу кинулся к игрокам. Он оказался сорокалетним пьяным детиной.
Видимо, начитавшись книжек про деспотичного Карабаса-Барабаса, он действовал в том же авторитарном ключе. Поймав пробегающего мимо пацана с мячом, верзила ухватив его ручищей и, оторвал от земли и поднял на уровень своих, налитых кровью, глаз. Близился миг неправедной вендетты….
Остальные мальчишки, бросив игру, обступили взбешенного громилу… Они стали хором умолять его, не казнить безвинную жертву…. По иронии судьбы, пойманный мстителем мальчишка, носил общеизвестный кинематографический псевдоним Гоша. Но ярость, с какою обоссанный мужик держал в воздухе Гошу, делала проблемным его будущее. И как слесаря, и как потенциального покорителя директрис-ткачих. Лучшее, что можно было предположить в этом случае, Гошу ждала добротная инвалидная коляска импортного производства. И качественное каучуковое судно под кроватью.
* * *
Сами же игроки так до конца и не понимали: в чём же заключается их вина? Что нужно этому разъярённому дядьке? И зачем он так одержимо лез через забор? Ведь в детском саду множество калиток! Именно так и поступила его недавняя оппонентка. Она, вновь полюбив обоссаного, стремительно оббежала забор, и присоединилась к собравшимся.
Подбежав, она с ходу накинулась на пацанов:
- Обоссяли, обоссяли! – Громко, с усиленным акцентом запричитала баба, указывая пальцем вниз…
Все недоуменно посмотрели сначала на неё, а уже потом на палец. Палец беспристрастно указывал на потемневшую от сырости штанину… А Гюлбчатай продолжала орать….Эта неблагодарная сволочь совсем забыла о том, что ещё пять минут назад её подзащитный обещал её кинуть, и уехать в пожизненную тобольскую эмиграцию. Ведь весь сыр-бор возник именно из-за жалости к этой бабе! Мы же не просто так нассали на мужика, а чтоб сохранить им семью! Сам же склочник, тяжело дыша, держал на весу помертвевшего Гошу. Тот так и висел в воздухе, с выпученными глазами и открытым ртом! И, судя по внешнему виду, тоже хотел писять…
Все, между тем, внимательно изучили штаны инквизитора. Даже неискушенный понимал: обоссано качественно, на совесть! Оно и понятно: ведь мы били по шантажисту жестким перекрестным огнём! А все нормальные люди уважают качественную работу. Даже, если в качестве признания – в воздухе висит, болтая ногами, твой товарищ по команде...
Прекрасно понимая, что злобному вурдалаку нас уже не догнать, наши дружки сдали нас… Во имя спасения Гоши. Вот, дескать, только что, два мерзавца неслись по территории детсада…. Он, кстати, и сам видел наши убегающие фигуры. Это и спасло Гошу. Бедолагу, наконец, опустили на землю….
И, что вы думаете, он, первым делом, стал делать? Правильно – Гоша сразу же побежал за знакомую веранду! Вот он, водоворот эмоций в природе!
А мелиоративно обработанный нами негодяй, взяв под руку свою акцентоносную подругу, гордо покинул территорию детского сада.
Парни поначалу обиделись на нас, но, с другой стороны, их распирала пацанская гордость! Еще бы: нам удалось подстрелить настоящего мамонта! И при этом, ускользнуть без единой царапины! Каждый из них тайно мечтал оказаться на нашем месте и разделить нашу славу.
Итак: здесь пришлось заплатить гроздьями гнева у одних, и приступами неземного страха – у других…. Зато, наше оперативное вмешательство спасло погибающую семью. Ведь он, этот дебил, больше о чемоданах ни разу ни вспомнил! А вы говорите: «сходить по-маленькому»! Сходили-то «по-маленькому», а вот задачу решили – большую! Мочою, как бензином, распалили угасшую было любовь… А смогли бы этого добиться пресловутые местком и народный суд? А? То-то…
5
Третья история произошла – с одним из моих знакомых. Он приехал с северных краев, прилетел в миллионный Свердловск, чтоб побухать, развеяться, забыться…. И забыть, хоть ненадолго, суровые тундры и леса, где неустанно добывают чёрную, как смоль, нефть… Этот северный, можно сказать, человек, приехал в гости своим друзьям-студентам. Ему хотелось – и на людей посмотреть, и себя, снежного, показать!
Погулял он, позабавился, попил водочки всласть… Благо, и студенты к угощению приложились; ведь они этим напитком никогда не гнушались. Но вот, пробил час «Х», и наш славный Йетти собрался к себе домой, на Север.
Но, вот тут-то, одна закавывочка вышла. Дело в том, что гулял-то он – со студентами архитектурного института. Харизматичными и пассионарными. И вот, гуляя среди них, буйных и одарённых, имел он несчастье видеть и их женщин. Таких же харизматичных и пассионарных. И всех, как жемчужины – красивых….
Ну и влюбился наш бедолага – в одну из этих женщин… Собственно, влюбился он сразу в двух – кастеляншу и студентку. Но, кастеляншу, ту – у него прямо из-под носа увели… Кастелянши, они, во всех общагах, на вес золота ценятся! Кастеляншу тебе никто просто так не отдаст! У неё столько плюсов!
Во-первых, кастелянша имеет хорошо нагретое койко-место… Во-вторых, у неё наволочки всегда накрахмалены…В-третьих, на плите круглосуточно побрякивает кастрюлька с борщом…. Да и тепла человеческого – в кастелянше больше, чем в пяти среднестатистических студентках, вместе взятых…. Какими бы пассионарными те не были. Харизма – харизмой, а живой-то вес, он всё перетягивает! А если ещё и кастрюли с борщом! Всяко круче! Проверено, как говорится, электроникой….
Ну, и пришлось тогда, нашему Йетти, за неимением лучшего – в студентку влюбиться…. По остаточному принципу. Ну а раз влюбился – то, как говорят в нашем мудром народе: «Пришла беда – отворяя ворота!»
И вот, когда он уже в аэропорт «Икарусом» ехал, захватила его, вдруг, тоска смертная. Сначала он решил потерпеть. Но там, уже в аэропорту, когда наступила минута прощания, он не выдержал! Разорвал северянин бумазеевую рубаху на груди и говорит провожающему его студенту Василию: «Не могу, – говорит, – брат Вася! Горько мне, горько! Ой, больно – с любовью расставаться!»
И вынул северянин, из нательного белья несколько радужных купюр, среднего достоинства. На такие деньги, в те достопамятные времена, можно было не один вечер в ресторане покуролесить.
И сказал северянин студенту: «Ты вот что, брат, купи-ка той девушке цветов! Той, что я навек полюбил! Полюбил крепко, без остатка; аж душу мне всю – эта любовь проклятая жжёт!»
Понял студент, о которой студентке идет речь… Той, что кастелянше-изменщице противопоставлена!
– Ладно, - говорит студент, - не волнуйся Вольдемар, куплю я ей цветов!
Северянина Вольдемаром звали. Он хоть и снежный был, а имя вполне человеческое у него было. Потом студент ещё немного подумал, и говорит Вольдемару:
– Слушай, Вов, а можно я, на эти деньги, заодно и пузырь куплю? А то мне как-то не с руки мне к ней, с цветами, на трезвую голову тащиться! Люди меня не так поймут! А выпимши, оно как-то естественнее будет… С пьяного-то – какой спрос?! Зайду, выпьем с ней по рюмочке, и я ей скажу: так мол и так, дорогая, вот Володя – вам цветочки прислал!
–Да купи, купи себе пузырь! Хоть два! – Похлопал студента по плечу Йетти, он же Вольдемар. Хлопает, а сам, другою рукой, слезу с уголка глаз смахивает. – Ты, главное, цветы ей передай… И скажи, мол, так и так: любит!
Обнялись они напоследок, и растворился северянин в массе улетающих… На посадку, в четвёртый сектор двинулся.
6
Приехал студент в город, пришел в своё общежитие на улице Восточной, и кумекать стал… Подумал, подумал и сказал сам себе: «А чего тут мудрить-то? Цветы – они никуда не убегут, а вот винный магазин, пока думаешь, закроется!»
Нацепил он башмаки и помчался в винно-водочный…
Затарившись как следует вином, он подсчитал остатки денег и купил, скрипя сердцем, небольшой букет цветов…
«Блин, – подумал он, – узнали б люди, на какую херню я деньги трачу – засмеяли б!» Под людьми он имел ввиду тех – пассионарных и харизматичных, что жили в его общаге…. Те считали, что деньги, потраченные куда-нибудь помимо портвейна – попросту выброшены на ветер….Но букетик, студент, все таки прикупил.
И вот, приходит он вечером, к той самой студентке, серебряной призерше…
Вручает он ей букет, и толкает сопроводительную речь: «Так мол и так, Изабелла – вот, велено тебе передать!»
- От кого это? Это с кем давеча мы бухали? – Выкатила глазки студентка. – Это тот мужик, который к Люське-кастелянше приставал?
- Какая кастелянша, ты чо-о-о? – Возмутился Василий. – Он ведь тебя, дуру, полюбил! По-настоящему, без остатка! Видела б ты, как он у стойки регистрации убивался, бумазеевую рубаху на себе рвал!
Студентка взяла цветы и в вазочку поставила. А Василий, подумав, добавил:
– Случай, он там ещё на выпивон денег оставил! Выпейте говорит, за мою нефтяную любовь, за моё поросшее ягелем сердце!
- О, дак ты и побухать принес? – Оживилась пассионарная Изабелла. – Так чего ж ты молчишь? Проходи давай, чего у порога-то мнёшься? Давай, давай, Василий, проходи…
Вася прошёл и выставил. Три бутылки «Изабеллы». По ноль семь – каждая.
- Ой, блин, мы сегодня «Изабеллу» будем пить? – Обрадовалась девица. – Прелесть какая! Тезку мне принесли! Надо же! Охуеть!
Ну, присели они тут же за стол и начали от души хлебать! И вот, растроганная цветами Изабелла, стала Василию глазки строить. Русская женщина, она вообще существо специфичное…Часто, вопреки всякой логике, любит не того, кто финансирует, а того, кто приносит! Курьера там, шофера, кучера… И даже разносчика пиццы… Но уж никак не повара.
И вот, пока они бухали и беседовали, наступил вечер. И тут девушка решила в туалет сходить. По-маленькому… Ну и ночнушку с собою прихватила, надоело ей в тесных джинсах сидеть. А при госте переодеваться ей показалось не с руки…
А студент-то, наш красный дипкурьер, увидев ночнушку в её руках, возбудился… И решил он – не упускать такой подарок судьбы. Ну, и пока дама по туалетам и умывальникам ходила, он взял – да и догола разделся! Натурально – совсем, догола! То есть изготовился к сексу, как снежный барс к прыжку. Но, вот тут, одна маленькая деталь, в громадьё его планов вторглась!
Пописять он захотел. Причем не как-нибудь там в полголоса. А по-настоящему. Ссать по-чёрному хочет – просто невмоготу!
Ну и что это за проблема, скажете. Сходил да пописял! Однако, нормальному человеку, логику этой проблемы не понять. Тут, в данном случае, она совершенно иначе выглядит. И обстоятельства здесь – совершенно иные.
* * *
Начнём с того, что он находится он в женской секции. Нагишом в местный туалет не проскочишь… Ведь в это время, в женских секциях – движение как на Невском! Второй момент: он же сейчас – на взводе! И архитектурные детали, на его фасаде – тоже на взводе! И вот, в минуте от вечного блаженства, он должен заново одеваться, и куда-нибудь, в далёкую мужскую секцию бежать! Да вы что, шутите? Может ему ещё, как Афанасию Никитину, куда-нибудь за три моря сходить?
7
Он поступил иначе…. Не долго думая, он открыл настежь огромное общаговское окно, и взобрался на широкий подоконник. После чего – преспокойно стал ссать вниз! Нет, вы когда-нибудь Ниагарский водопад видели? Вот стоит он, абсолютно голый в оконном проеме, и, извините за выражение, с шестого этажа ссыт! Этакий римейк знаменитого брюссельского мальчика! Только у нашего, уральского – покипучее, покрасочней получается….
* * *
А внизу, по двору – вечерние прохожие идут, да бабушки-одуванчики гуляют… Плюс – десятки машин по Восточной летят… То есть, зрителей вокруг хватает. Время-то ещё ласковое…
И вот стоит он, наш уральский Атлант, наш мальчик Кольраби – и писает! Хладнокровно и непринуждённо… А что делать? Лишить себя секса из-за такой ерунды как совесть? А кто тогда за бездетность в стране ответит? Бабушки-одуванчики?
И вот стоит он, наш каменный истукан, и горячие баррели на землю льёт. А вокруг него – всё парами клубится, словно он, песню про айсберг, в киноконцертном зале «Россия» исполняет.
Пьян Василий был сильно; а у студентов, как известно, со скромностью-то не очень…А у студентов творческих вузов – вдвойне не очень!
Слава богу – все живущее в этом районе, давно с этим сумасшествием свыклись… Аборигены знали, что это общежитие – архитектурному институту принадлежит…. И когда они начали головы вверх задирать и писающим Колоссом любоваться, то лишь одна продуктивная мысль у них промелькнула: лишь бы он, подлюка, срать оттуда не начал! Не воробей как-никак – может своим сургучом кому-нибудь и в лоб припечатать! Хорошего то мало – таким утеплителем, по темечку – схлопотать!
* * *
Пописял наш герой от души, и хлипкие аборигенские овации выслушал… А потом дружно спрыгнул вниз, с подоконника… Слава богу, вовнутрь спрыгнул.
А тут и девушка долгожданная – в ночной рубашке вернулась! Ну, и как обнялись они, как закружилась вся Вселенная вокруг них, в своей круговерти безумной!
И родилось у них – от этой самой метагалактической страсти – семеро или восьмеро детей! А может даже – и все десять. И им радость, и стране плюс!
А если б оделся он, да пошёл бы к себе, за семь верст, писять, – она бы точно его швыранула! Закрылась бы на замок, как обычно все машки делают – и хана!!! И остался б наш Василий, на всю жизнь, убежденным ананистом.
Вот что значит – вовремя решиться и пописять! Невзирая…
А, что северянина касается, так он свою кастеляншу там, у себя на Севере нашел… И они теперь, где-то под Ханты-Мансийском, в пещере живут. А вот мальчиков Кольраби у них там нет! Климат не тот. Там, когда зимою писяешь, писька к кедру вместе со струей примерзает. Многие так, с кедрами, до весны и ходят!
8
А один мой приятель вот как влип. Приехал он Екатеринбург, да и нажрался крепко. Ну, это дело, в общем-то обычное… И вот, его, пьяного, судьба зачем-то на авторынок, к Белой Башне – занесла! Видно совсем у парня башню сорвало.
Ну, и решил он там, как водится, пописять. И выбрал для этой цели своей, какой-то торговый павильон, с самого края, у к леса… А там, в это время, как раз сварщики работали. Видимо каркас для следующего павильона сооружали. Ну и шланги у них там, баллоны, пропаны, кислороды… плюс редукторы и прочая хрень. А морозец в тот день был знатный, не меньше минус двадцати.
Ну и зашёл наш поддатый товарищ за крайний павильон, и начал, изо всех сил, на стену ссать. И вот тут-то – у него сразу две накладки получились.
Начнём с того, что в ту пору, на свердловских телеканалах очень много сюжетов про взрывы газовых баллонов проходило. Зима холодною была, вот люди газом-то от души и пользовались. Топили, жгли, избы грели, и прочая, и прочая… А в такие дни, пожароопасность быстро растет… Кроме того, в самом центре, на Вайнера, такой вот баллон взорвался, и там, сварному – вообще голову снесло. То есть обстановочка в городе была напряженная, как в секторе Газа.
И вот как только начал ссать наш герой, так от него сразу кубометры пара во все стороны пошли. Каждый декалитр нутряного кипятка клубами дыма в морозный воздух отзывался. Прям не мужик, а ходячая дымовая шашка. И вот, на рынке, от этих антуражей, возникла паника. Ну, не на всём рынке, а где сварные и охранники стояли… Самого писающего мужчину они не видели, он за павильоном был укрыт, а вот шланги, баллоны, и клубы дыма внезапные – это все хорошо проявилось. Смотрят они испуганно на все технические принадлежности, а дымина, дымина – от всего этого – так и прёт!
Один сварной не на шутку перепугался, схватил за руку напарника и говорит: «Витёк, Витёк – ты погляди-ка, баллоны-то у нас задымились! Бля буду, ща-а-а ка-а-ак ****анёт!»
Витек, тот и сам перепугался, и, не мешкая, за ближайший сугроб, залег… Не хочет, ипохондрик, без головы остаться. Да и другие части тела, тоже – пока Витьку нужны! Ну и охранники, те, что рядом стояли, тоже залегли. А уже потом, когда пар начал спадать, один из них, тот, что посмелее вылез и пошёл посмотреть…Он с тёщей жил решил, поэтому за жизнь особо держался. Не за что было держаться…
Подошёл он, осторожно, заглянул, а остальные – те, у кого теща отдельно – лежат и носа не выказывают. И, пока мужественный охранник к павильончику как сапёр-обезвреживальщик брёл, тут и торгаш из соседнего павильона выскочил. Он тоже про сварку знал, и, когда у него из-под пола парить начало – тоже на улицу сиганул! От греха подальше. Когда смертушкой-то запахло – он, про шкурные интересы – разом забыл!
В-общем, потом вскочили они, подбежали и пленили нашего мелиоратора. Тот как раз, пьяный стоял, ширинку негнущимися пальцами застегнуть пытался. Окружили они писюна и давай на него орать: «Ты что, сука, чуть до инфаркта нас не довел? Тебе что, больше поссать негде? Вон туалет стоит, тебе что – до туалета лень дойти? Ты что панику своими ложными вызовами еа рынке наводишь? Мы тут из-за тебя, гад, чуть все автомобили с рынка не эвакуировали !!!»
В-общем, скандал немалый….
Ну и обязали они его штраф уплатить. Что, кстати, правилами рынка было предусмотрено. А охранники у нас – народ дотошный, они, как и гаишники, берут по максимуму…. У них, да и у могильщиков – денежных «вилок» не существует! Заряжают сразу по высшей ставке! «Давай, пятихатку, говорят! ****ь, ты же столько народу перепугал!» Они из своего резона исходили: раз он пятерых мужиков в испуг вверг, значит – по сотке на рыло… Вот и получается – пятьсот! То есть по пузырю на брата! Нервишки после этой Помпеи подлечить.
Кроме того, он и одет был прилично, а значит и платить должен по полной!
Можно ему было с ними и поторговаться, но у нашего товарища – не торговое настроение в тот день было. Во-первых, пьян он был изрядно, во-вторых, должность у него, там, на Севере весомая… Не хватало ему ещё, чтоб туда – по месту основной работы – резонансы какие-то долетели!
Ну, и последнее: город-то, Екатеринбург, был для него – чужой! Был бы он местным, аборигеном, он может быть слетал бы за парочкой пузырей, да они б там же, на Белой Башне – вместе их и раздавили! Может, тогда б, они ему даже и покакать на газовые баллоны разрешили… Ну а раз чужак – будь любезен плати! Нечего ссать, раз местной пропиской не обеспечен. Терпи, пока по месту основной регистрации не окажешься!
В-общем, ему сказали ему охранники: «Пятьсот!», и он отдал – пятьсот! За надругательство над павильоном. Над инфраструктурною авторынка. И за посеянные им страсти и панику. Да ведь и растление общественной нравственности – тут налицо: что же этот будет, если все граждане на наших авторынках – публично мочиться начнут! Для этого ведь, извиняюсь, надо сначала и фаллос вытащить. Хотя, как я слышал, кое-кто иногда и без этого кто-то обходится. Это когда уж сознание совсем затуманено.
Жаба, правда, потом, сильно нашего зассанца душила. Получается, ему сто грамм мочи – минимум в полтинник обошлись! А вы говорите: моча – дело бесплатное! Как же! В два раза дороже девяносто пятого бензина! Я, правда, не знаю – какое у неё октановое число было…Однако, сильно наутро ему пятихатки жалко было…С другой стороны, он, этих пятисоток - по четыре штуки в день зарабатывает! Может человек себе позволить – пописять там, где ему вздумается…. Ну, не то чтоб на Красной Площади, или на крыльцо мэрии, но уж на региональном авторынке – точно может. Как говорится: от каждого – по способностям…. Если есть способности – писяй пожалуйста! А если нет – тогда извини, поищи другое место! Для посредственностей, у нас туалеты имеются…
* * *
Однако у некоторых людей может сложиться неверное впечатление, что если человек местный, да ещё и неординарный, абориген или художник, то ему – повсюду писять дозволено! Нет, это не так…Карающий меч Немезиды настигает и аборигенов, и писяющих индивидуумов творческого цеха…. И вот тому свидетельства….
9
Жил да был в стольном городе Екатеринбурге некто Ринат. Человеком он был хорошим, славным, даже где-то популярным. Но вот пил иногда лишка. Ну, этот грех присущ многим нашим согражданам, оттого и не будем мы его строго судить за это.
Отправился как-то раз этот самый Ринат на юбилей, к своему постоянному работодателю… Точнее, директору мини-рынка, что расположен был в Юго-западном районе, где и проживал. Ринат. То есть на улице Волгоградской. Сам же Ринат, был хорошим электриком, и его частенько многие приглашали – и на рынок, и на другие объекты. Где проводку нужно было бросить, а где – отопители к электросети подключить.
Ну, в общем – пригласили Рината и на юбилей…. В центр, в ресторан. Надел он своё кожаное пальто на меху и – отправился. Пить да гулять.
Славненько они погуляли, повеселились! И покушали много и попили немало.
Вышел Ринат ночью на крылечко ресторана, вдохнул свежего морозного воздуха, и отправился к себе домой. Поначалу, он хотел «на тачке» доехать. Но, сунув руку в карман, убедился, что там – пустота. И холод – как в открытом Космосе. Без денег ведь всегда холодно. А вот с ними – тепло.
Тяжело вздохнул Ринат, и отправился домой пешком…. А путь ему, надо сказать, предстоял неблизкий…. Ресторанчик-то в самом центре располагался, а Юго-Запад – хоть и не самая окраина, но все ж отмахать прилично: километров семь-восемь – не меньше!
* * *
…И лежал его путь по тёмным заснеженным улицам…Брел пьяный Ринат по безлюдным переулкам, даже сквозь чернеющий мистикою цыганский посёлок прошел….Не робкого он десятка был, вот и мужественно, на одном дыхании, весь свой марафон, преодолел….
И, как только-только свет на улицах города полностью заглушили, он, наконец, своего подъезда достиг. То есть, около двух ночи, прибыл он в пункт назначения. …Встал Ринат на родное крыльцо, сунул руку в карман и стал ключ вынимать, чтоб дверь подъездную отворить. И вот тут-то – бес его попутал. Точнее – шайтан….
Шепнул, этот коварный искуситель, ему на ухо: «Стой, Ринат, стой! Не спеши в подъезд! Ты ж ещё пописять хочешь! Сильно хочешь!»
«Дак я щас поднимусь на лифте, и там, дома – пописяю! – Возразил Ринат гнусавому голоску. – Уж дотерплю две-то минуты как-нибудь, и пописяю!»
А тот, гнусавый, не соглашается, и продолжает стоять на своем: «Зачем тебе до дому-то терпеть? Разве не чувствуешь, как давление изнутри жмёт? Давай, не тяни, доставай свой кран Маевского! Открывай клапан… И писяй, писяй на здоровье! Чего терпеть-то? Тут, на свежем воздухе, – самое милое дело – поссать! А вдруг лифт не работает?»
«И в самом деле, – подумал Ринат, – надо пописять!» И давление изнутри он почувствовал чрезвычайное….
И, хоть до квартиры ему буквально пару минут оставалось, встал он тут же, под фонарем, и начал отчаянно ссать. Стоит, пыхтит, как ирригационная установка, на хлопковых полях Туркмении…. И туман над Юго-западом стелется…
* * *
А вот тут-то, откуда ни возьмись – милицейский «уазик» из арки выезжает! Сами знаете, наша милиция – она вечно неподходящий момент появляется! Ну, окружили менты нашего героя, оцепили его, заблокировали… Все пути для отступления Ринату отрезали….Он, конечно, что-то попытался им объяснить, оправдаться…:Вот, дескать, подъезд мой родной, а я тут слив теплоносителя произвожу… Технологическая необходимость возникла! Чтоб воздушная пробка в организме не образовалась! Это ж вам любой сантехник объяснит!
Однако, не стали слушать его милицейские, заковали в наручники, бросили в «уазик»… И помчались стремглав, на северо-запад, к своему райотделу….
Там незадачливого арестанта продержали в камере целый час, а потом, чуть ли не под утро, вызвали на допрос… Слава богу, хоть анализ мочи и ДНК делать не стали, а так бы – и два месяца могли в тюремном карцере продержать….
Когда же выяснилось, что у Рината в карманах ни копейки, двое детей, и изымать у него нечего, отпустили бедолагу восвояси…. Пожурили малость для приличия – и отпустили…. Запахнул он полы своего пальто, и отправился – той же дорожкою к дому….
Тут надо упомянуть об одной забавной детали…. Дело в том, что райотдел-то этот, куда Рината привезли, располагался в аккурат напротив ресторанчика, где они, всего пару часов назад – торжественно юбилей отмечали…. И вот, хоть Ринат там монеток в фонтан не бросал, чтоб вернуться к этому месту, а вернуться всё ж таки пришлось! Так уж судьба распорядилась!
* * *
И вот шёл Ринат, путём своим долгим путём, смотрел на небо, с рассыпанными, словно сахар, звёздами, и размышлял он о хитросплетениях судьбы-злодейки…. И о влиянии этих самых звёзд на человеческую судьбу….
Потерпи он всего пару минут – и спал бы сейчас спокойненько дома, под тёплым одеялом. Больше того, чтоб закончить водную процедуру у подъезда, ему – буквально пятнадцать-двадцать секунд не хватило…. Ну разве это не мистика?
И сейчас ему приходилось заново преодолевать свой круглосуточный марафон, на открытом воздухе…. «Блин, хоть табличку на бок вешай! – Сумрачно думал Ринат, скрипя по снегу. – Как на рейсовый автобус… Что-то вроде «Центр – Юго-западный»…. «Туда – и обратно»
Вернулся он домой – уже под утро….
* * *
Я бы не сказал, что он, после этого, вообще на улице писять перестал. Однако, стал Ринат чрезвычайно подозрительным, и прежде чем к этому делу приступить, он подолгу по сторонам озирался… Словно, золотой слиток, от людей, припрятать хотел….
Если же ему что-то грезилось – то он, мгновенно, не раздумывая, прятался за густыми кустами…. Благо, росту он невысокого был….
.
10
Ну, а теперь, как и обещали, поговорим о представителях творческой интеллигенции…. С ними, представителями, тоже, – любопытные сцены происходили….
…Известный архитектурно-уральский поэт Владимир Мишин, торопился на лекцию в родную альма-матер…. Подле спешила, к терниям познавательного процесса, и его супруга Елена N….
И вот, уже на подходе к институту, Владимира внезапно осенило: а чего б винца с собою на лекцию не прихватить? Лекция, особенно у студента-архитектора, под портвейн, гораздо лучше воспринимается…
Заглянули они по быстрому в винно-водочный магазинчик, что тут же, поблизости на Толмачева располагался. Студенты Арха в этот магазинчик постоянно в перерывах меж занятиями бегали, и «монополькою» его именовали. Купив в «монопольке» весь необходимый продукт, Владимир выскочил на улицу, и поспешил к родному крылечку… Благо – оно тут, за углом было….
Но, как это часто бывает, поэт, вдруг, захотел помочиться….
Со всякими там мильонами терзаний у него проблем не было, да и вообще, поэты –они народ открытый, толерантный… Вот и Владимир, недолго думая, встал, и тут, по боковому фасаду – начал очередью бить…. Стоит и на родной храм наук – открыто и толерантно – писяет…. Только пар во все стороны клубится!
А жена его, Елена N, сумку с вином у него взяла и потихоньку вперёд пошла… Не захотела она рядом с мужем присесть, благоверному компанию составить…. Отчасти оно и верно: тот, кто в здешних местах бывал, хорошо знает: там, как ни садись, а всё равно отовсюду видно. Обзор лучше, чем с Эйфелевой башни….
А вот тут-то, как на грех, трое милиционеров валят…. И, у них, от такой наглости, – аж глаза на лоб полезли! Центр города, понимаешь, опорный край державы, а тут человек, в двух шагах от главного проспекта стоит, и задумчиво по фасадам из брандспойта хлещет! Демонстративно, не таясь, по-человечески…. В-общем, есть чему поучиться…
Кинулись милиционеры к Мишину, засвистели, закричали, в воздух предупредительно выстрелили… В-общем, навалились они на оторопевшего сочинителя, повязали, пресекли… В милицейской нервозности свой резон был: ведь там, сразу за Архом, здание Кировского РОВД виднеется… Вот урядники и переполошились: сегодня кто-то, средь бела дня, на стены САИ ссыт, а завтра им, кто-нибудь – на крылечко насерет!
Такого правда, еще не случалось, но жизнь-то – она ведь не стоит на месте! Может и найдётся – какой добрый человечек!
В-общем, шутки шутками, а зафиксировали поэта менты. И попал Мишин, как и многие его великие предшественники, прямиком на милицейские нары….Там, в сырой и холодной темнице, он провел больше суток… Как орел молодой, воспетый неким Пушкиным…. Словно предчувствовал Пушкин – чем всё это кончится.
Отбыв в заключении и выйдя на волю, Мишин сразу же прилетел, а, может, и прискакал на своем Парнасе – на улицу Июльскую… Где он, кстати, и проживал… К чести этого славного здания – и писять, и какать здесь – можно было вполне безопасно… Как, кстати, и пить….
Но сейчас, к родному общежитию, разгоряченного поэта влекли вовсе не естественные нужды… Его гнала туда жажда мести. И, обнаружив там свою супругу, Елену N, Владимир, первым делом, принялся её нещадно дубасить…. Но и тут он оказался не вовсе не пионером: гражданин Есенин, тоже, с большим рвением окучивал свою супругу, балерину Дункан.
Впрочем, супружеская жизнь, у большинства поэтов традиционно отмечена шероховатостями и катаклизмами. Это довольно проблемный участок их творческой биографии. Что же касается Елены N., то та, – хоть в балеринах и не состояла – но вот по части студенческой популярности, легко могла заткнуть за пояс не только заокеанскую конкурентку, но и Надежду Павлову, Майю Плисецкую, и ещё двух Галин – Уланову и Дали, вместе взятых….
Человек не знавший в ту пору Елену N., просто не имел морального права называться студентом САИ….
А бил Владимир, свою богемную супругу, по трём причинам. Во-первых, на момент амнистии мужа, она была дико пьяна. Во-вторых, вопреки традициям жён-декабристок, она не прибыла к закованному в кандалы арестанту-мужу, на толмачёвскую каторгу… Более того, когда реабилитированный поэт вернулся в общагу, то жена даже не помнила – где и когда они расстались?.. Елена парила в туманных грёзах, и ей было не до семейной прозы…. Ну, и наконец, третья, самая уважительная причина, для битья, была в том, что Мишин был поэтом, а поэты, как и цыгане, отчаянно лупят своих жён, так сказать превентивно, для профилактики…. Бить же Елену N за то, что пьяна, было глупо, ибо это было её перманентное состояние…. Это всё равно, что лупить рыбу – за то, что она мокрая….
Впрочем, чарующая атмосфера в общежитии САИ была настолько упоительна, что люди здесь забывали не только о присутствующих или отсутствующих супругах… Случалось, они не помнили даже собственные имёна….
* * *
А вообще, Владимир, как и большинство поэтов, был большим любителем излить свою горечь – прямо на свердловских улицах…. В буквальном, разумеется, смысле… За что – и немало претерпеть ему пришлось….
Так, например, возвращаясь к себе домой, на Уралмаш, от близкой ему женщины с Юго-запада, он приобрёл на последние деньги – «сиську»… Другими словами, здоровенную пластиковую бутылку пива….
Покинув, торговый павильончик, Мишин, первым делом – глубоко приложился к вожделенному напитку… А уж потом, облегченно вздохнув, двинулся к родному дому…. Ну и, по сложившейся традиции, решил окропить близлежащие сугробы, горячими струями души…. Может, у него, в этом – символическая взаимосвязь с матушкой-природой заключалась?
И вдруг, в близлежащих кустах, замелькали знакомые серые шинели карателей….
Встрепенулся Владимир, встревожился, и начал торопливо застегиваться, путая пуговицы… Не хотелось, ох, как не хотелось ему – снова быть брошенным в холодные тюремнные казематы…
Вот тут-то и произошла – маленькая поэтическая трагедия…. Скользкая «сиська» выскользнула из экспрессивных творческих рук и покатилась, прыгая, по наклонному сугробу…. Владимир, забыв об опасности, бросился за ней. Но, когда он настиг коварный сосуд, результат падения был плачевен: почти всё пиво вытекло на снег….
Огорчённый поэт поднялся к себе домой, и позвонил той, чей гостеприимный дом он покинул всего час назад….
Чайка, выслушав его печаль, прагматично, как и большинство женщин, заметила:
– Ты, что, домой не мог подняться? Обязательно тебе надо было – на улице-то ссать?
Владимир горько посетовал: нет, не мог дома… На улице этот процесс – ему как-то ближе, понятнее… А дома?.. А что – дома? Дом – это быт….
А ведь с бытом, у настоящего поэта – извечный, незатихающий конфликт….
11
Зато следующие персонажи нашего повествования, даже если б они и захотели забыть свои имена, то все равно – не смогли б… . Ибо – жирно и броско – начертаны они были, на дверях одного из популярнейших в Свердловске кафе!
Называлось это кафе весьма романтично – «Серебряное копытце», и знали о нем почти все… И аборигены и приезжающие. Даже проезжающие в железнодорожных экспрессах пассажиры, хорошо видели его, ибо эта корчма располагалась на улице Восточной, прямо напротив насыпи транссибирской магистрали…. И любой пассажир, распивая чай в своём купе чай, видел эту вывеску, впечатанную в панораму вечернего Свердловска….
Так вот, один юноша, студент УПИ по фамилии Маркин, со своим другом, неким Фламенским – очень любили посещать упомянутую таверну…. Первый школяр всерьёз занимался плаванием, а вот второй – всецело посвятил себя легкой атлетике… Что и помогло ему вскоре отбыть за пределы нашей Родины, и отбыть туда – надолго…. Тогда, в те застойно-коммунистические времена, Родина крепко держала за горло своих сыновей. И попасть в чужедальние пределы было не очень-то просто….
Ну вот, наша славная парочка, обладая присущей спортсменам самоуверенностью – частенько посещала данную харчевню. И вела себя здесь далеко не лучшим образом…. Парни пили, шумели и хулиганили. Словом, вели себя так, как и принято вести себя пьяным российским спортсменам, а, уж тем более – уральским спортсменам….
* * *
Как-то раз, вечерком, они прибыли сюда для очередного возлияния. Однако, свободных мест, как это частенько случается, не оказалось…. Конечно, эту несложную проблему, можно было как-то уладить… Либо сунуть рубль «вратарю», либо подмигнуть администратору… Однако, нашим парням было западло переплачивать… Да и сам персонал не воспылал к ним гостеприимством… Впрочем, работников кафе тоже можно понять… Появление двух высокорослых громил, да к тому же – изрядно пьяных, ничего хорошего не сулило….Лишний скандал, да новый мордобой…. Только и всего.
Вот, работники кафе и проигнорировали их….
Им, без разговоров, указали на большую стеклянную дверь. Точнее, на большую жирную табличку, гласившую: «Мест нет!» И все, без комментариев….
Кто-то, может быть, даже и подумал: «****уйте-ка, отсюда, лихоиимцы! Вас тут только не хватало!» И даже стул из дверных ручек вытаскивать не стали….
В те стародавние времена существовала такая традиция: ножками стульев – двери ресторанов запирать. Ежели уважаемый человек приходил, то стул выдергивали, и уважительно объясняли клиенту: «Извини, дарагой, но мест нету!»
Ежели же инженер какой-нибудь сюда ломился – тогда даже и к стулу не подходили! То есть, заглянув вечерком в переполненное кафе, каждый гражданин мог легко определить свой текущий социальный статус…
Ну, в-общем, этих двоих не пустили… Как простых инженеров. Тут наши друзья глубоко оскорбились. И взъярились они не на шутку. Поразмышляв пару минут, отторгнутые Кинг-Конги предприняли своеобразную акцию протеста…. И сделали это – в строгом соответствии с темой нашего литературного повествования.
Вытащив из штанов свои увесистые пенисы, эти два бабуина, торжественно и величаво обоссали главный вход…. Да, расставив широко ноги и, злорадно щерясь, они целенапраленно ссали прямо на зеркальную дверь… Наплевав, тем саамы, на всемирную славу транссибирской точки и отзвук наследия Бажова, зашифрованный в её названии….
Бедные официантки, увидев весь этот ужас, были шокированы неслыханным святотатством… От постигшего их паралича, они даже милицию вызвать не успели! А может – и письки у этих верзил разглядывали…. Хотя, зачем я так, может, им до телефона далеко бежать было? Что, в конце-то концов, официантки писек что ли не видели?
Да, тогда с телефонами – сплошной дефицит был. Может он, телефон этот, один на всё кафе был. Да и то – где-нибудь в варочном цехе стоял…А мобил тогда ещё не было…. Вот и проезжающие на поезде пассажиры, видя всё это кощунство – тоже никуда сообщить не могли… Ахали, прижимались лбом к стеклам, а поделать – ничего не могли! Только головами качали: «Вот так Свердловск! Вот тебе и центр тяжёлого машиностроения!»
Одно хорошо: спортсмены были людьми высококультурными, и поэтому они лишь малою нуждой ограничились…. Здесь, видимо, чувство меры у них сыграло…. Не стали они – «по-большому» прикладываться.
Наконец, исполнив свой гражданский долг, два мерзавца неспешно удалились. Уже в ранге лидеров мочеиспускательной оппозиции….
* * *
Коллектив кафе, надо сказать, был сплочённым и дружным. Как и большинство таких коллективов. Поэтому, придя в себя, они бросили кормежку клиентов и бросились к начальству – доложить леденящие подробности….
Тут же было собрано экстренное совещание. Впервые такое случилось – вот так, прямо на дверь, принародно….
Уже на следующий день, рядом с лапидарным текстом: «Местов нет!», висел и другой, начертанный уверенной рукой администратора: «Маркина и Фламенского – в кафе не пускать!»
И ведь долго не пускали! Несмотря на глубокое раскаяние и слёзные заверения последних – замолить грехи и исправиться! Это был первый случай подобной дискриминации в СССР, стране всеобщего равенства и братства! Долго этих негодяев не пускали в кафе – от греха подальше!
Хотя, в подобном запрете – была и своя логика. Вдруг, там, внутри, в туалете тоже дверь закрытой окажется? Так что ж – они по крахмальным скатертям понужать начнут? То-то!
12
А вообще, эта тема – просто неисчерпаема. Любопытная история случилась на коллективном праздновании – большого шахтёрского юбилея, в достопримечательном городке Междуреченске. Что расположен неподалеку от областного города Кемерово.
Вот там, во время большого массового празднества, одному из героев торжества – ветерану-передовику –умудрились не только написять на его накрахмаленную рубашку, но и даже накакали туда! Этот славный ветеран значился в списках передовиков производства. И он там, на торжественном, даже с речью выступил… Встал на трибуну во время открытия вечера, и громко сказал: дескать, слава КПСС и миру мир!
Ну, а потом когда пьянка пошла, выпил наш стахановец одну, другую, третью рюмку… А вот после пятой – уже занемог… Чувства его переполнили…
Вышел наш ветеран на свежий воздух, и закружилась, затуманилась его хмельная головушка. Видимо, он там, в шахте, совсем отвык от кислорода. Вот он и свалился тут же замертво. Упал, сражённый коварными алкогольными парами. Прямо вот так: в наглаженном костюме, при галстуке упал… Слёг в кустиках возле забора…
А ночная листва, вторя ласковому сибирскому лету, нежно гладила его маркшейдерские кудри.
И вот какой-то добрый человек, второй в нашем эпистолярном списке, коллега упавшего, вышел поссать. И тоже решил сходить в кустики…. И тут перистальтика ему отчаянно просигнализировала; пора, брат, пора! Манометры начало зашкаливаливать…
Понял он – просто пописять здесь не удастся! Тут одним писяньем не обойдёшься…
И там, во тьме кромешной, этот самый номер два – не разглядел тушу павшего своего товарища. В смысле – ветерана, нашего первенца подзаборного…. И, не разглядев, вывалил он на спящего коллегу – самыми тёплые, самыми сокровенные позывы души…Выдал на-гора пару пудов горячей породы, И растеклась она прямо по груди спящего ветерана…Но тот даже не проснулся, ведь шахтеры они привычны к бурому углю… Да и вообще – ко всему бурому.
* * *
Человек, рассказавший мне эту драматичную историю, был там же, на этом же празднике…. И он тоже ходил, в те же самые кусты…. И с той же целью…. А, если рассматривать в духовной интерпретации – с теми же порывами души….И вот там-то, в тёмных кустах, он и обнаружил спящего ветерана, от души вознаграждённого кем-то из коллег….
- Я когда начал ссать, слышу, оттуда, из темноты какое-то шипение слышится… Будто б я анаконду обоссал… Аккуратно отодвинул я веточку поглядел… Ба-а-а!!! А там Федор Филиппыч передовик наш лежит… Получается, я его случайно всего обоссал… А уж потом, когда мои глаза с темнотой пообвыклись, я смотрю… Ба-а-а-а!!! Да у него ж – и на груди насрано!!! Господи, это уж кто-то до меня здесь побывал! Впрочем, в те кусты, много в тот вечер народу сбегало!
Отшатнулся испуганно он, замер. Но потом, поразмыслив, успокоился…
– С другой стороны, – делился рассказчик со мной, – он, этот Филиппыч, мужик говнистый был, так что не зря на него насрали! Ну, задвинул я веточку обратно, пусть, думаю, ветеран отдыхает. Лето, погода теплая, ничего с ним тут не случится! А если и нассыт кто, так поздно пить «Боржом»…. Лучше не трогать старика – так ему даже комфортней!
Ну, что тут поделаешь – незыблемы законы шахтёрского братства!
Да и сама – щедрость души сибирской, была и будет – неисчерпаемой кладезью – как для стихотворцев, так и прозаиков…И если в каких-то иных регионах – скуповатые граждане ограничиваются малым, экономя на всём, то вот шахтеры-стахановцы, подошли к данному действию широко, с творческой задумкой, и украсили праздничный фасад своего товарища, с присущими им проходческим размахом…Использовав все имеющиеся в распоряжении проходы.
13
Если же говорить о творческих задумках, то – не менее интересен и передовой опыт студентов-архитекторов, мучившихся от абстинентного синдрома, или, попросту говоря – с похмелья…. Этот весьма занимательный эксперимент был проделан молодыми зодчими в общежитии № 2, расположенном на улице Восточной, в славном городе Свердловске.
Они, обнаружив надёжно спрятанную от них бутылку игристого шампанского, немедля опустошили найденный сосуд. Бутылку в шкафу спрятал ихний товарищ, носящий фундаментальный псевдоним Конь. Конь, в который, в отличие от наших гуляк, хоть изредка ходил на занятия. Назвали его, ибо он имел привычку кушать стоя, глубоко засунув гривастую голову в шкаф. Конь полагал, что такой метод избавляет его от грубого вмешательства товарищей по комнате в процесс поглошения пищи. Отчати это было справедливо: трудно засунуть в узкий встроенный шкаф сразу две головы: студенческую и конскую. Если не верите – можете попробовать.
Товарищи его за это не любили, но Коня общественное мнение нисколько не интересовало. Отчасти и это правильно: где вы видели коней, интересующихся общественным мнением? Не случайно же – ни среди социологов, ни среди работников общественного фронта – кони практически не встречаются. Не тяготеют они к мониторингу человеческих умонастроений.
Поэтому и наш иноходец молча стоял и хрустел в шкафу своим магазинным супом…А товарищи по комнате видели лишь его вороненый круп с мускулистыми ягодицами, торчащий из шкафа. И вся секция вожделенно пускала слюни, вздыхая от страшного хруста.
Поправив здоровье, соседи Коня решили не расстраивать правообладателя напитка. И, в качестве компенсации наполнили бутылку собственною мочой. Другого просто под рукой не оказалось. Для этого каждый участник противопохмельной акции, поочередно брал стеклянный сосуд и ссал туда. Ребята резонно посчитали, что их творческая урина – будет столь же игристой и пенистой, как и выпитый оригинал? Тем более, настроение у них после выпитого у всех поднялось, что, скорее всего, передалось и живительной моче…
Наверное, в этом был и протест против частнособственнического утаивания, и скрытая форма борьбы за студенческую успеваемость. Еще никто не доказал, что тайное хранение шампанского повышает тягу к знаниям. Ведь и сам Конь не блистал высокими знаниями! В-общем, выпили они всё, в бутылку написяли….
Ну, а завершили свою блистательную операцию гуляки, как и положено студентам творческого ВУЗа: они аккуратно установили на прежнее место заводскую золотинку, ювелирно обкрутив её оловянной проволочкой. Всё было проделано качественно и со вкусом. Так, что никакой эксперт не прикопается!
Хотя, тут надо бы определиться: о каком именно вкусе мы говорим….
* * *
И вот, спустя примерно неделю, Конь взял упомянутую бутылку и отправился в гости к своей девушке. У мамы этой девушки, то есть у будущей конской тещи, был юбилей. Вот он и пошёл…. Что было дальше – никто не знает. Даже очевидец случившегося великий общаговский историограф Гальего.
Пришёл он поздно вечером в свою комнату, молча разделся, и лёг спать. После чего долго ворочался под казённым верблюжьим одеялом, болезненно покряхтывая... Копытом, к счастью, он никого не бил.
Тем не менее, вот так, кряхтя и ворочаясь, он все-таки дослужился до диплома, и стал дипломированным архитектором.
А девушка его, та, с юбилейною мамой, вышла за другого. И вот тот-то, другой, разгружая по ночам вагоны, набрал массу долгов по учебным предметам, и был с треском отчислен. …. К тому же – брал академические отпуска – и был в итоге отчислен из ВУЗа!
Получается, надёжная товарищеская помощь вовремя к Коню подоспела! Приди он на гульбище с настоящим шампанским – его б в той семье зауважали и дочку бы замуж за него выдали. И тогда б – он оказался отчисленным. Получается, прозорливые товарищи от беды зажимистого приятеля спасли…. Своей урины для друга не пожалели, поделились, и, тем самым, дорогу ему в мировую архитектуру открыли. Вот вам и моча!
А так бы носился он сейчас по заливным лугам за девицами, и никакого образования не имел. Да, кстати, мне тут в гоову
14
А вот эта история – произошла в стародавние времена, в одном из больших сибирских аэропортов…. Диспетчер один, тамошний, купил себе мотоцикл, импортный, с коляскою…. Мода тогда такая была – полстраны на мотоциклах ездило.
* * *
Жара в тот день стояла несусветная, но, группа покорителей неба, несмотря на дикий зной, отмечала какое-то важное событие… Скорее всего, день рождения – кого-то из воздушных орлов….Разделись они до сатиновых трусов, и начали вливать в себя изрядное количество высококачественного авиационного спирта… А пили, летчики, во все времена, неслабо….
Ну и нажравшись до одурения, стали томиться от опостылевшей прозы жизни. Ведь даже небо, при известном налёте, тоже превращается в прозу. Загорать на солнце им наскучило, да и страсть к зарождающейся реактивной авиации, – в этот ключевой момент, тоже, видимо – дала о себе знать….
И вот тут, их воспалённые взоры, упали на стоящий в углу авиационного ангара – тот самый импортный мотоцикл. С коляскою. И решили они: зачем этой штуковине – зазря без дела пропадать?. Хозяин-диспетчер, скуповатый мужик был и ездить на своем железном коне – никак не решался… Знаете, есть такие ботаники-скряги: они машину себе – только ради гаража покупают…. У них, при личном стаже вождения в двадцать лет само вождение равняется двадцати километрам. Причём – девятнадцать из их – во время обучения в автошколе осилены.
Да и движок у железного коня что-то барахлил. Заводился он плохо, да и встать мог, ни с того, ни с сего, где-нибудь посреди дороги. Вот и не трогал его наш мотовладелец-ботаник. От греха подальше!
Но, слава богу, есть у нас на Руси – и другие люди-богатыри! И вот, они самые, эти люди – решили небольшое публичное шоу устроить. Что-то вроде родео, с элементами спидвея….Раз уж рождены они, согласно партийной доктрине, чтоб сказку сделать былью, то они её и сделали!
Выволокли они никелировано-бордовое чудо на свет, и, благо, каждый авиатор у нас – он же и механик, – быстренько завели его…. А потом, как и одеты были, то есть нагишом, в одних трусах, стали рассаживаться. Все желающие скопом забрались на эту застоявшуюся скотину… Разогнали, раскочегарили они своего мустанга, и, на полном ходу, выехали на летное поле!
Может и не все пьющие в этом перфомансе участвовали, но, как мне рассказывал очевидец событий – одиннадцать человек на тачке уместились! А вот остальные, увы, не влезли…. Может, у них там, и какая-нибудь очередь установилась: сначала первые одиннадцать, потом вторые одиннадцать… потом… и так далее….
* * *
Ну, и дальше, как в песне поётся: «По аэродрому, по аэродрому….» – понеслись они по лётному полю, как по судьбе….
Взлететь, правда, не взлетели, но и по земле – неплохо шли…. Капризный иноземец поначалу сбои давал, а потом ничего, потихоньку раззадорился, вошёл во вкус…. А может, и энергетикой – от этих мужественных людей – подзарядился…. Есть, знаете, такая оккультная теория….
Ну, а хозяин, диспетчер-то что? …А сначала – ничего! Сначала он сидел он в своей рубке и толком понять ничего не мог. Руководитель полётов, что поблизости с ним находился, тот тоже смотрел… И тоже понять ничего не мог! Сидят они там, в своей рубке, высоко над землей, и судорожно в знойную хмарь вглядываются… А там, вдалеке, какой-то странный предмет, по лётному полю – туда-сюда носится! И что же это там за гонки – полная загадка!
Словно свинья, облепленная поросятами, туда-сюда по полю бегает! Да и скорость у свиньи приличная, будто ей весь анус скипидаром измазали. А может, это работник Балда, какого-то чертёнка сблатовал – пьяных лётчиков по взлётно-посадочной полосе покатать? Был грех, даже про панночку из «Вия» вспомнили….
В-общем, смотрели, смотрели они свой бинокль, но так феномена и не разгадали…
15
Решили они тогда – «уазик» служебный в качестве истребителя-перехватчика на поле выслать! Шутки-шутками, а вот-вот прибытие рейсового Ил-18 из Куйбышева ожидается… А на посадочной полосе – такой, извините, бардак!
Но вот тут-то, бедный мотоцикл, не выдержал алкогольно-эротических издевательств, пукнул пару раз надрывно… и встал… Наглухо встал… Загнали летуны своего Конька-Горбунка!
Спешились они, столпились, и принялись его снова заводить… А он – ни у какую! Чихает, кашляет, а ехать не хочет… Словом, хуже осла упёрся! А потом – и чихать вовсе перестал! Жара-то несусветная, даже и стоять тяжело. Вот и он – стоит и не заводится.
Но тут, один изобретательный товарищ, догадался! Он предложил своим коллегам-мотогонщикам, встать кругом и на капризный агрегат хором поссать…. Дескать перегрелся движок малость, а мы него поссым, и у него второе дыхание откроется! Может это он из лётной практики взял? Может, на загнанные бипланы – такие компрессы и действуют?
Но оспаривать данное предложением никто не стал…Всем хотелось поскорее вновь залезть на мотоцикл и акробатические этюды на летном поле продолжить!
Поэтому дружно обступили они полукругом загнанного зверя, и начали изо всех сил ему на мотор ссать! Благо, их внутренняя потребность совпадала с технологической необходимостью. И вот, когда они ссать-то начали, то там, на диспетчерской вышке, разглядели наконец – на чём эта сумасшедшая братва ездит!….
,
Первым, руководитель полётов – через бинокль узрел….
Дождался он, пока клубы ядовитого пара рассеются, и говорит своему диспетчеру: «Слушай-ка, вроде ж мотоцикл это…. Точно, точно, мотоцикл! С коляскою….»
Подождал он ещё малость, пока аммиачно-фреоновые клубы рассеются и добавил: «Это ж они, сволочи, на мотоцикле гоняют по лётному полю гоняют! Надо же, додумались, в такую жару, да ещё такой толпой, машину насиловать…. Не жалко им – технику-то?!»
Выхватил тогда потрясённый диспетчер бинокль из рук начальника, вскинул его к глазам и… аж обмер от страшной догадки: «Это ж они, ****и, на моем мотоцикле гоняют!» Сам-то он, раз не ездил, то искренне верил, что его агрегат вообще завести сложно… А уж тем более – поехать! А тут, нашлись кудесники, устроили Очевидное-Невероятное…
Выдернул он из стола ракетницу и давай, обезумев от ярости, в небо палить! Зелёным, жёлтым, красным! Зелёным, желтым, красным! …А потом, по новой: красным зеленым, жёлтым… Тогда, у каждого диспетчера, в обязательном порядке ракетница имелась… А вот пулеметы или гранатометы – диспетчерам не выдавались. А, если б были они у него – он бы этих ****ей, прямо там, на лётном поле изрешетил! За неуважение к частной собственности. Думаю, в этом момент, ему не до безопасности полётов было. Безопасность в этот момент для его сердца вторичнее была… Моцик-то, поважнее…
А вот помогла ли загнанному мотоциклу эта коллективная уринотерапия – не знаю…История об этом умалчивает…. Зато это был первый и единственный случай – реанимации при помощи мочи…. Словно сказочную живую воду весёлые сибирские летчики использовать её хотели… Чтоб реанимировать впавший в кому агрегат.
В остальных же случаях, как мы убедились, мочеиспускание либо вносило в жизнь эмитента какие-то существенные изменения, либо влекло за собой довольно оригинальные формы оплаты. Но, существенной – производственной или народнохозяйственной пользы – оно не приносило…. Так что это первый случай использования урины для решения технологических задач.
* * *
Напомню, ведь этот разговор и начался с того, что ошибочно считать процесс мочеиспускания чем-то примитивным, обыденным, зарядным. Нет, при определенном подходе он может стать эффектным, красочным и даже технологически плодотворным.
А это значит, что наша научная гипотеза подтвердились. Основные теоретические постулаты доказаны, и, в целом, сегодняшний анализ – прошёл не зря…. А полученные в ходе исследований результаты непременно лягут в основу больших научных трактатов. И, конечно, будут рекомендованы к широкому и повсеместному внедрению. С чем вас и поздравляю…
Редакция 10.12.2008.