Моя подруга А. впервые вышла замуж в 46 лет. За ней в течение почти всей своей жизни ухаживал итальянский дирижер - умный и утонченный М. Двадцать пять лучших лет ее жизни были отданы итальянцу, но он никак не мог решиться на этот брак с русской красавицей, потому что его мама - настоящая итальянская mamma mia - была категорически против... Ему было запрещено даже думать о русской девушке с миндалевидными глазами и тихой улыбкой...
И вот неожиданно моя подруга А. - женщина необыкновенного ума, редкостной красоты, тонкой душевной организации и бесконечной доброты - звонит из Москвы и упавшим голосом сообщает о том, что она... вышла замуж. Я решила, что умерла мамма миа и марьяжные проблемы разрешились. Поэтому сразу с чувством сказала:
- Царство ей небесное!
- Кому? - еще более упавшим и даже слегка надтреснутым голосом спросила А.
- Марчеллиной маме, - ответила я, начав немного сомневаться в своих поспешных выводах.
- Но мама жива.
- Как я рада, что мама жива, а он - решился?! Точнее, мама решилась???!!!
- Нет, я вышла замуж за другого...
- Ой, прости пожалуйста! Поздравляю от всей души! И кто же этот счастливчик?
- Он - инженер, зовут его Игорь. Мы познакомились на автобусной остановке в Свиблово...
- А как ты попала в Свиблово?
- Ездила к заболевшей сотруднице...
Ну вот, теперь А. - как все, с мужем и авоськами. А у нее была такая насыщенная жизнь! За А. ухаживали режиссеры и архитекторы, завкафедрами и джазовые музыканты. За московской красавицей всегда кто-то ухаживал, был серьезно в нее влюблен, терял голову. Умные и сильные мужчины, добившиеся многого в своей жизни, не имели ни малейшего шанса у ее мамы, а мама для А. была главным арбитром и непререкаемым авторитетом... Эта самая мама не пускала на порог своего дома всех архитекторов и завкафедрами, вместе взятых, и строго охраняла свою дочь. Она серьезно нацелилась на итальянца, только он мог переступить порог ее дома, встать на одно колено и предложить ее дочери все небесные симфонии и ослепительный свет падающих звезд...
За узкой спиной А. всегда, как сияние, была тень итальянского дирижера. А за спиной у тени итальянского дирижера маячила тень его мамы. Такой флер романтики... на протяжении стольких лет...
Я никогда не ходила в кино, я получала из Москвы письма от А., и они были полны всего! Все романтические фильмы Голливуда блекнут и отдыхают, кажутся скучными и надуманными... А она писала не только изумительные письма о своих трепетных возлюбленных, но и стихи, и картины... а сколько стихов и картин было посвящено ей на протяжении всех этих лет!
Когда я думаю об А., то у меня начинают болеть душа и сердце, голова и тело. Еще двадцать пять лет назад это была бы нежнейшая и преданнейшая жена, это была бы изумительная мать с сияющими глазами... она обожает детей...а своих у нее уже никогда не будет...
Вот так противостояния двух мам - русской и итальянской - сделали свое упрямое и бессмыссленное дело.