Выздоравливала я медленно. Мой организм, как выяснилось, абсолютно не приученный к здешней пище, не мог полноценно функционировать с таким питанием. А другого, к сожалению, здесь не было.
Прошёл почти месяц, а я всё ещё не вставала с постели. Марья Антоновна постоянно была при мне, ухаживая за мною и днём и ночью. Князь был крайне недоволен моим отказом принимать всевозможные микстуры, выписанные доктором, но, видимо, после того, как я отравилась одной из них, он не решался поить меня ими насильно. Несколько раз мне пускали кровь, но я совершенно не понимала этот способ лечения.
Когда я попала сюда, я думала, что самое трудное здесь для меня будет свыкнуться с обычаями этих людей. Кто же знал, что это будет настолько простым по сравнению со всем остальным, и что моё путешествие сюда может стать самым последним путешествием моей жизни.
Но самым неприятным для меня во всей этой ситуации было не то, что я лежала здесь, почти без возможности двигаться, а ожидание возможного вторжения в этот мир Михаила Викторовича, который уже давно должен был понять, насколько я необходима ему.
Никто из тех сущностей, с которыми мне приходилось встречаться в последнее время, не хотел помогать мне. Светящийся шар больше не появлялся с тех пор, как вырвал меня из лап смерти. С красным я виделась последний раз в тот момент, когда тот сообщил мне о необходимости расплаты за мой неосторожный поступок. Людей из зеркальной комнаты я вообще больше не видела, а обращаться к тому чудо-хору, который хотел меня разложить на мельчайшие частицы вселенной, мне почему-то не очень хотелось.
И вот в один прекрасный день мне надоело лежать в постели и слушать постоянные причитания по поводу моего здоровья. Конечно, я была ещё слишком слаба, но, в конце концов, я никогда не обрету силы, если не встану! Я дождалась, пока Марья Антоновна заснула, и осторожно выползла из своей кровати. Двери были открыты. Никто не мог даже предположить, что я могу встать и выйти из дома.
Стараясь не разбудить свою сиделку, я потихоньку вытащила платье из шкафа и вышла из комнаты прямо в ночной рубахе. Переодеться я смогла в соседней комнате, но отнести ночнушку в спальню я не решилась. Голова у меня начала кружиться уже на лестнице. Мне приходилось несколько раз отдыхать, чтобы получить возможность двигаться дальше.
Беспрепятственно выйдя из замка, я, стараясь остаться незамеченной, обогнула его и зашла в парк. Дойдя до беседки, в которой я как-то раз беседовала с князем, я опустилась на скамью. Было полнолуние. Где-то вдалеке выли знакомые мне волки. Лягушки в пруду устраивали свой ежедневный концерт, а я… Почувствовав, наконец, поток свежего воздуха, проходящего через мои лёгкие, я поняла, чего именно не хватало мне для полного выздоровления. Все здесь заботились обо мне, но ни один человек не задумался о том, что мне может недоставать элементарного свежего воздуха. Я вздохнула всей грудью и вспомнила, как вылечила себя от укуса волчицы. А что, если попробовать ещё раз? Я провела через себя знакомые ощущения. Моя глупость непостижима! Почему же я раньше об этом не подумала?
Я поднялась на ноги и уже спокойно пошла вдоль пруда, обдумывая новое для себя качество… Итак, я абсолютно здорова. Значит… теперь я всегда смогу быть абсолютно здоровой! И… мне не нужна специальная аппаратура, регенерирующая ткани. Я всегда смогу излечить себя. Всегда! Я подняла голову вверх, глядя на яркие ночные звёзды, и весело рассмеялась. Я бессмертна! Ну… почти бессмертна… Не важно! Мне просто очень хорошо! И я закружилась посреди берёзовой аллеи парка всё быстрее и быстрее, пока головокружение не стало настолько сильным, что я упала на спину, всё ещё весело хохоча.
Но долго гулять по парку мне не дали. Проснувшись, Марья Антоновна подняла тревогу, и слуги князя меня очень быстро нашли и водворили обратно в запертую комнату.
Теперь, когда я уже не была в крестьянской одежде, моя бывшая хозяйка немного побаивалась меня. Видимо, ей всё же было не по себе оттого, что она передала меня своему господину. Князь же, увидев, что я полностью оправилась, отослал крестьянку из моей опочивальни. Хотя меня мучили подозрения, что Марья Антоновна находится в доме и даже, возможно, поблизости от моей комнаты, но в оставшуюся часть ночи она так и не появилась.
Наутро, как я, впрочем, и ожидала, меня навестил сам князь. Поздоровавшись, он поинтересовался, как могла я уйти из дома, никого не предупредив? На мой ответ о том, что я не хотела никого беспокоить, он, кажется, рассердился. Во всяком случае, князь велел мне впредь сообщать о том, куда я собираюсь направиться своим домочадцам. Сообщив мне о своих претензиях, князь гордо удалился, не преминув снова меня запереть.
Я взглянула на портрет княжеского отпрыска и за неимением лучшего собеседника, спросила:
— Интересно, что они будут со мной делать, когда приедете вы, ваша светлость?
Портрет, как я и предполагала, промолчал, зато ответил тот, кого я никак не ожидала встретить в этой комнате.
— Они попытаются заставить тебя выйти за него замуж!
— За кого? За портрет? — рассмеялась я.
— Нет, за оригинал! — ответ, почему-то не очень поразил меня.
— Ты где? — я оглядела комнату в поисках красного.
— Елена! Елена! — рассмеялся он. — Если бы ты умела видеть!
— А я умею! — убежденно произнесла я и заглянула под кровать, затем вздохнула, села на неё и задумалась: — Или нет?
— Нет! — убежденно подтвердил красный. — Точно не умеешь!
— Так объясни! — разъярилась я.
— О-о-о! Сердиться ты умеешь довольно хорошо! — кажется, мои чувства его очень развеселили. — Значит, не всё потеряно! — заверил меня он. — Мы ещё сможем быть вместе! Навсегда! Тебе ведь понравились мои цепи? — живо поинтересовался он.
— Они не выходят у меня из головы! — съязвила я в ответ.
— Замечательно! — расхохотался красный. — Тогда добро пожаловать в моё царство, сударыня! — он так хорошо изобразил интонации князя, что мне стало не по себе.
— У меня такое впечатление, что вы все пытаетесь поиздеваться надо мной! — со слезами в голосе произнесла я, думая о том, что, возможно, это проймёт красного.
— Не-а! — ответил он скорее на мои мысли, чем на слова. — Со мною это у тебя не выйдет. Я же не князь!
— Ладно! — я быстро сменила тон. — Что, по-твоему, значит видеть?
— Глаза ты всегда можешь потерять! — моё лицо обдало жаром, и я резко отпрянула. — Например, я могу выжечь их раскаленными прутьями, — перед моими глазами промелькнуло его ухмыляющаяся физиономия.
Заметив, как я брезгливо поморщилась, он расхохотался:
— Что, испугалась?
— Что значит видеть? — спокойно повторила я свой вопрос.
— У-у-у! Ты так настойчива! — его всё более веселила моя беспомощность. — Ты должна научиться видеть внутренним взором! — тон красного внезапно стал очень серьёзным.
— Что это значит? — растягивая слова, произнесла я.
— А вот на этот вопрос ты должна ответить самостоятельно!
Почувствовав, что он уходит, я быстро задала последний, мучивший меня вопрос:
— Зачем ты здесь?
— Одного грешника в ад тащить собираюсь! — ехидно рассмеялся он и исчез.
— Подожди!
Мне стало не по себе. Я ещё очень хорошо помнила его ад… Сегодня кто-то должен умереть. И что-то внутри подсказывало мне, что этого кого-то я хорошо знаю!
Я начала колотить дверь. Архип появился незамедлительно.
— Мне нужно в Андреевку! — скороговоркой произнесла я.
— Сейчас доложу князю!
Архип удалился. Следующие пятнадцать минут, прошедшие до прихода князя, показались мне вечностью. Я мерила шагами комнату, бегая, как сумасшедшая, взад-вперёд. Наконец, когда моё терпение иссякло, и я уже решилась выпрыгнуть в окно, несмотря на маячившего там садовника, дверь отворилась, и вошел князь.
Я кинулась к нему.
— Мне нужно в Андреевку! — с мольбой повторила я.
Но князь, кажется, уже знал, что именно произошло в поселении. Он отрицательно покачал головой и, пустив голову, со скорбью в голосе произнёс:
— Он умер! Вам нечего делать там, дитя моё!
— Вы не понимаете! — взмолилась я.
— Я вижу, вы очень расстроены, сударыня. Я вас отлично понимаю. Иван помог вам, когда вы сильно нуждались в чьей-то помощи, но сейчас… Сейчас вы ничем уже не сможете помочь этому человеку. Его уже отпели. Марья находится со своей семьёй, а вам в вашем положении лучше бы там не появляться.
Руки мои бессильно опустились, я не замечала катящихся по лицу слёз. Как объяснить этому человеку, что смерть – это ещё не всё, что для Ивана Никонорыча существует нечто худшее, чем смерть? Князь не сможет этого понять, он не видит того, что вижу я…
Внезапно на ум мне пришли слова красного. Он прав! Я тоже не вижу ничего…
— Как он умер? — мне трудно было узнать свой дрожащий голос.
— Его придавило дерево в лесу, — тихо ответил князь.
Он взял меня за руку и подвёл к стоящему у окна креслу.
— Посидите, сударыня. Вам нужно прийти в себя, — опустившись передо мной на колени, он с жалостью посмотрел в мои глаза. — Простите, но я не могу дольше оставаться подле вас.
Князь встал и быстро вышел из комнаты. Щёлкнул замок, и я опять осталась одна. Итак, я опоздала. Но может быть…
Я быстро погрузила себя в состояние медитации. Я была одна в абсолютно тёмном пространстве. Красный призывал меня к себе. Как я попадала туда? Я задумалась, пытаясь вспомнить свои ощущения. Нет! Я просто попадала туда, и всё!
— Помоги же мне! — взмолилась я, вызывая в памяти образ красного.
— Что желаете? — меня уже тошнило от ехидства, сквозившего в его голосе.
Я обернулась, стараясь понять, откуда идёт звук. Он стоял за моей спиной, держа за ногу изо всех сил пытающегося уцепиться руками за стекло Ивана Никонорыча. Было видно, что мужчина кричал, корчась от боли и страха, но крика его я не слышала.
— Отпусти его! — попросила я.
— Не-а! — ответил красный и на моих глазах потащил свою жертву дальше.
— Я прошу тебя! — я вспомнила Его слова, когда Он вызволил меня из пропасти.
— Не пройдёт! — возразил красный. — Ты не Он!
— Но почему? — взмолилась я. — Ведь вина Ивана Никонорыча лишь в том, что он продал меня! на самом деле он не виноват! Ему же приказали!
Красный внезапно остановился, не отпуская своей жертвы.
— Я же говорил, ты не видишь дальше собственного носа! — ехидство в голосе красного исчезло, как будто его и не было. — При чём здесь ты? Как ты думаешь, почему князь приказал именно им подобрать тебя, а?
— Что? — внезапно я остолбенела.
— Есть некоторые законы, и нарушать их нельзя! — вымолвил красный.
— Забери меня вместо него! — решилась я, как мне показалось в тот момент, на последний для себя безумный поступок.
Вздохнув, красный остановился.
— Послушай! — он участливо поглядел на меня. — Ты уже второй раз предлагаешь мне забрать тебя. И уже во второй раз я тебе отвечаю – ты мне не нужна! Подумай сама! На что ты мне сдалась?
— Ты же сам сказал – на растопку, — грустно пошутила я.
— Посмеялись, и хватит! — проворчал он в ответ. — А самопожертвование в аду неуместно!
И красный исчез вместе со своей жертвой.
Я медленно приходила в себя. Душа моя разрывалась на части от безысходности. Когда-то я создала мир без смертей – рай для людей. И все люди в этом раю были счастливы. Там, в моём раю никто бы не смог взять за ногу человека и утащить в огнедышащую бездну. Я уронила голову на ручку кресла и горько заплакала. Здесь я была бессильна!