Меня всегда бесил стук печатной машинки. Он начинался рано утром и длился весь день, до позднего вечера. Почти каждый день. Еще больше меня бесит звук бумаги, когда ее нервно комкают и кидают в корзину для мусора. Это значит, что все эти отчаянные стуки были напрасными. И с каждым разом, кажется, стук учащается и впивается в твой мозг, отдавая эхом в сердце, меняя его ритм.
Утром я заливаю себя соком прямо из горлышка двухлитровой картонной коробки, добравшись от кровати до холодильника, минуя ванну и комнату с ней. Глотки автоматически подстраиваю под ритм уже начавшей печатать машинки. Утренняя сигарета разбивает и опять хочется спать. Но тут заснешь! Одеваюсь и иду в магазин за кофе и новой пачкой сигарет. Она даже не замечает мои перемещения. Пусть себе стучит. Подумаешь! На улице снег. Колени и ладони начинают мерзнуть. Неуклюжими движениями достаю мелочь из карманов. Говорить с продавщицей получается только отрывистыми фразами, глотая почти все согласные и окончания - нижняя челюсть замерзла. Плетусь домой. Была бы таблетка какая-нибудь, как в "Матрице", чтобы выпить и увидеть правду. Увидеть, что снег на самом деле уже давно растаял и что деревья выбросили почки и уже зеленеет трава. Выпить таблетку и понять, что это просто матрица сломалась и никакого холода нет.
Дома тепло. Пью кофе и курю. что делать в этот чудный, такой как все, день? Прожить его как "тот самый день, когда в конце не жалеешь о зря потраченном времени" не плучится, потому что я уже давно ни о чем не жалею и ничего не жду. Прожить как обычно в дни полной апатии - ничего не делая - тоже не хочу. Могу, но не хочу. Там ведь за стеной что-то создают, рождается что-то, чего раньше не было. Или было и теперь снова имеет шанс повториться. Как жить рядом с создателем? Я тоже могу попробовать что-то создавать, но это лишь вызовет её снисходительную улыбку или, может быть, она похвалит меня, погладив по голове, как хвалят детей за корявенькую аплекацию: "ооо...как это мило...". Нет уж. Этот вариант отпадает. Тяжело. Тяжело сравнивать себя с кем-то лучшим. Гораздо проще иметь в друзьях какого-нибудь неудачника и всегда на его фоне чувствовать себя кем-то, человеком "креативным", человеком "умеющим" или "делающим". Понимаю низость своих размышлений, но не могу с этим ничего поделать. Сегодня учусь принимать правду. Я, иногда, её ненавижу. Ненавижу за талант. Было бы проще, если бы она стучала своей машинкой за большие деньги в коммерческих целях. Но нет. она просто выпускает из себя все свои мысли как только продирает глаза. И, справедливости ради, надо заметить, что делает она это чертовски хорошо. Воспринимать ее как свою я никогда не научусь. И как "обычный человек, автор, которых миллион" тоже. И, даже, не знаю, любит ли она меня, и, что пугает меня еще больше, люблю ли я ее.
Опять докуриваю прямо до фильтра. Вспоминаю о сигарете, только чувствуя его кислый привкус. Часов в доме нет. Поэтому я слабо представляю который час. Решаю сделать что-нибудь для нее, то ли чтобы указать на свое внимание к ней, то ли просто напомнить о своем присутствии в этом мире. Варю еще одну чашку кофе. Кладу немного сахара - она любит горький. Ставлю чашку на блюдце с салфеткой и рядом кладу сигарету. Думаю, ей понравится такой финт. Медленно иду по коридору, чтобы не расплескать. Останавливаюсь перед дверью. Аккуратно стучу в дверь. Два отрывистых коротких стука. Машинка замолкает. Я чувствую, как она обернулась, прислушиваясь к стороннему стуку. Знаю, сейчас она смотрит в окно, слегка повернув голову вправо к двери. Открываю дверь легким толчком ноги. Она сидит в полоборота, резко переметнув взгляд от окна в мою сторону, на ее губах вырисовывается улыбка. Но не та, какая представлялась раньше. А добрая и радостная. Она обычно приятно удивлена моим появление. Ставлю чашку на стол, заваленный бумагами и облакачиваюсь на подоконник. Смотрю на ее улыбку. Мысленно выбрасываю свои мысли в окно. Не понимаю вообще, почему иногда, когда ее не вижу, могу вдруг подумать о ненависти. Но как только вижу ее, забываю обо всем и заново влюбляюсь. Что за химио-психология такая? Сейчас я счастлив!