1990 год, конец августа. Мы покидаем деревню, собираемся уезжать в Москву: грузим последние вещи в машину. Я иду прощаться с садом, брожу у осенних цветов, страдаю.
К моей ноге подбегает крошечная кошечка неописуемой красоты: египетское лицо, огромные зелёные глаза, шёрстка рыжая с белыми пятнами и очень пушистая. Она лезет ко мне на плечо по брюкам. Бурчит. Хороший котёнок, нежный… Осторожно снимаю: ведь наш дом полон птиц, котёнку там не место.
Трижды взяв высоту, крошка отказывается от меня и бросается на мужа и сына. Душа рвется, но все её с себя снимают. Хитроумное животное ловит момент, когда все заняты, и забирается в машину, полную вещей! Спустя час мы с большим трудом извлекаем её оттуда, и я бегу к соседке – возможно, это её котенок.
- А мы обыскались! Я её сыну подарила, он тоже уезжать собирается. - Она берёт котенка, но тот начинает рваться ко мне и мяукать.
- Может, ты возьмешь? Она тебя выбрала. Это редко бывает. Хорошая кошечка будет. Крысолов, как мать.
Куда? К крошечным амадинам, чижам, чечёткам? Или к маме, которая ненавидит кошек?
Прощай, Клеопатра. Мы придумали тебе имя, и – не взяли. Прости нас.